Без Всего

Павел следил как Катя крутила в пальцах принадлежавшую когда-то Воропаеву ручку, ему было странно видеть этот предмет в руках девушки, странно и успокаивающе одновременно. Он задал ей вопрос, а Пушкарева взяла минуту на подумать, и сейчас поигрывала ручкой, чтобы немного расслабится, отвлечься. Жданову-старшему не хотелось торопить девушку, но время затянулось, и Павел тихонько прокашлялся, привлекая внимание Катерины. Она вскинула на него глаза, поправляя на носу очки указательным пальцем: - Я не знаю, что вам ответить, честное слово, - говорит девушка тихим, но спокойным тоном, - начнем с того, что я просто не уверена, что справлюсь, что у меня получится, что я не оплошаю, особенно учитывая всю совокупность факторов. - Вы говорите мне нет? - Павел хочет услышать конкретный ответ, на конкретно поставленный вопрос, а не обтекаемые извинения. - Я не говорю вам нет, - качает головой Катя, - я говорю, что я не уверена, что у меня достаточно знаний и опыта для этого. - Хорошо, - Жданов-старший кивает, чуть потирая ладони друг о друга, - это уже положительное начало, от этого можно очень хорошо оттолкнуться. - Я не уверена, - немного несмело улыбается Катерина, вздыхая, - Андрею Палычу правда нужно так надолго уехать в Японию? - Кроме него и Киры этим вопросом так хорошо не может заняться никто, - разводит руками Павел, - но Андрей прав, Киру так надолго отпускать не стоит, в ее положении стрессы и перелеты, не самый лучший способ спокойно выносить ребенка. - Да, - соглашается Катя, - тут все более чем понятно, но четыре месяца, - она вздыхает, - это же без малого полгода. - Ну, это не полгода, - улыбается Павел, - это его треть. Но я понимаю, к чему ты клонишь - что это слишком долго для тебя на посту исполняющего обязанности в кресле президента компании. - Вы уйдете, Андрей Палыч уедет в Японию, Роман Дмитриевич вернется в Киев, и что в итоге? - Катя принимается растирать пальцы правой руки левой, - в ЗимаЛетто останусь я как ИО и Кира Юрьевна, которая тоже долго работать не сможет, звучит это все как-то слишком безрадостно, - признается она. - В качестве подмоги могу предложить взять в штат Кристину, - как-то неуверенно говорит Павел, - она, конечно, не в меру взбалмошная, но я знаю, что она может очень хорошо и очень внимательно погружаться в работу. Плюс она восхитительно находит общий язык с Милко, что не может не быть позитивным. А этим можно воспользоваться. - Вы мне сейчас таким образом пытаетесь сосватать Кристину в качестве моего заместителя? - в неверии спрашивает Катя, - и вы думаете, у меня получится наладить с ней такого рода деловые отношения? - Я знаю тебя не просто как хорошего специалиста, - Павел решает, что немного лести не повредит, - но еще, что тоже очень важно, ты можешь очень хорошо налаживать социальные контакты внутри компании. - Это вы точно обо мне? - Катерина в неверии щурит глаза, косясь на Жданова-старшего, который старается выглядеть максимально честным. - Я в этом почти уверен, - кивает Павел, улыбаясь, - а еще, у тебя в руках есть один важный и очень серьезный козырь. - Да? И какой же? - переспрашивает Пушкарева, хотя она уже в принципе знает ответ, но ей хочется услышать это от мужчины. - Тебя, в отличие от Андрея, будет активно поддерживать Саша, - довольно улыбается Павел, чуть изгибая брови, - а он знает, как поставить людей так, чтобы они слушались тебя как цирковые собачки. И я более чем уверен, что стоит тебе сказать хоть полслова, он тут же наладит любые неточности. - У Саши достаточно своей работы, - немного обиженно поджимает губы Катя, и Павел качает головой, явно видя, что девушка соглашается на это место, во многом полагается на Воропаева. Что греха таить, сам Жанов-старший очень рассчитывал, что Саша подставит плечо Катерине, поможет ей освоиться на посту директора, максимально поможет ей в этом. - Много ли, мало, - продолжает Павел, - он всегда находил время на ЗимаЛетто, уж ради тебя он точно сможет выделить его еще немного, - заставляя ее покраснеть от этих слов. Жданов-старший находил эту реакцию вполне себе милой, Катя реагировала так на любой намек, который значил ее сближение с Воропаевым. А вот его попытки так подколоть Александра успеха не имели, он просто жал плечами и довольно улыбался, время, когда он умел краснеть так же мило, прошло давным-давно. - Но я же не могу опираться на него постоянно, - напирает Пушкарева, и Павлу в ней это тоже очень нравится. Девушка, при всей своей скромности и осторожности имела острые цепкие зубки, Жданов-старший был уверен, что это очень хорошо для директора такой компании. - Нет, но вы сможете это делать тогда, когда вы на самом деле будете нуждаться в помощи, - спокойно отвечает Павел, улыбаясь. - Это так странно, - Катя смотрит немного удивленно, чуть склонив голову к правому плечу, - если бы я не знала, что вы и Саша не родственники, я бы решила что он ваш сын. Вы с ним абсолютно одинаково уверены в собственной правоте, и эти ваши улыбочки, - она ухмыляется и качает головой, а Павел ощущает какое-то странное чувство удовлетворения, словно что-то горячее, тягучее и сладкое разливается в груди. Когда Маргарита намекала ему на его странное сходство с Александром, это всегда произносилось колко, с обидой, досадой, из уст Катерины это звучит как похвала, как некое счастье, приятная констатация факта. - Мы много времени проводили друг с другом, - кивает Жданов-старший, - было время перенять друг у друга разные замашки. - А у кого он перенял свой едкий характер? - интересуется Катя, чуть подаваясь вперед, сжимая в пальцах ручку. - Ну, это он не перенимал, - ухмыляется Павел, - это скорее наследство, - замечает он, - Юра был точно такой, просто буквально один в один. Саша очень сильно похож на своего отца, гораздо больше, чем он мог бы предположить. - Он плохо помнит своих родителей? - девушка заметно грустнеет, и Жданов-старший протягивает руку, накрывая ладонь девушки. - Он был подростком, воспоминания у него, конечно, яркие, их, в отличие от Киры много. Достаточно для того, чтобы горевать. Но ему все равно не хватает этих знаний для сравнения. - Павел одаривает девушку мягкой улыбкой, - он всегда говорил, что он хотел бы быть похож на своего отца, хотя он до сих пор не верит мне, что сходство более чем идеально, он даже в чем-то его превзошел. - Я понимаю, - кивает Катя, вздыхая, - мне правда очень жаль, что я не смогу познакомиться с его родителями, - ее откровенность задевает Павла, сердце его чуть сжимается, мешая сделать нормальный вдох. - Можешь мне поверить, деточка, - он смотрит на нее уверенно, пронзительно, долго, понимающе, сжимая ее руки чуть сильнее, - ты бы им очень понравилась. Большего для Саши сложно было бы желать. - Катерина сглатывает, быстро моргая, стараясь скрыть подступающие слезы, и произносит только одно слово: - Спасибо. В конце концов, Павел приходит с Катериной к некоторому консенсусу. Пушкарева занимает пост президента компании ровно до того момента, пока Андрей не вернется из своей поездки в Японию. Затем, сняв с себя обязанности ИО, она станет его правой рукой, то есть вернется к тем функциям, которые она выполняет сейчас. Конечно, Павел очень надеялся, что Катя не оставит ЗимаЛетто даже после того, когда компания выйдет из кризиса, а все долги Вертинского будут выплачены. Жданову-старшему ужасно не хотелось терять такого прекрасного сотрудника, он видел недюжинный талант, острый ум Пушкаревой, с ней нужно было налаживать мосты. Если Андрей и правда принялся осознавать свои ошибки и верно оценивать ситуации вокруг себя, то у его сына были все шансы для того, чтобы удержать Катю как сотрудника и соратника. Даже Саша был солидарен с тем, что Пушкарева и Жданов были просто замечательным тандемом, сильной командой, это можно было бы вернуть назад, это могло получиться. Павел не знал наверняка, прислушается ли к его советам и просьбам Воропаев, но он хотел попробовать уговорить его позволить Катерине остаться в ЗимаЛетто. Ведь Саша недвусмысленно высказывался о том, что ему бы хотелось вывести свою невесту из-под вечного дамоклова меча компании, подобрать ей более спокойную и менее загруженную работу. Жданов-старший знал, что будь на то воля Александра, он бы превратил Пушкареву в домохозяйку, которая бы воспитывала их совместных детей, но Воропаев знал слишком хорошо, что деятельная натура Кати не позволила бы это сделать, а неволить ее в чем-либо он не собирался. Главным оставалось то, что Пушкарева согласилась занять место ИО, и, что до сих пор было сложным вопросом, пригласить Кристину на место своего заместителя. Павел предвкушал несколько сумасшедших месяцев в компании, оставалось только держать за них кулаки, желательно, как можно дальше отсюда. Жданов-старший откинулся на кресле, прикрыв глаза, ощущение свободы щекотало под лопатками, дышать стало немного легче, а груз, который, казалось, давил на плечи сумасшедшим весом, просто испарился. В дверь постучали, и Павел пригласил войти, не открывая глаз, задумавшись над тем, куда опять загуляла Буйо. - Ты уже закончил с Катериной? - Андрей вошел в кабинет, подталкивая в спину хмурого Малиновского. Жданов-старший нахмурился, вот кого-кого он не хотел видеть, так это Романа, это же нужно было такое выкинуть! Сын буквально усадил друга в кресло, напротив отца, и сам присел рядом, улыбаясь как-то немного несмело, словно он не был уверен в том, что поступил правильно. Павел выдохнул, стараясь расслабить напряженные брови, ладно, в любом случае все эти ситуации он должен был закрыть своими собственными руками, а не перекладывать такого рода ответственность на плечи Катерине. - Закончил, - кивнул он сыну, - она согласна взять на себя обязанности ИО, пока ты будешь налаживать ситуацию с Японией. А потом, когда ты вернешься, то она снова вернется на свое прежнее место, уступив тебе президентское кресло. - Еще бы она не согласилась, - бухтит Роман достаточно тихо, но Павел все равно слышит его отчетливо, - она же не идиотка отказаться от такой должности. - Ты думаешь, что по моему возвращению, я должен вернуться на пост директора? - Андрей игнорирует слова Романа, и Павел тоже следует его примеру. - Думаю, что кроме тебя на этом месте я не представляю никого другого, - кивает он сыну, замечая, как тот расцветает в довольной улыбке, - я знаю, что ты можешь прекрасно справиться с этим, в особенности, если вы сработаетесь с Пушкаревой. - А Воропаев допустит, чтобы Андрей с ней сработался? - как-то немного ехидно интересуется Малиновский, - он же на всю голову чокнутый собственник, да и он прекрасно помнит, что Катенька вздыхала по нашему Андрею, следя за ним влюбленными глазами. Вы думаете, что после этого Сашенька позволит им работать вместе? В тандеме? - Знаешь что, Рома, - Павел вздыхает, поворачиваясь к мужчине, - я с тобой разговаривать не хочу. Но раз уж так вышло, что ты не можешь дождаться, когда настанет твой черед, я тебе отвечу, - он складывает руки в замок на столе, пристально глядя на Малиновского, - что бы там ни было в прошлом между Катей и Андреем, это осталось в прошлом. Сейчас ее интерес в моем сыне не лежит ни в одной из плоскостей, и я даже пока еще не уверен, что она заинтересована в том, чтобы продолжать сотрудничать с ЗимаЛетто после того, когда она выполнит все обязательства перед компанией. Саше опасаться в этой ситуации нечего, я видел его взаимоотношения с Катериной, мне этого более чем достаточно. - Святая уверенность, - кривится Малиновский, - мне кажется, вы переоцениваете уровень адекватности вашего Сашеньки. Или Андрей не рассказал, как он чуть голову мне не проломил? - Он это кто? - выгибает брови Павел, - Андрей, - он кивает в сторону сына, - или Саша? А то меня, и правда, не посвятили в ваши проблемы, которые возникли с твоим появлением. - Конечно, - возмущенно произносит Малиновский, недовольно поджимая губы, - выходит, что все проблемы во мне, а Воропаев весь в белом? - Воропаев ко мне даже не подходил с этим вопросом, они, - Павел имеет в виду сына и Александра, - в принципе не собирались мне говорить, что произошло. Так что если тебе есть что-то сказать, то я с удовольствием тебя послушаю, - но Андрей перебивает Малиновского: - Он ничего не собирается тебе говорить, кроме как извинений за свое детское и идиотское поведение, - Андрей подталкивает друга ногой под столом, и старается своим взглядом показать Роману, что ему пора бы закрыть рот, а точнее воспользоваться им для немного другого. - Да, - соглашается Малиновский, и Жданов удовлетворенно выдыхает, - мне нужно извиниться за то, что я так неправильно повел себя в зале заседаний, - начинает Роман, и Павел кивает, в конце концов, все сейчас находятся в максимальном напряжении. Но когда он продолжает, брови Жданова-старшего неумолимо ползут вверх. - Просто сама ситуация выглядит более чем идиотской, вы не находите? - обращается Роман сразу к отцу и сыну, - меня выкинули в Киев, под предлогом великолепного урока, который я должен был усвоить. Что там за урок должен был быть, я не знаю, но будет считать, что я его усвоил, спасибо. Я возвращаюсь, привожу с собой очень хорошие результаты, узнаю, что Андрея будут восстанавливать на посту директора. Думаю, неужели! Жизнь налаживается! Но в итоге, этот идиот, - он указывает на друга, - самовольно отправляется в ссылку, да еще и меня отправляет обратно в Киев. Я должен преисполниться благодарности? - После того, что вы натворили, вы оба должны были быть благодарными, что вообще остались в компании, - Павел старается говорить спокойно, но он ощущает, как сводит ему челюсти. - Из-за вас не только чуть не разлетелась на куски компания, но и чуть не погиб Александр, разве ты этого не понимаешь, Роман? - Вашему Сашеньке было полезно понять, что сила не только у него в руках сосредоточена, - огрызается Малиновский, - ничего страшного не случилось, - взмахивает он руками, - там было больше притворства, чем он пострадал на самом деле. Это Воропаев довел ситуацию до крайней точки, из-за него мы оказались у Вертинского, это из-за того, что он постоянно лез в наши дела, приходилось скрывать реальные цифры, реальные факты. Я просто поражаюсь, - Роман скривился, - подлогом занималась эта Железнозубая Мышка, - он кивает в сторону каморки, где раньше работала Пушкарева, - а в итоге ее возводят на пьедестал. Я начинаю думать, что было бы неплохо перебрать на себя опыт Милко, а то, как оказалось, в ЗимаЛетто выход на важные должности через постель Воропаева. - Роман, тебя несет, - Павел сжимает руки на столе сильнее, стараясь говорить максимально спокойным, - тебя не лишили денег, возможностей, оставили при деле. Хотя, Кристина практически уверена, что ты специально подставил Александра, а не просто запутался с датами, как ты рассказывал изначально. - А что если я скажу, что так и было? - откидывается на спинку кресла Малиновский, полностью игнорируя пораженный взгляд Андрея. - Тогда я тебе скажу, что сволочь, каких мало, - отрезает Жданов-старший, внутренне содрогаясь от ощущения, что сейчас Малиновский мог сказать правду, и страхи Кристины не были беспочвенны. - Жаль, - вздыхает Роман, - что мы этого никогда не узнаем, - пожимает он плечами. - Ты что, напрашиваешься, чтобы тебя уволили? - искренне не понимает Павел, смеривая друга своего сына тяжелым, усталым взглядом. - Учти, ЗимаЛетто и так находится в сложной ситуации, мне не нужно, чтобы кто-то, - Жданов-старший смотрит Роману в глаза, зло и пристально, - раскачивал лодку. Если мне придется выбирать между спокойствием всех и тобой, ты вылетишь как пробка. - А что, наша Катенька не будет удостоена чести уволить меня лично? - выгибает брови Малиновский, - я думал, вы собираетесь отдать меня на откуп вашей новой любимице. - Андрей пытается что-то сказать, но Павел поднимает руку вверх. - Прекращай строить из себя жертву, - хмурится он, - если ты думаешь, что Марго отстоит тебя и в этот раз, то ты глубоко ошибаешься. - Жертву? - Малиновский подается вперед, в глазах его плещется искреннее раздражение, - о нет, я не жертва, я игрушка, в которую вы, - он обводит взглядом Андрея и Павла, - вместе со своими Воропаевыми играете. Вы решили, что вы вершители судеб? Или вы думаете, что ваши деньги и статус позволяют вам все? Вы думаете, что я ничтожество, которое никогда не дотянет до вашего уровня, - выплевывает он, сжимая руки в кулаки. Павел молчит, хмуро взирая на Романа, борясь с желанием вышвырнуть его прочь, и опровергнуть сказанные мужчиной слова. Андрей пораженно обращается к Малиновскому: - Я никогда не считал тебя ничтожеством, - голос его хриплый, растерянный, - я всегда считал тебя своим другом. - Считал? - переспрашивает Роман, намекая на прошедшее время во фразе Жданова. Мужчина опускает взгляд на свои руки, а потом, вновь поднимая глаза на Малиновского отвечает: - Я не знаю, - он отрицательно качает головой, - я больше не знаю.