Хороший плохой солдат

Признаюсь честно, ни один сериал (а также ни одна книга, фильм, комикс, игра и т.д.) не оставлял меня в состоянии такой сильной фрустрации, недоумения, и бессильной злости как «Бракованная партия» (далее – БП). Начнем с того, что титульные «Бракованные», впервые представленные зрителю в первых сериях седьмого сезона «Войн Клонов» (далее – ВК), откровенно говоря, изначально не вызывали у меня симпатии. Они казались слишком стереотипными и «типовыми» (особенно по сравнению с уже знакомыми мне отрядами клонов вроде «Дельты» и «Омеги»). Хуже того – они были нарочито круты и независимы, они слишком кичились своей уникальностью и смотрели на других клонов свысока. Менее всех из этой четверки мне был симпатичен Кроссхейр (уж простите, но перевода имен собственных в большинстве случаев не признаю, поэтому буду использовать транслитерацию) – если его братья по отряду хотя бы пытались сохранять видимость рабочих отношений с регами, то этот мрачный тип с голосом и поведением змеи откровенно козлил, задирал окружающих без видимой причины, и вообще вел себя как последний чудак на букву «м». Такое поведение настолько не вязалось в моей голове с образами других клонов, которых я знала и любила – с их уравновешенностью и, в первую очередь, с их преданностью друг другу и их боевому братству – что я пребывала в замешательстве. Я не была уверена, что сольный сериал про этих высокомерных типов мне понравится. Я не была уверена, что эти типы в принципе заслуживают сольный сериал. Тем не менее, сериал – первый его сезон – вышел, и для меня все перевернулось с ног на голову. Я увидела потенциал истории, показанной от лица этих персонажей. За несколько месяцев, проведенных с ними, я привязалась к ним и полюбила их, и – что стало для меня полной неожиданностью – больше всех я полюбила Кроссхейра. Но вместе с тем я злилась. Я зверски злилась на то, что сериал, обладая колоссальным драматургическим потенциалом, без зазрения совести душит его, предпочитая ему филлеры и «тупиковые» подсюжеты. Я зверски злилась, что интересные – действительно интересные! – идеи и темы, затронутые в первой серии, сериал либо раскрывает криво-косо, либо убивает в зародыше. Я бесилась из-за того, что половина главных героев за 16 минувших серий совершенно не раскрылась, что сюжет оставил зрителю больше вопросов, чем ответов, что динамика большинства серий заставляет зевать от скуки… Но больше всего меня убила (и в очередной раз заставила потерять веру в человечество) ситуация с Кроссхейром. С тем, как его преподнесли в сюжете. С тем, как к нему относятся другие персонажи. С тем, как к нему относятся сценаристы. И с тем, как к нему – в результате вышеперечисленного – отнеслись зрители. И с каждым встреченным мной злым комментарием, с каждым увиденным «уродом» и «фашистом», с каждой – даже самой незначительной – нападкой зрителей в его адрес мое возмущение росло все больше и больше, пока наконец не вылилось в эту статью. Но как так вышло, что один из самых малосимпатичных для меня клонов быстро стал моим любимчиком? Как так вышло, что того, кому я когда-то хотела дать по морде (было дело), я теперь готова защищать любой ценой? И почему, в конце концов, хейт по отношению к этому персонажу – это низость и жестокость? Позвольте поделиться своими мыслями.

***

Об эмпатии и равнодушии Сериал начинается с интригующего лейтмотива (по крайней мере, так казалось поначалу). Клонам приходит злополучный Приказ 66, но из-за врожденных мутаций (а в случае с Эхо – из-за перенесенного в плену у сепаратистов) наши протагонисты абсолютно имунны к его пагубному воздействию. Исключение – Кроссхейр, снайпер отряда, который не только с энтузиазмом последовал приказу, но позже еще и подвергся усилению действия чипа-ингибитора, из-за чего окончательно совершил «поворот налево» и начал охоту на вчерашних товарищей. Казалось бы, что может быть интереснее, чем антагонист, бывший когда-то протагонистом? Чем злодей, знающий главных героев как самого себя? Что может быть эмоционально сильнее, чем столкновение бывших товарищей, оказавшихся волею судеб по разные стороны баррикад?.. Интереснее, отвечает сериал, может быть только созерцание неловких потуг уставшего от жизни вояки заниматься воспитанием свалившегося ему как снег на голову ребенка. Ладно, шутки в сторону, отношения Хантера и Омеги не могут не умилять, и это действительно важный элемент сюжета. Но за их раскрытием совершенно затерялся главный конфликт, а вместе с ним – и главная драматическая линия мультсериала. Бракованные, свалив «на вольные хлеба», совершенно забывают об оставленном ими брате. Вместо того, чтобы вести себя как человек, потерявший руку или ногу (метафора вполне уместна, учитывая, что убийственная эффективность Бракованных прочно завязана на командной работе, и потеря члена команды с узкоспециализированным профилем должна серьезно отразиться на действиях группы в целом), наши «положительные» герои и в ус не дуют. Более того – они, если абстрагироваться от упадка их боевых характеристик, не демонстрируют ни малейшего переживания или беспокойства по поводу отсутствия члена команды, и ни разу не задаются вопросом где он, как он и что он. Да, Хантер побросал тоскливые взгляды на снарягу Кроссхейра, да, Врекер признал, что он «kinda miss him» (kinda, Карл!), но на этом, похоже, их привязанность к нему закончилась, и ни один из них не сделал ничего – абсолютно ничего – чтобы исправить эту ситуацию. Обрисую ситуацию еще раз: Кроссхейр внезапно начал странно себя вести – странно даже для своего странного характера. Бракованные, благодаря Теху и Омеге, были прекрасно осведомлены о чипах и о том, что они делают с сознанием клонов. То есть, на момент начала сезона, Бракованные знали, что их брат попал под действие чипа, что он не в состоянии контролировать свои действия, что он окружен врагами (а именно так главгерои и воспринимали Империю) и что он, скорее всего, напуган и не понимает, что с ним происходит. Они все это знали (уместнее будет сказать предполагали, но тем не менее), и не предприняли ни одной попытки помочь ему. Ни одной. Особенно лицемерно звучат слова Хантера из третьей серии, мол, «я злюсь на самого себя, мы своих не бросаем». Что толку от его злости, если она не приводит ни к какому конструктивному решению? Что толку от его чувства вины, если он даже в теории не рассмотрел возможность избавления от него? Если он не имел планов по спасению потерянного товарища, с которым вырос и прошел плечом к плечу всю войну – хотя бы абстрактных планов, хотя бы теоретических?.. То есть жалеть о произошедшем и изводить себя, это – пожалуйста, а поднять жопу с кресла и что-то сделать – это уже чересчур. Я знаю, что мне могут сказать защитники Хантера и Ко: они, мол, не могли провернуть такую опасную операцию по спасению, ведь Кроссхейр, помимо того, что сам пытался «убить» их, всегда был окружен толпой агрессивно настроенных имперцев. Нет, могли. И провернули бы, если бы захотели – и самое отвратительное, что сериал, от первой серии и до последней, нам постоянно тычет этим фактом в лицо. Весь первый сезон Бракованные только и делают, что спасают кого-то – то детеныша ранкора, то сепаратистского сенатора, то родителей Геры Синдуллы, то дезертира-коммандос… Вламываются на охраняемые территории и имперские учреждения, битком набитые солдатами, успешно выполняют задачу, и все это – без толковой подготовки, без знания местности, без поддержки со стороны и с минимумом экипировки. На чистом энтузиазме и импровизации. Проходит серия за серией, главгерои спасают одного ноунейма за другим, и даже в теории не рассматривают возможность спасения своего брата. Да что там рассматривать возможность спасения – они в принципе вспоминают о его существовании от силы пару раз за первую половину сезона. "Если есть вероятность, что этого солдата удерживают против его воли, мы должны попытаться спасти его". (Эхо о Грегоре, БП, серия 14) А когда неизбежное воссоединение (подчеркиваю, отнюдь не благодаря стараниям Бракованных) все же настает, они… продолжают бегать от Кроссхейра, как от назойливой мухи и в целом отзываются о нем с усталым раздражением. И вообще ведут себя так, будто он – злодей, который сам выбрал свой путь, и век бы глаза их его не видели. "– Хантер… Кроссхейр здесь. – Прекрасно, только его и не хватало!" (Омега и Врекер, БП, серия 12) И это приводит нас к событиям 15 серии, в которой внезапно выясняется, что Кроссхейр – действительно «злодей, который сам выбрал свой путь», и главные герои, получается, были правы, что избегали его все это время. Вау. Просто вау в самом плохом смысле этого слова. «Бракованная партия» является во всех смыслах наследием «Войн клонов». А «Войны клонов» приучили нас, зрителей… как ни странно, любить клонов. Видеть в них не биороботов, а живых существ, видеть в них жертв войны и грандиозных интриг Палпатина, в конце-концов, просто по-человечески сочувствовать им. Даже предателю-Слику сочувствовать (хотел ведь как лучше), даже трудоголику и стукачу Догме (аналогично), даже чертовому Фоксу ладно я все равно не люблю Фокса (чувак просто слишком хорошо выполняет свою работу). «Войны клонов» приучили нас к тому, что клонам можно – и нужно! – сочувствовать. Даже тогда, когда их характер и поступки оставляют желать лучшего. И Кроссхейр в седьмом сезоне ВК был представлен именно таким – малоприятным в общении, но надежным в бою и безусловно преданным Республике и своим братьям. БП же значительно отходит от драматургического нарратива ВК и представляет нам Кроссхейра в совершенно ином свете: оказывается, есть клоны, которых можно – и нужно! – не любить. Из-за неправильно (или намеренно?..) расставленных акцентов и неравномерного повествования, сериал будто бы изначально демонстрирует Кроссхейра как злодея. И дело даже не в его поступках, а в том, как к нему относятся другие Бракованные (а вместе с ними – и зрители, поскольку зрители воспринимают мир на экране через призму видения главных героев). Хантер в первой серии – после событий Приказа 66 – постоянно спрашивает, что с Кроссхейром не так. Алё, товарищ, ты с этим человеком провел всю сознательную жизнь, и если кого-то и надо спрашивать, что не так с ним, то это ты. Ты знаешь его как никто другой. Если с ним действительно что-то не так, то сделай что-нибудь с этим и прекрати его обвинять. А если с ним все так, и ты только сейчас заметил его дурной характер, то возникает вопрос, куда ты вообще – как командующий и как брат – смотрел последние годы. Тех во второй серии говорит, что действия Кроссхейра (под действиями подразумевается прежде всего попытка пристрелить вчерашних братьев) могут быть продиктованы действием чипа-ингбитора. Теоретически. Но это не точно. То есть он даже не уверен в том, хочет ли Кроссхейр – настоящий, без чипа! – их убить или нет. Он банально не знает, на что его брат способен, а на что – нет. Перманентное игнорирование Бракованными самого факта существования Кроссхейра в первой половине сезона и вовсе сводит на нет всю драму разделения отряда. Погрустили немного для очищения кармы и забыли. Сериал как бы говорит нам: «забудьте о нем, не переживайте о нем, забейте на него, он все равно окажется злодеем, так стоит ли он вашего внимания?» Проблема в том, что я – и другие солидарные со мной и воспитанные моралью ВК зрители – не забыли и не забили. Я как идиотка ждала воссоединения отряда (или хотя бы предпосылки к этому) весь сезон, серию за серией думала «ну вот сейчас, ну вот уже скоро», и невероятно злилась всякий раз, когда Хантер по просьбе Омеги бежал спасать первого встречного, а получила… то, что получила. И откровение об отсутствии чипа у Кроссхейра в финале 15 серии выглядит как плевок – и в лицо зрителю, и в фундаментальную мораль сериала-предшественника. Слова Кроссхейра о том, что его бросили и фактически предали, бьют в самое сердце, потому что являются чистой правдой. Откровение об отсутствии чипа – шокирует. Но представьте, насколько эта сцена могла бы быть драматичнее, если бы наши главгерои весь первый сезон только и делали, что изводили себя по поводу оставленного за бортом их тусовки товарища. Если бы Хантер страдал из-за комплекса вины, из-за нарушенного обещания, которое он, лидер, когда-то дал своим братьям (держаться вместе и не бросать своих), и посвятил всего себя планам по вызволению Кроссхейра из лап имперцев. Представьте, насколько сильнее была бы эта сцена, если бы Бракованные хоть раз продемонстрировали, что им банально не пофиг. Здесь же нас просто ставят перед фактом: Кроссхейр все свои злодеяния совершил добровольно, а потому карма главных героев чиста, и они были абсолютно правы, что не пытались его спасти. Занавес. Сериал изначально поделил своих зрителей на две группы: первая забила на Кроссхейра (по сути, на самый интересный элемент шоу), даже не пытаясь увидеть происходящее с его перспективы и понять его, и просто смотрела на бесцельные блуждания главгероев, вторая – ждала возвращения снайпера в каждой серии и бесилась, получая взамен бесконечные филлеры. Первая группа изначально видела в Кроссхейре того, кем его рисовал сюжет – злодея, и не смотрела дальше этого амплуа. Вторая – сочувствовала ему и искала объяснения его поведению, пересматривая серии, подмечая детали его характера, и делая выводы о том, где снайпер настоящий, а где – под действием чипа. И в итоге оказалось, группа людей сострадательных и внимательных к деталям (вот так парадокс) оказалась сборищем идиотов, не замечающих «очевидного». А первая группа, группа людей, уж простите за резкие слова, лишенных эмпатии и критического мышления, оказалась права. И главные герои тоже внезапно оказались правы в своем бездействии и равнодушии – ведь никто из них впоследствии даже не извинился перед Кроссхейром. И даже «я злюсь на самого себя» Хантера мгновенно вылетело в трубу – будто признание снайпера в том, что ему удалили чип как-то извиняет или оправдывает изначально скотское отношение братьев к нему. Я, как не сложно догадаться, была во второй группе зрителей и после просмотра первого сезона почувствовала себя… ограбленной. И обманутой. Ограбленной – потому что Кроссхейр, будучи бесспорно, самым интересным элементом сериала, появлялся на экране преступно редко. Нам толком не дали увидеть происходящее с его точки зрения (если бы увидели, то мы стали бы лучше его понимать, и сочувствовать ему, верно? А этого сценаристы, судя по всему, допустить никак не могли). Обманутой – потому что сюжет играл с моим восприятием происходящего. Вот в первой серии нам показывают Приказ 66 – Кросхейра мучает головная боль, он повторяет мантру про хороших солдат и приказы, в общем, все по классике. Вот Омега (тот самый младенец, устами которого глаголет истина) говорит, что происходящее – не его вина, и что он ничего не может с этим поделать. Вот Хантер – и в первой серии и в восьмой – отчаянно пытается убедить брата в том, что это все чип, и что ему можно помочь… Глядя на все это, разумеется, я была свято убеждена, что Кроссхейр сам себе не хозяин, а лишь заложник и марионетка штуки, вживленной расчетливыми создателями ему в мозг. Ничто не указывало на искреннюю приверженность снайпера имперской доктрине и – тем более – его добровольную готовность вредить своим братьям. Абсолютно ничто. Кто-то может сказать, что он всегда таким и был – мол, посмотрите на его поведение в 7 сезоне ВК. А я скажу, что хоть его характер раньше и оставлял желать лучшего, все же он не был настолько f*cked up, простите мой английский, как в первом сезоне БП. И еще скажу, что мне крайне неприятно в этой связи думать, что создатели с самого начала, с первого момента его появления, пытались выставить Кроссхейра злодеем – ну знаете, чтобы проще было оправдать то ведро помоев, которое на него вылили в новом сериале. Впрочем, раз уж мы заговорили о ВК… О неявных мотивах и комплексе превосходства Начнем с краеугольного камня восприятия зрителем этого персонажа – с агрессии Кроссхейра по отношению к регам. Именно на это обычно указывают, пытаясь доказать, что снайпер Отряда 99 – персонаж, мягко говоря не очень положительный. Если персонаж ведет себя как говнюк, нужно задаться вопросом: а почему, собственно, он так себя ведет? Никто ведь не рождается злодеем, тем более в армии клонов, где каждая явно дефектная единица должна отбраковываться еще на стадии, что называется, выхода с конвейера. Также нужно понимать, что агрессия агрессии рознь. Если человек самоутверждается за счет наездов на окружающих, если для него это способ упрочить/повысить свой статус и показать кто здесь босс, то это – агрессия доминантности. Если же человека, фигурально выражаясь, загнали в угол, и он, желая свой статус/жизнь сохранить, за неимением других средств к спасению, начинает отвечать злом на зло, то это – агрессия самозащиты. На первый взгляд, Кроссхейр демонстрирует по отношению к регам первую модель поведения. Он намеренно провоцирует Джесси по пути на задание, вплоть до презрительного швыряния зубочистки в оппонента, который такое отношение ничем не заслужил. В лагере он подничивает Рекса, напоминая ему, кто здесь элита, а кто быдло подзаборное, и тем самым едва не развязывает драку. А чуть позже и вовсе доводит обычно спокойного Рекса до точки кипения, вынуждая того распустить кулаки. Что характерно – во всех трех случаях Хантер явно неприемлемое поведение Кроссхейра попросту игнорирует, а Врекер пару раз так и вовсе открыто принимает сторону явно неправого собрата. При просмотре седьмого сезона «Войн Клонов» для меня все было просто. Хантер с собратьями – это спецотряд крутых типов, которые гордятся своей уникальностью и благодаря этой же уникальности смотрят на всех свысока. Налицо типичная агрессия доминантности. Казалось бы. А потом начался сериал про Бракованных, я посмотрела на ситуацию с их точки зрения, и все перестало быть таким однозначным. В частности, на размышления меня натолкнула сцена из первой серии, когда Тех обращается к одному из регов, желая проверить теорию об их странном поведении. Клон грубо отталкивает Теха, и тот говорит, что ничего особо в их поведении и не изменилось. Позднее, когда в столовой к Бракованным подсаживается Омега, и изъявляет желание побыть в их компании, Тех замечает, что такое происходит в первый раз. Я снова прокрутила у себя в голове события ВК. Почему Кроссхейр так себя ведет, и главное – почему другие члены отряда 99 (в частности Хантер, как командующий) спускают ему это с рук? Ответ прост: агрессорами, провоцирующими конфликт, изначально были не Бракованные. Изначально именно реги задирали нос при виде уникальной во всех смыслах компании в лицах Хантера, Врекера, Теха и Кроссхейра. Изначально именно реги не желали садиться с ними за один стол, насмехались над ними и другими способами выражали свою неприязнь к группке отщепенцев. А уже потом, устав от насмешек/буллинга, наша четверка научилась давать сдачи, и иногда – как в случае с Кроссхейром – действовать «на опережение». Версия звучит логично, не правда ли? Гораздо более логично, чем версия о том, что наша бравая четверка, едва покинув инкубаторы, отправилась наводить страх на миллионы бедных регов, не знающих куда деться от этих альфа-бычар. Буллить вероятнее всего будут именно меньшинство, а никак не наоборот – это физически невозможно. Тем не менее, это не отвечает на вопрос о том, почему Кроссхейр по сравнению со своими братьями по отряду ведет себя более нетерпимо по отношению к регам. Это все конечно домыслы, но единственный возможный ответ назревает сам собой: в «детстве» ему доставалось больше всех. Врекер вряд ли был частой жертвой кадетского буллинга: с таким бугаем связываться – себе дороже. Хантер своим Рэмбо-стайл поведением тоже мог отпугивать потенциальных обидчиков (плюс, он, похоже, единственный член Партии, способный нормально коммуницировать с другими клонами). Тех и Кроссхейр – другое дело. Первый – просто типовая жертва буллинга, эталонный типаж ботаника и заучки, которого задирают все, кому не лень. Со вторым все не так очевидно, все-таки аура человека, способного убить тебя за то, что ты косо на него посмотрел, от Кроссхейра исходит мощная. Но с другой стороны – именно это и могло послужить катализатором агрессии регов к нему. Ходит такой тип по коридорам Камино – худой, как смерть, с проницательным взглядом, тихий и себе на уме – ну как до такого не докопаться? Возможно, в какой-то момент ему прилетело от регов особенно сильно, и это спровоцировало ответную агрессию и последующую неприязнь Кроссхейра ко всем регам без исключения. Возможно, постоянно ожидая от регов подставы, он попросту нашел из ситуации самый логичный выход – действовать на опережение, наносить удар прежде, чем удар нанесут ему. Агрессия самозащиты, которая приняла форму агрессии доминирования. Более того – зная сюжет всего первого сезона БП, и зная, насколько сильно Кроссхейр держится за собственную значимость (для своего отряда или для Республики/Империи), можно предположить, что унижения регов для него – своеобразный способ эту значимость за собой закрепить. Мол, «я имею значение, потому что я уникален и умею делать то, что другие не умеют – а это значит, что я нужен, и что меня ценят». Иногда то, что кажется проявлением высокой самооценки, на поверку оказывается, наоборот, признаком самооценки заниженной. Безусловно, это не оправдывает действия Кроссхейра в седьмом сезоне ВК, но, согласитесь, эта теория многое бы объяснила в его логике и мотивах. Если человек козлит по отношению к кому-то, скорее всего, это происходит не потому что он родился козлом. Скорее всего, у такого поведения есть причины. А теперь еще интереснее. Давайте попробуем, держа в уме мои вышеприведенные рассуждения, подробно проанализировать его действия в финальном сезоне ВК. Бракованные в компании Коди, Рекса, Джесси и Кикса летят на задание. Кроссхейр начинает пристально (и молча, прошу заметить) смотреть на Джесси. То есть не происходит ничего из ряда вон выходящего. Учитывая тот факт, что Отряд 99 обычно не кооперируется с регами, а также учитывая характер Кроссхейра, рассматривание и изучение чужака – это вполне естественное действие. Джесси же воспринимает это как вызов, хмурится и выдает задиристое «на что это ты смотришь?». И если насчет мотивов снайпера в этой сцене я не совсем уверена (может, и правда провоцировал, а может, просто смотрел без всякой задней мысли), то ответ Джесси был абсолютно точно и недвусмысленно враждебным. В самом деле, что ему мешало просто промолчать? Что ему мешало свести все в шутку, а не нарываться на конфликт? Его поведение в итоге и развязало Кроссхейру руки, дав тому повод насмеяться над оппонентом и кинуть в него эту треклятую зубочистку. При первом просмотре этой сцены мои симпатии были всецело на стороне Джесси. При последующих… Скажем так, теперь я считаю, что в произошедшем есть и его вина. Далее следует сцена в лагере. Коди тяжело ранен и Рекс решает взять командование операцией на себя, подходя к Бракованным с предложением дальнейших действий. Кроссхейр принимает это предложение в штыки, заявляя, что коммандер не в состоянии сейчас передвигаться и что он не стал бы звать на помощь Отряд 99, если Рекс и впрямь настолько хорош. То есть Кроссхейр не просто дерзит Рексу лишь потому что тот ему не нравится. Он, по сути, выступает голосом здравого смысла, заступаясь на недееспособного командира (рега, прошу заметить!) и осаждая «метящего на его место капитана». Почему в кавычках? Да потому что мы с вами знаем Рекса, и знаем, что он не имел ввиду никакой задней мысли, когда начал командовать. Но Кроссхейр Рекса не знает. И для Кроссхейра Рекс – это просто реговский выскочка-офицеришка, который, почуяв возможность, начал перетягивать одеяло лидерства на себя. Осадить такого – значит защитить статус «настоящего» командующего (Коди) и обеспечить успех миссии – именно в таком виде, в каком миссия задумывалась изначально. Да, снайпер мог бы выбрать и другие выражения для обозначения своей позиции (и он уж точно мог бы не включать свою дурацкую ухмылочку), но это не меняет того факта что все его претензии к капитану в этой сцене абсолютно резонны. Объясни Рекс свою позицию, может, и можно было свести конфликт на нет. Но вновь вмешивается Джесси, а потом уже вмешивается Врекер, и дальше только вмешательство Хантера спасает бедных регов от расправы со стороны Бракованных. Кстати, Врекер, судя по всему, абсолютно солидарен с собратом в отношении регов. Джесси он хватает за горло, едва тот начинает предъявлять к Кроссхейру претензии, а позднее и Рекса поднимает за шкирку над землей, после того как тот зарядил снайперу в лицо в шлем. Врекер даже не задается вопросом, прав Кроссхейр в этой ситуации или нет – он просто распускает кулаки, как только появляется повод. На поведение Хантера в этих сценах тоже прошу обратить внимание. Он ведет себя максимально пассивно, не пытается пресечь конфликт в зародыше. Причем в первой сцене он осаждает именно рега Джесси, а не Кроссхейра – своего непосредственного подчиненного и предположительного инициатора конфликта. Во второй – вмешивается только после начала рукоприкладства, и опять, вместо того чтобы рявкнуть на оборзевших подчиненных, устало вздыхает и взывает к здравому смыслу всех присутствующих – так, как будто все присутствующие в равной степени виноваты в произошедшем. Создается впечатление, что ему либо глубоко по барабану на происходящее, либо он втайне поддерживает своих сопартийцев, но как лидер вынужден сохранять лицо, не позволяя себе открытой неприязни по отношению к вынужденным коллегам. "Неплохо. Для рега". (Хантер – Рексу, ВК, сезон 7, серия 1) И тем не менее, когда речь заходит о презрении к регам, все неизменно вспоминают Кроссхейра, напрочь забывая о поведении других Бракованных в этих сценах. Ну да, он же у нас злодей и шовинист, а остальные – белые и пушистые няшки, и ничуть не разделяют его убеждений, вот вообще ни капли! "– Где все реги? – С каких пор они начали тебя заботить?" (Хантер и Кроссхейр, БП, серия 15) Я люблю клонов, и да, я считаю их полноценными людьми с психологической и моральной точки зрения. Но давайте также не будем забывать, что при всем при этом клоны – продукт генной инженерии. Продукт, имеющий несколько типов, каждый из которых отличен по своим «техническим характеристикам». Ни для кого не секрет, что коммандос в плане эффективности и независимости мышления оставляют далеко позади своих собратьев класса СТ, а ЭРКи – превосходят по тем же характеристикам коммандос. Отдельные группы клонов действительно различаются между собой – потому что их намеренно создавали разными. И сами клоны об этом прекрасно осведомлены. Поэтому все попытки примерить общечеловеческие представления о шовинизме и нацизме на клонов нелогичны и звучат просто глупо. Кроссхейр демонстрирует превосходство по отношению к регам не потому, что он ставит себя на ступень выше них, а потому что его на эту ступень поставили его создатели-каминоанцы. Он не оскорбляет регов своими словами – скорее просто констатирует факт. О вине и свободе выбора В один не очень прекрасный момент отряду приходит печально известный Приказ 66. Некоторые зрители сделали вывод, мол, из всего отряда у Кроссхейра самая слабая воля, и, как следствие – сопротивляемость действию чипа. Но воля здесь не причем. Воля того же Рекса была достаточно сильна, чтобы сдержать жажду убийства на несколько секунд и выдать Асоке критически важную информацию, но даже ее не хватило, чтобы сопротивляться чипу долго. Сам чип, насколько мне известно, располагается где-то в лобных долях мозга – это как раз область, отвечающая за поведение человека. Мутация Кроссхейра связана с его зрением – а за эту функцию отвечают уже затылочные доли. Поэтому вполне логично, что чип-ингибитор у него почти не пострадал от мутаций – а потому и оказался относительно активным во время Приказа 66. Сила воли здесь не причем, и единственная причина, по которой чипы Хантера, Врекера (до поры до времени) и Теха не пробудились – это их мутации, т.е. вполне конкретные физико-биологические изменения в мозге. Таким образом, активировавшийся чип Кроссхейра – это не доказательство его слабой силы воли, это не доказательство его дурного характера и приверженности «Империи Зла», это лишь результат обстоятельств, над которыми он никак не властен. И то, что его братья оказались имунны к действию своих чипов – это тоже отнюдь не их заслуга, а удачное стечение обстоятельств и удачные мутации нужных областей мозга. И тем не менее, меня возмущает, что находятся люди, которые считают это несущественным фактором, а поведение Кроссхейра после активации чипа – логичным продолжением его якобы дурного характера. Мол, он и раньше был козлом, так что по сути изменилось?.. Отчасти в этой мысли есть здравое зерно. Но только отчасти. Поведение клонов до и после Приказа 66 традиционно строится на контрасте. Вот клоны раскрашивают свои шлемы в цвета Асоки, а вот эти же самые клоны пытаются Асоку убить. Вот Коди отдает Оби-Вану потерянный световой меч, а вот этот же самый Коди без зазрения совести велит стрелять своему генералу в спину. И так далее, и тому подобное. Кроссхейр на фоне этих случаев действительно выделяется, потому что его мягкую, человечную сторону до прихода злополучного Приказа мы толком и не видели (в чем, опять-таки, прошу винить (не?)преднамеренно корявый сценарий). И в наших глазах его поведение «до» мало чем отличается от его поведения «после» - он такой же собранный и жесткий профессионал, не склонный к сантиментам и сосредоточенный в первую очередь на успешном выполнении миссии, каким был и до включения чипа. Но с другой стороны – давайте вспомним, какие грехи за ним водились в его «нормальном» состоянии. Он не любил регов. Был замкнут. Любил порисоваться. Говорил достаточно жесткие/обидные вещи и несколько раз словами провоцировал «коллег» на конфликт. И… все. Это буквально все, что можно поставить ему в вину в период конца Войны клонов. Личность вырисовывается, конечно, малоприятная, но я не вижу в этой характеристике ничего запредельно ужасного. Козел, да, но козел свой, на которого – при всех его недостатках – можно положиться. Именно навыки Кроссхейра нередко спасали ситуацию на поле боя (случаи наиболее массового поражения противника в 1-4 сериях седьмого сезона ВК происходили при активном участии снайпера). Он неплохо находил общий язык со своей компанией, безусловно доверял своему сержанту в принятии решений, и в целом было видно, что ему нравится командная работа – чего стоят только их моменты с Врекером на поле боя. А что же после активации чипа? После активации чипа он стал слепо следовать приказам высшего командования – в обход решениям сержанта. Он стал спорить с братьями по отряду, и в довольно агрессивной манере, хотя раньше его агрессия была направлена только на чужаков. Он стал убивать несогласных с ним – хотя раньше, очевидно, больше лаял, чем кусал. Он, генетически сконструированный мыслить независимо, начал слепо следовать догмам Империи и приобрел черно-белое мышление, мол, кто не с нами, тот против нас. Он заменил само понятие «мы» на Империю, хотя раньше считал таковым только свой отряд. И, наконец, самое главное – он начал пытаться причинить вред своим братьям, самым близким своим людям, тем, кто всегда был на его стороне. Для некоторых зрителей, эти изменения, может, и не слишком явные (так как мы знаем этого персонажа не столь хорошо, и не столь давно). Поэтому в вопросе о том, насколько сильно изменился Кроссхейр лучше доверится человеку, который, как я отметила выше, должен знать его как самого себя – Хантеру. Поначалу для меня было загадкой поведение Хантера по отношению к Кроссхейру. Он не мог не замечать действий снайпера. Он явно видел, что его пассивно-агрессивное поведение ставит под удар успех миссии на Анаксисе, но не сделал ничего, чтобы пресечь его. В последние дни Войны клонов (и, вероятно, и раньше тоже раньше) он абсолютно игнорировал козлизм Кроссхейра, игнорировал проблемы, которые этот козлизм приносит. И только в первой серии БП вдруг начал резко осаждать снайпера и интересоваться что же с ним не так. Такое могло произойти только по одной причине: раньше дурной нрав Кроссхейра был именно что его нравом – тем, к чему Бракованные давно привыкли и что воспринимали как само собой разумеющееся. Он был козлом в рамках дозволенного, в рамках своего характера. Чип же вывел его характер за условную «границу дозволенного», активировал в нем совершенно чуждые качества, совершенно нетипичное поведение, которое Хантер не мог не заметить. Особенно в глаза бросается отношение Кроссхейра к пресловутым приказам. Будет логично предположить, что он, будучи дефективным клоном и частью группы, известной своим «творческим» подходом к выполнению заданий, никогда особо не парился по поводу неукоснительного соблюдения буквы устава. Девиантные клоны на то и девиантные, и в их рядах было бы странно видеть кого-то вроде Догмы, типа, действующего по инструкции, строго по инструкции, и никак иначе. На это намекает сцена из первой серии. "– Из-за него мы нарушили приказ! – Никогда не думал, что нарушение приказов – это проблема. – Ага, мы это делаем постоянно". (Кроссхейр, Тех и Врекер, БП, серия 1) Для меня это главное доказательство того, что Кроссхейр после поступления Приказа 66 действительно перестал быть собой, как и другие клоны. Только вот других клонов почему-то никто не винит в действиях, которые они совершили под влиянием чипа-ингибитора. Никто не винит Тапа за то, что тот застрелил генерала прямо на поле боя – ведь мы знаем, что всему виной был чип. Никто не винит Джесси за попытку казни Асоки и Рекса – во всем виноват его чип. Но как только речь заходит о Кроссхейре, о его покушении на жизнь Кейлеба Дьюма, о его попытках прикончить бывших сослуживцев, о его фразе «aim for the kid» в конце концов – так он сразу кровожадная сволочь. И все сразу забывают, что он сейчас буквально не властен над своими действиями – просто потому что и раньше поступал не очень хорошо. Более того, все забывают о том, что (в отличие, кстати, от Тапа, Джесси и других известных нам клонов) Кроссхейр по настоянию Таркина проходил дополнительные сеансы промывки мозгов (любые манипуляции с человеческим мозгом чреваты непредсказуемыми побочными эффектами) – что, очевидно, только усилило его повиновение имперскому режиму и готовность стрелять на поражение в любого, кого этот режим сочтет врагом. Это не его выбор, за который его можно было бы заслуженно обвинять. Это не часть его характера. Это навязанная сверху чужая жестокая воля – воля, которой он не в силах противиться. "– Ты пытался убить нас. У нас не было выбора. – Хмм. А у меня он был?" (Хантер и Кроссхейр, БП, серия 15) В этом разговоре Хантер, даже зная о существовании чипа – до момента откровения Кроссхейра – все равно формулирует фразы таким образом, будто частично возлагает вину за произошедшее на снайпера. «Разве ты не видишь, что они тебя используют?» – обращается он к предположительно чипированному собрату. Да, не видит. В этом и смысл чипов – они изменяют сознание! С чипированными клонами разговаривать бесполезно – в чем Бракованные воочию убедились на примере с Врекером. Врекер тоже пытался убить их, когда в седьмой серии у него-таки активировался чип. И что? Хантер с остальными его бросили? Или сваливали вину на произошедшее на него? Нет, они отнеслись к ситуации с должным пониманием. И помогли ему. Как и поступают братья. Так почему же к Кроссхейру в абсолютно аналогичной ситуации у них совершенно иное отношение? И почему, ради всего святого, после того как Бракованные избавились от этих страшных штук в своих головах, никто из них даже не заикнулся о том, что Кроссхейру тоже срочно нужно помочь? Создается впечатление, что в обычной ситуации Отряд 99 может работать сообща и демонстрировать видимость хороших отношений, но стоило произойти чему-то критическому и непредвиденному (частичная активация чипа Кроссхейра), то Бракованные сразу сбросили маски любящих братьев и показали свое истинное отношение к снайперу отряда. И обвинять Кроссхейра в действиях, которые он не может контролировать и вместе с тем оправдывать подобные действия других клонов – это несправедливо и жестоко (и да, это виктимблейминг в чистом виде, т.е. обвинение жертвы в ее же бедах). И именно это я наблюдала в интернете повсеместно во время просмотра первого сезона БП. Черт, по-моему, даже Энакина никто никогда особо не хейтил за предательство и детоубийство, хотя Энакин – при всех его смягчающих обстоятельствах – свой выбор, в отличие от Кроссхейра, совершил добровольно. И как же другие популярные злодеи/антигерои вселенной Звездных Войн? Как же мясник-Гривус, валивший джедаев и клонов пачками? Как же наемничья семейка Феттов, для которых руки замарать во имя чужих интересов – раз плюнуть? Как же любимый всеми лапочка Каллус, едва не устроивший геноцид целой расе? Как же чертов психопат Дарт Мол?.. Никто из этих персонажей за все время своего существования не получал столько хейта, сколько получил Кроссхейр за три месяца. И от этого становится реально больно. В конце сезона на нас вываливают внезапное откровение: чип Кроссхейра был давно удален, и все те ужасные действия (впрочем, все ли?) что он совершил, он совершил по собственной воле. Сама сцена откровения выглядит очень странно. Снайпер уклоняется от наводящих вопросов о том, когда именно чип был удален (а это действительно важно, как заметил Хантер), и вообще его поведение и слова выглядят скорее как провокация (особенно финальное «this is who I am» со взглядом в упор). Подозрение вызывают и головные боли (в двух последних сериях Кроссхейр хватается за голову, а когда клоны так делают – то жди беды), и пафосное восхваление Империи, звучащее скорее как заученный пропагандистский манифест (напоминаю, что промывать людям мозги можно и без чипов-ингибиторов) – причем последнее происходит даже после того, как Империя разбомбила Типоку, бросив своего «ценного сотрудника» с его братьями погибать. Ни один человек в здравом – подчеркиваю это, в здравом – уме не будет с пеной у рта защищать организацию, сознательно бросившую его на верную смерть. Да и вообще какой резон Империи удалять ему чип – гарантию его абсолютной лояльности? Из соображений внезапно пробудившегося гуманизма? Не логичней ли прибегнуть к обману и убедить солдата, что все его действия – это его собственный выбор? Вы можете сказать, мол, я настолько верила в невиновность Кроссхейра, в то, что во всем виноват его чип, что сейчас просто не могу принять правду о нем и о том, кем он является по-настоящему. Отчасти это правда. Мне действительно проще продолжать верить, что чип по-прежнему у него в голове, хотя бы частично активный. Но правда также и в том, что сериал не дает мне достаточно оснований, чтобы я поверила в обратное. Из доказательств отсутствия чипа у Кроссхейра у нас есть буквально только его слово (мы действительно можем считать его надежным источником?..) и относительно сознательное поведение по сравнению с типичным поведением чипированного клона. И я искренне недоумеваю, почему все – и главные герои, и зрители вместе с ними – просто отключили критическое мышление и поверили Кроссхейру на слово, игнорируя и отсутствие шрама от операции (след от ожога (расположенный, к слову, чуть дальше места расположения чипа) может его скрывать, а может и нет), и его странное поведение с головными болями. Создается впечатление, что все настолько не любили Кроссхейра, что просто ждали повода обвинять его во всем открыто, а когда такой повод появился, вздохнули с облегчением – теперь-то все сошлось, теперь-то он сам признал, какой он нехороший человек. Бракованные даже не потрудились воспользоваться прибором Теха, который тот мастерил в начале сезона. В общем, я готова принять «добровольно творящего злодеяния» Кроссхейра, но только при условии предоставления мне медицинского заключения существенных доказательств отсутствия чипа. Пока что у сериала этих доказательств нет, поэтому вопрос с чипом считаю открытым до следующего сезона. Не поймите меня неправильно, интересный персонаж, искренне поддерживающий Империю – это круто и свежо для ЗВ. Да только проблема в том, что ни один клон в роли такого персонажа не будет смотреться убедительно. Более того – даже допуская мысль о том, что чипа нет, я пойду дальше, и заявлю, что снайпера Отряда 99 в любом случае нельзя в полной мере считать человеком, выбравшим свой путь добровольно. С чипом или без – Кроссхейр в любом случае жертва имперской промывки мозгов. И из всех перечисленных мною выше антагонистов он обладает наименьшей свободой воли. Потому что – сюрприз, сюрприз – он клон, продукт генной инженерии созданный для конкретной цели и по определению подневольное существо. Он выбрал Империю добровольно? Нет, не добровольно. Он в принципе не знает, что такое свобода выбора – ее ему никто никогда не предоставлял, ни Республика, ни Империя. Он может считать, что он совершил добровольный выбор, но выбор из одной доступной опции – это не выбор вовсе. Помните, каким был капитан Рекс в первых сезонах Войн клонов? Он искренне верит, что все решения, которые он принял – он принял по собственной воле, без какого-либо влияния извне. И он не ставит под сомнение приказы, и даже явного самодура Понга Крелла поначалу оправдывает – он же генерал, в конце концов, и какой бы сомнительной не казалась его стратегия, ей надо следовать, а задавать вопросы – не солдатского ума дело. "– Мы солдаты. Наш долг – выполнить приказ, и если нужно – отдать жизнь ради победы. – Ты веришь в это? Или в тебя вложили эти мысли?" (Рекс и Файвз, ВК, сезон 4, серия 8) Его сюжетная арка в сериале буквально на этом и строится: солдат, безгранично и искренне преданный навязанным сверху идеалам, со временем – не без помощи нужных встреч и знакомств (в лице предателя Слика, дезертира Ката, и бунтарей Файвза, Энакина и Асоки) – начинает задаваться вопросами о том, правильно ли он поступает, и в конце концов приходит к выводу, что слепое повиновение – это не есть хорошо, и нужно порой принимать собственные решения. "– Что если я сам выбрал, что хочу? Если я в армии, потому что это важно для меня? – … Не в это ли тебя обязали верить, капитан? – Нет, Кат. Я просто в это верю". (Рекс и Кат, ВК, сезон 2, серия 10) Рексу – добряку и няшке Рексу, у которого, к тому же, перед глазами постоянно маячила живая метафора (даже несколько) независимого мышления и неподчинения приказам! – понадобилось несколько сезонов, чтобы в полной мере осознать себя и свои настоящие приоритеты в этой жизни. Теперь представьте, каково Кроссхейру – изначально замкнутому трудоголику, который в жизни ничего не знал кроме войны и выполнения приказов, и единственные близкие люди которого (способные хоть как-то повлиять на него морально) покинули его. Он не общался с другими клонами, помимо братьев по отряду, и даже под началом джедая никогда не служил, соответственно, в отличие от Рекса, у него даже не было повода по-настоящему задуматься о том, что он – нечто большее, чем инструмент чужой воли, и что в жизни есть другие дела и другие ценности помимо службы и войны (я бы сказала, что по степени своей социальной изолированности и одиночества Кроссхейр занимает первое место в ВАР; он действительно во всех отношениях «свой среди чужих, чужой среди своих»). Что ему остается, когда из доступных опций есть только любимая работа? Правильно, уйти в нее с головой. В этом и драма клонов – всех клонов без исключения. Весь выбор, который у них есть, выглядит следующим образом: делать то, для чего ты был создан, или дезертировать, и не знать, что делать со своей жизнью дальше. Неудивительно, что многие «выбирают» первый вариант. Случай Ката Локуэйна, нашедшего цель в мирских ценностях – это скорее исключение из правил, а случай Кроссхейра, который продолжает держаться за старое и привычное – это норма. Потому что служба – это то, ради чего клоны были созданы, то, что они умеют лучше всего и то, в чем действительно можно найти смысл жизни. Сколько раз мы слышали от клонов в ВК что они «выполняют свой долг»? Об этом и Файвз говорил перед смертью, и Эхо обратил на это внимание Хантера в одном разговоре, когда они обсуждали Рекса и возможность присоединиться к повстанцам (читай – снова стать частью военной иерархии). "– У него другой путь. – Хантер, мы солдаты. Какие еще у нас могут быть пути?" (Эхо и Хантер, БП, серия 8) Для Кроссхейра мир раньше делился на «мы» (его отряд) и «они» (реги и весь остальной мир в придачу). Хантер своими действиями вычеркнул его из понятия «мы», тем самым выбив из-под его ног почву стабильности и самоидентификации. И если бы человек вроде Кроссхейра существовал в нашем мире, то он был бы первым кандидатом на вербовку в какую-нибудь секту или террористическую организацию. Потому что именно таких вот людей – потерянных, социально изолированных, лишенных уверенности в завтрашнем дне – проще обработать. Таких людей проще радикализовать. Чем Империя успешно и воспользовалась. Более того – я вижу в отношении Кроссхейра к Империи еще одно крайне неприятное явление. Посудите сами: для Империи он – расходный материал, инструмент, который, в случае чего, можно заменить. Империя его мучила физически, проводя через весьма болезненные – и во всех отношениях антигуманные – процедуры. Империю никогда не заботило его душевное состояние – только его эффективность в бою. Кроссхейру же, похоже, плевать на все это, ведь Империя, при всех своих недостатках, дает ему столь необходимый смысл в жизни. Он нездорово предан своему режиму-мучителю и видит в исполнении его воли свою высшую – и единственную – цель. Даже бомбардировку целого города – своей условной родины – в котором он, к тому же, находится, снайпер, не моргнув глазом, оправдывает («они сделали то, что должно»). Ничего не напоминает? Верно, это стокгольмский синдром в чистом виде. Поэтому, возвращаясь к вопросу о выборе, – нет, я не могу считать выбор Кроссхейра добровольным. Я в принципе не могу считать его действия «выбором». Есть у него чип или нет – он в любом случае заложник обстоятельств и доктрины, навязанной ему с младенчества. И оттого еще больнее, что Бракованные в конце сезона так легко восприняли «желание» своего брата остаться с Империей, даже не попытавшись переубедить его или показать альтернативу. Они не сделали ничего, чтобы помочь ему выкарабкаться из этой ситуации – ни тогда, когда были убеждены в том, что его контролирует чип («чип сделал из него злодея, ну ок»), ни сейчас, когда узнали «правду» об отсутствии оного («он решил добровольно остаться с Империей, ну ок»). И виной тому в первую очередь – решение их командира. О лидерстве и фатальных ошибках При просмотре ВК и БП меня не покидало ощущение, что с Отрядом 99 что-то не так. И я сейчас имею ввиду не их мутации, внешние отличия от других клонов или «неконвенциональные» методы ведения боя. Что-то не так было с ними как с группой, как с работающей сообща командой профессионалов. Я не сразу поняла, что проблема заключалась в человеке, который призван определять образ отряда. Проблема заключалась в их лидере. Можно сколько угодно обвинять Кроссхейра (один из антагонистов сериала, как никак) и сколько угодно защищать Хантера (один из главных героев) но факт остается фактом: все претензии первого ко второму как к лидеру группы абсолютно обоснованы. Хантер может быть хорошим человеком, но (мне больно признавать это, но по прошествии 16 серий этот факт становится слишком очевидным, чтобы о нем умалчивать) он отвратительный лидер. Со своей ролью полевого командира он справляется на ура. В ситуациях, когда нужно быстро оценить обстановку на поле боя и принять оптимальное решение, используя ресурсы отряда, он чувствует себя как рыба в воде. Но во всем остальном – начиная от поддержания морально-нравственного духа отряда и заканчивая принятием выгодных в долгосрочной перспективе решений он косячит по-черному. При этом частичное оправдание второму пункту у Хантера все же есть. Будучи частью армейской иерархии, он привык получать указания, что называется, сверху. Командование ставило перед ним цель и он, уже в роли сержанта, ставил перед членами своего отряда задачи, решение которых необходимо для достижения этой самой цели. После реорганизации Республики и своего последующего дезертирства, Хантер просто потерял источник целей, потерял, если хотите, свой смысл жизни в глобальном плане. И ему ничего не оставалось, кроме как взвалить на свои плечи бремя не только полевого командира, но и верховного главнокомандующего, ставящего перед своими подчиненными глобальные цели. Бремя, к которому он, как выяснилось, оказался совершенно не готов. Цели, которые он ставил перед своим отрядом, можно в лучшем случае охарактеризовать как сомнительные. Уже в первой серии он отказался выполнять прямой приказ об устранении ондеронских партизан, подставляя тем самым своих подчиненных и при этом даже не был готов отвечать за свой проступок (искренне удивился, когда Таркин велел их арестовать). Позже принял решение вернуться на Камино за Омегой, даже не спросив мнения товарищей по этому поводу. Последнее особенно бросается в глаза. Я прекрасно понимаю, что армия – не место для демократии, но создается впечатление, что Хантера не интересует мнение членов отряда от слова совсем. В сериале он принимает решение исходя исключительно из своих интересов/взглядов (читай – исходя из интересов Омеги) на жизнь и никогда – повторю, никогда – не советуется с братьями (впрочем, те почти всегда с ним солидарны). А когда появляется несогласный – в лице Кроссхейра – он просто не желает его слушать. Он не пытается доходчиво объяснить Кроссхейру свою стратегию, не пытается сгладить конфликт с человеком, от которого в бою в буквальном смысл зависит его жизнь. Он просто говорит «мы будем делать по-моему, потому что я прав, а если ты со мной не согласен, то можешь идти лесом». Более того, сам нарастающий конфликт с Кроссхейром Хантер просто… игнорирует. Первый раз снайпер открыто выражает свое недовольство действиями сержанта сразу после прибытия отряда с Каллера на Камино. Хантер не только отказался выполнять недвусмысленный приказ о ликвидации джедая, но и солгал своему отряду о том, что поспособствовал бегству оного. Не поймите меня неправильно, я не осуждаю действия Хантера с моральной точки зрения (мы ж все здесь любим Кейнана, да?), но лидерской точки зрения он допустил фатальную ошибку, утаив правду от товарищей и тем самым посеяв первые семена недоверия между собой и Кроссхейром (повторю это еще раз, Бракованные – не просто друзья по интересам, они боевая группа. А в любой боевой группе взаимное доверие – это ключ к выживанию и успеху. И единожды солгавшему в такой группе будет очень сложно восстановить доверие собратьев). В самом деле, что ему мешало прямо сказать Кроссхейру что-то вроде «Я принял решение не убивать нашего командующего офицера. Хочешь донести на меня – валяй, но своего решения я не изменю». Все было бы гораздо проще, не правда ли? И, хотя эта фраза так и не была произнесена, Кроссхейр на сержанта так и не доносит, ставя преданность своим превыше преданности высшему командованию. Следующие семена раздора были посеяны на Ондероне. Хантер не только отказывается от выполнения своих прямых обязанностей (снова), но и не хочет объяснять братьям по отряду причины своего поступка (снова). Врекер, Тех и Эхо с ним опять более-менее солидарны (или просто не привыкли перечить боссу) но Кроссхейр (чип которого, напоминаю, был к тому моменту частично активирован) снова вступает с сержантом в спор – и снова не добивается ничего кроме пассивно-агрессивного поведения в ответ. Тем не менее, он снова следует за командиром – нехотя, но следует. А после Хантер и вовсе решает рискнуть всем и отправиться на Камино за Омегой – девочкой, с которой он был знаком от силы пару часов – подставляя при этом не только свою жизнь, но и жизни своих людей под удар. Его, похоже, совершенно не заботят последствия этого поступка, как и то, что как лидер он окончательно дискредитировал себя в глазах Кроссхейра. На Камино снайпер снова дает выход своему недовольству и заявляет, что Хантер не годится в лидеры – учитывая произошедшее выше, вполне резонное замечание. И Хантер снова решает сэкономить время и вместо оспаривания открытого вызова откладывает этот разговор на потом. Правда, никакого «потом» уже не будет – группу разделяют, Кроссхейра уводят в медотсек, и чем все это закончилось, нам прекрасно известно. Хантер мне симпатичен во многих смыслах, он действительно заботится о своем отряде и в целом старается делать как лучше и поступать по совести. Но ему катастрофически не хватает важных качеств лидера, а именно умения контролировать ситуацию, твердости в принятии решений, и, как ни странно, банального красноречия и умения объяснить свою позицию (половину их проблем с Кроссхейром можно было бы решить, просто вовремя поговорив). Разница, кстати, хорошо заметна на контрасте. Что делает Кроссхейр, когда замечает, что Хантера что-то тревожит (сцена из первой серии, перед отлетом отряда с Камино на Ондерон)? Он останавливается; ждет собрата; осведомляется, есть ли у того какие-то проблемы; утешительно хлопает по плечу. Да, он все это проделывает в своей сдержанной и слегка саркастичной манере, но тем не менее, он делает то, что должен делать лидер в такой ситуации – а именно проявляет внимание и участие. А что делает Хантер, когда замечает, что что-то тревожит Кроссхейра? Он игнорирует его. Даже не оспаривает его претензии, а просто игнорирует их или откладывает разговор на потом. И даже презрительно толкает плечом, тем самым еще больше провоцируя на агрессию – для человека с усиленным восприятием сержант Отряда 99 на удивление невнимателен к деталям и к настроениям людей. (Этот провокационный толчок плечом, кстати, он снова повторит в 16 серии – в той критической ситуации это было не только неуместно, но и чревато последствиями). В общем, когда Хантера куда-то не туда понесло, Кроссхейр напомнил ему об этом (пускай в форме претензий, но тем не менее). Когда заносило Кроссхейра (в том числе и в ВК), Хантер просто делал вид, что его хата с краю (когда Рекс с кулаками набрасывается на снайпера, сбивая того с ног, Хантер просто стоит и смотрит, не делая даже шага в их сторону) – поведение для лидера по меньшей мере странное. Кроссхейр, может, и виноват в тех жестких вещах, которые он наговорил в ВК Джесси и Рексу, но и Хантер, как лидер, виноват тоже – в том, что вовремя не поставил его на место. Виноват Хантер и в том, что лгал ему – и всему остальному отряду – о побеге Кейлеба (чем чревато подобное – см. выше). Виноват и в том, что не объяснял своих мотивов Кроссхейру, а просто вставал в позу и говорил, мол, мы делаем, по-моему. Да и в целом виноват в том, что игнорировал Кроссхейра – его поведение в начале истории, его недовольство в середине, и необходимость вытаскивать его из передряги в конце. Среднему косяку еще может быть какое-никакое оправдание – внезапный Приказ 66, реорганизация Республики и все такое прочее – в такой ситуации даже бывалому лидеру сложно сохранять хладнокровие и мыслить здраво. Но первый и второй косяки оправдать очень сложно. В такой ситуации только и остается, что злиться на себя. На других его решениях подробно останавливаться не буду. Скажу лишь, что большая часть сюжетно значимых действий в сериале совершена отнюдь не благодаря – а иногда даже и вопреки – инициативе Хантера. На Сид их навел Эхо. От чипов предложил избавиться Рекс. Если бы не Омега, родители Геры не были бы спасены. Если бы не Эхо, не был бы спасен Грегор. И так далее, и тому подобное. Для лидера Хантер ведет себя на удивление пассивно, идя на поводу у других и другим же позволяя принимать все решения за него. Регулировать настроения в отряде (а от этого порой может зависеть успех миссии) он тоже, увы, не умеет. Вообще, ситуация, в которую попали Хантер и Кроссхейр немного напоминает мне историю Ревана и Малака. Два друга попадают в беду, из которой не в состоянии выбраться самостоятельно. А потом – благодаря удачному стечению обстоятельств и вмешательству третьей силы – одного из них «возвращают к свету». Второй при этом остается во тьме. Отчасти из-за своего выбора, да. Но во многом просто потому что ему меньше повезло, и «третья сила» решила спасти не его, а его товарища. Ревану здесь больше повезло. Так же, как больше повезло и Хантеру. Чип у него не активировался из-за мутаций, это раз. Ему не была проведена процедура по усилению чипа, благодаря чему он смог сбежать от Империи, это два. И три – он получил в придачу ходячий моральный компас (т.е. Омегу), позволяющий ему из любой ситуации выходить с чистой кармой. Кроссхейр подобного везения был лишен – и что с ним в итоге произошло, мы прекрасно знаем. Оттого мне и кажутся наезды Хантера на Кроссхейра жестокими и лицемерными – так же, как кажется жестоким и лицемерным чтение нотаций Реваном Малаку в конце KOTOR. Ведь то, что Хантер остался на «светлой стороне» – отнюдь не его заслуга, а лишь результат воли случая (и фаворитизма сценаристов, но об этом ниже). "Я… Я не могу не думать об этом, Реван. Что бы произошло, если бы мы поменялись местами? Что, если бы судьба распорядилась так, что это я был бы пойман джедаями? Мог бы я вернуться к свету, как ты? Если бы ты вообще не повел меня по темному пути, какая бы судьба меня ждала?.." (Дарт Малак – бывшему другу и учителю, Knights of the old Republic) В любом случае, давайте не будем забывать, что в конфликте двух взрослых людей виноват в первую очередь тот, кто изначально находился в позиции власти. У Хантера была власть изменить (или хотя бы попытаться это сделать) ситуацию – на всех этапах этой истории – и он ею не воспользовался. О предательстве и двойных стандартах Хантер и Ко бросили Кроссхейра. Но наибольшее возмущение у меня вызывает не этот факт. Все мы ошибаемся, в конце концов. Все мы совершаем глупости, все мы в какой-то момент нашей жизни можем совершить под влиянием эмоций или под давлением обстоятельств нечто такое, о чем будем жалеть всю оставшуюся жизнь. Это в порядке вещей. По-настоящему важно не то, какую ошибку мы совершили, а то, как отреагировали на нее и что сделали для того, чтобы ее исправить. Хантер с остальными не сделал ничего, чтобы загладить свою вину. Он даже не посчитал нужным извиниться или сказать банальное «мне жаль, что все так вышло» – и это после той эмоциональной исповеди (по сути смысловой катарсис всего сезона), которую ему выдал снайпер в 15 серии. Только глазки щенячьи построил, и все. На протяжении всего сезона Бракованные не продемонстрировали ни малейшей привязанности или симпатии, ни тени любви по отношению к так называемому «брату», с котором они росли и сражались бок о бок всю сознательную жизнь. Они сочувствуют – и активно помогают – ондеронским партизанам, бывшим сепаратистам, даже откровенным преступникам. Расточают сострадание направо и налево. Помогают всем. Демонстрируют удивительную преданность и самоотверженность по отношению к друг другу. Исключением стал лишь Кроссхейр. Зато Омега, девочка с которой они знакомы всего ничего, в одночасье стала для них центром вселенной. Как я отметила в начале статьи, отношения Хантера и Омеги – украшение сериала, но чем больше я на них смотрела, тем сильнее ощущала горькую досаду оттого, что одни получают все за просто так, а другие лишаются всего без причин (символически Омега действительно «заменила» собой Кроссхейра, став пятым членом отряда и даже получив в личное пользование его комлинк). «Ой, прости бро, нам тут диточку надо воспитывать, нам не до тебя сейчас». Будь я на месте Кроссхейра (а это отчасти так, потому что в данной статье я рассматриваю события с его точки зрения), я бы назвала это ревностью. Особенно меня покоробила сцена из 10 серии, когда Хантер в разгар спасательной операции начал отдавать команды Омеге, забыв на мгновение, что ее рядом нет. Ну да, действительно, кого уместней вспомнить солдату в разгар боевой операции – проверенного боевого товарища, с которым бок о бок прошел всю войну, или ребенка, с которым познакомился пару недель (месяцев?) назад? Сцена явно задумывалась как трогательная, но у меня она вызвала только недоумение и досаду. А в финале сезона, услышав откровение Кроссхейра о чипе, Бракованные просто… приняли его как должное. Как факт. (Можно сказать, из пяти стадий принятия неизбежного они пропустили отрицание, торг и депрессию, придя к принятию только через гнев). И не продемонстрировали ни малейшего желания убедиться в правдивости его слов (читай – не продемонстрировали ни малейшего интереса к его судьбе). Что должны были сделать нормальные братья люди на их месте? В первую очередь, включить мозг и убедиться в том, что чип у него действительно отсутствует. На случай, если он, ну не знаю, блефует, лжет, или заблуждается (люди так иногда делают, ага). Если чип все еще у него в голове – вырубать, тащить в медотсек и спасать (то, что надо было сделать еще в начале сезона). Если нет – поговорить. Нормально по-человечески поговорить. Попытаться понять его точку зрения, предложить альтернативное решение, прийти к какому-нибудь компромиссу в конце концов. (Могу, кстати, предложить один хороший – пойти к повстанцам. Хантер бы удовлетворил этим свою потребность поступать по совести и обеспечивать свой отряд всем жизненно необходимым, а Кроссхейр – желание быть частью армии и иметь цель в жизни. Ну а что, почему бы и нет?) И только в том случае, если Кроссхейр... а) действительно лишен чипа б) действительно искренне поддерживает Империю в) не приемлет этому никаких альтернатив г) находится в здравом уме и трезвой памяти ...его можно было бы оставить на той треклятой платформе на Камино. Предварительно (об этом действительно стоит говорить?..) оставив ему рюкзак, винтовку и маячок с коммуникатором. И то, что они делали сделали… Это… У меня просто нет слов. И я никак не могу отделаться от мысли, что если бы это Хантер был тем, кто попал в такую передрягу, то Кроссхейр бы сделал все возможное, чтобы вытащить его. Вы можете сказать, что я слишком его идеализирую, но это не так. Я прекрасно осознаю недостатки Кроссхейра – и у него их львиная доля. Он упрям, категоричен в суждениях, резок в словах, безжалостен в действиях, и умеет давить на больное. Но ничто в его характере (за основу характеристики берем 7 сезон ВК) не указывает на готовность вредить своим братьям. Отмечу для начала вот что: Кроссхейр интроверт. А интроверты – люди, превыше всего ценящие собственный душевный покой. А также постоянство и надежность. Кроме того, интроверты – люди привязчивые. Круг его общения с малых лет ограничивался лишь Хантером, Техом и Врекером – они были его зоной комфорта, единственными людьми, с которыми он может быть собой. Он привык к ним – настолько, насколько человек может привыкнуть, скажем, к собственным рукам. К чему то, что всегда рядом и о существовании чего-то мы в какой-то момент просто перестаем задумываться. (В этой связи отмечу, что меня жутко бесит сюжетный стереотип о том, что самый тихий и замкнутый человек в компании с большей долей вероятности окажется предателем. Тихие люди обычно любят покой и постоянство, а подставы и предательства, напротив, гораздо логичнее ожидать от эмоционально несдержанных типов). Актер озвучки Ди Брэдли Бейкер очень метко подметил (см. примечания), как характер Кроссхейра гармонирует с его ролью в отряде. Он снайпер – а значит сам род его деятельности подразумевает периодическое разделение с группой и работу в гордом одиночестве. Пока Бракиши плечом к плечу несутся на врага, он осматривает поле боя через прицел (отсюда и его фраза «ты никогда не видел большой картины») терпеливо ожидая возможности для выстрела. Снайперы по природе своей молчаливые одиночки – и это отчетливо видно по Кроссхейру даже когда он находится в компании братьев. Тем не менее, вопреки этой изолированности от остальных (а может и благодаря ей, отчасти ведь именно это и делало его таким хорошим снайпером), Кроссхейр прекрасно дополнял братьев по оружию и вносил свой вклад в абсолютную эффективность отряда (разница хороша видна на контрасте в первых сериях БП, где главные герои, лишившись своего бэкапа, начинают лажать как зеленые салаги). В 1-4 сериях седьмого сезона ВК мы видим взаимодействие Кроссхейра с другими членами Отряда 99 – в основном на поле боя. Они понимают друг друга с полуслова, ведут дружеское соревнование в счете убитых противников, шутят, компенсируют недостатки друг друга – словом, ведут себя так, как и должны вести себя братья по оружию, прошедшие плечом к плечу не один десяток сражений. В редкие моменты передышки Кроссхейр тоже демонстрирует лояльность к братьям – всячески задирая регов и демонстрируя худшие стороны своего характера во всей красе, он при этом ни разу не конфликтовал с Бракишами и ни разу – представить страшно! – не оспаривал лидерство Хантера. Наиболее ярким «моментом характеристики» Кроссхейра в том, что касается отношения к братьям, я могу назвать сцену в казармах из первой серии БП. Врекер, по своему обыкновению, имеет неосторожность нарушить личное пространство Кроссхейра (то, что все интроверты особенно тщательно оберегают), да еще и в самый неудачный момент – тот на взводе после недавних событий и спора с Хантером. Кроссхейр отталкивает назойливого брата с выражением животной ярости на лице – зубы оскалены, плечи подняты, глаза смотрят в упор. По логике вещей сейчас должен произойти один из двух исходов: либо Врекер поймет намек и ретируется от греха подальше, либо продолжит давить и Кроссхейр окончательно сорвется. Но происходит нечто совсем другое. Врекер (то ли не замечая, то ли не желая замечать) бешеной ярости на лице брата, начинает тыкать в это лицо своей плюшевой Лулой. И Кроссхейр… пасует. Выражение его лица из яростного становится просто слегка раздраженным, и он принимает дружеские (но действительно неуместные и даже слегка унизительные в контексте ситуации) удары, вяло отмахиваясь, и отступая назад. Он, даже будучи крайне раздраженным, предпочел не срываться на брате, а наступить на горло своей гордости и отступить. А это о многом говорит, особенно в отношении человека, для которого развязать конфликт – раз плюнуть. В первой половине сезона он также демонстрирует нежелание наносить братьям смертельный удар. В 8 серии делает предупредительный выстрел в считанных сантиметрах от Теха, хотя запросто мог попасть ему в голову. В 12 – пропускает несколько выстрелов по Мародеру, давая тому уйти, хотя серией ранее он без проблем подбил с приличного расстояния летящий корабль. И в 15 серии говорит прямым текстом, что никогда не планировал убивать бывших товарищей, даже несмотря на их предательство. "Если бы я хотел вас убить, вы были бы мертвы. Не то чтобы это не было бы оправдано. Ты предал все, во что мы верили". (Кроссхейр - Хантеру, БП, серия 15) И он предлагает им шанс. Он хочет воссоединения команды – настолько отчаянно, что готов простить им их предательство. Настолько отчаянно, что, глазом не моргнув, убивает своих подчиненных штурмовиков. Бейкер также подчеркивает мотивы Кроссхейра в этой сцене – он хочет стабильности в меняющемся мире, он хочет иметь статус. Не только для себя – для своих братьев тоже. Он хочет, чтобы все было как прежде, т.е. чтобы они все были вместе и выполняли то, для чего были созданы. Так было при Республике, и он искренне не понимает, почему должно быть иначе при Империи. (Если формулировать мотивы Кроссхейра еще проще – он хочет быть нужным. И Империи, и братьям. Грустно то, он постоянно получает недвусмысленные намеки на то, что он не нужен ни тем, ни другим). "Вы все созданы для большего, чем для блуждания по Галактике. Пора перестать убегать. Присоединитесь к Империи – и у вас снова будет цель". (Кроссхейр, БП, серия 15) Дело не в том, что он «фашист» и до мозга костей предан имперским идеалам. Дело не в том, что правильно, а что нет – для Кроссхейра моральная сторона вопроса не важна в принципе (чего многие зрители почему-то не заметили, принявшись его огульно обвинять). Кроссхейр – прагматик, и его мотивы обусловлены в первую очередь этим (и это же делает его хорошим солдатом). Хантер же в этом отношении его антипод – для него важнее эмоции и мораль (это совсем неудивительно, учитывая его усиленные чувства, но это же и делает его таким фиговым лидером). И поэтому он не может понять и принять точку зрения брата. Итак, снайпер предлагает братьям шанс. И те от него отказываются – и тем самым окончательно отталкивают от себя тянущего к ним руки Кроссхейра. И как пусты и напыщенны слова Хантера о том, что Кроссхейр не понимает, кто они. Вопрос на засыпку: а сам Хантер понимает, кто они? Бомжи? Наймиты? Маргиналы без цели в жизни? Начиная с первой серии и до последней, Бракованная партия болтается, извиняюсь, как дерьмо в проруби – без цели, без планов, перебиваясь случайным (по большей части незаконным) заработком. Даже свою первостепенную задачу – защищать свой отряд и Омегу в частности – Хантер выполняет через одно место. В каждой серии он идет на поводу у наивного ребенка, который хочет всем помогать, и в каждой серии они попадают в передряги и спасаются в основном только благодаря удачному стечению обстоятельств и везению. Зато они продолжают играть в большую счастливую семью, и видимо, именно это в глазах Хантера дает ему право бросаться пафосными фразочками типа «мы не такие как ты, ты ничего не понимаешь». Ну да, где уж ему понять – у Кроссхейра никогда не было возможности познакомиться с концепцией дружной любящей семьи. Особенно мерзко становится оттого, что Хантер регулярно противопоставляет свой отряд Кроссхейру, будто тот никогда и не был его частью («ты пытался нас убить», «ты не понимаешь, кто мы»). Хантер – намеренно или нет – проводит четкую границу между ними, тем самым еще больше отдаляя от себя своего потерянного брата. И почему-то искренне удивляется, когда узнает, что Кроссхейр считает себя преданным (действительно, с чего бы?) Смешно звучит и критика Империи из уст Хантера. Империя, мол, «оккупирует планеты и затыкает всех несогласных». А разве это не то, чем занималась Республика? Вся Война клонов – это буквально затыкание Республикой рта Конфедерации Независимых Систем, и мне совершенно непонятно, почему для Хантера настолько принципиальна разница между этими двумя режимами. Откуда у него – у закаленного в боях солдата – вообще взялся этот пресловутый «моральный компас» и этика диснеевской принцессы? «Ой, ну они же злые, а я же добрый, значит, я ни за что не буду на их стороне!» Да, Тех в первой серии заметил, что истребление джедаев – не есть хорошо, но тогда вопрос в другом: а почему Бракованным не пофиг на джедаев? Они всегда работали в одиночку и к ним не был приставлен генерал-джедай, соответственно, сентиментального отношения к своим офицерам (как у Рекса, Вульфа и многих других регов) они должны быть лишены. Не поймите меня неправильно, я не большой фанат Империи, и я не поддерживаю имперские методы ведения дел (впрочем, как и республиканские), но дело в том, что я – зритель. И я точно знаю, что стояло за созданием этого режима, знаю, что было принесено ради него в жертву, и прочее, прочее, прочее. У меня достаточно оснований не любить Империю. У Хантера таких оснований недостаточно – он не любит Империю просто потому что у главных героев ЗВ Империю принято не любить. Да, Кроссхейр в этой сцене звучит как фанатик с абсолютно туннельным мышлением, не видящий ничего кроме Империи и ее воли, но в его словах, по крайней мере, есть здравый смысл. В его словах есть вес. Хантер же не приводит ему ни единого разумного контраргумента, продолжая слепо отыгрывать троп «протагонист всегда прав». Итак, спор доходит до точки кипения, но Омега очень удачно активирует тренировочных дроидов, и, воспользовавшись отвлечением, Хантер нападает на Кроссхейра. В решающий момент снайпер решает помочь братьям, но воссоединение длится недолго. Едва бой стихает, Бракованные – все до единого – обращают свое оружие против Кроссхейра. Даже после того как он заявил, что не собирается причинять им вред. Даже после того, как он предложил снова работать вместе и упустил шанс застрелить Хантера, предпочтя вместо этого помочь ему. В следующей серии мы видим, как Кроссхейр спасает Омегу (предпочтя, опять-таки, это спасение удару Хантеру в спину), и что он видит, когда оборачивается? Правильно, снова направленные на него стволы пушек и лица, полные напряженного недоверия. Мне кажется, именно это и убедило его в том, что все уже никогда не будет «как раньше». Они его опасаются и не доверяют ему. Они будут нервно тянуться к своему оружию всякий раз, когда он будет брать в руки винтовку, они будут постоянно ожидать удара в спину от того, кто их спины обычно прикрывал – а при таком раскладе точно можно забыть о совместных миссиях. В этой же, последней серии, Кроссхейр даже демонстрирует некое подобие суицидального поведения. Бракованные убегают вперед по коридору, а он замирает на месте, отвернувшись – один, в темном, медленно но верно затопляемом помещении. И никто не возвращается за ним – никто, кроме Омеги. И никто кроме Омеги не пытается достучаться до него, успокоить или еще как-то продемонстрировать свое участие/расположение к нему. Именно Омега в первой серии говорит, что произошедшее – не его вина (и становится единственным человеком, которому Кроссхейр тепло улыбается в этом сериале). Именно Омега – первый и единственный раз – озвучивает необходимость вернуть снайпера в команду. Именно Омега спасает ему жизнь на Камино (вопрос на засыпку: а стали бы вообще Бракованные тратить драгоценное время и пробиваться к тонущему Кроссхейру, если бы в одном помещении с ним в это время не было девочки?..). И именно Омега дольше всех отказывается покидать Кроссхейра в финале, говоря ему на прощание что он по прежнему ее брат, что бы ни произошло (насколько резко контрастирует это с сухой и обезличенной фразой Хантера про врагов). Как будто это он здесь – тот, кому надо об этом напоминать. Да, Хантер предлагает ему остаться – не уговаривает, не просит его, а просто говорит, оставайся, мол, если хочешь, так и быть. Но какой в этом смысл, если взаимное доверие утрачено? Какой в этом смысл, если они все будут в лучшем случае терпеть его – и, вероятнее всего, жалеть, что их пути не разошлись? Они не доверяют Кроссхейру, а Кроссхейр не доверяет им – прежде всего из-за оставляющих желать лучшего лидерских качеств Хантера, которые он столько критиковал и в первой серии, и в последней (с ним просто небезопасно оставаться: случись какая беда снова – сержант снова оставит Кроссхейра, не моргнув глазом). И снайпер принимает единственное доступное ему (я бы даже сказала – единственно логичное) в этой ситуации решение. Он остается с Империей. Потому что братья – и словами, и поведением – ясно дали ему понять, что ему в их компании больше не рады. (Можно провести аналогию с Асокой, покинувшей Орден джедаев вроде бы добровольно, но которую, тем не менее, подтолкнули к этому решению трусость и двойные стандарты Совета. Выбор в ситуации, в которой иного выбора и не остается). И насколько жестоко и лицемерно звучат слова Врекера в 16 серии о том, что Кроссхейр «все это время даже не пытался к ним вернуться». Простите, что? Что это за детский перевод стрелок? Что за отвратительный виктимблейминг? Я конечно понимаю, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих (хотя на самом деле нет, не понимаю), но кто из них действительно избегал встречи весь сезон? Кто из них напрочь забыл о существовании другого? Это Бракованные покинули его, но никак не наоборот. На протяжении всего сезона Бракованные ведут себя так, будто кредо «не бросать своих» действительно много для них значит. Они инстинктивно и самоотверженно защищают Омегу в любой ситуации – подчас даже команды Хантера на это не требуется («она одна из нас»). Когда у Врекера активизируется чип и он впадает в ярость берсерка, все дружно вытаскивают его из этого ужасного состояния – и никому даже в голову не приходит злиться за него на произошедшее (виноват же чип, а Врекер - жертва). Когда Хантер попадает в плен, Бракованные не сомневаются ни секунды и сразу же летят его спасать – без подготовки и осознавая, что летят в ловушку (во всем виновата злая Империя, и Хантер – ее жертва). Жизнь и благополучие Хантера – это все, что имеет значение. Ради этого – ради своих – можно наплевать на всевозможные риски и негативные вероятности. Кроссхейр же не получил от них и десятой доли подобной преданности. В любой ситуации (по крайней мере, сериал именно так это преподносит) проблема именно в нем, и вина на нем тоже. Что наталкивает на единственный возможный вывод – для Бракованных он никогда и не был своим. Во всяком случае, не настолько своим, чтобы ради него можно было идти на риск и прощать ему ошибки. Хантер сказал, что для Империи Кроссхейр всегда будет только номером. И это чистая правда. Но для Бракованных на протяжении этого сезона их так называемый «брат» даже номером не был. Он был никем. Пустым местом. Стоит ли удивляться, что он решил для себя, что номером быть лучше? Да, их разлучили обстоятельства, и в событиях первой серии никто из них не был в полной мере виновен в произошедшем. Но Кроссхейр – даже учитывая его «подневольное» положение, даже учитывая его (абсолютно справедливую) обиду на братьев – сделал со своей стороны для воссоединения отряда больше, чем остальные Бракованные когда-либо собирались сделать. Он активно искал их. Он готов был простить их и дать им шанс. Он пытался убедить их в правильности своей позиции. Он хотел, чтобы все было как прежде. Бракованные же просто бегали от него. Злились на него, даже не пытаясь понять его точку зрения. Воротили от него нос, даже не пытаясь переубедить его. Не испытывали, судя по всему, ни малейшей ностальгии по былым временам – и единственным человеком, которому было на него не плевать, оказалась Омега. Ребенок, который был едва с ним знаком. Они поступили с ним в высшей степени подло, и самое отвратительное, что сделали это легко, без угрызений совести и сохранили при этом статус положительных героев. И улетели в закат большой и дружной семьей. А Кроссхейр остался на платформе посреди океана – без еды, воды, оружия и прочих средств существования – грустный, одинокий, и «неправый». Как и всегда. Когда Кроссхейр сказал Омеге «то, что ты – клон, не делает тебя одной из них», мне кажется, он говорил и про себя тоже. О сценарии и сценаристах А теперь самое забавное. Большая часть сценарных нелогичностей и косяков (в том числе и логика действий персонажей) имеет под собой вполне тривиальную основу: над разными сериями первого сезона БП работали разные сценаристы (в общей сложности около десятка). Из-за этого, как мне кажется, сериал и изобилует различного рода глупостями: невнятной общей фабулой, неправильно расставленными смысловыми акцентами, а то и откровенной подменой понятий, нарушением собственного лора в конце концов. Мне, как человеку, читающему комиксы, эта ситуация знакома до боли. Очень раздражает, когда одного и того же персонажа разные авторы тянут в разные стороны, пытаясь подстроить его под свои взгляды и свое видение его роли в глобальном сюжете. Над сценарием первых четырех серий седьмого сезона ВК – тех самых, в которых дебютировал Отряд 99 – работал Мэтт Михновец (человек, в числе прочего, написавший арку про Умбару в ВК – пожалуй лучшую военную драму и лучшую историю с клонами в рамках этого сериала). Поэтому именно его уместно будет считать «отцом» Бракованной партии – не создателем (ибо подробностей, стоявших за созданием этих персонажей, я, каюсь, не знаю – знаю лишь то, что к этому приложил божественную руку сам Создатель Лукас), но автором, заложившим основы характеров этих персонажей и их взаимоотношений. Этаким альфа-сценаристом, наиболее компетентным в написании сюжетов с этими персонажами. Из 16 серий Бракованной партии он отвечал за сценарий к 3 (Replacements), 9 (Bounty Lost), 15 (Return to Kamino) сериям. И – вот так сюрприз! – именно в сериях Михновца прослеживается постоянство характеров, а также какие-никакие сквозные подсюжеты и мотивы. Вот Хантер в девятой серии говорит Омеге что та никогда не вернется на Камино, а вот в пятнадцатой извиняется за то, что ей пришлось это сделать. Вот в третьей серии произносит свое знаменитое "we don’t leave our own behind", и вот в пятнадцатой – ведет себя в соответствии с этим кредо, отказываясь бросать Кроссхейра на произвол судьбы. (Отдельные аплодисменты Мэтту за сцену из третьей серии, где неназванный член элитного отряда смеется над Кроссхейром, говоря, что ничего особенного в нем нет – точно так же, как сам Кроссхейр когда-то насмехался над Джесси в 7 сезоне ВК. Вот уж точно лукасовское «it’s like poetry, it rhymes» во всей красе). Тем не менее уже в следующей, 16 серии (за сценарий которой отвечала ведущий сценарист шоу Дженнифер Корбетт) Хантеру снова плевать на собрата и его судьбу – вплоть до того, что он предлагает ему остаться в тонущем городе, если тот этого «хочет». В этой же серии Врекер холодным и презрительным тоном высказывает снайперу свои взятые с потолка претензии – и это тот самый Врекер, который ранее (в сериях Михновца) регулярно заступался за Кроссхейра (даже когда тот был неправ), буквально бросился за ним в пропасть в одном эпизоде, и вообще вел себя с ним максимально дружелюбно. Такую разницу в характерах одних и тех же персонажей в рамках одного сериала я могу объяснить только разницей в видении этого персонажа сценаристами. Иначе говоря, у Дженнифер мы наблюдаем ООС в чистом виде. Кстати, вышеупомянутая сцена разговора Омеги и Хантера из третьей серии на первый взгляд кажется действительно значимой сюжетно (Омега упоминает Кроссхейра; Хантер отводит глаза; Омега просит не сердится на него – ведь тот не в ответе за произошедшее; Хантер вздыхает и признается, что сердится на самого себя и что нельзя бросать своих; он качает опущенной головой, взгляд устремлен в одну точку; Омега обещает, что они обязательно найдут способ вернуть их брата; Хантер благодарно кивает). Эта сцена хорошо поставлена, у нее хороший эмоциональный вес, на ней сделан акцент, и она является логическим промежуточным звеном между потерей Кроссхейра и его воссоединением с отрядом. Она действительно имеет смысл – и с точки зрения характеристики персонажей, и с точки зрения логики развития глобального сюжета. Тем не менее, должного развития в сюжете эта сцена не получает. И похоже, о смыслах, заложенных в сериях Михновца, помнит только сам Михновец. Другие серии, как мы прекрасно знаем, сценаристы отводят под что угодно – под камео «всеми любимых» сестричек, под безумно интересного сенатора-индуса (репрезентация — это важно, а вы не знали?), под сайд-квесты со спайсом и работорговцами – но только не под развитие центрального конфликта сериала. Для него, решили сценаристы, хватит и трех серий – в начале, середине и конце. Кроссхейр же в этой мешанине видений и сюжетов, вместо того чтобы быть полноценным действующим лицом, играет роль настоящей подушки для битья. Ни один из персонажей в сериале по-настоящему не сталкивается с последствиями принятых решений, и ни один из персонажей по-настоящему не страдает – ни один, кроме Кроссхейра. Тех может беспечно недооценить опасность чипов – и вместо сломанной шеи отделаться лишь легким испугом. Потому что он один из главных героев, а главного героя нельзя представлять в дурном свете. Хантер может благородно отказаться от награды за выполненное задание – и острая нехватка денег никак не скажется на состоянии его корабля, команды и ребенка, о котором он пытается заботиться. Хаузер – с доброй половиной своего отряда – поднимает бунт, нарушив все законы логики и здравого смысла (и попутно послав к чертям всю драматургию сюжетов с чипами) и отделывается лишь арестом – просто потому что он няшка и любимчик сценаристов. Зато Кроссхейр отдувается за всех и по полной – и от мигреней страдает, и подчиненные его унижают, и начальство угрожает расправой, и братья его бросили, и вот, получи еще облучение ионным двигателем, если тебе было мало. Он ведь злодей, и до тех пор, пока он не потеряет это статус, все его страдания будут как бы… морально оправданы. Впрочем, к злодеям у сериала тоже странный подход. Любой из мало-мальски значимых не-совсем-положительных персонажей (исключение – Рэмапарт и Таркин, ибо они явные злодеи) получает в той или иной степени оправдание своим действиям и сочувствие. Ушлая Сид быстро становится для Бракованных едва ли не частью семьи. Нала Се на удивление мягко относится к Омеге (мне стоит напоминать, что эта каминоанка никогда не отличалась особой любовью к клонам и стала косвенной причиной смерти Файвза?), да и вообще на фоне премьер-министра Камино смотрится достойно и благородно. Сепаратистский сенатор, оказывается, няшка, жертва недопонимания, и просто хочет мира для своего народа. Роланд Дюранд тоже на поверку оказывается не таким уж плохим парнем (потому что его любит его питомец, ага). Даже один из членов элитного отряда Кроссхейра, поначалу кажущийся говнюком, получает плюсик к карме, когда наотрез отказывается убивать гражданских ондеронцев. И так далее, и тому подобное. И только сам Кроссхейр почти в любой ситуации выставляется абсолютным злом без права даже на минимальное сочувствие (даже от самых близких) – и это при том, что «извиняющих факторов» у него больше, чем у всех вышеперечисленных персонажей, вместе взятых. В седьмом сезоне ВК, в сцене спора с Рексом, была даже перезаписана одна его реплика – в угоду фабуле будущего сериала, судя по всему (см. ссылку в примечаниях). Рекс верит в то, что Эхо все еще жив, а Хантер сомневается и даже высказывает предположение, что это может быть ловушка. В оригинальном сценарии Кроссхейр замечает, что Эхо, если он жив, может быть предателем, добровольно работающим на сепаратистов. И в ответ на возражения Рекса добавляет следующее: «если бы меня бросили умирать, я бы не был так верен» (чувствуете иронию?). В итоговой же версии эпизода из уст Кроссхейра звучит совсем другое: он говорит, что Рекс бросил Эхо умирать, и что он в аналогичной ситуации поступил бы так же – ведь Эхо «всего лишь очередной рег». Ощущаете разницу? Первый вариант показывает рассудительную (пусть и немного холодную) сторону Кроссхейра, а также его умение взглянуть на ситуацию глазами другого человека. Во втором – он просто в очередной раз козлит и показывает, как сильно он не любит регов. Интересную и пророческую мысль здесь просто заменили на ту, которая звучит более по-злодейски. Браво. Какой глубокий подход к прописыванию характера персонажа! Масла в огонь моего гнева щедро подлило и недавнее интервью, в котором Дженнифер Корбетт сообщила буквально следующее: - да, чип Кроссхейра действительно удален, и он все равно выбрал служение Империи. - да, чип Хаузера на месте, но он выбрал поступать правильно. "…технически он [Кроссхейр] злодей сезона в представлении некоторых людей. Вы можете оправдать его словами «да, но он же контролируется чипом!» Мы хотели переосмыслить это и показать, что есть клоны, которые – даже при ослабленном влиянии чипа – остаются с Империей. И есть клоны вроде капитана Хаузера, которые не остаются. Кроссхейр – один из немногих, чей чип был удален, и кто по-прежнему всецело поддерживает имперский образ мыслей". (Дженнифер Корбетт, см. ссылку в примечаниях) К чему тогда была вся драма с чипами в Войне клонов? Зачем обесценивать смерти Тапа, Файвза, Джесси? Зачем нагонять саспенса и показывать нам, какая страшная штука, эти чипы, и как они в одночасье могут изменить характер и поведение клона до неузнаваемости, если в итоге все равно все упирается в характер? Кроссхейр говнюк – значит, и без чипа будет говнюком. Хаузер лапочка – значит, и с чипом будет вести себя как лапочка. И прощай логика и здравый смысл. Джесси вот тоже был лапочкой - но почему его это не спасло?.. Прежде чем в меня полетят тапки – Хаузер мне нравится (заслужил мое искреннее уважение хотя бы отказом бросать на произвол судьбы свой отряд – кое-кому точно следовало бы у него поучиться). Мне лишь не нравится, что он опасно близко подошел к амплуа Марти Сью – непогрешимому и идеальному любимцу сценаристов, которому все можно. Что ж, как видно, что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Что позволено Хаузеру, то не позволено Кроссхейру. Ошибка сериала и в том, что он использует дедуктивную аргументацию (т.е. от вывода к аргументам) в отношении Кроссхейра. Сначала выдвигается безапелляционный тезис о том, что снайпер – злодей ("Вы не должны его любить! Вы не должны ему сочувствовать!"), а потом нам, зрителям, постепенно скармливают крохи аргументов, якобы подтверждающих это суждение ("Смотрите, он застрелил одного из своих людей! Велел сжечь пленных заживо! И вообще никакого чипа у него нет!") Такой подход мог бы сработать, если бы не одно «но»: в момент своего первого появления, этот персонаж был представлен как положительный. Да, со своими тараканами, да, не самый приятный в общении, но в общем и целом он был протагонистом на условной «стороне добра». А потом внезапно становится антагонистом, и мы, судя по всему, должны пожать плечами и воспринимать это как норму и грамотный сторителлинг. Хотите показать правдоподобное становление злодея – показывайте его последовательно! И если хотите показать, что главные герои правы, а «злодей» нет – не рисуйте главных героев конченными м*даками, иначе добьетесь совершенно обратного эффекта. На Кроссхейра в сериале сваливается слишком много бед – гораздо, гораздо больше, чем он заслуживает. Максимум что он заслужил за то, что козлил в ВК – это удар в морду (что, собственно, Рекс ему и прописал в определенный момент). Но точно не вот эту всю лавину несчастий и мучений – физических, психологических и ментальных (в поздних сериях на него просто больно смотреть – бритый, со впалыми щеками, уродливой раной на голове и глазами, полными тоски, он больше похож на узника концлагеря, чем на солдата империи зла). Немалое недоумение у меня вызывают ранние интервью с Корбетт, где она прямым текстом заявляла, что Кроссхейр, как и любой другой клон – жертва обстоятельств, а не злодей с большой буквы З. В конце сезона она, тем не менее, меняет мнение на прямо противоположное, и заявляет, что он «всецело поддерживает имперский образ мыслей» – что поделаешь, такой уж он есть (мысль эту Корбетт подсвечивает и устами Теха в финальной серии). "Поэтому мне жаль Кроссхейра и других клонов. У него не было выбора. В них был помещен чип, никто из них не мог ничего поделать. Он интересный персонаж. Жду не дождусь, когда вы увидите, к чему это приведет". (Дженнифер Корбетт, см. ссылку в примечаниях) Теперь, когда мы увидели финал сезона, эта цитата звучит по меньшей мере странно. Что же это получается? «У него, бедняжки, не было выбора, и я жду не дождусь момента, когда расскажу вам, что выбор у него на самом деле был»? Так, что ли? У меня конечно, сложилось вполне определенное мнение о выборе Кроссхейра (его у снайпера не было – что с чипом, что без), и я его уже не изменю, но что хотела сказать Корбетт – для меня до сих пор загадка (потому и строчу сейчас это дурацкое сочинение-рассуждение на тему «что хотел сказать автор»). Не уверена, что она и сама это знает. Особенно абсурдно это (обвинение Кроссхейра в том, что он всей душой болеет за Империю) звучит, если помнить о том, кто такой Кроссхейр и каков его характер на самом деле. Он, будучи «улучшенным» клоном, никогда не был склонен слепо следовать приказам – уж точно не до такого фанатизма. Даже на сайте srarwars.com в биографии персонажа какое-то время значилось, что он часто «challenges authority», что мы и можем наблюдать в его спорах с Рексом и Хантером. Более того, его реакция на предательство Хантера и фраза «you betrayed everything we stood for» намекает на то, что кредо своего сержанта он разделяет – быть преданным в первую очередь друг другу, и только потом – государству. Как такой независимый человек может быть до мозга костей преданным тоталитарному режиму, где шаг влево, шаг вправо – расстрел, для меня непонятно. Еще более непонятна для меня неспособность Кроссхейра, обычно проницательного во всех смыслах, увидеть очевидное, а именно – его бесполезность для Империи, которую он так рьяно защищает. Для Империи незаменимых нет. Это должно быть и дураку очевидно, а Кроссхейр – при прочих его сомнительных качествах – не раз доказывал, что он далеко не дурак (he’s smart, как однажды прямо выразился Бейкер). Налицо, опять-таки, либо какая-то форма контроля разума, либо ООС. Впрочем, сама формулировка фразы о чипе вызывает некоторые сомнения. "– …я видел, как фанаты в Твиттере обсуждают, действительно ли чип Кроссхейра удален, или Империя заставила его верить в то, что он был удален. Можете ли вы это прокомментировать? – Я думаю, мы можем сказать, что чип был удален. … – Это история, которую мы еще не закончили рассказывать". (Дженнифер Корбетт и Брэд Рау, см. ссылку в примечаниях) Звучит, откровенно говоря, как полуправда (что не редкость в подобного рода интервью). Мол, чип-то удален, но здесь имеет место быть еще кое-что. Кое-что, о чем мы пока не можем рассказать. (Многие начали спекулировать на тему того, что создатели готовят этим самым Кроссхейру дорожку для искупления. И насколько же мерзко звучит это слово в контексте всего вышесказанного. Я твердо убеждена, что Кроссхейр не нуждается в искуплении – просто потому, что большая часть произошедшего – не его вина. Убеждена я и в том, что в искуплении нуждаются главные герои. Думаю, не надо объяснять, почему). Корбетт также заявляет, что отсутствие чипа у Кроссхейра внимательные фанаты должны были заметить давно. Простите, как мы должны были это заметить, если, во-первых, персонаж едва присутствовал на экране, и во-вторых, вы так и не потрудились доходчиво объяснить нам, в чем заключается отличие Кроссхейра настоящего от Кроссхейра чипированного? Большая часть зрителей, впрочем, сошлась на том, что произошло это (избавление от чипа-ингибитора) после случая с ионным двигателем в восьмой серии. Уродливая рана на темени Кроссхейра на это немного намекает – хотя она и располагается явно не на месте чипа. Да и если внимательно пересмотреть сцену с активацией двигателя, видно, что эта часть головы, напротив, была наиболее защищена, в то время как основной урон пришелся на левую половину лица. Впрочем, есть и теория, что удаление произошло в третьей серии – после неназванной процедуры, финал которой нам удалось застать. Так или иначе, Кроссхейр с середины сезона действительно начинает вести себя чуть-чуть по-другому. Говорит и действует не так механически, во взгляде гораздо чаще начинает сквозить неопределенность и тоска, чем сосредоточенная злость. Но почему фанаты тогда начали спорить об этом – и спорят до сих пор? Если бы изменение в характере снайпера было «очевидным», то все бы его заметили, и никому бы не понадобилось строить конспирологические теории на этот счет. Почему вообще сценарист вынужден вслух проговаривать и объяснять то, что произошло у него в сюжете? Разве это не первостепенная задача грамотного сценария – доходчиво показывать (показывать, а не рассказывать!) события, так, чтобы ни у кого не возникало глупых вопросов? Если зритель после просмотра сериала говорит «я ниче не понял, объясните плиз», то это жирный такой намек на то, что создатели сериала налажали. Более того – зачем вводить зрителя в заблуждение намеками на то, что чип у Кроссхейра до сих пор в башке? Он до сих пор повторяет фразу про солдат и приказы (в последней серии, правда, опустил слово «хорошие», но суть и зловещий символизм фразы от этого не поменялись). Он до их пор держится за голову – на этом прямо акцентируются кадры – и что-то я сомневаюсь, что это заурядная мигрень, в мультипликации обычно на такое хронометраж не тратят. Зачем это делать? Зачем давать зрителю ложную надежду? А если эта надежда не ложная, и Кроссхейр до сих пор под влиянием чипа – или чего-то еще – то зачем тогда откровенно врать в интервью о том, что чипа у него нет и он в своем уме? Получается одно из двух – либо создатели нам врут, либо считают нас идиотами. Ни от того, ни от другого я, сами понимаете, не в восторге. А правда выяснится только через год – во втором сезоне Бракованной партии. Да и не факт, что выяснится вообще – с таким-то подходом к написанию сценария. И, знаете, я, пожалуй, предпочту пока свалить вину за действия главгероев на сценаристов – по крайней мере, до второго сезона. Если я начну искать логику непосредственно в самих персонажах и их характерах, то окончательно и бесповоротно возненавижу их (спасибо тебе за это, добрый сериал!). Потому что их действиям по отношению к Кроссхейру нет и не может быть оправдания.

***

Подведу итоги. Прочитав вышеприведенный текст, вы можете подумать, что я не люблю этот мультсериал. Но это не так. Мне нравится его персонажи, мне нравятся темы, которые он поднимает, и мне определенно нравится его техническая часть – анимация и звуковое сопровождение там выше всяческих похвал. И, несмотря на все вышесказанное, Хантера я тоже отнюдь не ненавижу – совсем наоборот. Мне лишь жаль, что весь драматургический потенциал и глубина характеров персонажей этого проекта были безбожно слиты в унитаз из-за сомнительных сценарных решений и корявого сторителлинга. Исправит ли второй сезон ошибки первого? Или, может, все, что кажется мне ошибками в первом, во втором обретет поистине гениальное прочтение и развязку? Не знаю. Конечно, мне хочется верить, что у создателей, как говорится, есть какой-то план и они его придерживаются. Но после увиденного в нынешнем сезоне, возлагать большие надежды на следующий как-то уже и не хочется. Что касается Кроссхейра, то он для меня сейчас – один из самых трагичных и комплексных персонажей, которых нам когда-либо предлагала франшиза Звездных Войн. И главная причина, по которой я буду смотреть следующий сезон. Вы можете не любить его, вы имеете полное на это право. Но в упор не видеть того, через что он прошел? Но отказывать ему в банальном человеческом сочувствии? Не замечать настолько явных сценарных косяков и несоответствий в его сюжетной линии? И несмотря ни на что продолжать верить в то, что он – пусть даже и лишившись чипа – совершил свой выбор добровольно?.. Что ж, как видно, в мире все же есть явления пострашнее Приказа 66. За сим все.