******
— Я не успел доделать работу, Юр, – прошептал Лит. Он единственный из присутствующих, кто стоял над своим столом и рылся в своей большой художественной сумке, достал пару кистей, контейнер для воды и краски. И когда он сказал мне, что ему не удалось закончить работу, он поджал губы, одновременно приподняв брови. Лит засунул пенал обратно в сумку, из которой по-прежнему ничего не вытаскивал, поставил сумку на соседнее место на длинной скамейке и наконец сел на свое место. — Нужно успеть, пока преподаватель не явился. Я сидел рядом с ним, подперев щеку ладонью, вертя сухую кисточку в другой руке, миксовал какой-то назойливый трек, который бессознательно застрял у меня в голове, с кончиком кисти на поверхности стола. И смотрел в никуда. Я не мог выбросить из головы вчерашний инцидент. И этот хулиган с серьгой в ухе. Его взгляд. Вся его фигура оставила заметный отпечаток в моей голове. Я понятия не имел, почему продолжал думать об этом. Поймало ли их вчера подкрепление, и сидят ли они сегодня за решеткой за какое-то хулиганство, или они все-таки сбежали. И почему я на стороне плохих парней, у которых в голове чёрт что, за исключением того, что они выступают против законов? Я должен быть на стороне правопорядка и не связываться с плохими людьми. Говорила мне мама: «Не дружи с хулиганами», но мне кажется, я её подвел, когда увидел странного парня в кепке. Перед глазами всплывали яркие вспышки. Ощутил взрыв мозга и прилив сил. Импульсивно дёрнувшись и напугав сосредоточенного Лита, я обернулся к нему: — У тебя есть лишний холст? – спросил я и получил кивок от друга вместе с его странным взглядом. Не говоря ни слова, Лит протянул мне холст, я принял его, поблагодарил его торопливым кивком головы, повернулся в поисках своего маленького планшета. Затем, не в силах сдержаться, я вскочил со своего места, вытащил из-под стола художественную сумку, а оттуда планшет. Вывернул сумку, встряхнул её, и из неё вывалилось несколько тюбиков масляных красок вместе с коробкой. Мне показалось, что кто-то управлял моей рукой, пока я мазал чистый холст темно-зеленой краской. Мой мозг был отключен, и моя рука делала все возможное, чтобы картинка в моей голове не исчезла вместе с реальностью. Краем глаза я заметил, что Лит постоянно следит за моими манипуляциями, совершенно забывшись в своей незаконченной работе. И я совсем не заметил преподавателя, который подошел к источнику бурной деятельности и тоже стоял над моей головой, с интересом наблюдал за мной. Все мое внимание было приковано к лицу, которое приобретало знакомые черты, худощавому телу в темно-зеленой длинной куртке, черной кепке на голове и тяжелых ботинках. Тот самый хулиган в парке.******
Попрощавшись с Лит ближе к вечеру и помахав ему рукой, я устало побрел к своей остановке. Сегодня погода была холоднее, чем вчера. На небе сгущались темные тучи, казалось, вот-вот упадут крупные снежинки, а не дождь. Мои глаза продолжали слипаться и щипало. Мне очень хотелось спать. И чтобы не тратить время на пребывание в парке, я решил пойти домой. Я добрался до пустой автобусной остановки, увешанной рекламными плакатами, устало плюхнулся на скамейку, обнял художественную сумку, прислонился щекой к жестким держателям и на секунду закрыл глаза, ожидая своего автобуса, и не заметил, как засопел. Из легкой минутной дремоты меня вывел громкий звук, то и дело ударявший в козырек остановки, и чье-то присутствие рядом со мной. Кто-то загородил меня от небесного источника света и фар машин, когда я сидел на самом краю, вжимаясь всем телом в угол. Мне захотелось моргнуть и размять руки и ноги, но тут сон как рукой сняло, когда я заметил знакомые тяжелые ботинки с маленькими цепочками. Мое сердце инстинктивно заколотилось в горле. В голову лезли сомнительные и ужасающие сцены из фильмов, которые я смотрел, где подозреваемый избавляется от вмешивающегося свидетеля. Лит обожает ужасы и постоянно таскает меня смотреть какой-нибудь фильм ужасов или детектив. А на фоне начавшейся ливни тем более. Я никак не мог себя контролировать, и моя голова дернулась сама собой, медленно, без палева, чтобы предмет моего слежения не заметил меня. Мой взгляд остановился на его плече, скрытом болотной курткой, я пополз взглядом дальше, к его шее, к скулам, равнодушным глазам, скучающе расхаживающим по пространству перед ним. Бледное, миловидное личико, не совсем соответствующее выбранному образу уличного хулигана. На первый взгляд мне показалось, что парень был моложе меня. Возможно, на пару лет. Не могу этого гарантировать. Но его друзья, один в джинсовой куртке и красной бандане, а другой в капюшоне, казались старше его и даже меня. Я сфокусировал взгляд и снова опустил глаза вниз. На его правой скуле были небольшие царапины, еще больше царапин под глазом, бесцветные потрескавшиеся губы с засохшей кровью в самом углу. Руки, как ни странно, мальчишеские, грубые на вид и с заметными мозолями на костяшках. Эстетика уличного хулигана, ничего больше и не скажешь. — Долго ещё будешь пялиться на меня? Пойманный с потрохами, я заметно дёрнулся и отвернулся, застыв на месте, как дерево. Хулиган лениво повернул голову в мою сторону. Кривая улыбка тронула его потрескавшиеся губы. Всеми клеточками своего тела я чувствовал, как его взгляд пронизывает насквозь. Я сильнее сжал края большой сумки, пытаясь как - то спрятаться за ними, исчезнуть с лица земли, провалиться сквозь асфальт, рассыпаться, как атом в космосе. Запах осеннего дождя меня не спас. Как же неловко. — Чего молчишь? – грубый голос проник в мою голову. Опять же его голос, тихий и немного шепелявый, противоречит его стилю. — Что тебе нужно от меня? Это тебе что нужно от меня? Хулиган никак не оставлял меня с вопросами, мучил своим присутствием и мешал спокойно дышать. Собрав все свои силы в кулак, я поджал губы, чтобы моя душа не вылетела изо рта, навсегда покинув мое тело, и медленно повернул голову в сторону хулигана. Последний, встретив мой неуверенный взгляд, поднял брови в ожидании, все еще терпеливо ожидая ответа на свой вопрос. По крайней мере, на три вопроса. И он смотрел на меня таким немым взглядом, говорящим: «Ты такой глупый, Ураган». Хотя... Откуда ему знать мое имя? А что, если он действительно знает мое имя...? Преследует? Сталкерит? Я выражал непонятное состояние своим лицом, как будто смотрел на незнакомца, которого я увидел впервые в жизни и не слышал его вопросов. Хулиган проницательно прищурил глаза, но воздержался от выразительных комментариев. Он надолго воздержал свой взгляд на меня, и мне от этого стало не по себе. Ничто не нарушает наш зрительный контакт. Никаких громких звуков движущихся машин, никаких шумных капель дождя. Я не смотрел на своего собеседника, хотя мои глаза были бессознательно прикованы, но я был где-то в другом месте, прокручивая в голове ужасные моменты из документальных фильмов. В какой-то момент хулиган громко хмыкнул, и мне показалось, что он снова криво улыбнулся, лениво встал со скамейки, не вынимая рук из кармана черных джинсов, направился к обочине как раз в тот момент, когда к остановке подъехал зеленый автобус с номером «99».******
— Ты профукал свой автобус. Я клевал носом и пускал слюни на свой рюкзак на коленях, когда знакомый голос прозвучал прямо над моим левым ухом и проник в мой мозг, посылая сигнал через мое тело, и я вздрогнул и сразу же поднял голову, столкнувшись нос к носу с человеком. Я сонно моргал, пока не сфокусировал взгляд и не понял, что мой личный монстр, преследующий меня во сне, склонился надо мной. Я отпрянул от него, как от огня, и подавил желание сорваться с места и убежать куда-нибудь подальше от хулигана. На его лице были новые царапины, а на подбородке – пластырь. Он улыбнулся краешком губ. Не ухмыльнулся, как это было вчера. А улыбнулся. Просто так. Как будто увидел что-то забавное. — Если бы тут не было академии неподалёку, я бы подумал, что ты сталкеришь, – хмыкнул он как ни в чем не бывало. — Это кто кого ещё сталкерит, – буркнул я невзначай. Хотя действительно... откуда он знает? Я подозрительно зыркнул на парня и демонстративно прищурился, показывая свое недоверие. В ответ на мой сомнительный взгляд, хулиган тупо хмыкнул. Он знает, что я студент архитектурно-строительной академии через улицу, и вокруг все еще много разных колледжей, и даже городская библиотека напротив улицы от автобусной остановки. И он понимает, что я не слежу за ним. И это он стоит у меня за спиной. Я абсолютно ничего о нем не знаю, когда он знает мою академию и номер моего автобуса, так как я заснул и пропустил маршрут. — Ты знаешь, где я учусь и на каком автобусе добираюсь до дома, – озвучил я свои мысли и официально заключил факт. Губы хулигана тронула легкая улыбка, и он нелепо мотнул головой. — Какой догадливый. Нравишься мне ещё больше, – после чего хрипло засмеялся. — Так зачем ты следишь за мной? — Я не слежу за тобой. Просто я внимательный, а ты рассеянный, ничего не замечаешь. Я на секунду задумался о его словах. Что это вообще значит? В смысле, он видит меня постоянно, а я его не замечаю? Или что? Как это? — Так ты... тоже там учишься? – поинтересовался я. — «Там» это где? — Ну... В моей академии. На мой ответ хулиган лишь прыснул и задержал смех, вырвавшийся наружу, что его глаза превратились в щёлочки. Я недовольно нахмурился, готовый стрельнуть взглядом ему в лоб и заткнуть. Но парень успокоился без моих злобных глаз. Ей Богу, как будто перед ним клоун пляшет танец дождя. — Я там не учусь. Я нигде не учусь. — В смысле? – округлив глаза, и оглянул его в головы до ног, пытаясь понять, каким образом он не учится, а выглядит младше меня. — Бросил учёбу. Давно ещё. — Почему? Забыв об волнении и недовольстве, я начал всерьез интересоваться своим собеседником и был готов клещами вытаскивать любую информацию из его жизни. Но парень дернул головой в мою сторону, как будто шевельнулась голова мертвеца, и посмотрел на меня тем же взглядом, что и вчера, бросив в мою сторону новую волну страха. Я снова выпрямился и прижал к себе рюкзак, как будто это было мое единственное спасение. — А это не твоя проблема. Вот так вот просто. Жестоко тыкнул мое лицо в правду с такого размаха, что я почувствовал нотки разочарования. Я поджал губы, кивнул сам по себе и отвернулся. Честно, я пытался подружиться с ним. Но он громко гавкает и сильно кусается. Защищается. Не доверяет. — Ну, тогда я пошел, – Я встал со своего места, как солдат, развернулся, обнимая рюкзак, вышел из укрытия автобусной остановки и плюнул на дождь, который продолжал лить из какой-то дыры в небе со вчерашнего вечера. Я ни в коем случае не хотел, чтобы этот хулиган ехал со мной на автобусе до моего дома. Я стану еще более параноиком. — Э, куда? – незнакомец тут же подорвался за мной, и я понял, что подписал договор с самим дьяволом. В этот момент одновременно с догонявшем меня хулиганом по дороге проехал мой троллейбус с номером «7». — Захотел прогуляться, – соврал я, не краснея. Однако собеседник иронично приподнял брови. Я сразу понял, что он имел виду, что в ливень гуляют лишь дураки. Наверное, я тот самый дурак. Внезапно послышались торопливые шаги за моей спиной, мой собеседник подхватил краем глаза движение и обратил свое внимание в ту сторону. — Чупс, бежим! – кто-то промчался мимо нас на огромной скорости. У меня чуть челюсть не выкатилась от того, когда в крови вырабатывается адреналин, а человек бежит наравне с мотоциклом. — Бежим, бежим, бежим! – за бегуном в джинсовке поспешил второй парень, пытаясь закрыть лицо капюшоном, и дернул за собой моего собеседника, а тот в свою очередь, схватил за мою руку и унес за собой. Его шершавые широкие ладони утопали в себе мою руку. Мою руку без изъянов для рисования. А за спиной слышался голос полицейского, грозившего остановиться, иначе в тюремную клетку раскидает нас четверых. При слове «четыре» до меня дошло, что я стал их случайным соучастником какого-то вандализма из-за хулигана в кепке, который потащил меня куда-то в неизвестность. Сердце забилось быстрее, адреналин бурлил в крови, лёгкие горели и грозились забиться пылью и не подпускать воздух. А ещё я боялся, что попаду в тюрьму из-за глупости одного глупого человека, а мама будет плакать, и сильнее схватил за его руку и ускорил шаг, в то время как парень в джинсовой куртке раскинул руки в обе стороны и громко засмеялся. Громко, свободно. Чёртовы мазохисты. Мышцы ног меня уже не держали, и я то и дело грозился позорно упасть лицом в грязь и насладиться спокойствием. А не дружить с адреналином и с какими-то вандалами. — Ну же, поспешим за Асси, – мой хулиган потянул меня, стараясь не вытереть меня из своей хватки. Прикосновение у него такое надёжное, словно говорит за себя, что он готов защищать везде и всегда. И в этот момент, мне захотелось смеяться: от нелепой ситуации, от того, что хулиган в кепке испугался за меня и потащил за собой, и с полицейского, который то и дело спотыкался об бордюр. Передо мной три потенциальных преступника. Эти любители собственного мазохизма, причиняющие себе моральную боль и сумасшедший осознанный бег от правопорядка. Пытающиеся обогнать самих себя, уйти куда-то в никуда, лишь бы не смотреть на суровую, скучную реальность, не пропустить свою молодость впустую. Пытающиеся забыть боль. И получающие от этого же, боли, удовольствие. Их ничего не держит, ничего не мешает, ничего не тормозит. Они бегают вперед, смеются и наслаждаются. Не смотря на то, что внутри они медленно умирают. Без понятия, что они вытворяют, чтобы привлечь внимание правоохранительных органов, чтобы их преследовали по всему городу пешком. Может, рисуют из баллончиков на стену жилого дома, портят достопримечательности, раз тусуются в парках, или дерутся между собой в сговоре прямо по среди улицы. Не знаю. Мне кажется, это интересно. Я люблю рисовать. Нахожу эстетику в любом месте. В сломанном, испорченном, мертвом. Что-то очень похожее на парня в кепке, в тяжелых ботинках с цепями и царапинах на лице. А я так и не успел сказать ему, что украл его личность, написав о нём на холсте, одолженного у лучшего друга, и получив за результат девяносто девять баллов. Минус один балл за то, что задерживал лимит. Минус сто за то, что вляпался в эту банду и вряд ли покинешь её, пока не заживешь заново.