The twinkle in his eye

Химуро Тацуя умеет заботиться У Мурасакибары непростой характер, это Тацуя понимает сразу. Масако Араки вводит новенького в курс дела четко и без промедлений — просит присмотреть за Ацуши. В няньки Химуро не напрашивается, но отлично понимает — это почти его долг перед командой, ведь Ацуши прислушивается к нему, и с чего бы это? Переезд в Японию преподносит Тацуе множество сюрпризов. Центровой «Поколения чудес» входит в их число. — Тацуя-чин, — причитает Ацуши, когда ас из Америки велит отложить сладкое до окончания тренировки. Солнце заливает зал, подсвечивая столбики пыли, поднятые усердными баскетболистами. Мурасакибара тянет на себя пачку кукурузных палочек. Сопротивление чисто номинальное. Ацуши нравится Тацуе, несмотря на все его странности и простоту. Он любит сильных, а слабых не замечает. Вполне в духе большого ребенка. — Получишь, когда отработаем связку. Он капризничает, но понимает и слушает. Он и впрямь совсем, как ребёнок, но это не раздражает. Тацуя уверен, что отлично разбирается в людях, он находит подход ко всем товарищам по команде, во многом благодаря своему умению безошибочно читать чужие души. Но с Ацуши все ещё проще, ведь его легко прочитать и подкупить, он, несмотря на свой внушительный рост и комплекцию, готов подчиняться более сильным личностям, пусть и не всегда осознанно. «Мурасакибара, рюкзак!», «Ацуши-кун, дверь!» «А руки помыть». Химуро интересует не только баскетбол. У Кумико Кисе волосы длинные, светлые с челкой и ровным пробором. У нее глубокие карие глаза и легкий не затуманенный взгляд. Ее форма сидит идеально. Ее успеваемость на высоком уровне. Она — сестра одного из игроков «Поколения чудес». Но для Тацуи это мало что меняет. Эти титулы, которые томным шепотом струятся за Мурасакибарой, ни капли не заботят нового ученика из Америки. А вот Кумико заботит ещё как. В ней нет ничего особенного, но от того она ещё притягательнее. Химуро не считает, что влюблен, до такого ему далеко, ведь баскетбол не оставляет времени. Но Кумико Кисе занимает его внимание. В то время как она сама много времени уделяет Мурасакибаре. Ему нужнее. Кумико часто обедает с ними. На ее подносе всегда бенто и несколько яблок. — Ку-чан, можно я попробую твоего осьминога? — Мурасакибара тянется палочками к светло-розовой коробочке, разделенной на шесть секций. Кумико лучезарно улыбается, обнажая обаятельную щербинку между зубов. Она всегда делится с ним едой, хотя обед у Ацуши почти в три раза больше ее. — Конечно, Ацу, — она не всегда добавляет суффикс, но это не кажется невежливым. Мурасакибара остаётся доволен, заглатывая небольшую сосиску целиком. Чужое вкуснее, определенно. Она со всеми одинаково приветлива. Ему повезло, что Ацуши — её друг со средней школы, ведь тогда они ни за что не оказались бы за одним столом. Но отчего-то благодарность не полная. На Ацуши сложно злиться, но все-таки очень хочется. — Химуро-кун, ты почему не ешь? — засмотревшись на девушку, Тацуя, сам того не замечая зависает. Его она все ещё зовет по фамилии, прошло мало времени — это нормально. Но внутри что-то сжимается, когда Кумико переводит ласковый взгляд на Ацуши. Они знают друг друга больше трёх лет, Кумико Кисе тоже училась в Тейку. Тацуя будто немного другу завидует. Эмоциональный диапазон Тацуи Химуро порой слишком велик. Он не первый раз слышит о «Поколении чудес». Кроме Ацуши, Тацуя знает о Кисе Рёто, который иногда появляется в Йосен из-за сестры. — Отчего они не пошли в одну школу? — интересуется он как-то. Мурасакибара пережёвывает моти. Он выглядит почти не заинтересовано, хотя Тацуя видит, что в глазах мелькает странная искорка. Странная и необъяснимая. — Баскетбол, —равнодушно отзывается Ацуши после короткой паузы, и понимай, как хочешь. Кумико не посещает тренировок по баскетболу, по крайней мере он никогда не видит её в зале, Мурасакибара говорит, что девушка занята учебой. — Почему ты не пошла в школу с братом? — Кто-то должен был присматривать за Ацу, — улыбается Кумико. Она рассуждает просто, и Тацуя даже готов понять ее логику. Мурасакибара, как ребенок, а они ведь дружили. «Поколение чудес». Кумико не входит в их число, но Тацуя готов с этим поспорить. Чудесная — подходящий эпитет. — И только поэтому? — Рёте считал, что так будет правильнее. Тут английский получше, и есть направления, которые мне интересны. Ведь баскетбол, — она запрокидывает голову и заразительно смеется, — это точно не мое. Ацу! — Кумико кидается на шею подошедшего Ацуши, привычным движением обвивая её ручками. Мурасакибара неуловимо меняется в лице. Химуро не уверен, что способен чувствовать столько всего одновременно. Грудь будто разрывает от приятного, теплого чувства, и одновременно сдавливает от странного и пугающе вязкого. Кумико Кисе — удивительная девушка. Она гораздо сложнее и многограннее, чем Ацуши Мурасакибара, но, впрочем, это совсем неважно. Мурасакибара любит дораяки. Особенно с шоколадом. Особенно из лавки господина Такахаси, по дороге к школе Йосен в префектуре Акита. Тацуя тоже любит дораяки, но эта любовь далеко не так безусловна. — Сегодня выходной от тренировок, чем займешься? — от бумажных пакетов в руках Мурасакибары тянет жаром. Ароматные дораяки источают приторный запах, который предательски окутывает всю улицу, дразня окружающих. Химуро сглатывает слюну, не стоило пренебрегать завтраком. — Как и обычно, — Ацуши пожимает нескладными плечами. Тацуя жмурится от назойливого солнца, прячет подбородок глубже в шарф. Мурасакибара не особо разговорчив, его «как обычно» это, почти наверняка —сладости, манга и учеба. — А я, пожалуй, устрою силовую, —центровой оставляет реплику без внимания, его тяжело заинтересовать чужими планами, тем более, что он уже с минуту рассматривает оладушек на своей огромной ладони. — Этот Дораэмон* странно на меня смотрит, — протягивает Ацуши, отправляя теплый панкейк в рот целиком. Химуре думается, что он его даже не жует, просто глотает. Впрочем, варварское отношение Мурасакибары к пище давно перестало волновать Тацую, находились причины для волнений поважнее. — Не говори ерунды, обычный Дораэмон. — Как скажешь, — флегматично отзывается центровой, заканчивая с дораяки. С Химурой он, конечно же, не поделится. Мурасакибара не любит тренировки. Особенно те, на которых они смотрят матчи противников. Особенно когда Араки занимается разработкой стратегий. Стратегии для слабаков, так думает Мүрасакибара, но снисходительно засовывает бобовые конфеты в рот, не покидая зала и продолжает пялиться в экран, на котором Куроко Тецуя проходит защитников Сютоку. Окамура гоняет сокомандников усерднее обычного. Сейрин — грозный соперник, хотя никто вслух этого не произносит. Лучшая атакующая команда против команды с лучшей защитой. Какая ирония… Но Мурасакибару эта ирония не тревожит. Он спокоен и безразличен. Он накрывает десять мячей из десяти. Он доволен собой почти как ребенок. Тренировка распаляет в Тацуе мысли о Кагами. Данное когда-то глупое обещание теперь тянет душу. А тянет ли, что-нибудь душу Ацуши? На этот вопрос легко ответить, ведь Мурасакибару не сложно прочитать. — Мне надо идти, — выдает центровой так внезапно, что Кеничи роняет мяч. Тацуя хмурится, но не удивляется, с Мурасакибарой такое бывает. Он ленив и непоследователен. Араки только качает головой — Мурасакибаре не нужны тренировки, чтобы быть лучшим среди них и Тацую Химуро это немного бесит. Мурасакибара ненавидит проигрывать. Не принимает факта, что это возможно. Он глотает горькие слезы поражения после матча с Сейрин, грозится завязать с баскетболом. Но Химуро знает — Ацуши лжет. Он растерян, напуган, зол. Но он точно не уйдет из спорта, который почти признал делом своей жизни, хоть и не говорит об этом. Мурасикибара не смирится с поражением так легко, чтобы уйти. Баскетбол — теперь снова вопрос жизни и смерти. И это предсказуемо. Не нужно быть гением, чтобы понимать все эмоции центрового команды Йосен. Азарт и воля к саморазвитию вернулись к по-детски наивному Мурасакибаре, придя на смену холёной самоуверенности. И Химуро думает, что это к лучшему. Искра в глазах загорается ярче. Такой финал куда приятнее его собственного. —Эй, Ацуши, пойдем, пройдемся, — нарочито благодушно предлагает Химура, оглядывая рокочущий зал. Он ведь недавно врезал ему от души. Эмоции от матча впечатались в сердце атакующего защитника надолго. Он и сам готов разреветься от досады, он ведь проиграл возможность называть Кагами братом. Но не может себе этого позволить — Мурасакибаре слезы нужнее, Тацуя уступает. Как уступают старшие братья… Младшим. — Прости, Тацуя-чин, меня уже ждут, — глотает свое негодование вперемешку с солёными каплями. Пресловутая резинка возвращена Араки, волосы снова прячут половину раскрасневшегося лица. Команда готова покидать площадку, они проиграли, но Окамура выглядит как будто довольным. Любопытно было бы узнать, что чувствует Мурасакибара. Мурасакибара не всегда сразу въезжает в суть происходящего. — Эй, что это у вас тут творится? — Центровой показывается со стороны площадок, как раз когда Шого Хайзаки скрывается из виду. Тацуя потирает ноющий бок — Япония продолжает преподносить сюрпризы. Очередной ждёт его прямо сейчас. Мурасакибара уже взял себя в руки, выглядит уверенно и расслаблено, как всегда. А еще… Тацуя ловит себя на мысли, что что-то не так. Настолько не так, что земля уходит из-под ног, земля перестает быть твёрдой, земля на секунду замирает. Странное чувство обволакивает Химуро, накрывая, точно непрошеная морская волна. Он захлебывается в потоке эмоций, отчаянно хватаясь за остатки самообладания. Девушка рядом с Ацуши выглядит обычной. Ничего общего с любвеобильностью Алекс или непроницаемой хладнокровностью Араки, на воодушевленную и воинственную тренера Сейрин эта девушка тоже не похожа. Но она источает странно приятную и знакомую ауру безмятежности. Девушка рядом с ним это — Кумико Кисе. И она держит Ацуши за руку. Не как ребенка, а совсем иначе, переплетая его пальцы со своими. Длинными и тонкими, погружая крохотную ладошку в его огромную руку так обыденно и привычно, что в горле Химуры неприятно покалывает. Пялиться не хорошо, и ас переводит взгляд на товарища по команде. Мурасакибара не рад видеть Кагами — не сейчас. На привычно безразличном лице мелькает тень неудовольствия, но Кумико явно обеспокоена и потому он все еще здесь. Так Химуро кажется, но он уже ни в чем не уверен. В остальном, Ацуши расслаблен, чужая рука его явно не обременяет. — Ты играешь против него, Кичин? — копирующий баскетболист лучезарно улыбается. Он держит лицо даже, когда источает такую злость. До такого самообладания Химуре чуть-чуть не хватает. — Ты меня не слушал, Ацуши-кун! — голос Кумико, плавный, размеренный, доносится будто из-под земли. Она хорошо проговаривает каждое слово, и они чуть-чуть звенят в ушах от досады. Она не дожидается ответа. — Ай, не важно, ты перед матчами ничего не запоминаешь все равно. Ты в порядке, братик? — Все в норме, малышка, не о чем переживать. — Ещё в средней школе терпеть его не могла. — Мне он тоже не нравится, Ку-чин, — Ацуши похож на самого себя. Такой простой, легко читаемый, или нет? Химуро путается в собственных мыслях, пытаясь связать воедино все только что увиденное. Даже Кагами молчит. Алекс, пожалуй, говорить нечего, она потирает переносицу — впечатлений предостаточно. — Да он никому не нравится, малыш Мурасакибара, — хохочет Кисе, выставляя напоказ белоснежную улыбку. — Значит, братик его обязательно сделает! — Ему придется, раз меня на поле уже не будет, — лениво протягивает центровой Йосен, разворачиваясь. Химуро знает — ему надо пережить поражение одному. Точнее…черт! Кумико тянет Ацуши за локоть, настойчиво, безапелляционно, требовательно. Она источает силу, силу, которая способна управлять Мурасакибарой. И он подчиняется. — Невежливо уходить вот так, ещё немного, — она почти шепчет, ласково проводя по его руке. Внутри Тацуи, что-то с треском ломается напополам. Как он мог быть насколько слеп?! В глазах товарища мелькает, всего на секунду, та же искра. Ацуши одним взглядом расставляет все точки. Кумико протягивает свою ладошку в сторону Кагами. — Я — Кумико Кисе, сестра Рëте и девушка Ацуши. — Химуро моргает слишком часто, а Кумико улыбается, как девчонки с обложек журналов капитана, — а ты Кагами Тайга? — произносит чуть тише, — Хорошая игра, ты раззадорил Ацу, умница. — Какая милашка, — щебечет Алекс, произнося своё имя и касаясь щек новой знакомой. Кумико заливисто хохочет. Искра в глазах Мурасакибары становится ярче. У Кумико Кисе все те же длинные светлые волосы, глубокие глаза и пронзительный взгляд. Форма Йосен, все еще сидит на ней идеально. Она выглядит как обычная ученица старшей школы. Но теперь все это Тацуя видит совсем иначе. Мурасакибара очевидно привычным движением притягивает младшую Кисе к себе. Ацуши молчит, но уже не злится. Он никогда не делает так в школе — не делает же? Иначе Тацуя бы точно… — Ага, — кивает Кагами. — Ацу-чин, скоро игра начнется, — Кумико возвращается на место рядом с Ацуши и тот медленно поворачивается, принимая ее руку. Искра становится едва заметной. — Без меня не начнут, — кидает Кисе вдогонку удаляющимся спинам, а вскоре уходит и сам. Химуро Тацуя опустошен и раздроблен, На сегодня впечатлений хватает. Медленно сводит брови к переносице, собирается с мыслями и спрашивает: — А ты чего хотел, Кагами? Тайга будто отмирает, переваривая произошедшее, затем провожает взглядом почти скрывшуюся из вида макушку Кисе. Химуро уверен, что Кагами больше удивляет наличие у Кисе сестры, чем тот факт, что она является девушкой… Мурасакибары. Этот факт выбивает из колеи только его. — Нет, ничего, потом поговорим. Сегодня Тацуи отделывают дважды. Мурасакибара умеет преподносить сюрпризы. Он все так же ленив и нерасторопен. Все так же обещает некоторым первогодкам, что раздавит их на тренировках. Все так же уходит после странных телефонных звонков. Только теперь до Тацуи доходит смысл некоторых из его слов. Спросить прямо Химура не решается. Просто не знает, как начать. Пока однажды Кумико не приходит на тренировку. Первый раз за все это время. Из-за экзаменов он почти не видит ее в школе, но в зале встретить — та ещё неожиданность. — Я соскучилась, — доносится до Тацуи, когда он обтирает лицо полотенцем. Звонкий голос, буквально источающий силу. Он выпрямляется, бросая взгляд в конец зала, откуда доносится разговор, — Долго не виделись, Ацу. — Погоди, пока переоденусь, — Мурасакибара уже не кажется ребёнком. Он притягивает Кумико к себе, и искра полыхает в его глазах, как дикое пламя. — О, а это не Химуро-кун? Давай позовём его с нами. Эй, Химуро-кун — Кумико весело машет рукой, не дожидаясь ответа. Тацуя же почти не чувствует собственных ног, — Я сейчас, подождёте меня у выхода? Она, словно солнечный зайчик, ослепительная и теплая, хотя совсем ничем не выделяется на фоне сверстниц. Она обычная, и от этого так странно видеть её рядом с главной звездой Йосен? — Ацуши-кун, — Химуро набирается смелости. Они стоят на крыльце, дожидаясь Кумико. Ацуши поворачивает голову, медленно и, как будто, нехотя. Искра уже не бушует, но отчётливо прослеживается. — Чего? — А как вы… — слова не складываются в логичный вопрос, — Как вы с Кумико… вы же встречаетесь? — Два года уже как. Челюсть Тацуи отправляется в самостоятельный полет. Два года? Насколько же он был самоуверен, и почему он вообще решил, что читать людей ему под силу. — Почему ты ничего не говорил? Искра вернулась, озорная, задорная, она пляшет в лиловых глазах, будто торжествуя над простотой ответа. — Ты никогда не спрашивал. Кумико спускается к ним по ступеням и тут же топит ладошку в руке Мурасакибары. Теперь это кажется естественным. Они никогда не ходили домой вместе. Удивительно, за последние недели этот раз действительно первый. Тацуя Химуро умеет принимать поражения. Он понимает, что самоуверенность застилающая его глаза спала. Теперь он видит всю картину целиком, кажется, что Ацуши не способен заботится о ком-либо, кроме себя, да и о себе едва ли. Однако, такое равнодушие к благополучию собственной персоны в бытовых вопросах, абсолютно не вяжется с тем трепетом, который он испытывает к сестре Кисе Рето. Тацуя теперь видит это во всех красках. Мурасакибара придерживает Кумико дверь, помогает надеть пальто, всегда даёт откусить от сладости, что открывает сам. Мурасакибара неизменно стоит у дверей её класса после окончания занятий и никогда не уходит из Йосен без неё. Кумико не носит свою сумку, она всегда на плече Ацуши. Центровой отвечает на её звонки, даже, если идёт тренировка. Уличная площадка по баскетболу утопает в зелени, ветви плодовых деревьев свисают так низко, что Мурасакибара задевает их головой. Кумико на его фоне кажется почти крошечной и такой беззащитной. Тацуя стоит чуть поодаль, не решается подойти — не разрушать же момент. — Ацу-кун, ты ведь всегда будешь со мной? — «всегда» понятие эфемерное, такое тягучее и тяжёлое. Так Тацуя рассуждает, но судить уже не берется. А в это мгновение все переворачивается. Теперь малышкой кажется Кумико Кисе, которая совсем по-детски заглядывает в глаза Ацуши, будто желает прочитать в них все что ей нужно. Мурасакибара невесомо касается губами её макушки. Зарывается рукой в светлые волосы. — Куда я от тебя, Ку-чин. Тацуя Химуро прячет руки в карманы, а улыбку прятать нет смысла. В конце концов у него остаётся баскетбол.