Самый желанный

      Изуку стонет, уткнувшись лицом в мокрую подушку — приглушённо, протяжно, сладко. Его тело вздрагивает, отзываясь на пульсацию члена Кацки внутри него. Влажная от пота кожа словно светится в полумраке.       Кацки склоняется к его спине и глубоко вдыхает запах его тела — смесь пота и цитрусового геля для душа. В голове Кацки звеняще пусто после оргазма, но спать не хочется, хочется пробовать на вкус каждый сантиметр Изуку, и он проводит языком вдоль его позвоночника, слизывая капельки пота, потом кусает за лопатку и удовлетворённо любуется на чёткий, мгновенно проступивший след зубов.       Изуку вздрагивает, передёргивает плечами, судорожно вздыхает и наконец, разгибает колени, расслабленно вытягиваясь на запятнанной его же спермой, скомканной простыне. Член Кацки с отчётливым хлюпом покидает его тело, и несколько белых капель стекает по мошонке, заставляя Изуку встрепенуться и протянуть руку к полке в изголовье кровати, где стоит коробка с салфетками.       Кацки останавливает его.       Сжимает обеими руками ягодицы Изуку и чуть разводит их в стороны, наблюдая, как лениво вытекает из растянутого отверстия сперма.       Изуку, прикусив губу, вопросительно и взволнованно смотрит на него через плечо. Его рука всё ещё тянется к салфеткам, он ждёт — смущённый, неловко улыбающийся, желанный. Когда Кацки встречается с ним взглядом, Изуку как будто читает что-то в его глазах, тихо охает и хватается за деревянное изголовье кровати.       Кацки поднимает его бёдра, заставляя снова упереться коленями в матрас, а затем, медленно ведёт языком по внутренней стороне бедра, прикусывает и целует покрытую мурашками нежную кожу, подбираясь к самому уязвимому месту.       Изуку напряжён. Кацки забавляет его смятение, ему хочется видеть лицо Изуку, но ещё больше хочется слышать его стоны. Он по очереди берёт в рот его яички, лаская их языком и легонько посасывая, затем поднимается выше и скользит кончиком языка к мокрому от остатков смазки и спермы отверстию.       Изуку не то жалобно хнычет от стыда, не то стонет от удовольствия, его ноги дрожат, а зад дёргается — словно пытается уйти от прикосновений — и Кацки крепче обхватывает его бёдра обеими руками. Его язык скользит вверх-вниз, то быстро, то медленно, собирая и размазывая горчащие белые капли, дразня сжимающееся колечко мышц. Изуку прерывисто стонет, краснея всем телом, Кацки замечает, как поджимаются пальцы на его ногах и белеют костяшки вцепившихся в спинку кровати рук.       Этого мало.       Он просовывает в сжавшееся отверстие два пальца и разводит их в стороны, расширяя проход, а затем, как может глубоко вводит между ними язык.       Изуку вскрикивает. Упирается головой в подушку. Судорожно закусывает уголок наволочки, заглушая стоны. Его бёдра поднимаются выше, теперь словно подставляясь под подвижный язык Кацки. Пропустив руку между ног Изуку, он проводит ладонью по его напряжённому члену и, оторвавшись от своего занятия, за ноги переворачивает Изуку на спину.       Подушка летит на пол.       Изуку лежит перед ним, раскинувшись на кровати, и тяжело дышит приоткрытым ртом. Его красивое, стройное, но мускулистое тело не уродуют даже тёмные полосы шрамов. Кацки жадно разглядывает его, как будто видит в первый раз.       Не слишком длинный, но плотный напряжённый член в обрамлении коротких тёмных завитков, прикрытые глаза, влажно блестящие из-под ресниц, мокрые от пота волосы, прилипшие ко лбу. Следы слёз на веснушчатых щеках и искусанные припухшие губы.       Изуку кажется ему самым совершенным, самым чувственным, самым желанным.       Его Изуку.       Поддавшись какой-то звериной нежности, Кацки прижимается к нему всем телом, накрывая его рот своими губами в глубоком страстном поцелуе. Изуку отвечает поспешно, глухо стонет лаская его язык своим, и в то же время крепко обхватывает коленями его бёдра.       Оторвавшись от его губ, Кацки остаётся лежать сверху, слушая, как колотится в груди Изуку сердце, и всем телом ощущая его лихорадочную дрожь. Он осторожно убирает волосы с его лба и заглядывает в затуманенные глаза.       — Каччан… — слабо шепчет Изуку, обжигая его губы горячим дыханием.       Его глаза — такие тёмные в полумраке — умоляют, затягивают в омут желания.       Кацки тянется к стоящей на полке бутылочке смазки, и Изуку мгновенно приподнимает бёдра, подставляясь под его пальцы, но у Кацки другие планы.       Усмехнувшись в подрагивающие губы Изуку, он поднимается и выдавив лосьон себе на пальцы, тут же скользит ими между собственных ягодиц, устраиваясь над бёдрами Изуку.       — Каччан!.. — выдыхает Изуку и хватается обеими руками за его бёдра, когда Кацки берёт его член и медленно садится на него, слегка откинувшись назад, пока тот весь не оказывается внутри.       С губ Изуку срывается протяжный стон. Он выгибается, запрокидывая голову, и Кацки проводит руками по его животу и груди, ласкает твёрдые маленькие соски в то же время начиная двигать бёдрами. Больше всего ему хочется ускориться, скакать вверх-вниз, вбивая тело Изуку в матрас, но он видит, что Изуку хочется того же, и нарочито медленно скользит по плотному стволу его члена, понемногу наращивая темп.       Изуку стонет в голос и сквозь стоны силится сказать что-то, но всё, что может сейчас — это сдавленно и прерывисто выкрикивать его имя. Кацки начинает двигаться быстрее, и эти слабые вскрики становятся всё невнятнее, перемежаются слабыми всхлипами.       Закусив губу, Кацки смотрит на мечущееся словно в агонии тело под собой. Он мог бы кончить от одного вида разметавшихся по подушке тёмных кудрей, от одного звука дрожащего голоса выстанывающего его имя. И Кацки кончает. Его сперма стекает с напряжённого живота Изуку по вздрагивающим бокам, но останавливаться Кацки не собирается.       Пальцы Изуку стискивают простыню так сильно, что слышится треск рвущейся ткани, он выгибается и надрывно стонет широко раскрыв рот, словно давясь воздухом, из его зажмуренных глаз, как всегда во время оргазма текут слёзы, и Кацки, почувствовав, как дёргается внутри его член, останавливается, переводя дыхание и стряхивая с волос пот.       Изуку обессиленно лежит на кровати, раскинув руки и ноги, и тяжело дышит, не открывая глаз, Кацки замечает лёгкую тень улыбки в уголках его губ и ложится рядом, медленно целуя его в шею и плечи.       — Четыре — два, счёт в мою пользу, — ухмыляясь, шепчет Кацки. Изуку открывает глаза, смотрит недовольно.       — Я с тобой не соревновался, кто кого заставит больше раз… ну… это… — бормочет он смущённо и немного обижено.       Кацки придвигается ближе, медленно целует веснушки на щеках Изуку, лоб, дрожащие веки, поджатые губы.       — Не дуйся, — шепчет он в них. — Я тоже не соревновался! Но когда ты кончаешь, ты безумно красив! Просто самый, сука, красивый задрот в мире!       Изуку смущённо улыбается и, прячет покрасневшее лицо, уткнувшись в грудь Кацки.