Бездна

Глава 2 Столица, Белый город. По улице медленно и нехотя двигался Леруа. Он знал, что будет за недостойный вид и за долгое отсутствие, ведь совет закончился неделю назад, а домой Кай шел только сейчас, хотя его дом ближе всех. Остановившись у ворот, мужчина посмотрел вверх на двухэтажный дом в светлых тонах с узкими окнами по бокам «крыльев» здания, видневшихся из-за высоких ворот. Леруа постучался. На стук долго не реагировали, на что Кай постучался еще сильнее, уже ногой. В этот раз ворота открыли раздраженные солдаты. Проходя через Ворота, Леруа кивнул в знак приветствия охране, а та недоуменно кивнула в ответ, ведь глава выезжал в экипаже, да и всегда можно нанять городской. Проводив взглядом помятого «босса» стража, пожав плечами, закрыла ворота и направилась на свои места. Граф, пройдя в прихожую и повесив верхнюю одежду, направился в зал, в центре которого, словно статуя, стояла женщина в закрытом платье голубых оттенков. — Кай? Где тебя черти носили?! Стоило им встретиться глазами, как статуя ожила и гневно набросилась на пришедшего. — Дорогая, понимаешь, заседая в совете, так уста... — пробубнил Кай с натянутой улыбкой нависшей над ним женщине. — Пришло письмо от твоей сестры, пришло оно пером, а тебя нет! — ...ёшь. ЧТО?! Когда!? Наконец-то! Почему сразу не ска... — Кай уже собирался подняться наверх, но его схватили за руку и дернули назад. — А потому, что кто-то черт знает где гулял!!! Почему ты мне ничего не говоришь? Я волнуюсь! Почему ты не думаешь обо мне и нашей дочери? — женщина гневно втянула воздух и хотела продолжить, но ее прервали. — Так, все, хватит, где оно? — холодно, смотря в глаза, произнес Кай. — В твоем кабинете. — Отпустив руку и отойдя, женщина посмотрела на своего мужа. — Спасибо, родная, — он чмокнул жену в щеку и побежал к лестнице наверх, как будто ничего и не произошло. — Эй, подожди, муженек, — с издевкой и нескрываемой обидой в голосе произнесла женщина. — М? — Тебе письмо с мэрии тоже пришло, сегодня же нужно отправить ответ. — Она села у окна и отвернулась от мужа. — Хорошо. Запыхавшись, мужчина вбежал в кабинет и уселся за стол. Сразу заметив письмо с печатью лилии, он схватился за него, как утопающий за спасателя, открыл и... замер. Это был не почерк сестры — тот был красивый, с завитушками, а тут... Слова прыгают, да и не разобрать толком ничего, везде эти чернильные пятна. — Какой ужас! Где мои очки? Так... О, Альбин?! Не верю. Н...не верю. Этого не может быть... Открыв дверь, Инга с порога начала орать: — Я хочу спросить, где! Ты! Посеял экипаж, придурок!? Где он?! Кай! Что ты молчишь!? — Молчание сильно разозлило женщину, и она с запалом подошла и вырвала лист из рук. Реакции не последовало. На что, нахмурив брови, Инга заглянула в письмо: — Альбин? Не знала, что он может пользоваться пером. Вау, такая гордость берет за племянника! Но почерк все же оставляет желать лучшего. Ч...что!? Как поместье захвачено!? Черт! Он единственный наследник. Нельзя допустить, чтобы до него добрались! Кай! Поднимайся, нужно забрать ребенка. — Анна... Ее больше нет... Моей сестры... Ее нет... Я...я н...не верю. Бормоча, Леруа не замечал ничего вокруг, а графиня двинулась к двери и буквально прорычала: — Да и черт с ней! Померла и померла! Маркус! — Ох, Инга, тебя слышно везде, не устала орать, родная? Ты всегда такая энергичная, но сегодня, пожалуй, слишком. Что-то случилось? — откликнулись на имя. Темноволосая голова с любопытством заглянула в кабинет. Увернувшись от Инги, Маркус направился к Каю. Карие глаза ярко горели от переполняющей их энергии, а сережки-колокольчики звонко и радостно звенели в такт движениям. Казалось, что никто не может испортить хорошее настроение мужчины. Шею украшало тату-паспорт гражданина островного государства Батист. Потирая шею, гость продолжил: — Пожалели бы вы мой острый слух. — Приведи этого идиота в себя и собирайся с ним в Пел! Дело срочное и важное! Поможешь этому... этому... Ты понял. — Как скажешь. — Маркус солнечно улыбнулся напряженной Инге и, сев возле графа на корточки, посмотрел в его голубые глаза, прислушиваясь к тому, что бормочет мужчина. — Всё в письме. Я пошла, нужно отдать приказы и готовиться к походу, а то этот не в том сейчас состоянии, чтобы руководить. — Приподняв платье, графиня вышла из комнаты, на ходу раздавая приказы слугам. Мужчина взял руку графа и наклонил голову. Под мелодичный звон сережек в ушах он нежно поцеловал его запястье, смотря в мутные голубые глаза. Маркусу они не понравились. Он разозлился и, когда сухие губы коснулись внутренней части запястья, неожиданно укусил до крови. Кай дернулся и, выйдя из оцепенения, ударил. Маркус увернулся и укусил еще раз. Полилась кровь. — ЧТО? ТЫ? ДЕЛАЕШЬ!? — выдернув пострадавшую конечность, яростно выдавил из себя Кай, при этом шокированно смотря на рваный укус на руке. — Привожу тебя в порядок, что неясного? — тем же тихим, мягким голосом продолжил Маркус, но при этом улыбнулся окровавленными губами. Кай смотрел на это с нарастающей паникой: — Моя рука... Что ты наделал?! — Мужчина смотрел, как разрастается кровавое пятно на полу, параллельно здоровой рукой ища аптечку в ящиках стола. — Я знаю и вижу, что ты пришел в себя и готов слушать. Кай отвлекся и посмотрел на Маркуса: — Что? Ты имеешь в виду... Ох-х, с кем я живу. — Леруа устало лег на кресло и, нервно держа аптечку, хотел ее открыть, но ему не дали этого сделать. — С о-очень хорошими людьми. Любимый. — Маркус, схватив руку поудобнее и усевшись на подлокотник кресла, стал слизывать с руки кровь. При этом, проходя по укусу, он задевал рваные края раны; слюна обильно вытекала и заполняла собой отсутствующие участки кожи, а после чернела и пенилась. Вскоре за пеной ничего уже не было видно. Взяв платок с пиджака Кая, Маркус убрал пену и продемонстрировал, как фокусник на площади, целую руку без единого шрама: — Видишь, какой я хороший мальчик? — Ага, вижу, ты закончил, — с облегчением начал граф и поспешно выдернул руку из ослабевшей хватки собеседника. Маркус же изменился в лице и вдруг выпалил с запалом: — Ты обидел ее, а я тебя. Нравится? Зачем было все это затевать, Кай? Она же тебя любит и волнуется, собственно, как и я. Что за загулы? — Не лезь. — Нахмурив светлые брови, Кай напрягся и толкнул его, но ничего не произошло. Руки как будто об стенку ударились, а Маркус сидел и всем своим видом показывал, что никуда не собирается. — А то что? — ... — Леруа убрал руки. — Пока ты молчишь, я скажу вот что. Нам не нравятся твои гулянья, и нам без разницы, чем ты их прикрываешь. Неужто нас двоих тебе не хватает? — Маркус, говоря все это, все больше и больше наклонялся — голос приобрел потусторонние нотки, а темно-карие глаза начали светлеть. Парень сел на колени и навис над партнером, сверля его глазами. — Я понял. — Кай потянулся к Маркусу и обнял, лишь бы не видеть этого взгляда. — Вот и славно, что этого больше не будет. Сразу бы так. Обняв в ответ, мужчина улыбнулся, при этом за спиной читая письмо, которое навело столько шума. Позже тем же вечером все еще не пришедший в себя полностью Леруа подписал срочное письмо из мэрии и отправил, как и было сказано. А через четыре дня группа всадников направилась в поместье Пел на северо-западе от столицы. Тяжело экипированные солдаты во главе с Маркусом не встретили сильного сопротивления в ослабленных нападением землях, поэтому в поместье они прибыли без потерь. Через три дня поместье было зачищено полностью, а маленький наследник Альбин Волт был спасен: его нашли в отцовском кабинете в тайнике для сокровищ; видимо, оттуда и было написано спасительное послание. Само поместье представляло собой плачевное зрелище: всюду кровь и ни одного целого тела. Опознать тела даже по одежде было нельзя. Но самое запоминающееся — это слова Маркуса в тот вечер: «Старая тварь здесь поработала. Очень старая. И без руля в голове, как видно». Вдруг в картину повествования врезался голос, грубый и уставший: — Милый рассказ, Кай. Но можно было опустить подробности того, что творится в твоем доме. — Дьявол кроется в деталях, мой друг! Я еще не рассказал самого главного! — А что именно? Как неудобно путешествовать на конях? Или что твой аппетит был испорчен? Да и причем тут то, что творится в твоем доме?! Зачем мне все это?! Я не хотел этого знать! — страдальчески откинув голову на спинку кресла, Азари посмотрел на гостя. — Кто бы мог подумать, что на простой вопрос: почему вы так сильно опоздали, я услышу историю на несколько часов, полную деталей, которые я бы не хотел знать. А, и серьезно, вы с Ингой в отношениях с Маркусом? Ну и новость. Я слышал, конечно, но думал: слухи, а оно вот что. Сто-о-оп, не надо мне ничего объяснять, хватит, я все понял, понял! — увидев, что Леруа набирает побольше воздуха для следующего захода, Азари уже всерьез забеспокоился о своем душевном состоянии. — Друг мой, мне кажется, ты не на то обратил внимание, — Кай привстал, взял бутылку вина и налил себе и другу. — Мы встретили главу тайной стражи. Точнее, Маркус его встретил на зачистке, пока я приводил племянника в порядок. Мы думали, это глава учинил погром с мясорубкой, но, как оказалось, опоздал и он. Как он сказал: «На веселье мы с моими парнями не попали, собственно, как и вы». И зачем-то добавил: «Лошары». В общем, вот что: глава тайной, как и Маркус, засек наличие инородной сущности, а точнее демона, и не самого низкого ранга, попрошу заметить! И мы сражались лишь с малой кучкой профессиональных солдат, оставшихся грабить местных, остальные — мародеры и всякий сброд. Вишенку так и не нашли. Если что, это я так демона назвал. — Детали?! Делали хотя бы должны быть озвучены! А не мусор, который ты мне в голову пихал; ты же не на работе, в конце концов. Ох, значит двинулись дальше под защитой демона. Прекрасно, просто прекрасно! А с этого не мог начать?! — Бауэр начал массировать виски — тупая боль начала распространяться и мешать ясно мыслить. — Все было бы сказано, если бы ты меня не перебил. — Ох-х-х-х. Что дальше глава тайной сделал? — Ну, что он? Пошел по следу. — А о твари он что-нибудь говорил еще? — Хм-м, ну старый, сильный, также имеются разрывы в теневых тропах — скорее всего его рук дело. Именно это указывало на его силу и глубокий возраст. — Что? — Ну это что-то вроде второго измерения. Нестабильное, но, если иметь много силы, можно направить их, куда тебе нужно, они подобны речным водам. Вроде так Маркус и говорил. Хм-м, да, точно все. — Что будешь делать с наследником Волт? — Пока он у меня, ему ничего не грозит. Но вот его родственники со стороны отца попьют кровушки, а может и что похуже натворят. Я подам заявление о наставничестве в совет, а пока хочу, чтоб мальчишка побыл у тебя. Все это сказалось на нем не лучшим образом, а так отвлечется на твоих сыновей, развеется. — Как всегда... Все на всех скину, а сам побегу и при этом заткну уши. — Я рад, что ты согласился, Ази! Ведь на такого крепыша вряд ли кто-нибудь вякнет, и Альбин будет в такой же безопасности, как и у меня, но уже с хорошим присмотром и компанией! — Заткнись. И забудь уже это детское прозвище, данное мне женой. Терпение у меня не железное. — Как скажешь. Кстати, а где именинник? — Иво уже спит. Ты время видел? Да и зачем тебе он? — Ну вручу подарок при отъезде... То есть прямо сейчас! — Что!? Стой! — Азари не ожидал, что взрослый мужчина подорвется и побежит, как ребенок. Вздохнув, он нехотя поднялся и пошел следом. Кай, добравшись до цели, распахнул дверь с громким грохотом и криком «с днём рождения!». Сам именинник слетел с кровати и забился в угол, смотря на ворвавшихся огромными сонными глазами. — Идиот, что ты творишь!? — рычал Азари на своего друга. Тот будто не слышал и продолжил: — Поздравляю, малыш! Ты уже взрослый! Держи подарочек! И будь добр к Альбину, моему племяннику, — он добрый малый! — Вручив огромный сверток ребенку, мужчина хлопнул дверью и вышел. — А? Что это было? — прозвучал голос ребенка в темноте. — Всё, можно и ехать, Азари. И еще кое-что, — голос понизился до шепота. — Держи защиту дома на максимуме — играть буду грязно, о-о-очень грязно. Ну, ты и так понял. Уж что-то стало слишком много совпадений и нападений, нас как будто отвлекают от чего-то важного. — Спасибо. Ты серьезно собираешься ехать ночью? Ты ведь недавно пришел. — Да, а что такого? — Хорошо, делай, что хочешь. — Поспешно согласившись, Азари проводил ночного гостя. То утро отличалось для Иво не тем, что он стал старше, а новым соседом — гостем, который приехал, как мальчик выяснил, глубокой ночью. Слова, сказанные дядей, ребенком за ночь забылись, поэтому новость о госте очень удивила его. Альбин в итоге был охарактеризован Иво как странный мальчик. Тихий, но красивый, особенно волосы цвета серебра — таких он никогда не видел. — Иво, может ты прекратишь так пялиться? Бедолага из-за тебя есть не может, — с легкой насмешкой вмешался голос в думы Иво. — Угу. Но ты видел его волосы? Они белые! А на...на солнце светятся! — Да-да, ты еще поори погромче. Ох, веди себя пристойно, ладно? — сказав это, Роланд закатил глаза. — Хорошо. Постараюсь. — Привет, меня зовут Иво, а тебя? — только встав из-за стола, Иво перегородил мальчику путь. — Альбин Волт. Приятно познакомиться, Иво Бауэр, — потупив взгляд, тихо произнес ребенок и медленно протянул руку. — Брось этот официоз, пошли играть! Я покажу тебе свою коллекцию мишек. Хочешь, хочешь? Не почувствовав рукопожатие, Волт удивленно посмотрел на Иво: — Мишек? А-а... М-м... Д...да? Да, было бы неплохо, я не против. Не видя ничего опасного в говорящем, Альбин решил согласиться, чтобы никого не обидеть, и это было совсем не потому, что его руку неожиданно зажали в тисках и не выпускали. Как оказалось, несмотря на юный возраст, хватка Иво оказалась не по-детски крепкой. В итоге через час дети резвились в игровой комнате, хотя в основном играл Иво, а Альбин сидел тихо, просто наблюдая и слушая непрекращающуюся болтовню. Следующие несколько недель прошли для мальчишек весело, чего нельзя сказать о взрослых. Конфликт начал усиливаться, и слухи о кровавых боях дошли до самых глухих мест. Еды не хватало; болезни стали разрастаться. В церковном ордене, который стал в итоге последней горящей спичкой в стоге сена спокойствия, тоже было не все гладко — люди в поисках спасения двинулись к ним. Ситуация была спорной: пришедшие подходили для пополнения поредевших солдат, но затраты на их подготовку и содержание семей были чудовищными. Всё же, несмотря на это, в церкви принимали всех просящих — в итоге стало нарастать недовольство в рядах и бывалых, и новеньких. Экстренно орденом были выкуплены несколько клочков земли для пополнения продовольствия и вывоза из крепости лишних ртов. Но главные проблемы это все же не решило, а именно большую разницу в численности и оторванность от родного мира. Глава церкви предоставил решение, в котором было предложено свержение совета в ближайшем государстве Киль, богатом и процветающем; к тому же, столица Батист находилась рядом. План состоял из трех фаз: первое — уничтожение нескольких семей для отвлечения, благо они расслабились за года тихой жизни и нападение стало возможным. Второе — нападение на последнего представителя царской семьи, и последнее — захват «белого древа» столицы. Подготовкой занялся нынешний Аншеф — Алонсо Манрике де Ларе, мужчина 30 лет в хорошей физической и душевной форме, славно себя показывающий в боях. Весть о свалившихся обязанностях не удивила его, он принял их как данность. Сидя в библиотеке, Алонсо думал о том, выйдет ли минимизировать потери, но маршрут и сведения о вооружении противника говорили, что не выйдет. В один из таких дней он задремал и проснулся уже глубокой ночью из-за своего брата по ордену. — Алонсо Манрике де Лара, что вы забыли в столь поздний час в библиотеке? Отбой был уже дан. В свете лампы стал виден силуэт мужчины в кресле, которое находилось в самом темном углу. — А, Диего, ты хоть не действуй мне на нервы, — Алонсо отвернулся от света. — Не буду, но сидеть в темноте — немного странно, не находишь? К тому же, ты меня изрядно напугал. — Поставив светильник на стол и увеличив пламя, он осветил большую часть помещения, заставленного книжными полками, и стол, заполненный картами и листами с расчетами. — Скажи мне... То, что мы делаем, правильно? Алонсо сидел в кресле и тяжело смотрел на луну, видневшуюся из широких окон. — Мы в ордене с детства, и этот вопрос пришел ко мне только сейчас. Почему мы остались, почему? Мы загнали себя в угол, в этой чертовой крепости «Раскаяние», и эта война идет уже не за веру, а за выживание. — Я тоже задаюсь этим вопросом. Надо же, луна сегодня красива, не удивлен, что она завладела твоим вниманием. — Проследив за взглядом Алонсо, Диего тоже засмотрелся на чистую и яркую луну. — Не переводи так явно тему, брат, я задал вопрос. Поднявшись с кресла, мужчина подошел к столу, за которым сидел Алонсо: — Я... Мне все это не нравится, так же, как и тебе. Зачем задавать вопросы, на которые ты и так знаешь ответ? И эта тварь, что верховный вытащил из темницы, — это неправильно! Мы боремся против темных тварей, а не с ними бок о бок! Куда мы катимся? И почему-то привилегий у этой сучности больше, чем у членов ордена! — Что? — Кхм, неловко вышло. Сущность… Я хотел сказать сущность. Оговорился. — Как скажешь. Вдруг на весь зал прогремел грохот. Диего повернулся на звук, встал и пошел в том направлении. Луна хорошо освещала силуэт, который отдалялся от Алонсо. — Эй, Диего! — Что? — Ты похож на призрака со своими седыми волосами и красными глазами, — Алонсо пакостно улыбнулся. — Пф, как оригинально! Знал бы ты, сколько мне это говорят. И мои глаза карие, а не красные, попрошу заметить. — Скорчив недовольное лицо, Диего продолжил путь. — Эх-х-х, эй, подожди, я с тобой. — Угу. — Диего не остановился, а лишь замедлился, дойдя до места, откуда послышался звук. Он заметил книгу, которая выпала с полки, и, подняв ее, уже хотел поставить обратно, как вдруг увидел, что место книги заняла огромная черная змея, смотревшая на него изумрудными глазами. На удивление мужчины, змея моргнула, и глаза поменяли цвет на красный, а потом на золотой. Удивленный столь необычным явлением, Диего застыл. Вывел его из этого состояния окрик Ала: — Эй, я же просил подождать! Он уже подходил. Осталось несколько книжных шкафов. В этот момент змея вернула к себе внимание, заговорив: — Тебе он дорог? А, снежинка? — Ч...что? — От удивления глаза Диего расширились, и свечка, которую он взял, чуть не упала. — Я говорю, он тебе дорог? Если да, то лучше, чтоб он меня не видел, — сказав это, змея начала выползать. — Ты...ты демон! — Не угадал, снежинка. — Хоть мужчина и отошел на несколько шагов, змея быстро сократила это расстояние и смотрела прямо в глаза Диего. Ее язык казался кончика носа и приводил в ужас. Оцепенев, парень не заметил, как тварь заползла в ворот рубашки и обвилась вокруг туловища. Ее холодное тело было подобно цепям, не дающим двигаться и дышать. — Я, может быть, по хужее. Помалкивай и, может быть, выживешь, — прошептав это в ухо, змея нырнула в свободного кроя рубашку и затаилась. — Диего? Ты чего такой бледный? Точнее бледнее обычного? — Алонсо подошел и попытался тронуть его за плечо, но, к удивлению парня, тот от него шарахнулся, как от огня. — Я... Мне... что-то не хорошо. Я, пожалуй, пойду, — пошатываясь, мужчина направился к выходу. — Эй, стой! Приступ?! Ты пил лекарство сегодня?! Давай я тебя провожу. Нет, не так. Я провожу тебя. — А? Н...нет. Спасибо, что напомнил о лекарствах. «Как не вовремя! Ты решил вспомнить о моем слабом здоровье на радость этой твари, что притаилась возле моего сердца. В прямом смысле! Нужно его отвадить, чтобы не пострадал, а в своей комнате уж я что-нибудь придумаю на крайний случай. Я экспериментировал с ручными бомбами; хорошо, что сегодня готовые образцы не отдал. Не хочу оставлять Диего, но все равно мне недолго осталось. Ох надо было его подготовить. Тц, забыл...» — Ди! Диего!? Приди в себя! — Заткнись. — Что?! — Алонсо в шоке смотрел на брата оттого, что он впервые услышал грубое слово в свой адрес. — Ничего. Просто иди спать. — Отвернувшись, Диего возобновил путь до своей комнаты. Змеиное тело мешало ясно мыслить, чешуйки царапали кожу и пугали. — Прощай, Ал. Последнего Алонсо не услышал — Ди уже успел отойти достаточно далеко. Посмотрев, как на другом конце коридора закрывается дверь, Ал решил, что ему все-таки пора спать, а то мерещится всякое. —Сссснежинка, что таак груссстно? Выше нос! Все обойдется. А куда мы идем? Кстати, я думал, у вас тут будет поудобнее, что ли? Коридоры также серые и скучные. Хотел сссказать, что я приполз проссто поговорить, и от твоего госстеприимсства зависссит, как я уйду: так же тихо или все же уссстрою вссякие непотребсства. Даю чессстное слово. — Серьезно? Верить змею?! — с плохо скрываемой иронией ответил Ди. — А у тебя есть выбор? — змея наклонила голову и, моргнув, поменяла цвет глаз на зеленый, а змеиное тело в тоже время начало сжиматься вокруг торса.