Полёт любви

      Ветер врезается в лицо, спутывает волосы и Алтан машинально пытается их поправить, заправляя пряди за острое ухо, но напрасно — те снова выбиваются, но хоть не лезут в глаза, а просто тянутся за ним. Уже хорошо. Он оглядывается по сторонам, вдыхая полную грудь чистого ночного воздуха и гладит золотую чешую под собой. Высота немного кружит голову, а прохлада почти заставляет тело дрожать, но он лишь сильнее впивается ладонями в чужие предплечья. Он смотрит вниз, на город, который кажется сейчас невероятно маленьким. Ни животных, ни людей, ни других существ с такой высоты не видно, только крыши домов и яркие фонари привлекают к себе его внимание. Алтан на мгновение прикрывает глаза, ощущая на себе порывы ветра. Он физически чувствует, как вокруг темнеет и время переваливает за полночь. С горьким стоном тихо вздыхает и наконец-то говорит после нескольких часов молчания: — Пора.       Дракон под ним уныло опускает голову, и Алтан знает, что если бы видел сейчас его глаза, то смог бы разглядеть в них лёгкую печаль. Дагбаев прекрасно его понимает. — Прости, я и сам не рад, но ты же знаешь правила безопасности. Мы и так их уже немного нарушили. Сейчас позднее, чем следовало бы.       Дракон в ответ не капризничает: послушно снижает скорость, аккуратно размахивая сине-красными крыльями, так, чтобы случайно не задеть ими хозяина, и скоро опускается на землю. Уже привычным движением Алтан легко спрыгивает с его спины, поправляет волосы, одёргивает полупрозрачное, кажущееся в ночи эфемерным чёрное платье с золотыми элементами. Дракон же меняется у него на глазах, из огромного змея с крыльями превращаясь в довольно крупного, но обычного человека с татуировкой дракона на шее и ухмылкой на губах. — Сегодня было здорово, босс, — Вадим, всё ещё привыкая к ногам, небыстрой походкой приближается к Алтану, становясь рядом. — Если бы ещё не эти дурацкие правила…       Алтан улыбается краешками губ, но вскоре принимает суровый вид, хмуро сводя брови. — Дурацкий тут только ты. А правила созданы, чтобы обезопасить и таких как ты, и обычных граждан. Ты же знаешь, как тяжело ориентироваться на такой высоте в темноте.       Вадим закатывает глаза от очередной лекции и получает за это несильный толчок кулаком в плечо. — Да ладно вам, — он улыбается, и в его глазах пляшут весёлые искорки, будто от огня. Он нависает над Дагбаевым, так, что они соприкасаются кончиками носов, смотрит на его губы, облизываясь и приподнимая бровь, молча спрашивая разрешение. Алтан не успевает кивнуть, как сам тянется к чужим, но давно родным губам в нежном поцелуе. Дракон приоткрывает рот, впуская внутрь мокрый язык и разрешая руководить процессом. Всё равно это ненадолго, а пока пусть босс почувствует себя главным.       Поцелуй быстро перестаёт быть нежным, перерастая в более грязный и развязный. Язык Алтана очерчивает острые зубы (в человеческом обличии некоторые анатомические особенности драконов сохраняются), касается чужого языка и с наслаждением трахает рот Дракона. Вадим стонет в поцелуй, но вскоре перехватывает инициативу и слышит чужие вдохи, настолько тихие, что не будь у него драконий слух, то вряд ли бы он вообще обратил на них внимание. Хотя кому он врёт? Это же его Золотейшество, на которое не обратить внимание может только идиот или совсем слепоглухой. И то надо сильно постараться. Дракон хмыкает, разрывая поцелуй, и смотрит в тёмные глаза с лёгкой дымкой, в которых отражается небо. Звёзды в этих глазах почему-то смотрятся до ужаса правильно. И красиво. Весь Алтан невероятно красивый. Хотя, это, наверное, и неудивительно для его то расы, вот только Дракон всё равно всегда удивлялся. Удивлялся и его красоте, и тому, что тот в нём, в Драконе, что-то для себя нашёл.       Вадим несильно трясёт головой, прогоняя ненужные сейчас мысли, с трудом заставляет себя оторвать взгляд от босса и оглядывается по сторонам. Вокруг пусто и нет ни одной живой души, но он всё равно спрашивает. — Не боитесь, что увидят?       Алтан разочарованно стонет, понимая, что вопрос разумный. Любые, будь то романтические или сексуальные отношения между двумя разными расами действительно запрещены, особенно у эльфов, коим Дагбаев и является, и если их сейчас увидят, то можно набраться слишком много проблем. Рисковать лишний раз не хочется. — Тогда ко мне, — не спрашивает, — приказывает, взяв Дракона за руку, сплетая пальцы, и тянет того за собой, направляясь к своему дому и изредка оглядываясь по сторонам, каждый раз убеждаясь, что они действительно одни и слежки нет.       Доходят они быстро. С нетерпением толкают дверь и вваливаются внутрь, уже на пороге начиная целоваться. Дракон падает на первый попавшийся диван и тянет Алтана на себя. Тот седлает его бёдра, возбуждённо потираясь о его пах сквозь одежду своим и, не сдержавшись, стонет. — Вам нужно так мало, чтобы завестись, Ваше Золотейшество, — Вадим привычно хмыкает и опускает руки на его ягодицы, слегка сжимает их и переходит поцелуями с губ на скулы, а после на шею. — Тебя мне вполне достаточно, так что заткнись и делай, что должен.       Дракон послушно замолкает и Алтан позволяет его острым зубам прикусить нежную кожу на своей шее до крови и слизать несколько алых капель, скатившихся по ней вниз, к ключицам. Если Алтан захочет, то прямо сейчас может затянуть свою рану так, будто её и не было вовсе. Даром, что ли, он эльф? Вот только он не хочет. Ему нравится. Ему нравится, как острые зубы оставляют после себя раны, как юркий язык вылизывает его шею и как быстро бьётся пульс под точеными клыками. Он тихо охает, приподнимается и тянет своё платье вверх, отбрасывая его куда-то в сторону. Дракон обводит взглядом его полностью обнажённое стройное тело и безуспешно пытается сдержать стон. Бледная кожа отдаёт лёгким сиянием, тёмные распущенные волнистые волосы с парой косичек струятся по плечам, соски выделяются яркими точками, и Дракон тянется к ним зубами, прикусывает до лёгкой боли и привычно зализывает. Легонько дует на них, слыша вдохи и видя тяжёлый взгляд босса. Зрачки у того расширены, смотрят внимательно, и Вадим под этим взглядом плавится, будто от собственного огня. Он быстро переворачивает их, меняя позу и подминая Алтана под себя. Снимает с себя одежду и жмётся к чужому телу своим. Снова целует губы, опускается поцелуями вниз, прикусывает ключицы и лижет грудь. Целует живот, рукой касаясь сосков. Чуть тянет их, выкручивает и царапает острыми, как и зубы, когтями. Обычно босс серьёзен, строг, горд и холоден. Обычно, но не сейчас. Сейчас Алтан выгибается навстречу ловким пальцам, разводит в стороны ноги и жалостливо просит, умоляет сквозь резкие вдохи и выдохи. — Пож…ах…алуйста.       Дракон не смеет ему отказать, а потому целует внутреннюю сторону его бёдер, кусает, оставляя яркие засосы и поцелуями движется ближе к покачивающемуся, сочащемуся смазкой члену. Алтан шире разводит ноги и Вадим приподнимает голову, слизывая выступившую смазку с щелки. Обхватывает ярко-красную, влажную от смазки головку губами и чуть посасывает, чувствуя солоноватый вкус. С лёгкостью (у драконов нет рвотных рефлексов) насаживается на ствол полностью, и начинает двигать головой вверх-вниз. Алтан подмахивает бёдрами навстречу и громко стонет, запуская руку в блондинистые волосы Вадима, но не направляет, а лишь с силой сжимает их. Со рта Дракона стекает слюна, смешиваясь со смазкой и Вадим в последний раз пропуская член в горло, ненадолго задерживается и отстраняется, наблюдая как эта смесь тоненькой ниточкой тянется от головки к его губам. Облизывается. Улыбается. Алтан замечает в его глазах голод и ему бы испугаться, но он только недовольно вздыхает. — Ну и чего ты остановился? — Любуюсь.       Скулы Алтана мгновенно заливаются румянцем, хотя и до этого уже были слегка красными от возбуждения. Вадим хочет лично рассмеяться в лицо всем тем, кто говорит, что эльфы не краснеют, но это позже. Сейчас он всё-таки хочет немного другое. Другого. Того, чья грудь тяжело вздымается, того, чьи волосы разбросаны по мягкой ткани, того, кто смотрит на него с нетерпением и облизывает свои припухшие от поцелуев губы.       Дракон целует Дагбаева в коленку, поднимает на него свой взгляд, и смотря прямо ему в глаза, раздвигает его ягодицы и лижет ложбинку. Блядство. Алтан хочет возмутиться — его нервы и силы и так на пределе, но он не успевает. Дракон смотрит на пульсирующую дырочку перед ним, и его рот наполняется слюной. Он подвигает Дагбаева ближе к себе и лижет отверстие по кругу, вскоре не сдерживаясь и ввинчиваясь языком внутрь, вылизывая нежные стенки. Языки у драконов такие же длинные, как и уши у эльфов. Вадим не в первый раз нагло этим пользуется. Его язык проникает глубоко, продолжая ласкать, и, находя комочек нервов, легонько давит на него. Алтан вздрагивает всем телом, всхлипывает и сильнее тычется задом Дракону в лицо. — Господи Боже…       Вадим замечает лёгкие поддрагивания чужих бёдер, поэтому ненадолго отстраняется. Он знает Алтана и его тело слишком хорошо, поэтому обхватывает член Дагбаева у основания, не давая тому кончить. — Ещё слишком рано, Золотце.       Он вновь возвращается к прерванному делу, слыша поток слов, разобрать которые довольно сложно. У Дракона на это даже нет сейчас времени. Он занят. Ещё некоторое время продолжая вылизывать задницу босса (а ведь тот говорил, что не позволит подчинённым лизать ему жопу, ха! И где он теперь?), Вадим наконец отрывается от столь увлекательного занятия, сжалившись над скулящим от разрывающих его эмоций, Дагбаевым. Собственный член давно ноет от возбуждения и требует разрядки. Дракон проводит пару раз по нему рукой, размазывая смазку и стонет. — Перевернись.       Дагбаев послушно, но с трудом переворачивается на живот и встаёт в коленно-локтевую. Ноги у него не слушаются, разъезжаются в разные стороны, и сильные, заботливые руки Вадима обхватывают Алтана за талию, удерживая того от падения. — Тише, тише, — шепчет в самое ухо, прикусывая сначала мочку, а после заострённый краешек уха своими ещё более острыми зубами.       Горячее тело под ним выгибается, трётся о его член и хныкает. — Прошу, пожалуйста… Пожалуйста…       Дважды просить не надо. Дракон, всё ещё придерживая Алтана за талию, входит в него сразу до конца одним плавным движением. Растягивать пальцами его не надо — большое количество естественной смазки и слюны убирают неприятное трение, а особенность эльфов позволяет растягиваться мышцам до нужного размера. Дракон сразу наращивает быстрый темп, вбивается в податливое тело и царапает чужую спину острыми когтями, оставляя на ней длинные красные полоски. Оба парня стонут в унисон, и Дракон понимает, что ни один из них долго не продержатся. Но долго им и не надо. Они оба уже уставшие и вспотевшие, мечтают лишь кончить и рухнуть в объятия друг друга. Алтан, тем временем, кажется, не понимает ничего. Ни своего имени, ни в каком мире он находится. Он уже не контролирует своё тело, свои слова и действия. «Быстрее» — произнесённое слишком надрывно, скулёж и подмахивание бёдрами, будто в надежде срастись телами, даже не замечаются им. Член в его заднице — всё, что сейчас его волнует.       Тело будто бы пронзает током, и Алтан вскрикивает, кончая на живот, даже не прикасаясь к себе. Белые, полупрозрачные капли пачкают диван, но Дагбаев даже не обращает на это внимание. Перед глазами стоит темнота, лицо и тело горят, а в ушах звенит. Дракон кончает вслед за ним, стонет, напоследок легонько сжимая ягодицы и выходит, наблюдая, как из Алтана медленно вытекает его сперма. Вадим с большим усилием не падает на Дагбаева, а ложится рядом и пытается отдышаться. Оба парня вымотаны, выжаты как лимон до последней капли, но почему-то всё равно улыбаются.       Алтан поворачивается к Дракону лицом, кладёт голову на грудь, слыша быстрый стук его сердца, и обнимает. — Кажется, я завтра не смогу ходить, — пытается звучать грозно, но Дракон всё равно улавливает улыбку в его голосе. — Значит, ваш золотой дракон будет носить вас на руках, Ваше Золотейшество, — хмыкает, но Алтан понимает, что если понадобится, то действительно будет.       В ответ он не произносит ни слова, лишь целует куда-то в грудь и тихо вдыхает, прикрывая глаза. Тело вскоре остывает, и ему становится прохладно. Глаза у Алтана закрываются, но он всё равно тихо жалуется. — Холодно что-то.       Дракон обхватывает чужие запястья и выдыхает тонкую струйку огня в подставленные ладони, аккуратно рассчитывая силу, чтобы случайно не опалить нежную кожу, а после чуть приподнимается, надёжно придерживая Алтана одной рукой и освобождая пространство за спиной. Крылья появляются быстро. Вырастают из-под лопаток сначала совсем маленькие и незаметные, но после меняются в размере, вырастая до нужных форм. Дракон опускает одно крыло на Алтана, укутывает его и себя будто в кокон, согревая и защищая от всего мира.       Алтан сквозь сон шепчет тихое «спасибо» и сильнее жмётся к родному телу. Дракон целует его в макушку и вскоре сам проваливается в сон.

***

      Весь следующий день Алтан ходит задумчивым. Забывчивый, неловкий и немного ослабивший контроль. Дракон впервые видит его таким, но спросить, в чём дело, не решается. «Захочет — сам расскажет», — мысленно повторяет сам себе каждый раз, будто бы пытаясь оправдать небольшой страх перед боссом.       Но всё проясняется вечером, перед очередным полётом. Они на поле — самом удобном месте, чтобы седлать драконов и случайно ничего не разбить и не разрушить. Людей, эльфов и других рас собралось тут довольно-таки много, — сколько времени среди них живут драконы, а всё равно их превращения зачаровывают каждый раз и на них приходят посмотреть целыми толпами. Дракон уже хочет начать трансформацию, когда Алтан внезапно его останавливает. Приближается к нему, смотрит снизу-вверх, но этот взгляд настолько уверенный, что заставляет сердце Вадима ненадолго замереть. Алтан целует его медленно, под осуждающими взглядами и возмущённым оханьем толпы. Поцелуй выходит самым обычным: лишь простое касание губ, но от него размазывает так, что у Дракона подкашиваются ноги. Вадима никогда не волновало мнение окружающих, и Алтан прекрасно об этом знал, хотя и не понимал этого. У эльфов с этим строго — чистота крови слишком ценится. Поэтому Дракон осознаёт, какой это сложный шаг для него. Знает, что Дагбаев только что сбросил себя с пьедестала прямо в грязь на глазах у огромной толпы всего лишь одним поцелуем. Поцелуем с ним. Дракон отстраняется. — А как же правила, босс? — сердце у Вадима колотится как бешенное, волнуясь за Алтана, но приходит в нормальный ритм, когда слышит его тихий ответ. — Дурацкие правила. Надо же их когда-то менять.       Алтан улыбается, и Дракон даже не думает сдерживаться от ещё одного поцелуя.       К чёрту правила. Их полёт может быть вечным.