Обвитые

Если посмотреть на это с точки зрения нарушения закона, то на самом деле это была не наша вина, - говорит Джордж с веселым выражением лица, когда он кладет руку Гарри на плечи, ведя его в заднюю часть магазина. Гарри невольно прижимается к нему, наслаждаясь теплом. Привязанность близнецов всегда была немного ослепительной, всеобъемлющей, немного похожей на прыжок со скалы и никогда не выход из свободного падения. Даже спустя два года после войны и получив за плечами большую часть образования аврора, Гарри все еще питает слабость к близнецам Уизли. Он только рад, что его отношения с Джинни были недолгими; Фред и Джордж могут думать о нем как о приемном брате, но мысли Гарри никогда не были такими платоническими. Голова Фреда выглядывает из дверного проема вместе с соответствующей ухмылкой. — И если ты посмотришь на это с точки зрения того, что это величайшее магическое новшество со времен Мерлина—тогда да, мы возьмем на себя всю ответственность за это. — Это все еще магия души. - ворчит Гарри без жара в своих словах. — Министерство очистило нас от любых нарушений и объявило, что это абсолютно безопасно для всего населения. Ты не поверишь, какое у нас здесь движение днем. Люди со всего мира приезжают в наш маленький магазин шуток! Конечно, это бесплатно, нам очень часто говорили, что мы должны держать его свободным ... — ... не то чтобы мы не сделали бы этого по доброте душевной, Аврор Поттер, - добавляет Джордж, подмигивая ему. — наши предприимчивые сердца радуются, когда наши новые друзья остаются рядом, чтобы купить наши шалости и нанять наш очень опытный отдел любви, чтобы найти свою вторую половину. У нас также есть линейка любовных романов, которые клиенты могут прочитать, - заканчивает Фред, кладя руку Джорджу на плечи Гарри. Они, наверное, выглядят нелепо, все трое. Фред с размаху приоткрывает занавес. — И вот оно, наше чудо: комната любви! Несмотря на то, что его охватил благоговейный трепет, Гарри находит время, чтобы сказать: —Пожалуйста, скажи мне, что на самом деле ты это так не называешь. – Мы создали его. – Мы можем называть это как нам заблагорассудится. - говорит Фред. Пожалуй, немного близко к уху Гарри. Они оба слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, но Гарри не может заставить себя выскользнуть из-под их рук. С легким любопытством Гарри смотрит на их запястья, но, похоже, они оба приняли начатую ими тенденцию: покрывать запястья красной лентой. Гарри делает шаг вперед и обнаруживает, что дружеские объятия Фреда и Джорджа все равно соскальзывают. Он сразу же скучает по ним. Отчасти причина, по которой он попросил прийти в нерабочее время, заключалась в том, что даже через два года после войны его статус знаменитости мог быть оглушительным, и он не хотел, чтобы все, кто увидит, как он войдет, внимательно наблюдали за ним. Другая часть хотела насладиться присутствием Фреда и Джорджа в течение нескольких мгновений, прежде чем, наконец, отказаться от неловкой, ненужной влюбленности, которую он развил. Он, конечно, винит в этом близнецов. Если бы не то, как они были так добры к нему в Хогвартсе, всегда отвлекая его от своих проблем или помогая ему справляться с ними так хорошо, как только могли, и если бы не то, как они приняли его в свой магазин после войны, всегда рады поделиться с ним новыми продуктами или позволить ему экспериментировать с ними, то Гарри, возможно, не пал бы так глубоко. Он подходит ближе к столу в центре комнаты. Вся комната оформлена в красных тонах. Фред и Джордж сдерживали себя: это не гриффиндорский красный, а красный цвет любви и романтики. Котел, о котором Гарри так много слышал, стоит на столе. Внутри жидкость прозрачная с малейшим розовым оттенком. – Гарри, - говорит Джордж, внезапно становясь серьезным. Он не продолжает говорить, пока Гарри снова не смотрит на него. – Ты должен знать, что эта комната-зона, свободная от розыгрышей. Мы ни разу не фальсифицировали ничьи результаты и никогда бы этого не сделали. Все, что делает зелье,—это раскрывает ту часть вашей души, которая связана с другим - вашей второй половинкой. Или, в некоторых случаях, родственные души. Фред кивает. - Он прав. Если тебя не устраивает твое имя, ты можешь так же легко удалить его. Никто никогда не должен будет знать. Это не обуза. Тебе не нужно носить его с собой, если тебе так кажется. – Ты не внушаешь мне уверенности, - говорит Гарри, переводя взгляд с одного на другого. – Пока это не имя Волдеморта, я буду счастлив. –Это не имя Волдеморта, - уверяет его Фред. Гарри вопросительно смотрит на него. — Откуда ты знаешь? – Просто попробуй зелье, - говорит Джордж, толкая Фреда локтем. Гарри списывает это на выходки близнецов и снова поворачивается лицом к котлу. Газеты называют это революционным, министерство хочет получить зелье для себя. Весь мир сходит с ума от идеи способа узнать, кто на самом деле твоя вторая половинка. Никаких догадок, никаких раздоров. Или, по крайней мере, не такого рода. Это было объявлено правдой несколькими источниками. Близнецы Уизли войдут в историю как люди, изменившие волшебный мир. Когда дело доходит до эффекта, который это оказывает на их вид, вклад близнецов Уизли может даже затмить вклад Гарри. Проглотив волнение, Гарри закатывает рукава мантии и опускает руку в котел. Зелье теплое, но не горячее. – И второе запястье тоже, - говорит Джордж. – В случае множественных родственных душ. Гарри делает, как его просят. С колотящимся в груди сердцем он вынимает руки из зелья, запястья обращены вверх. Что бы ни хотела показать ему его душа, он встретит это лицом к лицу. Он имел дело с крестражами. Он может справиться с именами, даже если они ужасные. Дело в том, что они не страшны ни при каком напряжении воображения. Это имена, на которые Гарри даже не смел надеяться. Он не считал себя настолько удачливым, чтобы иметь Фреда Уизли на одном запястье и Джорджа Уизли на другом. Он смотрит на близнецов, которые смотрят на него с такой надеждой. – Вы двое уже знали, - говорит Гарри, просто чтобы быть уверенным. У Фреда и Джорджа, должно быть, было время смириться с этой идеей. Гарри, ему не нужно это время. – Сначала мы все проверим на себе, - соглашается Джордж. – Половина причины, по которой мы с Фредом так долго ждали, чтобы рассказать об этом миру, заключалась в том, что мы не думали, что нам может так подвезти. – Когда мы впервые создали зелье, я думал, что оно раскрывает имя, которое я хотел, а не имя, которое я должен был иметь. Когда мы поняли, что это не было принятием желаемого за действительное, мы проверили зелье экспертами, чтобы убедиться в этом. Мы хотели, чтобы ты нам поверил. – Фред протягивает руку, затем ждет, словно не желая давить на Гарри. – Я верю тебе, - говорит Гарри. Он задыхается от радости. Родственные души. Он, Фред и Джордж. Гарри делает шаг вперед и оказывается в их объятиях, оказавшись именно там, где ему и следовало быть. Их объятия такие же теплые, как и в прошлом. Его любимые близнецы, его. Гарри чувствует себя отчаянно собственником слов на своих запястьях. Весь мир может знать, если захочет; все, чего хочет Гарри, - это быть именно там, где он сейчас.