Все не так уж и плохо

Никогда не знаешь, что именно для тебя подготовил новый день. И Леви никогда не догадывался, что, когда он в очередной раз придет на работу, наступит то, что изменит жизнь каждого находящегося на земле человека. В целом, никто из людей ещё не догадывался. У всех день начинался по-разному, но все же в дне каждого было что-то похожее. Возможно, этим чем-то было нежелание идти в учебное заведение. Такого желание почти никогда не было у учеников старшей школы, и они даже не пытались что-то сделать, чтобы оно появилось. Некоторые учителя тоже работали через силу, надеясь, поскорее уволиться, однако оставались на своем рабочем месте до пенсии, внушая детям это нежелание получать удовольствие от жизни. Леви немного отличался. Он не был учителем, поэтому ему оставалось только стараться понять их эмоции. Работа уборщиком явно не работа его мечты, но она явно лучше, чем то, чем Ривай занимался до этого. Он жил довольно далеко от работы и каждый раз добирался почти час. Но это никогда не останавливало брюнета. Леви жил по чёткому распорядку дня и не любил, когда что-то идёт не по плану. Утром пробежка, потом душ и после завтрак. Ближе к 10 часам он проходил на работу и уходил в 18, обедал он в школе. Перед сном несколько упражнений, опять душ, после ужин и сон. Утро начиналось как обычно. Даже слишком. Когда дни постоянно повторяются, многие люди теряют интерес к жизни. И это было вполне понятно. Но Аккерман не чувствовал чего-то подобного. Он приходил на работу с мыслью о том, что сможет поговорить с Эрвином. Именно это было любимой частью дня Леви. Несколько минут, которые они проводили вместе за обедом, были лучшими минутами в течение всего дня. Но в этот день было иначе. Все началось с того, что одному ученику было очень скучно. Этим учеником был Эрен Йегер. И обычный день был слишком обычным и скучным для него. Уроки тянулись невозможно долго, даже споры, доходящие иногда до драки, с Жаном уже не вызывали подобного интереса. Он устал от повседневности. Можно было сходить куда-то с Микасой и Армином, но нужно было выпросить денег у мамы, а это тяжело и долго. Отец тоже вряд ли выделит им пару тысяч просто погулять. Армин тоже был не рад этому дню. С самого утра у него все идет не так. Утром, по дороге в школу, он споткнулся на собственной ноге и упал, порвав штанину на коленке. Пришлось возвращаться и переодеваться. Арлерт уже не в младшей школе, но все равно отчитывался перед родителями обо всем. Придя в школу, он надеялся, что все наладится, но то, что его случайно ударили дверью, когда он проходил мимо кабинета, говорило об обратном. На уроке оказалось, что он забыл свою домашнюю работу, после где-то потерял ручку, а когда нашел, узнал, что она закончилась. У Микасы день проходил как обычно. Она спокойно ко всему относилась, хоть и тяга к оккультизму добавляла свой адреналин в жизнь. Все её обряды в основном были простым чтением стихов, посвященных Эрену. Но, не хотя расстраивать друзей, она также разделила их скучающий настрой. Ближе к обеду все изменилось. После того, как прозвенел звонок с обеда, должен был быть урок химии с Ханджи. Он был хорошим преподавателем, всегда умел заинтересовать, и многие ученики с удовольствием посещали его занятия. И все до этого дня проходило хорошо. Каждый эксперимент всегда заканчивался успешно, но не в этот раз. Леви был слишком далеко, чтобы остановить Зое от необдуманных решений, которые точно закончатся чем-то нехорошим. Спустя уже пару минут, после неудавшегося опыта, в школе наступил настоящий хаос. Каждый боялся за свою жизнь, увидев то, что произошло. Наступил зомби апокалипсис и начался он именно в старшей школе Шингеков. Никто не был готов, что это произойдет именно сегодня. Леви ожидал, что день пройдет без происшествий, но все его мечты и планы как всегда разрушились о суровую реальность. Ему нужно было ещё раньше к этому привыкнуть, но он не мог. Надежда на спокойный вечер разбилась, стоило ему выйти в коридор. Почти сразу на него напал Эрвин. Это был первый раз, когда Аккерман не был рад его видеть. Посмотрев на остальных, Ривай понял, что произошло, поэтому почти сразу оттолкнул от себя Смита, заткнув ему рот рукоятью швабры, которая первой оказалась под рукой уборщика. Из-за своей особой привязанности к Эрвину, Леви не хотел убивать его, наоборот, хотелось даже в таком виде обнять его, но, видимо, у Смита на него сейчас совсем другие планы. Похоже, сейчас брюнет был самым вкусным десертом, от которого нельзя было отказаться. Леви никогда не чувствовал себя таким желанным. Ему было бы приятно чувствовать такое в обычное время, но не сейчас, когда тебя со всех сторон пытаются сожрать. Взяв Эрвина за воротник рубашки, Леви повел его туда, где они смогли бы спрятаться. Этим спасением стала дверь, ведущая в служебное помещение. В этой комнате находилось много чего для уборки. Леви почти все свободное время проводил в этой комнате и его всегда все устраивало. Зайдя, Аккерман кинул Эрвина к стене, заперев дверь на ключ, понимая, что надолго их это не спасет. Но, не смотря на это, дверь была хоть каким-то спасением. Зомби не сразу понял, что происходит, даже с учётом того, что сознание Смита хотя бы немного, но сохранилось. Увидев уборщика, который прижимался спиной к двери, голубоглазый неуклюже поднялся на ноги и вновь пошел к Леви, желая его съесть. Аккерман никогда не хотел быть съеденным, но если Эрвин будет умирать от голода, то можно было и пренебречь своими желаниями. Леви старался сделать все, чтобы блондин не укусил его. От сильной любви Ривай старался бить вполсилы, не задевая какие-то жизненно важные органы, которые сильно и не были нужны мертвецам. Леви бил мягко, еле касаясь, скорее, чтобы оттолкнуть зомби к стене, чтобы тот сел. И вскоре это даже получилось. Воспользовавшись моментом, Аккерман почти сразу взял с металлической полки веревки и перевязал руки Эрвина, сев на его ноги, чтобы тот не дёргался. Самым тяжелым было завязывать и не дать себя укусить одновременно. Иногда Леви брал его за волосы и оттягивал голову назад, чтобы зубы мертвеца не коснулись бледной кожи темноволосого. Это было тяжелее, чем ожидалось, и Эрвин даже успел прикоснуться губами к открытой шее, почти впивая в нее зубы. Леви нахмурился, толкнув Смита к стене плечом. После того, как руки Эрвина были завязаны за его спиной, работник школы встал, прищурившись, осматривал комнату. Нужно было найти что-то, чем можно заткнуть рот Смиту, чтобы тот не кусался. Несколько секунд поисков, и Леви достал из небольшого ящика серую изоленту и вновь подошёл к Эрвину. Тот сидел с опущенной головой, видимо о чем-то думая. Ривай взял блондина за волосы, поднимая его лицо к себе. Отрезав кусочек изоленты, он одним движением отпустил волосы Эрвина и заклеил ему рот. Ходячему мертвецу это явно не понравилось, из-за чего тот начал угрожающе рычать, но Леви не обращал внимания на его угрозы. Нужно было найти Ханджи, чтобы он придумал какую-нибудь вакцину. Если он начал этот хаос, то пусть его и заканчивает. Судя по рычанию, которое напоминало чем-то голос единственного химика школы, доносящееся снаружи, можно было понять всю обречённость такой идеи. Ривай сел рядом с зомби, посмотрев на него, проверяя, живой ли он вообще. Хотя бы в виде зомби. Аккерман до последнего не верил, что это происходит по-настоящему. Это было похоже на какой-то бредовый сон какого-то идиота. И почему из-за этого должны страдать Леви и Эрвин? Разве они чем-то заслужили такую судьбу? Аккерман тяжело вздохнул, погладив блондина по голове. Он всё ещё не был уверен, слышит ли Смит его вообще, понимает ли он его, осталось ли в этой светлой голове хоть капля сознания. Просидев пару минут около голубоглазого, Леви резко почувствовал то, что старался отрицать до этого. Отвратительный трупный запах. Это произошло настолько внезапно, что Ривай даже не заметил, как резко он отстранился от Эрвина, подойдя к окну, открывая его и пытаясь вдохнуть хотя бы каплю свежего воздуха. Но ничего. Толпы зомби, которые уже были на улицах и ели остальных людей, явно не давали живым вдохнуть полной грудью. В глазах Леви была паника. И Эрвин увидел это, когда Аккерман повернулся и медленно сполз по стене, прижав к своему лицу колени. Слишком безысходной казалась ситуация. В глазах Смита промелькнуло сочувствие. Этого чувства точно не было у других зомби, которые набрасывались на беззащитных людей. Леви сидел так несколько минут, молча. Зачем было что-то говорить, если все потеряно? Эрвин что-то прорычал. Сквозь изоленту это звучало приглушенно, но можно было разобрать что-то похожее на слова поддержки. По крайней мере до этого, Эрвин таким голосом успокаивал своего любимого, когда у того был плохой день или, возможно, от безысходности Леви начал слышать что-то подобное. Именно это рычание заставило Аккермана поднять голову и посмотреть в сторону мертвеца. Пусть белок глаз стал красным, светло-голубые глаза совсем не потускнели, а казалось, даже стали ярче. Леви обожал этот цвет, точнее обожал глаза, которые были у Смита. Он считал их самыми красивыми. Ривай тяжело выдохнул, стараясь привыкнуть к запаху, но это получалось пока что очень-очень плохо. Чтобы подойти ближе к Эрвину, брюнету пришлось заткнуть рот и нос влажной салфеткой. Если раньше ему не очень нравился запах именно этих салфеток, то сейчас это был лучший запах в его жизни. Подойдя к блондину, Леви осмотрел его, оценивая то, что с ним произошло. Эрвин взглядом следил за каждым движением Ривая, стараясь ничего не упустить. Аккерман старался не обращать внимания на этот взгляд, но иногда из-за этого мурашки все же появлялись на его спине, обливая все холодным потом. Леви сел на корточки около связанного Эрвина и посмотрел в его глаза. Он надеялся увидеть там осознание ситуации и, на удивление, именно это он и заметил в его взгляде. А Смит смотрел на Ривая, как смотрел бы на него в любой другой день. Леви выдохнул, обняв Эрвина. Это было так неожиданно для зомби, что тот даже вздрогнул, почувствовав тепло. Оно заставило блондина замереть и попытаться осознать, что только что произошло. — Я ненавижу этот запах... Ты весь в крови... Я весь в крови... Как же это мерзко, — прошептал Леви, словно в бреду, продолжая прижиматься к зомби. Ему хотелось почувствовать то обыденное тепло, которого сейчас не было. — Эрвин, я уже ненавижу то, кем ты стал, — продолжал Леви, не обращая внимания на появившееся недовольное рычание. На его глазах выступили слёзы от отчаяния и безысходности. Ранее он никогда ни перед кем не плакал, но сейчас это было уже не так важно. Эрвин не мог ничего сделать, чтобы успокоить Ривая. Его руки были связаны, поэтому он не мог обнять в ответ, не мог погладить по спине, сказать, из-за закрывшей его рот изоленты, что все будет хорошо. Внутри Эрвина, когда тот стал зомби, появилось странное желание съесть кого-то. Это желание было невыносимым, оно перекрывало все другие, все мечты и цели. Если все остальные были просто мясом, то Леви и правда был десертом. Смит был почти уверен, что Ривай самый вкусный, и съесть этот десерт будет сложнее, чем любое блюдо на земле. Но сейчас, когда Леви в отчаянии обнимал его, как горячие слезы проникали сквозь рубашку бывшего, еще живого учителя, и касались его мертвой кожи, этот животный голод отходил на второй план. Может быть, любовь и являлась вакциной? Смит почувствовал вину за прошлые свои мысли, о том, что он пытался сделать с Леви. Хотелось извиниться, но вместо этого сквозь изоленту донеслось только глухое рычание, которое не прекращалось, даже когда рот Эрвина был закрыт. Слова поддержки, которые он не мог сказать, словно лились из его рта. Увы, Леви не понимал ничего, даже если в голове Смита это звучало как осознанная речь. Черноволосый обнимал его, пересев на его ноги, прижимаясь как можно ближе. — Эрвин... Почему... Почему все это происходит? — Он знал, что тот не ответит, ведь просто не мог. Леви задавал вопросы скорее себе, чем Эрвину. А он лишь продолжал рычать в ответ, постепенно затихая, но потом возвращая прежнюю громкость. — Мы не сможем сидеть тут бесконечно. Рано или поздно, остальные проберутся сюда и будет только хуже. Тут закрытое помещение, уйти некуда будет. — продолжил Леви, погладив Эрвина по щеке. После Ривай встал, посмотрев по сторонам. Нужно было что-то, чтобы защититься. Но помимо того, чтобы спасти себя, нужно было спасти в первую очередь Эрвина, а потом ещё и остальных. Леви положил изоленту в карман, завязывая на ремне веревки. Ривай надеялся, что хоть кто-то ещё выжил, кроме него. Он надеялся по дороге встретить Майка, Нанабу, Ханджи в конце концов, Моблита. Хоть кого-то. Леви будет рад встретить любого живого. Но надеяться на это было слишком самоуверенно. Чтобы идти дальше, нужно было развязать Эрвина. Рот можно было оставить закрытым, ведь он не так был нужен. Леви помог Эрвину встать, подав ему руку и прижимая к себе. — Не отставай от меня, Эрвин. Идем, — он резко открыл дверь, смотря по сторонам. В коридоре было много зомби, но Леви искал особенных. Он искал тех, кого хотя бы знал. Они шли за руки по коридору, Ривай иногда прятался, а на Эрвина никто не обращал внимания. Леви завел его в лаборантскую. Там он ожидал увидеть живого учителя химии, который уже придумал антидот и вылечил всех, но реальность оказалась более жестокой. Там никого не было, по крайней мере, на первый взгляд. Выживший уже собирался уходить, но остановился, услышав всхлипы. Ривай старался найти источник звука и вскоре это получилось. Звук исходил из шкафчика, который был плотно закрыт изнутри. Тот, кто там находился, держался за хлипкую дверцу, не пуская к себе никого. Леви не сразу смог открыть шкафчик. Но потом, почти сразу, оттуда выпал Моблит в лабораторном халате, в котором они с Ханджи обычно вели урок. — Нет, пожалуйста, не убивайте меня! — в панике кричал он, упав на колени к ногам Ривая. Моблит быстро потерял счёт времени и заработал клаустрофобию в этом тесном шкафчике. Выбраться наружу было одновременно наградой и наказанием. Леви не сразу среагировал, ожидая что угодно, но не Моблита. Ему хватило пары секунд, чтобы понять, что перед ним не зомби. Ривай почти сразу помог ему встать, чуть приобнимая. — Успокойся и не кричи так. — Леви посмотрел на него грозным взглядом. После он посадил Бернера на стул, осматривая его на наличие каких-то ран. — Где этот очкастый? — Работник осмотрелся по сторонам, желая найти виновника всего этого. Лаборант вместо ответа лишь всхлипнул, обняв Леви за шею, плача ему в плечо. Аккерман услышал шаги и, достав из ботинка небольшое лезвие, которое он всегда носил с собой, подошёл к двери, прижавшись к стене. После он резко открыл дверь, смотря в коридор. Мертвецов стало немного меньше. В коридоре стоял Эрвин, который почти сразу посмотрел в сторону Ривая с немым вопросом. Леви лишь кивнул. — Если увидишь Ханджи, позови меня... — Но как он позовет, если только и может что невнятно рычать. Ривай вернулся к Моблиту, вновь приобняв его, желая успокоить. В обычное время он так не делал, но будто сейчас был выбор. Бернер прижимался, сжимая одежду Леви, будто пытаясь спрятаться за ним. Эрвин честно выполнял свое поручение, он следил за каждым зомби, который проходил мимо него. И спустя несколько минут, Смит увидел Ханджи. Химик, как и остальные зомби, передвигался медленно, еле волоча за собой ноги. Блондин подошёл к Зое, взяв за запястье. Если он был осознанным, то Ханджи повезло меньше. Рычание Зое было более протяжным и высоким. Смиту осталось только подать сигнал Леви, чтобы тот сделал что-то с Ханджи. Ривай все ещё сидел с Моблитом. Он попросил Бернера держаться позади. Леви открыл дверь, осматривая коридор. Он заметил Эрвина и Ханджи рядом. На лице Ривая возникло удивление, он ожидал, что Зое не стал зомби. Оставив Моблита около двери, Леви достал верёвку и отрезав нужной кусок ножом, начал тихо со спины подходить к Ханджи. Рот он хотел заткнуть тряпочкой, чтобы Зое не успел его укусить. Пока Эрвин отвлекал зомби, Леви подошёл со спины, почти сразу заткнув рот и повалив на пол, прижав коленом. Ловким движением он перевязал руки Ханджи, а после, перевернув Зое на спину, заклеил рот изолентой. Ривай встал, подняв зомби. После он понял, что просто так Ханджи идти за ним не будет. Он решил привязать Ханджи к себе, возможно, завязав верёвку на его шее, но после Леви передумал, ведь это будет слишком опасно. Потом он решил, что лучше всего будет привязать к рукам, перевязав их спереди. Это он и сделал и вскоре к запястью Леви была привязана веревка, которая вела к запястьям Ханджи. Тот все равно шел под действием голода, так что они не потеряются. Ривай открыл дверь, посмотрев на Моблита. — Идём — сказал ему Леви, прищурившись, дожидаясь пока тот встанет с колен. Моблит шатался, ему было страшно, а увидев Ханджи, он вновь впал в панику, прячась за телом Леви. Ханджи тоже узнал Бернера и начал идти к нему. Они остановилась только после того, как Леви крикнул на них. Казалось, что его злость принизила сразу всех зомби, которые были около них. Словно все остановились и слушали Ривая и его недовольную речь. Они почти спокойно, если не считать того, когда почти у самых дверей на Леви набросился какой-то зомби. Моблит спас его, ударив мертвеца по голове и после сбрасывая с Ривая. Тот лишь кивнул в знак благодарности. Леви не знал точно куда им теперь идти. Вокруг был хаос и какой был вообще смысл жить дальше. Ради чего? Ради того, чтобы сохранить человеческий род? Может быть, чтобы возродить его потом? Ривай не знал, да и не хотел знать. Все что хотелось — это проснуться от кошмара и забыть о нем желательно навсегда. Леви шел в сторону своего дома. Путь был неблизким. Совсем. Леви в обычное время добирался около часа до работы, но это было с помощью общественного транспорта, а сейчас им предстоит добираться пешком. По дороге они встретили Майка, который сразу узнал Ривая, помахав ему рукой, но увидев за спиной знакомого зомби, сразу напрягся, но не поднялся. Все это время Майк сидел на корточках около Нанабы, у которой был заткнут рот куском ткани, скорее всего это был кусок рубашки. Леви все же решился подойти. — Нанаба … — он не продолжил, но все было итак понятно. Леви намекал на тоже, что стало с Эрвином, но видимо ошибся, увидев как та бездвижно лежит. — Да, она зомби. Но… как только я подошел к ней, она замерла и села к стене. Я не знаю почему, Ривай. Она не двигается, но я уверен, что она жива. — Леви тоже хотелось в это верить. «Почему все это происходит?» Ривай, совместно с Майком, завязали руки Нанабы и нормально заклеили ей рот. Та совсем не сопротивлялась, словно и не хотела причинить вреда. Словно все остальные просто шутили насчет того, что они зомби, а у Нанабы получалось хуже всего. Леви тоже привязал её к своему запястью, ведя теперь уже троих зомби за собой. Эрвин шел сам, не привязанный. Ривай и сам не знал в чем именно заключалась особенность Смита, но сейчас это было не так важно. Главное, что пока что Смит не угрожает им, а это главное. — Майк, где вы были до того, как это все началось? — решил заговорить Леви, посмотрев в сторону Майка, который шел около Нанабы, не отходя ни на шаг. Они только недавно начали встречаться. — У нас был выходной и мы хотели посвятить его друг другу. Мы были в парке, когда заметили какого-то странного человека. Потом, конечно, стало понятно, что это не человек, а зомби... Я пытался спасти Нанабу, но не успел... Её укусили в плечо — он опустил взгляд, было видно, что ему тяжело говорить о таком. Он предпочел бы не вспоминать об этом вовсе. — я пытался спасти её... Остановить кровь, хоть что-то, но после она упала и лежала несколько минут не двигаясь. А когда она очнулась, то пыталась съесть меня... — было видно как на его глазах выступили слезы. Леви опустил тяжёлый взгляд, вспоминая свои эмоции, когда он увидел Эрвина. Отчаяние и страх, боль утраты, осознание того, что произошло. Он понимал чувства Майка сейчас и понимал, почему он не бросил свою возлюбленную. Сами того не осознавая они были разделены по парам, но это не мешало им быть друзьями. Ривай за столько лет привык к их компании, хоть и вел себя незаинтересованно и отстранено. После Аккерман посмотрел на Эрвина, его сердце пропустило удар, заставляя тяжело вздохнуть.