Липкая Ситуация

Человек-паук Питер Паркер ощущал гул в голове, а также похмелье. Он едва помнил предыдущую ночь, как вместе с Тором противостоял Зловещей Шестерке, как Доктор Осьминог каким-то образом заполучил в свои руки очень мощный асгардский артефакт, который он использовал для питания машины Судного дня. А еще была вечеринка, и Питер вспомнил, что выпивка была напольной. Тор никогда не знал значения слова "предел". И Питер понял: кто-то лежал в его постели, прижавшись к нему. Ее руки прижались к промежности Питера, которая была липкой после событий прошлой ночи, а не потому, что на его коленях взорвался веб-шутер. "Оооо", - сказал Питер. "Никогда больше не буду пить с асгардианцами". "Но с тобой было так весело", - сказал ему на ухо веселый голос. Этот веселый голос принадлежал великолепной пышногрудой брюнетке, которая ползала по его телу. Одурманенный мозг Питера собрал все воедино. Ее состояние раздетости, позволяющее простыням упасть и обнажить ее тело без всякого стыда, дало намек на то, чем они вдвоем занимались прошлой ночью. "И ты был весел, снова и снова". Брунгильда, или Валькирия, как она была хорошо известна, хорошо, что эти двое спали вместе. "Я взяла...." "Нет", - сказала Валькирия с улыбкой. "Ни один мужчина не смог бы воспользоваться мной... и любая женщина... не смогла бы воспользоваться тобой. То, что у нас было прошлой ночью, было взаимным". Валькирия облокотилась на тело Человека-Паука. От изгибов этой женщины у него слабели колени, и что-то еще, кроме паучьего чувства, покалывало. Валькирия наклонилась и поцеловала Человека-паука несколько раз. Она достигла единственной цели, прижавшись к нему, она заглянула ему в глаза. "И то, к чему мы приступим сегодня утром, тоже будет взаимным", - сказала она. Питер поднял руки с кровати. У него было намерение столкнуть Валькирию с себя, но, к несчастью, его руки нашли ее грудь. Такие мягкие, удивительно мягкие, они округлились в его руках. Пышногрудая брюнетка извивалась на нем, разминая свою идеальную задницу над его яйцами, которые слегка пульсировали. "Похоже, мы делаем это снова", - сказал Питер. "Ну, у нас только смутные воспоминания после прошлой ночи", - сказала Валькирия. "Учитывая все, через что мы прошли после прошлой ночи... разве ты не согласен, что у нас должно быть что-то... физическое, чем мы можем поделиться?" Питер согласился, на сто процентов. Валькирия прижалась своим теплым пахом к Человеку-Пауку, проникая в него. Как только Питер вошел в ее тугую киску, все попытки протестовать были пресечены. Ее внутренние стенки практически завладели членом Питера, и она раскачивалась вверх и вниз. Валькирия улыбнулась, ведь именно ей удалось приручить Человека-паука. Сиф положила на него глаз, но вовремя отвлеченный удар позволил Брунгильде перепрыгнуть черту и забрать свой приз. И весьма неплохой приз. Хорошо сложенный мужчина прижался к ее телу и наполнил ее. Валькирия и не подозревала, что на Мидгарде есть такие мужчины, но она полагала, что он скорее исключение, чем правило. "Ты жалеешь, что мы вместе?" спросила Валькирия. "Нет", - простонал Питер. "Хорошо, я тоже не жалею". Питер сел на кровати, и Валькирия обхватила его затылок, прижимая Питера к своей груди. Эти две груди, упругие и сочные, глубоко вдавились в лицо Питера, позволяя ему сосать их. Валькирия, слегка впиваясь ногтями в его затылок, вдыхала и выдыхала. "Глубже", - подбадривала она юношу. "Не отказывайся от этого еще.... бери мою грудь, как хочешь... она твоя". Питер работал с ее грудью, используя ее как игрушку для собственного самоудовлетворения. Валькирия не возражала. Она поощряла исследования Человека-паука, его пальцы так сильно работали над ее сосками. Питер тоже проникал внутрь ее тела и чувствовал, как напрягаются его чресла. Он немного сбавил темп, решив переключить внимание на задницу Валькирии. Если Питер на что-то и западал, так это на кого-нибудь с красивой задницей, а у Валькирии была довольно красивая задница. Его пальцы глубоко проникли в ее заднюю часть, слегка поглаживая ее. Валькирия продолжала стонать ему в ухо. "Заставь меня кончить на тебя, Паук". Питер ускорил движения своих бедер. Внутренние стенки ее тела, плотные и теплые, массировали его по всей длине. Она обняла его глубоко внутри себя, затягивая в себя. Мысль о том, чтобы излить свое семя в такую прекрасную женщину, несомненно, заинтересовала Питера. А усилившиеся стоны Валькирии только подстегнули его. Огонь разгорелся в чреслах обоих участников. Валькирия припала к телу своего мужчины, ускоряя темп. "Я хочу видеть твою задницу, когда буду трахать тебя". "Ммм... думаю, это можно устроить". Валькирия отстранилась от Питера и встала на четвереньки, лицом к стене. Большое зеркало, удобно так, висело на стене. Человек-паук забрался позади Валькирии и потрогал ее тело со всех сторон. Он сосредоточился на ее заднице, которая торчала и требовала внимания. Питер испытал ее на прочность, отшлепав по упругой попке. Когда Брунгильда вскрикнула от удовольствия, Питер отшлепал ее еще несколько раз. Сильная и могущественная воительница Асгардии получала удовольствие от того, что ее шлепали. Отражение ее сексуального лица в зеркале, искажающегося от удовольствия при каждом шлепке, подстегнуло руки Петера. Он шлепал ее по заднице очень сильно, пока на ней не появились красные следы. "Ты собираешься трахнуть меня снова?" Питер решил подразнить Брунгильду, потираясь своей эрекцией о ее сексуальную спину, а затем о ее задницу. Киска женщины умоляла, чтобы ее трахнули, и Петер зарылся в нее, заставив ее вжаться в кровать. Теперь он оседлал ее сзади, и Брунгильда обхватила Питера, застонав от удовольствия. Асгардианка любила порезвиться в простынях, и Человек-паук давал ей больше, чем что-либо другое. Его руки двигались по ее телу, как бушующее инферно. Дыхание участилось, когда Человек-Паук прокладывал себе путь вниз по ее телу. Ее колышущиеся груди, подпрыгивающая попка и в целом прекрасное тело разжигали похоть Человека-паука. Хотя у него были лишь смутные воспоминания о прошедшей ночи, Человек-паук запомнит это надолго. Он прижался к ней, потираясь головой о лоно Валькирии. Он поцеловал ее, глубоко проникая в нее. "Пусть все идет своим чередом, Паук!" вскричала Валькирия. Человек-паук повалил Валькирию на кровать. Горячая природа их тел, просто скрежещущих друг о друга, разжигала огонь в их телах. Питер глубоко погружался в ее тело, раскачивая ее. Его яйца покалывало, первые намеки на взрыв, готовый вот-вот последовать. Он обхватил Валькирию за бедра и с силой повалил ее на кровать. Человек-паук мог скакать на ней почти всю ночь напролет. Валькирия терлась своей мокрой киской о яйца Человека-паука, направляя его почти прямо внутрь своего тела. Она хотела, чтобы все до последней капли выплеснулось внутрь ее тела, как гейзер. Чтобы он полностью покрыл ее внутренности своей спермой. Один толчок, два толчка, три толчка, сменяя друг друга, Питер практически зарылся глубоко в теплое тело Валькирии. Ее напряженная киска сомкнулась вокруг его тела. Она кончила, сильно и быстро, сжимая почти кончившийся орган Питера. "Теперь моя очередь". Этот возглас заставил Валькирию зажмуриться от возбуждения. Прошлой ночью, слегка затуманенные воспоминания о том, как Питер вливал в ее тело струйку за струйкой. А его выносливость показывала, что у него хватит запаса на утро. Питер увеличил темп, все глубже проникая в ее тело, и наконец прервался. Питер кончил в прекрасную асгардианку, и не в первый раз. Хотя это был первый раз, который он запомнил с абсолютной и точной ясностью. Выйдя из Валькирии, Питер оставил ее лежать на кровати, вдыхая и выдыхая в течение минуты. Затем она поднялась, оглянувшись через плечо. Она бросилась на Питера, их тела прижались друг к другу. Груди впились в грудь Петера, заставив его удивленно выдохнуть. Брунгильда зажала растущую эрекцию Питера между их телами. И прижималась к нему снова и снова, пока в чреслах Питера не вспыхнуло пламя. "Я знала, что сегодня утром ты будешь таким же сильным, как и прошлой ночью", - сказала Брунгильда. "И я... готова к большему". Она толкнула Питера на кровать и села на него верхом, а затем оседлала его в обратном ковбойском стиле. Пышногрудая брюнетка-воительница, скачущая вверх-вниз и доящая Питера, сделала бы его утро, мягко говоря, незабываемым. Человек-паук и Валькирия наслаждались телами друг друга утром, днем и вечером, и так долго, как им хотелось. Возможно, они и переборщили, но когда их тела кричали от удовольствия, кто мог сказать?