Я любил тебя слишком долго|I've Been Loving You Too Long

      — Псссс, Роза!       Глаза Розы Грейнджер—Уизли открываются при звуке голоса ее сводного брата. Она несколько раз моргнула, чтобы глаза привыкли к слабому освещению, и повернула голову к двери, где виднелись смутные очертания Скорпиуса.       — Скорп? — ее голос сиплый ото сна. Она едва сдерживает зевок, вырывающийся изо рта, и искоса смотрит на мальчика чуть постарше. Она может разглядеть его белокурые волосы, выделяющиеся даже в темноте.       Роза слышит его шаркающие шаги, пока с нее не срывают одеяло и не тянут за руку.       — Пойдем, Роза.       — Куда мы идем? — спрашивает она, спотыкаясь, когда Скорпиус настойчиво тянет ее за руку. Ее рыжие кудри взъерошены и прилипли к лицу с одной стороны.       Скорпиус отпускает ее руку лишь на несколько секунд, затем возвращается и опускается на колени.              — Давай, Роза, надевай тапочки.       Роза кладет руку ему на плечи, пока он помогает ей надеть пушистые тапочки. Он встает и снова берет ее за руку, вытаскивая в коридор с прижатым к губам пальцем и очень тихим.        — Тсс!       Они вместе на цыпочках идут по коридору, когда Роза слышит голос. Он не похож ни на голос матери, ни на голос отчима.       Звучание протяжное и нежное, не похожее на ту музыку — маггловскую или волшебную — которую она обычно слышит. Но когда они на цыпочках приблизились к звуку, Роза узнала одну из пластинок ее матери. Она не слышала эту пластинку уже очень давно.       «Моя любовь становится сильнее, а ты входишь у меня в привычку»       Скорпиус приседает сразу за дверью, ведущей в пустую и необставленную комнату. Свет льется в коридор, и Роза понимает, что музыка доносится именно оттуда. Он подтаскивает ее ближе, она опускается на колени и заглядывает головой в дверной проем.       Там, посреди комнаты, ее мать и ее отчим, обнявшись, танцуют. Ее мать в ночной рубашке, а отчим в пижаме, и они медленно двигаются по комнате в объятиях друг друга. Отчим Розы прижимается лбом к лбу ее матери, и его губы шевелятся, как будто он шепчет ей.       Прошло немного времени, но теперь Роза может признать, что они представляют собой поразительное зрелище: невысокая и смуглая против высокого и светлого. Некоторые ребята из ее класса пытаются дразнить ее и Скорпиуса, говоря, что это напоминает противостояние добра и зла, но она знает, что это неправда, по крайней мере, теперь.       Скорпиус сжимает ее руку, пока они наблюдают за своими родителями, и в конце концов они оба оседают по стене на пол.       — Как ты думаешь, что они делают?       Глаза Розы прикованы к улыбке на лице ее матери. Она счастлива, и это радует Розу, в первую очередь. Она не понимала, насколько несчастной была ее мать, пока они не переехали к отчиму и сводному брату. И пока мать не начала улыбаться. Даже без причины. Она улыбалась постоянно.       Она не могла вспомнить, когда в последний раз ее родители улыбались друг другу. Конечно, мама улыбалась ей, и папа тоже, но они никогда не улыбались друг другу. Вместо того чтобы танцевать друг с другом, ее родители танцевали вокруг друг друга, избегая друг друга так долго, как только могли.       — Они танцуют, Скорп, — шепчет она в ответ, на ее губах появляется намек на улыбку.       Краем глаза она видит, как Скорпиус закатывает глаза.              — Я знаю это, но почему?       Она переводит взгляд на отчима и видит на его лице точно такую же улыбку. Роза мало что знает о матери Скорпиуса, кроме того, что она умерла, когда Скорпиус был маленьким. Когда она впервые встретила своего отчима, он был суровым и немного скованным. Однако ее мама клялась, что он любит ее и хочет полюбить Розу тоже. Поначалу это было странно, и другие дети в школе постоянно говорили об этом. Но со временем она полюбила отчима и стала ценить его совсем иначе, как своего родного отца. Это было несложно, зная и видя, как он делает счастливой ее маму.       — Понятия не имею, — пробормотала она, прислонившись к своему сводному брату.       Скорпиус положил руку ей на плечи и вздохнул. Ее сводный брат — пожалуй, лучшая часть слияния их семей. Оба были единственными детьми, и они были очень рады, что у них появился брат или сестра. В каком-то смысле Скорпиус был ее противоположностью, но в первый вечер в новом доме они решили, что постараются найти общий язык.       Их родители были друг у друга, так и они будут друг у друга. Это было справедливо, они не могли допустить, чтобы ее мама и его отец ссорились из-за них. Логично было создать какой-то союз. Теперь, однако, она считает Скорпиуса своим братом, а не просто союзником. Они настоящие брат и сестра.       Ей кажется, что они сидят там, за дверью, прислонившись друг к другу, всего несколько минут, и Роза слышит, что песня повторяется. Она подталкивает Скорпиуса, чтобы он еще раз заглянул внутрь.              — Все еще танцуют, — шепчет он, сдвигая плечо, чтобы она могла прислонить к нему голову. Он прислоняет свою голову к ее, и она закрывает глаза.       В некотором смысле, Роза считает, что они со Скорпиусом так близки, потому что на самом деле они не родные брат и сестра. Они стали близкими по собственной воле, они сделали выбор, быть также близки, как брат и сестра. Она переживала, когда в Хогвартсе их распределили на разные факультеты, но это было напрасно.       — И что вы двое здесь делаете?       Глаза Розы снова открываются, и она быстро поднимает голову, к счастью, Скорпиус уже сделал то же самое. Она немного отшатнулась, потому что в дверях стояла не ее мать, а отчим. Он не выглядит сердитым, может быть, немного встревоженным, но на его губах играет ухмылка, когда он смотрит на них двоих.       Скорпиус хватает ее за руку.       — Ну, мы просто… Папа, я имею в виду… мы просто, мы услышали…       Ее отчим усмехается и проводит рукой по волосам, после чего гладит их обоих по голове и жестом призывает их встать.       — Давайте, поднимайтесь.       Когда они оба встают, она видит голову своей мамы, выглядывающую из-за двери, и по улыбке на лице матери Роза понимает, что у них не будет неприятностей. Ее мать выскальзывает из дверного проема и подходит к отчиму, прислоняясь к его плечу.       — Мне показалось, я слышала здесь шаги, — подмигивает мать им обоим и гладит рукой свою ночную рубашку. — Ну, раз уж вы оба проснулись, то заходите и присоединяйтесь к нам.       Роза в замешательстве поднимает брови, когда ее мать протягивает руку Скорпиусу и тянет его в пустую комнату. Она нервничает, когда ее отчим делает то же самое по отношению к ней, на его лице появляется мягкая улыбка.       Розе очень нравится её отчим. Он всегда был добр к ней и относился к ней как к собственному ребенку, но он все еще пугает её — совсем немного. Он так не похож на ее родного отца, у них такой разный характер: ее отец вздорный и шумный, а ее отчим тихий и вдумчивый.       — Что скажешь, Роза? — спрашивает он, слегка наклонившись.       Она дарит ему свою лучшую улыбку и берет его протянутую руку, позволяя ему провести ее в комнату. К ее удивлению, мать обнимает Скорпиуса и раскачивается вместе с ним в такт музыке. Скорпиус уже достает до плеч матери, и когда Роза поворачивается, чтобы посмотреть на отчима, то понимает, что едва достает ему до груди.       Она вскрикивает, когда он наклоняется и подхватывает ее, прижимая к своей груди, и начинает раскачиваться. Он берет ее маленькую руку в свою большую и поддерживает ее другой рукой, и она хихикает, когда он водит ее по комнате.       — Кто бы мог подумать, что ты так хорошо танцуешь, Роза? — спрашивает ее отчим, и Роза отрывает голову от его плеча, чтобы закатить глаза и усмехнуться.       Она чувствует себя ребенком, а не 11—летней девочкой, у которой каникулы в школе, из-за того, что отчим держит ее на руках, но она не возражает. Он обнимает ее в танце и приближается к тому месту, где ее мать все еще танцует со Скорпиусом.       — Почему мы танцуем посреди ночи? — наконец спросила она, ее любопытство взяло верх.       Она снова поднимает голову, чтобы посмотреть на мать и отчима, которые, как она заметила, улыбаются друг другу. Ее мать крепко прижимает Скорпиуса к себе, одной рукой гладя его волосы.       — Мы хотели воспользоваться пространством комнаты, прежде чем заполнять ее мебелью.       Скорпиус поднимает голову и смотрит на них, на его лице написано замешательство.       — А что это будет за комната?       Ее отчим придвигается ближе к ее маме и Скорпиусу и обхватывает их обоих свободной рукой. Он притягивает их к себе, и Роза чувствует, как мамина рука прижимается к ее спине и трется о мягкий материал ее собственной ночной рубашки.       Ее отчим прочищает горло.       — Ну, она станет детской.       Роза переводит взгляд на Скорпиуса, который смотрит на нее с не меньшим удивлением в глазах. Детской? Но тогда это означает…       — У тебя будет ребенок? — недоверчиво спрашивает Скорпиус, прежде чем она успевает задать вопрос сама.       Она ловит взгляд матери, на ее лице появляется та же улыбка, которую она видела ранее тем вечером.       — У нас будет ребенок, и он будет общий.       — Вы оба будете ему нужны. Ему будут нужны брат и сестра, — добавляет отчим, его голос совсем близко от ее уха.       Она ерзает — как раньше, когда была маленькой, — и отчим опускает ее на землю. Скорпиус отстраняется от мамы и смотрит на обоих родителей, взгляд его не поддается прочтению. Должна ли она быть счастлива? Когда она была младше, до появления Скорпиуса, она всегда хотела иметь брата или сестру. Теперь он у нее есть. Нужен ли ей еще один?       — Это нормально — быть неуверенной, — говорит ее мама, ее улыбка немного смягчается от их реакции. — Но он будет любить тебя безоговорочно. Вас обоих.       Роза бросается вперед, чтобы обхватить руками мамину талию и уткнуться лицом в мамину грудь, она удивляется, когда чувствует руку Скорпиуса, обхватывающую ее, и объятия отчима, окружающие их всех.

͠

      В следующий раз, проснувшись посреди ночи, она слышит слабый звук музыки. Она тихонько скатывается с кровати и надевает тапочки, прежде чем выйти из своей комнаты в коридор. На этот раз она будит Скорпиуса.       Он сонно моргает, когда она толкает его в плечо, и она прижимает палец к губам, чтобы показать, что он должен вести себя тихо.        — Вставай, Скорп.       Скорпиус зевает и со стоном закрывает глаза рукой.       Роза хмыкает.              — Поторопись, или я сдерну с тебя одеяло.       Она не решается это сделать, но если это потребуется, она это сделает. Разговор о различиях ведьм и волшебников значительно отпугнул ее и она определенно не хочет случайно увидеть манипуляции с телом, которые могут быть у ее брата посреди ночи.       Поэтому она отворачивается, когда он, спотыкаясь, встает с постели, и позволяет ему сделать все, что нужно, прежде чем он погрузится в свои тапочки и последует за ней из своей комнаты в коридор. Они идут на цыпочках, как и в первый раз, и приседают у дверного проема. В коридор снова проникает свет, а из комнаты доносится пение Отиса Реддинга.       Она заглядывает первой, но знает, что Скорпиус не терпелив, и не удивляется, когда его подбородок упирается ей в макушку, когда он тоже заглядывает в комнату. Все так, как она и ожидала: ее мать и отчим покачиваются друг с другом, руки отчима обхватывают плечи матери. А на руках у матери — ее младшая сестра.       Роза и Скорпиус опоздали на ее рождение всего на две недели, их последние две недели учебного года в Хогвартсе. Их родители назвали ее Астра* — цветочное, чтобы соответствовать Розе, и небесное, чтобы соответствовать Скорпиусу. И до сих пор Роза считает ее громким, визжащим, пухлым, розовым комочком, который счастлив и спокоен только в объятиях своих родителей.       Она — идеальная смесь Малфоя и Грейнджер, с блестящими серыми глазами и вьющимися золотистыми волосами. Роза и Скорпиус пытались возиться с ней, но Астра слишком зависела от родителей и не хотела с ними расставаться. Пусть пока так, сказали они друг другу, все равно они были друг у друга.       — Мне кажется, я никогда не видел ее такой тихой, — шепчет Скорпиус, сидя рядом с ней. Роза кивает в знак согласия и с удивлением замечает, что ее глаза всё ещё прикованы к родителям и малышке зажатой между ними.       Она наблюдает, как ее мать смотрит на отчима с усталой улыбкой на лице и шепчет ему слова песни. Песня прочно вошла в сознание Розы, ведь она слышала ее столько раз на повторе.       «Я любил тебя слишком долго. Я не хочу прекращать сейчас.»       Роза отходит от двери и прислоняется к стене, ее глаза закрываются. Скорпиус берет ее за руку — это так напоминает ту ночь несколько месяцев назад — и испускает глубокий вздох.       — Я знаю, что она должна нам нравиться, но… она ничего не делает.       — Разве что плачет, — в отчаянии бормочет Роза.       Скорпиус толкает ее коленом, пока она не открывает глаза и не смотрит на него.              — Но мы есть друг у друга.       Роза сжимает его руку и улыбается, потому что это правда, они есть друг у друга.       — Ты ведь понимаешь, что она — младенец?       Роза оборачивается с широко раскрытыми глазами, услышав отчима, стоящего в дверях. У него темные круги под глазами, и он выглядит уставшим. Несмотря на это, улыбка на его лице искренняя, и он жестом головы призывает их встать.       — Вставайте, вы двое. Я должен был догадаться, что эта песня станет для вас маяком, — говорит он, подталкивая их внутрь детской.       Роза сразу же направляется к матери, которая держит на руках Астру. Если ее отчим выглядит уставшим, то ее мать выглядит измученной. Но вот она здесь, все еще покачивается с ребенком, и не жалуется. Мама протягивает одну руку и притягивает Розу к себе, обнимая ее за плечи и прижимая к Астре.       — Роза любила эту песню еще до своего рождения, — тихо говорит мама, поглаживая пальцами ее плечо через ночную рубашку. — Я ставила эту пластинку на ночь, когда не могла устроиться поудобнее, и, клянусь, любовь моя, ты танцевала у меня в животе.       Роза краснеет и зарывается лицом в локоны матери.       — Ну мам…       — Это правда! — говорит мама, ее восклицание чуть громче шепота, и она проверяет, спит ли еще Астра. — И на счет тебя тоже, Скорп. В первый раз, когда твой отец оставил тебя со мной, я не могла успокоить тебя. Тогда я поставила эту пластинку, и что ты думаешь? У меня было два спящих малыша.       Роза видит, как лицо Скорпиуса покраснело, а отец ласково проводит рукой по его волосам. Они оба придвигаются ближе, и Скорпиус смотрит на сестренку с задумчивым видом.       — Полагаю, это значит, что и Астре тоже нравится, —говорит он.       Ее отчим проводит пальцем по щеке Астры, и все они хихикают, когда она вздрагивает от этого ощущения.       — Ей нравится, как и ее брату и сестре.       Роза не может не улыбнуться. До сих пор она не замечала ничего, что указывало бы на то, что они могут быть похожи. Это достаточно необычно иметь младшего брата или сестру, который почти на 12 лет младше. Они со Скорпиусом даже не проводят большую часть времени дома. Ее беспокоит, что они не смогут проводить достаточно времени с Астрой, чтобы она действительно почувствовала себя их сестрой. Такие моменты, как этот, помогают.       — С ней станет интересней, ты знаешь, —говорит отчим и ей, и Скорпиусу. — Младенцы немного скучны и проводят большую часть времени со своими мамами и папами. Но она будет расти, быстрее, чем ты ожидаешь, и будет постоянно бегать за вами обоими.       — Ты просто должна быть немного терпеливей, — добавляет ее мама. — Она любит тебя, очень сильно.       Роза вздыхает и пожимает плечами.              — Как она может нас любить? Она даже не знает нас.       Она смотрит, как ее мать нежно проводит пальцами по золотистым волосам Астры и постукивает указательным пальцем по ее носу. Ее отчим подталкивает Скорпиуса ближе, пока тот не обхватывает ее мать, чтобы притянуть их в тесный круг.       — Мы рассказываем ей о вас уже несколько месяцев, еще до ее рождения, — бормочет отчим. — Она любит вас обоих безоговорочно. Вот увидите.       Астра сопит во сне и прижимается лицом к матери.

͠

      На этот раз она встречает Скорпиуса в коридоре.       Прошли годы с тех пор, как она слышала пение и фортепиано посреди ночи, но оно разбудило ее так же, как и много лет назад. Она скатывается с кровати, натягивает халат, сует ноги в тапочки и на цыпочках выходит в коридор.       Как раз в тот момент, когда она высовывает голову, из дверного проема появляется знакомая светловолосая голова ее брата. Его волосы в беспорядке, прижаты к голове под странными углами, а глаза мутные ото сна.       Роза шагает вперед, он делает то же самое, только он одет значительно скуднее. Она закатывает глаза и толкает его в голую грудь.              — Иди, надень что-нибудь!       Скорпиус насмехается.                     — Зачем? Это же всего лишь ты.       — Вот именно, не нужно выпендриваться.       Он машет рукой и поворачивает обратно в свою комнату.       — Ладно, ладно. Не стоит из-за этого кипятиться.       Роза вздохнула и скрестила руки, прислонившись к стене рядом с дверью, ожидая, пока Скорпиус накинет халат. Это не должно удивлять ее, в конце концов, все время их обучения в школе Скорпиус отбивался от девушек, хоть их внимание ему и льстило.       — Лучше, принцесса? — спрашивает он, протягивая руки, представляя себя, когда выходит из своей комнаты.       Она хмыкает и отталкивается от стены.              — Не называй меня так.       Они идут по коридору, как и в прошлый раз, но на этот раз музыка доносится из другой комнаты. Вероятно, из их гостиной, где стоит проигрыватель. Однако на этот раз им нужно еще кое-кого прихватить, прежде чем спуститься к родителям.       Скорпиус осторожно толкает дверь в комнату Астры, и Розе приходится давиться от смеха, глядя на то, в какой позе спит их сестра. Ее лицо вжато в подушку, но колени подтянуты под себя, спина вздымается, а одеяло сдвинуто к изножью кровати.       — Как она может так спать? — шепчет Скорпиус, смотря на нее.       Роза пожимает плечами.       — По крайней мере, сейчас она спит.       Скорпиус вздыхает и кивает головой в знак согласия. Было несколько лет, когда Астра отказывалась спать по ночам, вылезала из кроватки, и кричала, когда родители ставили вокруг ее кровати защитные чары.       Роза подходит к кровати и садится на край, проводя рукой вверх и вниз по спине сестры.        — Асти? Давай, просыпайся.       Глаза Астры открываются, она поднимается на колени и смотрит на брата и сестру. Она трет глаза кулаками и зевает, ее рот широко открыт. Скорпиус наклоняется и подхватывает ее, прижимая к своей груди, пока она обхватывает его ногами.       — Куда мы идем? —спрашивает она, ее слова сбиваются в кучу.       Скорпиус хмыкает и проводит рукой по ее спине, когда Роза берет инициативу на себя и выходит за дверь, обратно в коридор.        — Мы спускаемся вниз к маме и папе, но ты должна вести себя очень тихо, хорошо?       Роза оглядывается на брата и сестру и улыбается, когда Астра, широко раскрыв глаза, кивает головой и шепчет в ответ.        — Я могу вести себя тихо!       Роза улыбается и ведет брата вниз по лестнице, на цыпочках, пока они не достигают первого этажа. Она видит свет, мерцающий в гостиной, расположенной в конце коридора, и они идут так тихо, как только могут, пока не оказываются рядом с дверью.       Скорпиус прижимает палец к губам и шепчет.       — Тшш, Асти.       Астра подражает брату, поднося палец к губам и наблюдая за происходящим. Роза заглядывает в дверной проем и улыбается, когда видит своих родителей, запутавшихся в объятиях друг друга и покачивающихся в центре комнаты.       Острый подбородок Скорпиуса снова упирается Розе в макушку, но она может только улыбнуться этому ощущению. Он держит Астру рядом с ней, а щека ее сестры прижата к ее собственной, пока они смотрят на своих родителей.       — Они танцуют? — шепчет Астра.       Скорпиус отстраняется и двигается вдоль стены, чтобы сползти вниз, и Роза делает то же самое. Они садятся рядом друг с другом, как и раньше, но на этот раз Астра сидит на коленях Скорпиуса. Он тянется к ее руке и берет ее в свою.       — Ну, мы танцевали, пока не услышали, как отряд детей топает по лестнице.       Астра вскрикивает, когда рядом с ними появляется ее отец, а ее мать прижимается к его боку с сияющей улыбкой на лице. Роза хмыкает и поднимается с пола, ее рука все еще сжимает руку брата.        — Мы не топали! И ты не можешь сказать, что удивлен.       Ее мать качает головой.       — Конечно, нет, мы знали, что вы спуститесь.       Ее отец— возможно, не родной отец, но столь же достойный этого звания— делает шаг вперед, чтобы взять Астру из рук ее брата. Он обнимает ее, прижимает к себе и целует в золотистые кудри, а затем снова протягивает руку, на этот раз к Розе.       — Пойдем, я хочу потанцевать с моими девочками, —говорит он, увлекая Розу в гостиную. К ее удивлению, мебель была передвинута, чтобы было больше места для танцев.       Роза оборачивается, когда они идут, и смотрит, как ее мать обнимает Скорпиуса. Она притягивает его лицо к своему и гладит его по щеке.       — И я бы хотела потанцевать с моим мальчиком.       Она придвигается вплотную к отцу и сестре, прислоняется к его груди и кладет одну руку на спину сестры. Астра прижимается к отцу, уткнувшись лицом в его шею. Он покачивает их, мягко двигаясь под знакомый голос Отиса Реддинга.       «Я люблю тебя всем сердцем. Я не могу прекратить сейчас»       Скорпиус и их мать тоже покачиваются в такт музыке, теперь ее мать достает только до его плеча. Роза закрывает глаза в объятиях и глубоко вдыхает.       — Почему мы танцуем, папа? — тихо спрашивает Астра, ее пальчики играют с пуговицами на его пижамной рубашке.       — Мы всегда танцевали с тобой, Асти, — отвечает Роза, улыбаясь сестре.       Скорпиус смотрит в их сторону и переводит взгляд на Розу, усмехаясь.       — Еще до твоего рождения.       Астра хмыкает и снова склоняет голову на плечо отца. Роза смотрит на отца и улыбается, глядя в его глаза, когда он прижимает ее к себе немного крепче. Он перемещает их туда, где танцуют ее брат и мама, и собирает их в тесный круг.       — Мне нравится эта песня, — шепчет Астра.       Роза хихикает и закрывает глаза, довольная тем, что ее окутывает семья.       — Это никогда не было вопросом, Асти. Ты должна была полюбить эту песню. Так же, как и все мы.