Яростная игра

**** Кэтрин рассматривала пару, которая немедленно отстранилась и Эйлин начала поправлять одежду, спуская юбку платья вниз, до того состояния, что чёрная юбка, вернувшись в изначальное положение, коснулась каменного пола. Сама Снейп отошла, как можно дальше от Мраксов, встав у самого угла стола, примерно в трёх метрах от Кэтрин, только от разочарованного и холодного взгляда юной наследницы, она не ушла. Голубые глаза находили зеленые, всматриваясь в них, будто пытаясь найти ответы на терзающие её сознание вопросы. Только она не находила… Снейп стыдливо опустила голову и только ярко выраженные красные щёки, на фоне бледной кожи, и не до конца восстановившееся дыхание, выдавали то, чем они занимались несколько минут назад. — Кэтрин. Тебя манерам не учили? Что нужно стучаться, нет? — спросил строго Чарльз, пытаясь скрыть нервозность, которая охватила его, когда его дочь застала их. — Вы были слишком увлечены своим… соитием, если позволите, что не услышали, как я уже пару минут стучала в дверь. — Мракс усмехнулась и холодно осмотрела отца, с ног до головы, прежде, чем отвернуться от него. — Соитие — это у животных, дорогая. — Я знаю. Я знаю… — холодно сказала слизеринка, усмехаясь одной стороной губ. — Кэтрин… — А как называют мужей, которые завели любовниц и занимаются с ними… Которые удовлетворяют свои сексуальные потребности друг с другом, при жене, что находится в их супружеской спальне? Я вот не знаю. — она повернулась к Чарльзу, который позвал её с каким-то отвращением в голосе, но дальше слушать не стала. — Я прошу прощения, Кэтрин. Пожалуйста… — Эйлин взглянула на девочку, понимая, что она чувствует и какого застать самого родного человека в таком положении с другой женщиной. Они принимали её и её сына, как гостей, а сейчас получается, что они спят. Мерлин… Кэтрин посмотрела на Эйлин настолько холодно, что она увидела Мракса, в школьные годы, когда тот мог уничтожать только взглядом. Голубые глаза, каждое поколение одинаковые и от того такие глубокие и одновременно непроницаемые. Снейп всегда удивлялась, как можно вкладывать столько чувств и мыслей в один лишь взгляд, или наоборот лишаться их по щелчку пальцев. Невероятное умение, взгляд Снейп всегда был непроницаем, что передалось и Северусу от неё. — Я нахожу в себе силы, чтобы не мучать вас прямо на этом полу, из исключительного уважения к вам, как к матери Северуса и талантливого Зельевара. Думаю, что как личность, я перестала вас уважать в этот самый момент. — Я понимаю, что то, что ты увидела… Это бесконечно ужасно и ты имеешь право злиться. Я просто прошу прощения за то, что ты видишь сейчас перед собой. Я… Я не знаю, что тебе сказать. — А мне не нужно ничего говорить и вообще разговаривать со мной! — отрезала Мракс, повышая голос, почти до крика, но не переходя на него. — Я пришлю вам, то, что мне необходимо в виде письма. А, впрочем. Вы всё равно видимо будете тут, то почему бы и не сейчас? Не вижу в этом проблем, верно, или нет? — она пронзительно посмотрела на отца, но также разочаровано. — Мне нужно четырнадцать штук зелий «сна без сновидений». — Тебя беспокоят кошмары, солнце? — спросил Чарльз, желая сделать шаг к ней. — Тебя это не касается. Я возвращаюсь в Хогвартс. А вы мне омерзительны. Не хочу больше оставаться здесь. — после этих слов она моментально сбежала, только торопливо стучащие каблуки сообщали о было присутствии наследницы Мракс в лаборатории. — Проклятье! — Чарльз швырнул какую-то склянку в стену, от чего она разлетелась на большую кучку осколков, разных размеров и форм. Только это тоже не помогло. — Чарльз, я думаю, что мы совершили большую ошибку. Я не хочу иметь врага в лице Андреи, а самое главное, что я не хочу иметь врага в лице Кэтрин Мракс. Она мала, но слишком сильна для своего возраста. Я не сравнюсь с ней. — Снейп, усмехнулась, наклоняясь над столом и прижимая руки к его холодной поверхности. — Не переживай на этот счёт. Андреа не узнает, Кэтрин слишком дорожит мной, чтобы это сделать. — Не будь так самоуверен. Кэтрин может отказаться от тебя. И сделай так, чтобы этого не произошло. Иди к дочери, Мракс. — Эйлин отошла от стола и надела на руки перчатки, желая приступить к работе. Чарльз вышел, побежав в комнату наследницы Рода, откуда доносился звук битого стекла и злая Кэтрин, приказывающая эльфам собирать её вещи быстрее. Кэтрин очень редко была в состоянии агрессии, выплёскивая весь свой нрав на маленький эльфов, но они идеально выполняли свою работу, желая этим хоть как-то поднять настроение своей маленький Хозяйке, которую они воспитали практически сами, и видели как она росла. Возможно, это и было причиной по которой они никогда не обижалась за любые грубые крики, а иногда удары, в очень редких случаях. Сейчас маленькие существа тоже не держали обиду, принося ей чай с ромашкой, пока Кэтрин медленно делала глоток из дымящейся чашки, бездумно пялясь в зеркало, рассматривая своего зеркального близнеца. В конце концов эльфы всегда прощались Кэтрин, молча улыбались ей, не смея держать обиду на своего друга. **** — Тебя не учили манерам? Не знаешь, что прежде, чем войти в комнату, нужно стучаться? — язвительно спросила Кэтрин, стоило Чарльзу показаться на пороге. Причём стояла она к нему спиной, даже головы не повернула. — Хозяйка, ваши вещи собраны. Эльфы могут идти, дражайшая Хозяйка? — несмело пропищала Дейзи, тут же опуская голову вниз. — Идите. Занимайтесь своей работой, как понадобится, то я вас позову. Не переживайте на этот счёт. — Кэтрин наклонила голову, когда эльфы немедленно испарились, оставив после себя, как и всегда, лишь щелчок. Кэтрин присела за свой туалетный столик, распуская хвост и принялась гребнем расчёсывать шоколадные волосы. — Ты хотел что-то сказать? Если нет, то выйди из моей комнаты. — Кэтрин. — Что, Кэтрин? Я тринадцать лет, как Кэтрин. Только вот… Я рассчитывала, что мне нужно брать с тебя пример, как я и делала эти тринадцать лет, но вдруг оказывается, что я ошиблась! Снова! — к концу предложения её голос дрогнул, а из глаз вытекла солёная жидкость, именуемая слезой. Но та была быстро стёрта, хотя он заметил, но промолчал. Со стороны девушки сие действие тоже не осталось незамеченным, но молчание послужило конечной точкой. К чему были слова, когда она начала выставлять между ними препятствие, которое не подпустит Мракса ближе, чем она позволит? — Солнцу, я прошу тебя. Выслушай меня… Пожалуйста. — она повернулась к нему, игнорируя предательские эмоции, которые хотели взять над ней верх. Чарльз никогда и никого не умоляет, не просит, так как делает это для дочери. Он впринципе никогда не умоляет и не просит, это явно не входит в перечень характера Мраксов. — Я вся во внимании, если тебе будет как оправдаться, то я послушаю эти нелепые отмазки. — холодно вымолвила волшебница, не отрывая серьёзного взгляда от зеркала, сжимая гребень крепче, принимаясь расчёсывать волосы с небывалым остервенением. — Я не знаю, как объяснить, то, что произошло. Я люблю тебя, люблю тебя больше всего и всех на свете. Ты мой единственный и любимый ребёнок. Но мы с твоей мамой уже не любим друг друга, как это могло быть раньше. Ты это и сама понимаешь, скрывать я не вижу никакого смысла. — маг прервал себя лишь на минуту, прежде чем заговорить снова. — Эйлин она… — Ты её любишь? — прошептала Кэтрин, будучи готовой к любому ответу, но руки предательски затряслись, так что пришлось отложить гребень обратно на стол. — Нет. — твёрдо ответил Мракс, смотря на дочь. — Лжёшь! Ты что-то чувствуешь, я чувствую как колышется твоя энергия. Да, ты её не любишь. Но она не очередная ведьма в твоей постели, отец. — Кэтрин встала из-за стола, полностью стряхивая с себя всю жалость. Довольно. — Хватит лгать мне! Я верила тебе, винила маму, что это она изменила тебя! Что она сломала твою веру в чувства, что ты никогда не изменишь ей… А что получается? Ты просто ждал повода? Зря я это затеяла! Идиотка. — Кэтрин открыла глаза, которые постепенно наливались чернотой, утопая в этой бесконечной и поглащающей её тьме, а сама девочка потихоньку усмехнулась. Пугающе, жутко… Как Слизерин, ни как Мракс. — Девочка моя. Не нужно, он опустошит тебя. Уничтожь вашу связь. — Чарльз посмотрел на Кэтрин, которая засмеялась, пронзительно смотря на него, полностью чёрными глазами и улыбкой. — Я. Не прощаю. Тех. Кто. Посмел. Причинить. Мне. Боль. — по словам повторила шатенка, выбрасывая руку из которой лучом вырвалась синяя вспышка, откидывая Мракса на другой конец комнаты. Слёзы текли по щекам Мракс, пока она издевательски усмехалась, наблюдая, как он поднимается, вытирая из рассечённой брови кровь. Только она не могла ничего сделать, слишком сложно. Эмоции всегда берут над вами верх. Именно в эти моменты вы совершаете самые неправильные и не редко, жёсткие поступки, о которых потом будете жалеть, не в силах это всё исправить. Нельзя отмотать время назад, просто нельзя. А так хотелось. Кэтрин хотелось вернуться на час назад и не идти в чёртову лабораторию, хотелось упасть в объятья Регулуса, рассказывая какие-то истории, хотелось поболтать и посмеяться с её девчонками, которые всегда знали, как поднять её настроение. Хотелось посидеть в гостиной Слизерина, наблюдая за спорами Барти и Рабастана, за этим уютом, которого так не хватало ей сейчас, пока Чарльз что-то говорил, а она лишь смеялась, в душе корчась в агонии проклятых чувств. Хотелось пойти к чёртовому Сириусу Блэку, который обещал быть рядом, если что-то случится, если она сама позовёт его на помощь, он придёт, наверное придёт… Хотелось вернуться на первый курс, где всё было хорошо и идеально. Где единственной проблемой были их ссоры с Сириусом и эссе Макгонагалл. Где родители были счастливы и не было всех этих интриг! Не было боли, не было измен, не было пыток, лицемерия, скрытости и холода. Когда рядом был Люциус, которому можно было поплакаться и рассказать о том, что её беспокоит. Теперь нельзя. Она выпустила ещё один оранжевый луч, который разбил несколько ваз, отскочив от щита Мракса. — Довольно! Хватит! Я приказываю! — крикнула Кэтрин внутри себя и снова оказалась на заснеженной опушке Запретного леса. **** — Моя дражайшая наследница. Я невообразимо рад твоему визиту. — Салазар Слизерин вышел с другой стороны деревьев, скидывая с головы капюшон. — Салазар, что происходит? Я не хочу причинять папе боль! -в отчаянье крикнула Кэтрин, сдерживая слёзы, которые хотели покатиться по румяным от холода щекам. Немного, но тут был холод, небольшой, но ощутимый. Действительно какая-то магия… Впрочем, для волшебного мира это не самое удивительное, что может произойти с волшебником. — Он причинил тебе боль, Кэтрин. Никогда не поддавайся на провокации из-за любви или других чувств. Всегда ставь себя, выше других. — он подошёл ближе, пальцем стирая слезу, которая вырвалась их плена Мракс. — Запомни мои слова, они не раз помогут тебе принять правильное решение. Готова? — спросил Слизерин, увидев кивок, усмехнулся и продолжил говорить, своим бархатным и чрезвычайно холодным голосом, но он мог показаться страшным кому угодно, только не ей. Привыкшей к холоду, на людях всегда все носят маски холодности и учтивости, даже презирая этого человека в душе, но учтивость всегда будет. Ей всегда есть место в высшем обществе… — Сострадание — это вред. Жалость — это вред. Ты всегда должна быть у себя на первом месте, не важно, кто и что говорит, кто и что думает и, кто и как поступает, всегда следи за собой. Поступай так, как считаешь нужным. Никогда не бойся обсуждений, Кэтрин. Тебя всегда будут осуждать, что бы ты не сделала, что бы не сказала и как бы не поступила, всегда будет кто-то кто тебя осудит. Не существует идеальных волшебников, у всех свои недостатки. Жизнь слишком коротка, чтобы думать о мнении общества, в страхе потерять их благосклонность к тебе. — Никогда не ставь эмоции выше себя. Это самое главное. — он отошёл, всматриваясь в омут голубых глаз, которые были так похожи на когда-то его собственные. — Я не хочу закрываться от всех. Эмоции заставляют жить и понимать, что ты ещё не мёртв. — Не давай себе закрыться от всех, поступая, как просит сердце. Зачастую, оно не лучший советчик. Чувства мешают рассудку. А поступить правильно, иногда слишком важно, чтобы поддаваться на мимолётное увлечение. Поняла меня? — Да, Салазар. Здравствуй, жаль, что мы всегда встречаемся при таких обстоятельствах, иногда не хватает разрядки. — Кэтрин улыбнулась, совсем немного, но это была самая искренняя улыбка, которую когда-то видел Слизерин. Она действительно была довольна их встречей, не смотря на то, что сейчас происходит во внешнем мире, во внутреннем они также стоят вместе, смотрят друг в другу в глаза, зная, что время кончается и неизвестно, когда они встретятся вновь… — Папа сильно пострадал? — спросила Кэтрин, разрывая зрительный контакт. — Не думаю. Чарльз сильный волшебник, это достойно восхищения. Его хорошо обучали в Хогвартсе, я горд собой, что был основателем этой школы. Слизерина особенно. — он подмигнул и Кэтрин коротко рассмеялась, прежде чем попрощаться. — Мне нужно уходить. Я хочу вернуться на учёбу. Прощай, Салазар. — Прощай, Кэтрин. — Слизерин усмехнулся и щёлкнул пальцами, от чего Кэтрин вернулась в своё тело, вновь покидая зимний лес, до неопределённого периода своего времени. Великий маг просто смотрел, как Кэтрин превращается в туман и исчезает, её гнев прошёл из-за встречи с ним. У него было также, стоило увидеть одного важного человека, который давал такие напутствия, что и сам Салазар следовал им всю свою жизнь. Он передавал память об этом волшебнике или волшебнице, Кэтрин. Зная, что выполнил свой долг, как дань памяти… **** Кэтрин свалилась на пол, в последний момент перекатившись от осколков очередной вазы. Кажется им не место в её комнате. Дышать было тяжело, а силы были практически на исходе, но она встала на ноги, аккуратно проходясь по комнате, к Чарльзу с волшебной палочкой в руке, которую он сразу отпустил стоило голубым глазам упереться в его. — Винки.-Кэтрин держалась за талию, сминая ткань своих брюк. — Винки прибыл, Хозяйке что-то нужно? — Да, Винки, мне нужно в Хогвартс. Сможешь? — спросила волшебница, мягко смотря на эльфа. — Винки сможет всё, как пожелает Хозяйка. Винки сейчас возьмёт чемодан Хозяйки, предупредит Коми и Дейзи и вернётся. — домовик испарился, когда Кэтрин молча оглядела очередной приступ ярости. — Это ты виноват. Я не буду извиняться за твою ошибку. И ещё. Я не хочу тебя видеть и слышать, пожалуйста, не пиши мне. Если я буду готова, то сразу же отправлю письмо. — Кэтрин дошла до ванной комнаты, где в верхней тумбочке стояло восстанавливающее зелье. — Кэтрин, прошу тебя. Неужели ты станешь обижаться на меня? Ты не можешь лезть в мою жизнь, она тебя не касается, в конце концов! Как ты смеешь диктовать мне условия?! Я не какой-то мальчишка с улицы, я твой отец! И мои дела, никогда тебя не должны касаться, ясно?! Неблагодарная девчонка! — крикнул Чарльз, пребывая в состоянии невероятной, раздирающей ярости, когда Кэтрин встала перед ним. -Пошёл прочь. С этого момента мои проблемы, чувства и моя жизнь тебя не касается. Тебя не будет в этой жизни, понял?! Проваливай к чёртовой матери отсюда. — прошипела Мракс, всматриваясь в него. Обоим было страшно больно и потом они обязательно пожалеют об этом, только сейчас привычная ярость и упёртый характер сыграли свою роль, сильно поссорив двух самых любящих друг друга людей… Отныне Мраксы расколоты, словно куски льдины, отделяющиеся друг от друга и плывущие в разные стороны. — Хозяйка! Винки прибыл и готов доставить свою Хозяйку в Хогвартс! Эльфы будут очень скучать по Хозяйке. — добавил эльф, ходя вокруг девушки и протягивая ей руку. — Спасибо, Винки. Я не скоро вернусь сюда, можете не убираться здесь. — Кэтрин трансгрессировала, даже не посмотрев в сторону Чарльза. А он смотрел, как она исчезает, прежде, чем выйти из комнаты и пойти в свой кабинет, киша ненавистью к самому себе. **** Кэтрин появилась на пороге Хогвартса, когда она попрощалась с Винки и он отнёс её чемодан в её комнату. Мракс лишь накинула на себя мантию Слизерина и отправилась в Большой зал. — Что с вами, Миледи? — спросил Кровавый Барон, остановившись напротив студентки. — Кажется, я только что совершила самую большую ошибку в своей жизни, Барон. И я не знаю, что мне делать. — Кэтрин истерично рассмеялась, скрывая боль, за высокомерными действиями. — Не беспокойтесь, Миледи. Любая проблема решаема, на своём же опыте скажу об этом. — Думаете? — Вы пока так молоды и красивы, что мужчины выстроятся в очередь, ради вашего взгляда или улыбки. Это ценно, в такие моменты понимаешь свою незаменимость в мире. Главное не потерять это всё слишком рано. Просто живите, миледи, всё решится со временем. — Время, иногда делает только хуже. Вы не находите? — спросила ведьма и усмехнулась, продолжая путь. — Возможно и так. Только сложность в том, готовы ли вы мириться с последствиями или не готовы. Жизнь коротка, так зачем же убиваться, если вы позволили себе один раз принять неправильное решение? Их будет много, правильных и неправильных, но вы, можете найти решение самостоятельно. — Барон усмехнулся, оглядывая наследницу Мраксов, по кольцу и глазам всё понятно. Он знал ещё её прапрапрадеда. Видел и прадеда, деда, видел, как выпускался её отец и сейчас видит перед собой конец Мраксов. Красивую девушку, с волосами цвета молочного шоколада и голубыми глазами, сейчас похожими на лёд. — Благодарю вас. — Кэтрин присела в небольшом реверансе и посмотрела на приведение, что летело рядом с ней. — Вы помогаете всем или только ученикам Слизерина, своими советами, Барон? — Только Слизеринцам, я же не зря ваше привидение, миледи. Я всегда смотрю за каждым учеником, что носит зелёный галстук. И я горд, это делать. Смотреть, как меняется поколение, за поколением, как раньше первокурсники теперь выпускаются, как их дети приходят учиться после них, а позже и внуки. Это неоценимые ощущения, видеть как проходит жизнь… — Вы правы. Это действительно должно быть интересным занятием, смена поколений, очень интересная вещь, в современных реалиях. — усмехнулась девушка, рассматривая уже знакомые и полюбившиеся коридоры. Учеников сейчас не было, время ужина, поэтому все студенты сидели в большом зале, наслаждаясь вечерним приёмом пищи. — Миледи, не грустите. Каждых волен совершать, те или иные ошибки. Просто не дайте им сломить вас, но если вам понадобится интересный собеседник, то я могу побыть им для вас. Разумеется, если вы сами захотите выслушивать старое приведение, которого все боятся. — Вы слишком строги к себе, Барон. Не стоит, со временем все привыкнут, всегда так… Особенно, если вы так строги и холодны. Однако, это ваша особенность, я в свою очередь её ценю. — Кэтрин улыбнулась, наклонив голову, когда Барон постарался ей улыбнуться, должно быть он не делал этого много лет. — Благодарю, Миледи. Вам пора, до встречи. — Барон снял шляпу, выказывая уважение и признательность, а затем вошёл в пол, чтобы исчезнуть окончательно. Ну, а Мракс продолжила свой путь до Большого зала. От разговора с Салазаром и Кровавым Бароном ей стало чуть легче, но разросшуюся дыру в душе вряд-ли кто-то заделает простыми словами. Они прозрачны. Их можно запомнить, а можно пропустить мимо ушей и забыть, каждый поступает, как ему заблагорассудится. **** Большой зал кипел разговорами, звуками столовых приборов, смеха и шуток. То место, где ученики могли объединиться, помимо своих гостиных, вместе со своими товарищами. Мракс аккуратно вошла, оставаясь незамеченной, до того, как директор встал из-за стола и кивнул ей. — Добрый вечер, мисс Мракс. Рад вас видеть снова с нами. — весь зал и сотни глаз, воззрились на студентку Слизерина, которая усмехнулась и кивнула, зная, что её слов он всё равно не услышит, с такого расстояния. Или ей просто не хотелось. Какая разница? Лили поперхнулась соком, когда Адара постучала ей по спине, а счастливая Эванс уже глазела на вечно высокомерную Мракс, которая даже сейчас не стеснялась всеобщего внимания и сотен глаз студентов, направленных в её сторону. Грациозно, никуда не торопясь прошла к директору, доставая из внутреннего кармана пергамент, скреплённый родовой печатью Мраксов. — Мы ждали вас завтра, вместе с отцом, мисс Мракс. — Так вышло, профессор Дамблдор. Обстоятельства вынудили меня прибыть в школу в сопровождении моего эльфа. Смею предположить, что это не является проблемой или нарушением правил? Верно? — Разумеется. Можете поужинать, приятного аппетита. — Кэтрин кивнула. — И вам, директор. — и тут же развернувшись, прошла до своего стола. — Мракс! Чёрт тебя дери, где ты была?! — спросил Рабастан, поднимаясь со своего места, куда Кэтрин намеревалась сесть, если бы не крепкие объятья Лестрейнджа. — Какие грязные выражения, ужас. Ты где этого понахватался, Лестрейндж? — Кэтрин улыбнулась, обнимая друга от которого пахло грецким орехом. Интересный аромат. — Ой, ну тебя. Я не видел тебя с июля. Приехал, понимаешь ли, в Хогвартс, а тебя и тут неделю не было. Ты где была? — Мне тоже, очень интересно. — присоединился Барти, оглядывая Кэтрин с головы до ног. — А где Регулус? — спросила Кэтрин, осматривая Большой зал и стол Слизерина, только лучшего друга, за которым она так соскучилась, не было здесь. — Мы об одном, а она сразу о Регулусе. Не знал бы, что ты помолвлена со старшим, я бы думал, что между вами с младшим Блэком что-то есть. — Заткнись, Рабастан. Регулус в больничном крыле, его мучали кошмары, болела голова и поднялась температура. Пришлось отвести его туда. — Давно он там? — спросила Кэтрин, наблюдая, как Рабастан дал подзатыльник Барти Краучу, на что тот кинул в него грушу. — Пару дней. Мадам Помфри, пока не сказала, когда его можно будет выписать. Поэтому он там, так вот. Где ты была?! — Я была в Германии. Германский посол пригласил папу на званый ужин, для обсуждения какого-то контракта между Великобританией и Германией. Это званый ужин, поэтому мы поехали всей семьёй ещё в начале сентября, я узнала об этом за час до того, как нам надо быть в Германии, па…км-Кэтрин прокашлялась, чтобы не выдать дрожь в голосе- мне решили сделать своеобразный сюрприз… Вышло не очень, но я сказала Регулусу где я, но просила никому не говорить. Вижу, что он сдержал слово. — Мракс легко улыбнулась, откусывая кусок яблока. Есть не хотелось катастрофически. Ком в горле, буквально не давал пустить пищу в желудок, поэтому она ограничилась виноградом и яблоком. Уходит сейчас было нельзя, но она уже хотела ринуться к Регулусу. Этикет не позволял. **** — Кэтрин. — Лили побежала к Мракс, обняв её, так что обе чуть не свалились на пол прямо в коридоре. — Здравствуй, Лили. — Кэтрин разжала объятья, пытаясь улыбнуться. Хотя знала, что может им доверять, но сейчас не хотелось омрачать этот момент, своими проблемами. — Ада, здравствуй. — девушки обнялись, аккуратно гладя друг друга по спине. — Где ты была? — Семейные проблемы, Лилс. Родители внезапно решили поехать в Германию по делам и им нужна была я. Поэтому и пропала, простите, что не отправила письмо. Сова с Германии летит больше месяца, это было бы глупо. Асмодей тоже не осилил бы за неделю, решила уже не писать. — она рассмеялась, наигранно, чертовки наигранно. Они не заметили, это было хорошо. Не хотелось сейчас терять время и болтать про всякие пустяки. — Мы испугались! Хорошо, что Регулус сказал, что с тобой всё хорошо и мы не волновались.-Адара улыбнулась, поправляя блондинистые волосы. — Вы что, подходили к Регулусу? Сами? — недоверчиво спросила Мракс, приподнимая бровь наверх. — Не мы, а Сириус. Ада, бессовестным шантажом, заставила меня подойти к Сириусу и попросить спросить. Он ломался, как курица наседка. Ужас, как будто я его съесть хочу, а не попросила подойти к родному брату. — Кстати, угадай кто за неё вступился? — Заткнись, Адара. — невольно крикнула Лили, сложив руки на груди. — Я крайне заинтригована реакцией нашей рыжей мисс Эванс. Хотя, я и догадываюсь. Слеповатый Джеймс Поттер? — спросила юная ведьма и усмехнулась, наблюдая, как Лили демонстративно фыркнула. — Да, да. Именно он. Подошёл к Блэку и что-то прошептал. Они говорили минуту, после чего Сириус согласился. А Джеймс позвал Лили на свидание. — на этом моменте Кассл рассмеялась, а Лили бросила на неё самый грозный взгляд в мире. — Согласилась? — Отказалась. — ответила Лили слизеринке, которая легонько рассмеялась. — Умеешь ты отшивать, Лилс. Не расстраивайся, будут у тебя кавалеры и получше. — Кэтрин, мы тебе кое что сказать хотели… — Адара посмотрела на Лили, которая шикнула на неё, но Кассл продолжила. — Что случилось? Меня не было всего неделю. Я вечно пропускаю самое интересное. — В общем… — Адара глянула на Лили, которая в этот момент с широко раскрытыми глазами пялились куда-то сзади спины Мракс. — Да что случилось?! — Кэтрин резко развернулась, под голос Адары, который просил не разворачиваться так резко. — Вы об этом хотели мне сказать…? — спросила Кэтрин, аккуратно рассматривая представшую перед её голубыми глазами картину. — В общем- то, да. — Да. Послушай, мы не знаем, как так получилось… — Кэтрин всё это время смотрела, как Сириус Блэк целовал Марлин Маккиннон, а она держала свои руки на его шее, путаясь в кудри, цвета воронова крыла. Потом развернулась обратно к подругам, продолжая слушать. — Она просто в один момент пришла в комнату и сказала, что они с Сириусом встречаются. Буквально позавчера. Я не знаю почему и как это случилось… Но вот эффект. — Лили посмотрела на подругу, готовая в любой момент её поддержать, Адара встала по другую сторону, на случай чего-то. У Кэтрин просто не было сил! Она так устала за этот отвратительный, тошнотворный день, действие зелья кончилось и вернулась слабость, магия понемногу восстанавливается, но это всё равно не то, лишь половина. Мракс рассмеялась, истерически, долго, хрипло и до жути больно. Они почувствовали надломленный голос, но не поняли что произошло, точнее поняли неверно, думая, что отношения Сириуса и Марлин стали поводом, но нет. Это было не так. — Кэт… Прошу, мы можем тебе помочь? — Лили аккуратно подошла ещё ближе, смотря слизеринке прямо в глаза. — Нет. Никто мне не поможет и помощь мне не нужна. Не переживайте, просто тяжёлый день. Я очень устала, если позволите, то мы поболтаем завтра и я расскажу вас всё, хорошо? — Хорошо. Не переживай, тебя проводить? — спросила Адара, аккуратно улыбаясь, стараясь этим подбодрить подругу. — Нет, идите в гостиную. Я немного прогуляюсь одна, хорошо? — спросила Кэтрин, получив от них пару кивков. — Девочки, вы в гостиную? Я с вами! — Марлин улыбнулась, освобождаясь из объятий Сириуса, вокруг которого уже стояли все Мародёры, в полном составе. — Мракс. — Марлин усмехнулась, осматривая её с ног до головы. С дорогим колье на шее и перстнем на пальце. Дорогих брюках, бредовый рубашке и идеально уложенными волосами. — Мракс, да. — Кэтрин усмехнулась, когда Маккиннон фыркнула и они развернулись, попрощавшись. Кэтрин до последнего не поворачивала голову, зная, что он смотрит ей в затылок, а Мародёры рядом, неловко переминаются с места, на место. Но она повернулась, сразу же сталкиваясь с серыми глазами и смотря в них, не один мускул на лице не дрогнул. Она смотрела настолько холодно, что Сириус вздрогнул. — Где ты была? — спросил он, рассматривая её уставшее и бледное лицо. — Тебя это не касается. Поздравляю, Блэк. — Кэтрин держала себя в руках, стараясь сохранить спокойствие, иначе она не выдержит и выброс случится снова. Она слегка усмехнулась и ушла, аккуратно стуча каблуками, только удар каблуков о камень эхом стоял в голове Блэка. — Что это было, Сириус? — спросил Джеймс, всматриваясь в спину Мракс. — Я не знаю. Не знаю я! Я старался выкинуть её. Мне удалось, за неделю, что её не было. Я думал, что забыл её и всё, а сейчас она пришла и всё по новой… — Какого хера вы с Маккиннон целуетесь посреди коридора?! — Рем, ты чего? — Да ничего. Надоело уже, неужели нельзя делать это не у всех на виду. Она как специально выставила тебя на показ перед Мракс. А то, что ты её жених, видимо успели позабыть?! Так я напомню. — Римус подошёл ближе, сжимая руки в кулаки. — Маккиннон не знает о том, что вы с ней помолвлены и ревнует тебя. Вот увидишь, она будет выставлять ваши отношения на показ, когда Кэтрин будет рядом. Исключительно из-за её неуверенности в самой себе. — Римус ткнул пальцем в грудь Сириуса и ушёл обратно в гостиную, сегодня было полнолуние, поэтому ребята понимали спад его настроения и агрессию. — А он кстати и прав. Если Марлин будет пытаться с тобой миловаться при Мракс, значит ревнует. Как вы вообще начали встречаться?! — спросил Джеймс, смотря в серые глаза своего друга. -А мы и не начинали. Она сама всем растрепала, а я просто пытаюсь отвлечься на неё. Пусть играется, думая, что управляет ситуацией. — Что ты имеешь ввиду, «думая, что управляет ситуацией»? — спросил Питер, обращаясь к Сириусу. — Она подлила в мой стакан амортенцию. Только не учла момента, что я почувствовал запах, который мне нравится. — Сириус усмехнулся, держа руки в карманах. — Что это за запах? И где она взяла Амортенцию? — Чёрт её знает, Джеймс. Где она взяла, когда успела подлить. Как вообще до этого додумалась. Не знаю, что она думает себе. — Блэк усмехнулся, когда она разговорились на другую тему. **** Кэтрин тихо прошла в больничное крыло, поговорив с Мадам Помфри и выпросив полчаса, в обществе Регулуса. Она страшно скучала за месяц, что они с ним не виделись. Аккуратно прошла в помещение, в нос сразу ударил запах трав, лекарств, бинтов, зелий и всем, чем может пахнуть место, куда приводят раненых и больных. Запах порошка, который витал в воздухе, от чистого, белого постельного белья, на котором будут лежать пациенты. Увидела Регулуса, который спал, нервно дёргаясь из стороны в сторону, на лице появилась испарина, а капли пота стекали по его совсем напряжённому лбу. Мракс аккуратно присела рядом, касаясь его руки и складывая их руки, в замок. Погладила платком его лоб, вытирая от лишней влаги. Свободной рукой провела по его кудряшкам, аккуратно перебирая их меж пальцев, стараясь его не разбудить. Не очень удачно, учитывая, что Регулус открыл глаза и сонно посмотрел на Кэтрин, чувствуя аромат лаванды вокруг себя, ещё с того момента, как она села. — Ты мне обещал… Обещал присматривать за собой и что в итоге?! — по её щекам катились слёзы, а изо рта вырывались всхлипы. Солёные дорожки, отражались от вечернего неба, которое начинало постепенно темнеть. — Тише. Что случилось? — Регулус приподнялся на постели, обнимая девушку и кладя её голову себе на грудь. Она ревела в его пижаму, не в силах успокоиться, выплёскивала все эмоции, которые её мучали весь день. И если при Чарльзе, Барроне, Слизерине, Дамболдоре, Слизеринцах, подругах и Мародёрах, она могла сдержать поток слёз, то при виде уставшего лучшего друга, который слишком много для неё стал значить, она разревелась, как маленькая девочка, которая вдруг поняла, что шарик улетел и больше никогда не вернётся… — Я устала, Реджи. Я уже устала! Я ненавижу, ненавижу всех и себя в том числе. Я не могу… — Регулус успокаивающе гладил её по волосам, целуя макушку. Он ничего не понимал, кроме, того, что ей нужна помощь и он был готов её оказать, чего бы это не стоило. — Расскажи мне, что случилось? Кэтрин, прошу тебя… — стирая её слёзы, он почувствовал себя так, будто все её эмоции перешли к нему. Насколько было непривычно видеть, вечно собранную и весёлую Кэтрин, что он и забыл, что она тоже достаточно чувствительная. — Я… Он изменил маме. — Регулус молчал, слушая её слова. Как чистокровный отпрыск, он великолепно знал про устройство браков, чистокровных детей, без их согласия и любви. Не многие находят в этом браке вторую половину, которую действительно любят. — Мне жаль… — Мы поругались, сильно поругались… Я сказала, что он не имеет места в моей жизни, а он, что я не имею право лезть в его жизнь. На этом и закончили… Я выгнала его и сбежала в Хогвартс, даже не попрощавшись. Хорошо, что письмо для Дамблдора было давно написано, иначе, я бы не вернулась. — Кэтрин прижалась к лучшему другу, как змея, обвивая человека, выставляя свои руки на его шее, а вторую они решили держать сжатыми. Блэк согревал, как всегда ледяную подругу теплом своего тела. — Это ужасно. Ваши отношения всегда были приближены к идеалу, я думаю, что вы помиритесь очень скоро. Просто надо дать вам время. Вы с отцом очень упрямые, нужно немножко времени, хорошо, Кэтрин? — спросил Регулус, чувствуя, как она перестаёт дрожать от рыданий и успокаивается. Она проплакала долго, они даже потеряли счёт времени, когда Кэтрин всмотрелась в лицо Регулуса. — Я тебе кое-что расскажу. Это может шокировать, я понимаю. Просто… Постарайся меня выслушать, ладно? — Я выслушаю, не переживай. — Кэтрин посмотрела в его серые глаза, прежде, чем начать рассказ с того Рождества, когда объявили о её помолвке, что случилось после и про сегодняшний выброс магии, который рассёк Чарльзу Мраксу губу. — Хочешь сказать, что ты… Наследница Слизерина и можешь совершить магический выброс из-за ярости или отчаяния.? — Регулус нежно улыбнулся, тому, как она закрыла глаза, боясь его реакции, но кивнула. — Да… — Меня это не спугнёт. Можешь не переживать на этот счёт. Я подружился с тобой, зная, что ты Мракс. Я был готов к худшему, с самого начала. — Регулус засмеялся, но после шикнул и схватился за голову, которая просто раскалывалась. — Ты идиот, Реджи. Я просила тебя быть аккуратнее. Письмо, в котором говорилось следить за собой, было шуткой?! — голубые глаза, ставшие наконец оттенка неба, всмотрелись в его. — Эти кошмары… Я не могу спать. Теперь видения другие. Не просто вода… — Что ещё? — Два силуэта, они борются, кидают друг в друга заклятья… Разные вспышки, от Экспелярмуса до Круциатуса и Авады Кедавры. Я не узнаю голосов, но слышу бесконечные крики, пронзительный, настолько отчаянный, что волосы дыбом встают. Голос женский, её крики… — Кэтрин обняла Регулуса, аккуратно гладя по его волосам, и спине. — Нужно понять, что это за кошмары. Они тебя мучают, дорогой Реджи… — Потом, я хочу спать. Просто выспаться. — жалобно прошептал Регулус, который сейчас не был Слизеринцем или наследником Блэков, нет. Он был простым ребёнком, которого что-то мучает. Кэтрин скинула с ног туфли и легла к нему, уложив голову ему на грудь и прикрыла глаза, пока руки Блэка обняли её за талию и он прикрыл глаза. Запах лаванды и какое-то особое тепло, от обычно холодного, но человеческого тепла, заставило Регулуса прикрыть глаза и уже очень скоро заснуть. Спокойно, на этот раз без кошмаров. **** — Чарльз. Какого Мерлина, происходит? — спросила Андреа, пытаясь открыть дверь в кабинет мужа. Волшебница стояла в белом домашнем платье и с распущенными белыми волосами, которые струились по её спине крупными кудрями. — Алохомора. — прошептала миссис Мракс, направляя палочку на замочную скважину. Дверь сразу открылась, что поразило Андрею, которая была готова нейтрализовывать все заклинания, поставленные Мраксом, но нет. На удивление, их просто не было. Зато перед миссис Мракс предстало зрелище, того, как Чарльз опрокидывал всё, что попадало ему в руки, ручка бумага, стекло, которое теперь было выбито, перевёрнутые кресла и диван. Все письменные принадлежности лежали на полу, что-то разбитое, растоптанное, а что-то целое, просто откинутое. На то пару перьев и папки с документами. — Чарльз! Что происходит? Мерлин Всемогущий. — она подбежала к сидящему на своём кресле волшебнику, который внимательно смотрел на золотую рамку на своём столе. — Я не разрешал входить в мой кабинет! Выйди, Андреа! — крикнул Чарльз, когда его глаза стали, как лёд. Он злился, причём сильно. Только она не могла никак понять причину, столь резкого перепада его настроения. — Что случилось? Твои руки. — волшебница подошла ближе и присела у его кресла, аккуратно оглядывая янтарными глазами кровоточащие бардовой кровью руки. Не сильно, но тонкие струйки текли от порезов о стекло. — Что происходит?! Где Кэтрин? Почему домовики сказали, что она в Хогвартсе, когда ты должен был прибыть завтра вместе с ней, туда? — крикнула громче волшебница, осматривая его отчуждённое лицо. — Не важно. Решили, что будет лучше, если она отправиться с Винки. — он сжал руки в кулаки, пока Андреа прочитала заклинание, залечивая его раны и останавливая кровь. — Я дам тебе мазь, которой нужно мазать раны, по два раза в день, тогда заживёт быстрее, чем ты думаешь. — Андреа встала с места, но остановилась учуяв духи. Женские духи от его кожи. Это не её, слишком дешёвые и со странным запахом. — Ты… Какая мерзость. — Андреа повернулась к нему, когда Чарльз с усмешкой посмотрел на неё. — В чём ты всегда была идеальна, так это в том, что в любой ситуации, понимаешь без слов. Ты прекрасно всё поняла, дорогая. Это так и есть, я не буду врать или лукавить. Но мы не спали. Не успели… — как только Мракс договорил это предложение, то почувствовал сильную пощёчину на своей щеке. А после посмотрел на жену, которая с ненавистью смотрела на него, а янтарные глаза стали ближе к жёлтому. — Я столько раз терпела твои выходки! Хватит. Мне надоело быть идеальной женой, всячески тебе потакать, чтобы ты думал, что я жалкая дура, которая тебя безоговорочно слушает. Достаточно! Я не очередная шлюха в твоей постели, я твоя законная жена и я не потерплю эту мразь в своём доме. Я тебе клянусь, если я увижу или узнаю, что она здесь… Я её уничтожу, так, что родная матушка на том свете не узнает, ясно? — она смотрела на мужа, с презрением оглядывая представшее перед ней зрелище. — Что ты себе позволяешь?! — спросил Мракс, поднимаясь с кресла и подходя к жене ближе. Она не сделала и шага. — Я предупредила. Видимо ты не ценишь, когда тебя любят и готовы подчиняться, безоговорочно и только тебе. Что ж. Добро пожаловать в реальность! Я предупредила…-Андреа подошла к мужу, ткнув своими красными ногтями ему в рубашку. — Если я увижу её, я её убью. Не думай, что ты всесильный, а я слабая. Женщины всегда сильнее мужчин, они хитрее и безжалостнее. Я могу не просто убить жалкой Авадой Кедаврой, это скучно. Заезжено… Я сделаю так, что она будет страдать, каждый раз, каждую минуту своей жизни, желая умереть. Помни об этом. Не приходи сегодня в комнату, не желаю тебя видеть. Катись к ней, можешь не возвращаться, Мракс. — женщина усмехнулась и взмахнув белыми волосами, вышла из комнаты громко хлопнув дверью на последок. Оставив мужа в шоке, смотреть на дверь кабинета и свои руки. Никто из супругов не знал, что их дочь сейчас точно также рушит свою комнату, зная, что Стелла Нотт сегодня ночью её не потревожит. **** — Сириус, какой шанс, что ты втюрился в Мракс? А Маккиннон, чтобы она ревновала? — спросил Джеймс, читая какую-то книгу. — Я откуда знаю? Я вообще не понимаю, что происходит. Она сегодня была какая-то нервная, даже слишком… Это странно, слишком странно. Что-то у неё случилось. — Беспокоишься? — проницательно спросил Поттер. — Нет, вряд-ли. Просто переходный возраст и ничего больше. Пройдёт скоро. — Блэк, усмехнулся, играя с какой-то маггловской штукой в руках. — Что это вообще? — спросил Сириус, рассматривая разноцветный кубик. — Это Кубик Рубика — маггловская головоломка. Нужно собрать все стороны одним цветом, не разбирая кубик, а просто крутя его стенки. Очень затягивает, не все могут его собрать сразу. — сказал Питер, выйдя из ванной комнаты. Римус уже ушёл в Визжащую Хижину, поэтому Мародёры остались втроём, болтая о чём попало. — Да ладно? Прикольная штука! — Поттер выхватил из рук Сириуса кубик и принялся его вертеть. — Э! Очкарик, это моё, чего ты лезешь, я не понимаю?! Ты читал, вот и иди. — сказал Сириус, пытаясь забрать кубик назад. — Ты даже не знал, что это. Тебе не интересно, у тебя мозгов не хватит его собрать. Не переживай. — Джеймс усмехнулся, кидая в друга подушку. — На себя посмотри, олень! — крикнул Сириус, запуская в него другую подушку. — Смотрел. Лучший в твоей жизни, в ней красивее меня уже никого не будет. Хорошо зеркало не трескается от твоей рожи! — крикнул Поттер, кинув подушку, но попал в Питера, который свалился с кровати под общий смех этих двоих. — Ах так?! Получайте! — крикнул Петтигрю, начиная драться подушкой. Даже подушка бедного Люпина, летала по всей комнате. Он их прибьёт за кучу перьев в комнате и его подушку, помятую и избитую об кого-то, даже, если это его тупоголовые друзья. **** Когда Мародёры пришли в Больничное крыло для того, чтобы навестить Римуса, который очень увлечённо смотрел куда-то, даже несмотря на огромную усталость. — Куда смотришь, Люпин? — весело спросил Джеймс, ложа на его тумбочку шоколадки. Люпин красноречиво посмотрел в левую сторону, где на пару кроватей от него лежал спящий Регулус Блэк, а рядом лежала девушка, лицо которой закрывали волосы цвета молочного шоколада. Но Мракс сдула их, потихоньку открывая глаза, смотря в лицо лучшего друга. Она аккуратно вынула руку, прикасаясь к его лбу и слабо улыбнулась. — Доброе утро. — сказал Регулус, убирая руки с Кэтрин. — Доброе, соня. Надеюсь, что ты хорошо спал. — весело сказала Кэтрин, усмехнувшись. — Чудесно, можешь не переживать. Это магия твоего присутствия. — сказал с ухмылкой младший Блэк, заставив Кэтрин негромко рассмеяться, чтобы не побеспокоить других пациентов. — Какой ты оказывается… А что можно сказать? Наглый ты, Блэк. Понял? — спросила Кэтрин, вставая с кровати, прежде чем пискнуть, когда Регулус силой швырнул её обратно. — Наглость, второе счастье. Сама говорила. — Я много чего говорю, мне льстит, что ты меня слушаешь. Может и любимые мои цветы запомнил? — в шутку спросила Кэтрин, зная, что упоминала об этом всего один раз. — Тюльпаны. — Да ладно? Запомнил? Честно? Ого… — сказала Кэтрин, сейчас действительно удивлённая и прижатая руками Регулуса, к его боку. — Доброе утро, дорогие. — крикнула Мадам Помфри из своего кабинета, что означало, что она сейчас выйдет. — Салазар. — прошептала Кэтрин, оцарапав Регулуса, который тоже зашипел и еле встала, упав с кровати, ровно в тот момент, когда лекарь выглянула и что-то забыв, вернулась назад. — Я удачливая. Не ржи. — строго сказала Кэтрин, смеющемуся Регулусу. — Козёл. — Эй. Я тут тебе жизнь спасаю. — Чем? Решаешь все мои проблемы? Или ты купил мне шоколадку? Если нет, то ты её не спасаешь. — Кэтрин нацепила мантию Слизерина, прежде чем поцеловать Регулуса в щёку, обуть балетки и тихо выскочить из Больничного крыла, даже не почувствовав взглядов за своей спиной.