Свет

      Когда они встретились впервые, Айдару показалось, что Лëля не такая, как остальные. Но вот только в каком смысле — внешность, огненные волосы, юмор, манера общения или даже имя — он так и не понял. Возможно, это и подталкивало как можно чаще с ней контактировать. Девушка-загадка, не иначе. В мыслях Гараева сначала честно не было ничего романтического: как-никак, в одной команде играть скоро, надо найти общий язык, чтобы было комфортно работать; они с Гущиной, вроде как, на одном энергетическом уровне. Да вот только он не знал, что запасть в душу Лëле ему удалось сразу, пусть она и отрицала это. Айдар до последнего ничего не подозревал, удивлялся вместе с Гущиной подтруниваниям теперь уже сокомандников и подозрительно поглядывал на хитро улыбающегося Витю и что-то показывающего ему Артëма. Но замечать взгляды Лëли отказывался — то ли не верил, то ли просто тормозил. Айдар был рад иметь таких друзей, как его команда, пусть даже не всегда удавалось избегать бытовых ссор.       Но стоило прилично выпить на праздновании дня рождения Вити, и Айдар творил то, что вряд ли стал бы делать в трезвом уме. Открыть в себе способность танцевать нижний брейк, облапать задницу Муратова, таскать Лëлю на руках и лечь с ней в обнимку на кровать к Кириллу и Сане — абсолютно нормальное явление. Просить еë не уходить и потом полвечера сидеть с ней рядом на подоконнике, потому что все диваны и стулья уже заняты, обсуждая паршивую еду и продажу его машины, — естественно, в порядке вещей. Гараев ловит еë взгляд, выжидающе смотрит, но Лëля его не отводит — алкоголь явно прибавил ей решимости. Они едва не поцеловались несколько раз, но постоянно маячащий на кухне Коковкин и вовремя проснувшееся благоразумие не дали это сделать. Лëле хотелось настоящего, не «по пьяни, проехали», и Айдар понял это спустя несколько часов, проснувшись с головной болью рядом с Артëмом на кровати, которая недавно умещала на себе троих.       — Она ушла ну где-то час назад, не хотела тебя будить. Говорит, ты выпил всю бутылку виски, тебе надо бы отоспаться, — отмахнулся Кирилл, когда Гараев начал докапываться с расспросами обо всех событиях после четырëх утра.       — Я бы довëз, а она решила не ждать. Во даëт, — пожал плечами мужчина, слегка растягивая уголки губ в улыбке от осознания, что Лëля заботится о его сне и, в отличие от него самого, помнит даже, сколько он выпил.       — Себя видел? Ты как будто спал последний раз дня три назад, на месте ментов я бы тебя первым остановил, — усмехнулся Коковкин и округлил глаза. — Какой мудак разъебал чайник? Ты не помнишь, кто из носика хлестал?       — Не, — Айдар тактично ушëл от разговора, ссылаясь на нужду позвонить и попутно припоминая, как мешал напитки в горошочке для каши, откуда позже и пил.       Витя предложил вести машину Айдара, и он любезно согласился. Утреннее солнце слепило глаза, а Гараев, как ни странно, именно сегодня не взял свои очки. Остановившись посреди улицы в поисках телефона, он хотел уже окликнуть Витю и бежать обратно на поиски устройства, но оно вовремя подало знак. Айдар разблокировал экран. Девять процентов. Обновление системы. Два сообщения — оба от Лëли. Мелочь, а приятно — словно солнечный лучик пасмурным днëм.       — Чë застыл, идëшь? — Витя выглянул из окна старенького праворульного Лансера Айдара.       — Погоди ты, дай ответить, — буркнул он, садясь рядом на пассажирское.       — Мне кажется, ты еë задолбал, Айдар.       — А? Она сама написала, — ответил он, видя, что Лëля набирает сообщение, и слегка улыбнулся.       — Нет, всë равно задолбал. Своей тормознустью, — Витя завëл машину.       — В смысле? — мужчина не отрывался от телефона.       — Вот и я о чëм! — Щетков убрал руки с руля. — Поговори с ней нормально и перестань уже отрицать, что ты от неë тоже без ума.       — Да что мне отр… Стоп, она тоже без ума прям? Не, Вить, такого быть не может, — Айдар отложил разрядившийся смартфон и поднял взгляд на закатывающего глаза друга.       Гараев так и застыл, глядя на Витю: он только что понял, о чëм сказал вслух.       — Короче, сначала я везу тебя домой, ты снова становишься человеком, а потом я лично доставлю тебя к Лëле. Реально, Айдар, заебали ходить вокруг да около. Это видят все, кроме вас двоих.       Два часа пролетели будто в ускоренной перемотке: Айдар смотрел на дверной звонок и впервые за очень долгое время подбирал слова. Он знал, что скажет вначале, но как пойдëт разговор после — полнейший ступор. У них никогда не было беседы о каких-либо чувствах, кроме общей ненависти к дерьмовым камерам андроидов. Айдар очень удивился, увидев открывшую ему дверь Лëлю в домашней одежде. Для них обоих были нормой звонки посреди ночи для обсуждения новых серий Сверхъестественного, но парадокс: в гостях друг у друга они до сих пор не были.       — Айда-а-а-ар, Земля взывает к тебе! — окликнула его девушка, выводя из ступора. Завтыкал. Класс. — Заходить будешь? Ты, кажется, не отошëл ещë, — улыбнулась Гущина, пропуская мужчину внутрь.       Гараев срастил в голове два факта: первый — он тупит ещë до начала разговора, а второй — Лëля безумно красивая в любой одежде, это факт.       — Короче, Лëль, я чего приехал-то. Прости за моë поведение, я много чего натворил и, скорее всего, столько тебе наговорил. Извини, правда. Не стоило так напиваться, — он заглянул ей в глаза самым искренним кающимся взглядом.       — Ничего, — Лëля скрестила руки на груди. — Ты ничего не сказал, Айдар, всë нормально.       Он осторожно выдохнул, но его словно током прошибло: сказать-то он должен был хотя бы что-то.       — Фух. Это хорошо. Тогда… — Айдар прочистил горло. — Тогда говорю сейчас.       Мужчина сделал несколько уверенных шагов к Лëле и замер, ожидая, что она отступится от него, но этого не произошло. Немного непонимающий, но заинтересованный взгляд встретил его, взял в свой плен цвета свежезаваренного капучино и не отпускал. В голове столько невысказанного, Айдар хотел выплеснуть наружу всë, но вместо этого они оба молчали, не решаясь нарушить момент, лишь периодически поглядывая на губы друг друга. Первой прервала это Лëля. Ровно тогда же, когда собирался и Айдар. Бум. Губы к губам, бешено колотящееся сердце и искреннее желание остаться здесь навсегда. Объятья, поцелуи, суть да дело — Гараев очнулся спустя минут пятнадцать, глядя на порозовевшие щëки Лëли и попутно хватая воздух.       — И давно ты… молчал? — Гущина потянулась поправить так неудачно выпавший на лоб локон, но еë опередил Айдар, не скрывая искренней улыбки.       — Я такой дурак, Лëль. Я больше так не буду, — мужчина неожиданно одарил еë щенячьим взглядом, словно провинившийся школьник. — Ты потрясающая. Снесла мне крышу окончательно, — он неотрывно смотрел в глаза Гущиной, ловя смущение и огонëк.       — Здесь вы меня опередили, господин Гараев, — Лëля видит ползущие вверх уголки губ Айдара, касается пальцем ямочки на его щеке. — Твоя улыбка свести с ума может, знаешь?       — Я знаю. Теперь не отделаешься, — мягкое касание Лëлиных губ.