Son of War/Сын войны

Сиф, асгардская богиня войны (хотя смертные почему-то считали ее богиней урожая), улыбалась, глядя на своего сына. Много лет назад она замаскировалась под смертную. Это было непросто, поскольку она была не самым лучшим магом, но ей нужен был отпуск. Чтобы скрыться от всевидящего ока своего брата Хеймдалля, она заменила свои вороные локоны на огненно-рыжие, а сапфировые глаза — на изумрудные. А потом она «родилась» у смертной пары. Они назвали ее Лили. К ее удивлению, ее приняли в школу магии для смертных, когда ей исполнилось одиннадцать лет. Там она впервые встретила Джеймса Поттера. Сначала она его презирала. Джеймс слишком сильно напоминал ей Локи, который отрезал ее золотые волосы и заменил их на волосы цвета вороного крыла. Его любовь к розыгрышам и высокомерие жутко напоминали бога озорства. Но за годы учебы в Хогвартсе она поняла, что между ними есть огромная разница. Джеймс Поттер никогда не был жестоким в своих розыгрышах. И хотя его жертвы могли не получать от этого удовольствия, большинство его проделок было легко обратить вспять и принести улыбки студентам Хогвартса во время войны. А те, которые не были легко обратимы, те, которые были прямо-таки унизительны, предназначались для тех, кто в какой-то мере этого заслуживал. В основном это были задиры и фанатики. На седьмом курсе Хогвартса она наконец согласилась встречаться с ним. Тем же летом они поженились, а два года спустя, 31 июля, она родила их первого и, к сожалению, единственного ребенка. Гарри Джеймс Поттер — таково было его мидгардское имя, и он был любим ею и своим отцом. Правда, из-за того, что ей приходилось использовать магию, чтобы скрываться от брата, он родился с зелеными глазами. А затем Дамблдор рассказал ей и Джеймсу об этом проклятом пророчестве. Несмотря на то, что ей было неприятно скрываться, она была богиней войны, в конце концов, она ценила жизнь своего сына превыше всего. К сожалению, она и ее муж доверились не тому человеку. Когда Волан-де-Морт напал, они не были готовы, будучи уверенными в верности своего друга. Джеймс приказал ей взять Гарри и бежать, а затем попытался выиграть время, чтобы перевезти их солнце в безопасное место. Но он погиб, защищая ее и Гарри. Не имея оружия и не имея возможности бежать из-за чар, которые Волан-де-Морт установил вокруг дома, она не могла сделать ничего, кроме как поставить себя между Гарри и Волан-де-Мортом. Только ее асгардская кровь защитила ее, когда Волдеморт наслал на нее убийственное проклятие. К сожалению, такая сильная магия все же лишила ее сознания. Когда она очнулась, ее сына уже не было. Поверив в худшее, зная, что не смогла защитить его от Волан-де-Морта, она сбросила маскировку и крикнула брату, чтобы он открыл Биврёст. Вернувшись в Асгард, она потребовала, чтобы Хеймдалль сказал ей, где находится ее сын. Узнав, что он находится на пороге ее «сестры», Сиф пришла в ярость. Тогда Хеймдалль вновь открыл Биврёст, чтобы она смогла вернуться в Мидгард и забрать его. Она не могла почувствовать большего облегчения, чем когда снова взяла на руки своего сына. Без Джеймса Сиф решила забрать сына в Асгард. Там она воспитывала его последние четырнадцать с половиной лет. В настоящее время он участвовал в спарринге против нее. Под ее руководством он стал одним из лучших воинов Асгарда. В спарринге он не мог победить только ее, Тора, Одина и Брунгильду. Хотя когда каждый из трех воинов бросал ему вызов, он мог их победить. Вооруженная двойным копьем, а он — алебардой, она и ее сын кружили друг вокруг друга, каждый ждал, когда другой сделает первый шаг. Естественно, мать оказалась терпеливее сына. В движении, которое удивило бы своей скоростью более медленных бойцов, Гарри ударил кончиком алебарды по ее ногам, пытаясь поймать ее ногу лезвием или отвести крюком. Сиф легко уклонилась, разворачивая копье, чтобы ударить Гарри в бок. Он успел вовремя поднять древко алебарды, чтобы блокировать удар, и их танец смерти, хоть и тренировочный, начался всерьез. На каждый удар Гарри Сиф блокировала или уклонялась, как и Гарри делал то же самое со своими ударами. Оба двигались плавно и быстро, пытаясь пробить брешь в защите другого. Затем, к удивлению и восторгу Сиф, они остановились. Острие алебарды Гарри оказалось у ее горла. Впервые он победил ее. И она не могла не гордиться этим. Улыбаясь, когда ее сын опустил оружие от ее горла, она сказала: «Молодец, Гарри». Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. «Я победил тебя», — сказал он удивленно. «Я действительно победил тебя». Она хихикнула. «Да.» Она подняла свое оружие: «Посмотрим, сможешь ли ты повторить этот подвиг». Пока мать и сын продолжали спарринг, Сиф размышляла о том, нельзя ли как-нибудь свести сына с Брунгильдой. Несмотря на разницу в возрасте, Сиф чувствовала, что предводительница валькирий будет хорошей парой для ее сына. Кроме того, беловолосая женщина уже пользовалась уважением Сиф.