Вперёд в прошлое

Я вытаскиваю свой потёртый скейт из локера, который был обклеен наклейками из Икеи, и тут же ставлю скейт на колеса и еду вдоль коридора. Там ещё осталось несколько школьников, что собирались забрать свои вещи из шкафчиков. Спрыгиваю с лестницы, в то время как мой скейт делает двойной оборот. Я приземляюсь на него и еду к выходу, слышу позади себя голос уборщицы: — Гаденыш! В школу запрещено приносить скейты! Я мысленно делаю ей плевок в спину и посылаю куда подальше, и выезжаю из территории школы. Резко останавливаюсь и подхватываю скейт. Надеваю солнцезащитные очки и осматриваюсь по сторонам. А вот и моя сестрица. Чеён со всего размаху едет на самокате. Как всегда на ней защитные розовые наколенники и налокотники, а на голове красуется большой розовый шлем с единорогами и блёстками. На плечах у нее болтается ярко фиолетовый портфель, который был ей немного великоват. — С дороги, козёл! — орет она, проезжая мимо меня. Я закатываю глаза и спешу догнать назойливую козявку. Вот бы скоро лето. Это мое любимое время года. Тогда я могу расслабиться и ни о чем не волноваться. И Чеён не будет меня доставать, ведь родители увезут ее на целых два месяца в лагерь. Наш дом находится в двух кварталах от школы. Вот мы проезжаем соседские дома и оказываемся на территории двора. Где-то там, в нескольких метрах от нас, пустует гараж, который отец забыл закрыть… Я приготавливаюсь открыть деревянные бордовые двери, но Чеён быстрее меня. Она толкается плечом о дверь и бежит внутрь. Через кухню, которая соединена с столовой и гостиной, пробегает бигль. Это папина собака по кличке Белла и она уже достаточно большая, чтобы перекинуть теннисные мячики возле столешницы. Угадайте, кто их потом будет собирать? Собака прыгает сначала на сестру, ожидая от неё ласки, но Чеён только слегка отталкивает питомца и бурчит что-то про новый сарафан. Я же склоняюсь к собаке, чтобы погладить ее по голове, улыбаюсь и вижу как она высовывает язык и болтает хвостом. — …и на этом всё. В следующем видео я расскажу как распознать в человеке абьюзера. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки. С вами был Рик и до скорых встреч. — папа посылает воздушный поцелуй в камеру. Выключает камеру и обессиленно садится на барный стул, расположенный возле столешницы. Он трёт ладонью лоб, а затем переносицу. Видит перед собой нас и тут же натягивает на себя улыбку. Сестра скидывает с себя рюкзак и бежит обнять родителя. — Как прошёл ваш день, ребятки? — ерошит темные волосы малолетки. — Класс сегодня на трудах лепил чудиков из пластилина, а я же не такая как они, скучная. Я слепила ведьму, которая заколдует их и отправит в параллельный мир. Папа смеётся, держа на колене Чеён, а затем говорит: — Конечно ты не такая как все, ты у меня самая лучшая. Молодец. — папа целует ее в лобик, а она в ответ только брезгливо вытирает лоб и снова бубнит, но уже про то, чтобы папа перестал так делать. — А ты? — это он ко мне. Я достаю из холодильника охлажденный сок из манго и смотрю на папу: — Да так, нормально. — Ты же знаешь, что можешь со мной поговорить в любое время. — Да знаю я, па, знаю. — поднимаюсь к себе в комнату. Поднимаюсь к себе в комнату, скидываю рюкзак и оставляю скейт возле двери. Моя комната выглядит достаточно таки убранной, но мой папа бы сказал что я живу в свинарнике. Ничего необычного. Стены окрашены в тёмно-синий цвет и теперь их украшают разного размера плакаты, найденные в различных журналах прессы. Я подхожу к аквариуму и гляжу на него. Он большой, с множеством красочных рыбок разных видов. Надо бы их покормить. Вижу, как Рудольф мило ловит маленькие кусочки корма, как Дори быстро двигает хвостиком, чтобы успеть съесть свое лакомство. Я заглядываю в тетрадки и выясняю, что нужно сделать домашку по физике и математике, а потом и по французскому, потом с грохотом закрываю тетрадки и посылаю на все три стороны эти предметы. Спустя час я всё-таки решаюсь сесть и сделать уроки, потому что ещё одно наказание, и родителей вызовут в школу, а мне этого не нужно. Я не хочу огорчать папу и отца, правда…где там завалялся мой джойстик? Без пяти одиннадцать, заваливаюсь на кровать и лежу в позе звезды ещё минут пятнадцать. До сих пор не включенный цвет клонит в сон и я в него проваливаюсь.

***

Будит меня будильник на шесть утра и я подрываюсь на кровати, сжимая в ладонях чёрное одеяло. Оглядываюсь по сторонам и останавливаюсь на приоткрытом окне. Серые тучи — непривычное явление для Лос-Анджелеса. Как только я их вижу, становится не по себе и как-то грустно. Вроде бы обычный день. Да ещё и день рождения у сестры! Какой же ей приготовить сюрприз на этот раз?.. Понимаю, что углубился в мысли на десять минут. Быстро мотаю головой, чтобы отогнать назойливые мысли. Иду в ванную, почесывая пятую точку. Упс, извините, привычка… Выхожу из ванной, зевая, спускаюсь на первый этаж в столовую. На лестнице слышу зов папы: — Милый, давай быстрее. — и не понятно, мне это он, или отцу. Последующую речь приглушает Белла, что гавкает на отца, стоящего возле стола. Как только я вижу родителей и сестру, сразу понимаю: тут что-то не то. Почему они все хмурые и грустные. Что, чёрт возьми, происходит?! — Пап, что-то случилось? — робко спрашиваю я, отодвигая стул и медленно на него садясь. — Не отвлекайся, зайчик. Завтрак стынет. — пытается изображать из себя солнечного, но я же вижу по глазам, что что-то не так. Не собираюсь противоречить, беру в руки вилку и ем яичницу. Отец склоняется к уху папы и что-то ему шепчет. Тот склоняет голову и незаметно шмыгает носом. Но я же все вижу! Вижу как отец утешительно гладит папино плечо, как старается что-то шепотом объяснить и успокоить. — Хорошо, сходим к нему. — как-то в слух говорит папа, вмиг контактируя с моим взглядом, а потом возвращается к мужу. — Купи белые лилии после работы, ладно? Я не смогу. — Хорошо, я возьму отгул. — тяжело выдыхает Джуён. Внезапно папа закрывает рот ладонью, еле сдерживая слёзы. Я смотрю на циферблат смарт-часов и вижу, что сегодня второе мая…день рождения Чеён и день смерти моего дедушки. Мне становится стыдно, я шустро съедаю желток и запихиваю в рот кусочки бекона, поворачиваюсь к Чеён, которая пустыми глазами смотрит напротив. — Прощайте, малышня. — говорит отец, мимолётно улыбаясь и уходя из столовой в коридор. Папа тут же встаёт и не знает куда себя деть, растерянно смотрит по сторонам. Останавливается на нас и говорит: — Ешьте быстрее, в школу опоздаете. Накидываю на себя рюкзак, хватаю скейт и вылетаю из дому, тут же становясь на доску. Сестру не жду, потому что знаю: она сама меня догонит. Как я мог так опозориться и забыть о дедушке? Вообще я мало что помню о нем. Из папиных рассказов припоминаю, что он был ворчливым, угрюмым холериком, который не любил жизнь. Но почему папа так трепетно к нему относился, почему и за что любил? Этого я уже никогда не узнаю. Мне было восемь лет, когда мы с отцом пошли навещать папу в роддоме. Как только я увидел его заплаканное лицо, мне стало не по себе, а его губы произнесли: — Папы не стало. Я сглатываю тяжёлый ком в горле, который, казалось бы, сейчас вылезет наружу и меня вырвет. Заставляю себя успокоиться, ведь никто не должен видеть мои слёзы. Чтобы я, и плакал?! Да вы что! Никогда в жизни! Сидел я как-то себе на последнем уроке, которым была биология, рисовал у себя в тетрадке что-то и вдруг слышу:  — Ли Ёнха, пройдите к директору! Немедленно! Ну вот и всё. Закончились мои развлечения. Пора вызывать родителей в школу. Я с грустным лицом шагаю в кабинет так называемого «Сатаны школы» и захожу внутрь. Там пахнет ладаном, а цвет из окна неестественно бледный. Поскорее бы убраться оттуда! Я присаживаюсь напротив директора Дэвиса и с опаской смотрю в его глаза цвета хаки. Он достает из ящика какой-то красиво запакованный конверт и протягивает мне. Я не знаю что делать. Это что, письмо в Хогвартс? Я смогу встретиться с Гарри, Гермионой и Роном? Мои раздумья прерывает сухой голос этого старика. Он выглядит как Траляля из Алисы в стране чудес из-за тройного подбородка и я еле сдерживаю смех. — Открой конверт. — улыбка сползает с лица мимолётно. Неохотно тянусь пальцами к засохшему воску и как-нибудь открываю этот таинственный конверт. Внутри лежит письмо, написанное очень красивым почерком. Видно, что это писал не директор…но это не точно. «Уважаемый Ли Ёнха, к нам поступило сведение о том, что Вам нужно найти Кан Сокхва. Мы не в силах Вам помочь, так что Вы должны справиться с этим сами. Удачи и всего наилучшего.» Даже после прочтения письма Енха ничего не понимает и отрывает взгляд от красивых букв. Мистер Дэвис серьезно смотрит на меня. Пожалуйста, объясните мне, что за Кан Сокхва и как его найти? — Я не понимаю… — Енха. На чердаке спрятана машина времени, ты должен найти Кан Сокхва. — Что?! Но я даже не знаю как он выглядит! — Тебе и не нужно знать. Ты почувствуешь. Что я почувствую? Что директор Дэвис имеет в виду? Запах духов или пота? Черт! Может, все это розыгрыш или сон? Стою на месте так минут десять, затем слышу голос директора: — Поспеши. Время у тебя мало. Я испуганно отворачиваюсь и выхожу в коридор. Где вообще этот вход на чердак? Извиняюсь перед уборщицей за вчерашнее и спрашиваю ее где чердак. Она вмиг расслабляется на лице и улыбается. — Идешь на третий этаж, поворачиваешь на право и там будет подсобка. В ней есть лестница, которая ведет на чердак. Удачи, ребенок. Я вздыхаю и иду по указанной мне дороге. В коридорах тихо, так как идут уроки и мне становится не по себе, когда я открываю дверь кладовой и вижу там лестницу. Рука тянется за телефоном и я включаю фонарик. Такое ощущение, будто на чердаке не убирали уже лет двести. Пыль покрывала старую мебель, забытые школьные альбомы и предметы для лабораторных исследований. Запах тут не из приятных. Он удушливый и пряный, режет нюх и кажется, будто я сейчас чихну…и правда. Маленькие мотыльки порхали возле включенной лампочки. Я полчаса ищу эту машину времени, поскольку не знаю, как она выглядит, но потом в углу, за шкафами, вижу большую установку, покрытую серой тканью. Видимо, это то, что мне нужно. Стягиваю ткань и вижу это чудо, чем-то похожее на бамперную машинку из парка развлечений. На удивление, она чистая, гладкая на ощупь и блестит из-за фонарика, как новенькая. У нее есть руль, панель управления, сидения. Поначалу я побаиваюсь садиться. Я не знаю, как работает эта штука, куда нажимать. И потом ещё вспоминаю, а в какое время мне нужно попасть, чтобы найти Кан Сокхва? Ведь машина времени может вернуть меня даже во времена динозавров, чего мне хочется наименее. Я передам вам страх и говорю себе «будь что будет», сажусь на мягкое кожаное кресло. Рассматриваю панель управления и под автомагнитолой нахожу две кнопки: красную и зелёную. Нажимаю на зелёную, на которой написано: начать. Внезапно машина начинает дрожать и отчётливо слышны звуки двигателя. Стрелки приборной панели двигаются туда-сюда, пробегая по цифрам. Автомагнитола сама прокручивает кнопки, но вместо названий песен на крошечном экране видны года. Они мелькают, меняются, зависают. Я успеваю заметить цифру «87» и хватаюсь за руль. Меня накрывает сильное давление воздуха, становится тяжело дышать. Ощущаю, будто витаю где-то в пространстве и падаю. Что самое интересное, так это то, что я реально падаю. Если бы меня кто-то предупредил, я бы взял с собой подушку, потому что падать на асфальт — не из приятных ощущений. Кое-как сажусь на пятую точку и пытаюсь встать. Как только я становлюсь на ровные ноги, оглядываюсь по сторонам. Где я? Всё вокруг такое знакомое, но такое чужое. Двухэтажные дома, забегаловки и театр располагались вдоль ровной дороги. Вдали видно калифорнийские горы и другие дома американцев. Центр Лос- Анджелеса не изменился. Я поворачиваю голову в сторону голосов и вижу парня, что выходит из ресторана. Он кажется очень знакомым, мне хочется подойти и я это делаю. — Здравствуйте… — запинаясь, поскольку практически черные глаза смотрят мне прямо в душу. Эти глаза напоминают мне глаза папы… — не подскажите, какой сейчас год? — последние два слова произношу немного тихо, поскольку парень напротив хмурится и это немного угнетает. — Тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год. Мальчик, с твоей головой всё в порядке? — раздражённо отвечает и делает звонок на телефон. — Д-да, я просто недавно вышел из комы… — пришлось соврать, чтобы не посчитали странным. После сказанного омега понятливо кивнул и махнул мне рукой, мол, можешь уходить. Я отхожу, но недалеко. Прячусь возле красивой колонны и слышу разговор. — Здравствуйте, доктор Ван… Нет, всё в порядке. Я звоню вам по поводу анализов. Уже есть результаты?.. Как вдруг я застываю. Кровь в жилах стынет и кажется, будто я сейчас потеряю сознание. — Сяоцзюнь, ты ещё долго?