Под знаком огненного тигра

Провалился пол в коридоре, и тогда Сацуки, зажимая лицо мокрой марлей, уже порядком закоптившейся, поняла, что наступил конец. Она была на восьмом этаже многоквартирного дома, который пытались тушить по ощущениям уже целую вечность, но на деле — около сорока минут, что для запертой в огне девушки, в целом, не сильно отличалось от вечности. Момои, отшатнувшись от пахнувшей жаром двери, подумала, что вот теперь точно настало время паниковать, а сразу после этого — что умереть в панике было бы глупо и бессмысленно. Мысли путались, сердце колотилось, глаза, разъеденные дымом, метались по комнате в поисках выхода, но вместо самой маленькой надежды, самой глупой возможности перед взглядом все чаще и плотнее мелькали темные пятна. Сацуки еще успела подумать о том, что слишком уж странным был этот пожар, когда совсем рядом раздался сильный шум, разбилось окно, руку обожгло болью и наступила спасительная темнота, в которой было, чем дышать, и почему-то лицо заливал дождь. Момои проснулась в больнице с полным пониманием происходящего: за те минуты между пробуждением и моментом, когда девушка открыла глаза, она вспомнила спокойный вечер, обычную ссору соседей справа, гулкие звуки вечеринки снизу, и огонь, вспыхнувший резко и словно отовсюду. «Словно», которое за время, пока Сацуки тщетно пыталась выбраться и дозвониться до пожарной службы, пока затыкает дверь мокрым одеялом и подает сигналы фонариком из окна, оказавшегося неудачно заблокированным огнем, превращается в уверенную пустоту — случайные пожары так не появляются. Левая рука глухо ныла, как и часть спины, и немного стопы — обожгла, не рассчитав. Правая рука тоже ощущалась странно, но по-другому — ее стиснуло чем-то горячим и твердым почти до боли. Момои неловко пошевелила пальцами, и, наконец, открыла глаза, которые еще немного резало. — Привет, Сацки, — хрипло пробормотал голос справа, руку сжало сильнее, а потом Аомине провел ладонью по лбу девушки, убирая назад волосы и проверяя температуру. Он был помятым и одетым в форму — примчался прямо со смены, даже не переодевшись. Момои с сожалением осмотрела синяки под глазами, смятый воротничок и злые острые глаза, и вздохнула. — Может, ты поместишься? — предположила она, с трудом проводя по постели кончиками пальцев — двигаться не было сил и сразу заболела кожа, словно только ошпаренная кипятком. — Может, я тебе лучше врача вызову? — склонил голову на бок Дайки. — Я усну, пока он придет, — поразмыслив, решила Момои. — Тебе надо поспать тоже, а я вроде не умираю. Обещай, что пойдешь поспишь, — с нажимом потребовала Сацуки, и, несмотря на то, что вместо обычного задорного голоса получился мягкий шелест, Аомине поджал губы и кивнул. Сацуки откинулась на подушку, пришел врач, и она последовательно ответила на вопросы о своем самочувствии, выслушала заключение, и правда не очень страшное, и снова уснула. В следующий раз Аомине не было, но зато в палате появились воздушные шарики, пакет с мандаринами и Куроко, которого Момои заметила только когда парень приблизил свое лицо к ее, рассматривая на предмет повреждений. — Как себя чувствуешь? — спросил Тецуя, отстраняясь и садясь на край кровати. — Очень хочу домой, — призналась Сацуки и запнулась, представив, что осталось от ее квартиры. — Насколько я знаю от Аомине-куна, все сгорело, — кивнул Куроко, и только по тому, как сжались его кулаки, Момои поняла, что Тецуя не просто сильно не доволен — на грани бешенства. — Значит, — это был поджег, — отстраненно скорее самой себе резюмировала Сацуки, и Куроко вскинул голову, удивленно глядя на девушку. — Дай-чан слишком на взводе, хотя ничего особенно страшного не произошло, и ты тоже злишься. Конечно, такой большой пожар — это страшно, но одно дело — случайность, другое — злой умысел. Если бы хотели получить страховочные деньги, жгли бы так, чтобы люди или были по большей части на работе, или чтобы успели спастись. Здесь, скорее всего, целью были именно пострадавшие жильцы, — Тецуя молчал, так что Момои, немного передохнув, продолжила: — не буду наивно преувеличивать свою ценность, так что, скорее всего, инцидент должен был скомпрометировать управляющую компанию, или застройщика. — Все так, — отрывисто подтвердил Аомине, застывший возле двери. — Ты готова давать сейчас показания? Сацуки кивнула и расстроенно закусила губу, еще раз подумав о сгоревшей квартире: она переехала от родителей сравнительно недавно, даже не все вещи еще перевезла — к счастью, как оказалось.

***

«Дай-чан, привет!» — бодро написала другу Момои, выйдя из офиса страховой компании. Аомине ответил достаточно быстро, но коротко: занимался чем-то интересным, но не требующим полной концентрации. «Где ты?» — спросил он вдогонку и Сацуки поразилась его догадливости или связям: ее и правда выписали утром, и девушка, не откладывая, занялась делами. Узнала, что уцелело в пожаре (жалкая коробка одежды и пара закопченных книг), узнала, как и в каком порядке получить компенсацию и поддержку, узнала, что многим ее соседям, в частности, сварливой паре по соседству, повезло не в пример меньше, чем ей. Осталось одно крупное дело, которое осталось совершить, и для этого нужна была помощь Аомине. «Разбираюсь с накопившимся», — честно ответила Момои, по сути не отвечая, и тут же задала встречный вопрос: «Ты случайно не знаешь, кто именно спас меня?». Дайки замолчал надолго, но Сацуки не стала его торопить, предоставляя другу время или выяснить нужную информацию, хотя было сомнительно, что Аомине еще не знал абсолютно всего, или справиться с собой, чтобы поделиться этой информацией с Момои. «Кагами Тайга, спасатель в 17 части». Имя показалось знакомым, но Сацуки, не сообразив сразу, решила решать проблемы по мере поступления. В семнадцатой части Момои тщательно изучила расписание смен, объяснив администратору свою ситуацию. Кагами Тайга должен был как раз закончить свои сутки и отправиться на выходной, и Сацуки осталась дожидаться его на скамеечке перед частью. Она, несмотря на сносное самочувствие, к вечеру снова почувствовала слабость, но встряхнулась: оставлять за собой долги такого толка не следовало, особенно на фоне невероятной удачливости в не самой простой жизненной ситуации. Высокий парень первым вышел из здания, за ним — его коллеги. Они что-то обсуждали, рассмеялись, хлопая здоровяка по плечам, а потом разошлись в разные стороны. Кагами беспомощно оглянулся по сторонам, что выглядело для мужчины его комплекции немного нелепо, и Момои не стала и дальше мучать его неизвестностью — встала и махнула рукой, привлекая к себе внимание. — Добрый вечер, Кагами-сан, — церемонно поклонилась Сацуки, когда они приблизились друг к другу. — Момои Сацуки-дэс. Пожалуйста, примите мою благодарность за спасение и не откажите мне в возможности угостить вас ужином. Тайга замялся, что было странным: Момои не сделала ничего, что выбивалось бы из строгого обусловленного вековой традицией ритуала. Может, он не был знаком с ритуалом, потому что рос за границей, — пронзила девушку мгновенная догадка. — Пожалуйста, — обаятельно попросила Сацуки, заглянув спасателю в глаза и удержав в себе поклон: Кагами они явно нервировали. Это была забегаловка «Maji Burger», и Момои только тогда вспомнила: что-то Куроко рассказывал ей про американского парня, с которым работал его семпай из университета. Видимо, американским парнем был Кагами — как тесен был мир. У кассы Сацуки с добродушной улыбкой выслушала, как Тайга сделал весьма скромный заказ, и до того, как он ответил на вопрос о способе оплаты, мягко оттеснила его в сторону (сработал отработанный прием с грудью) и утроила количество еды: — Я заплачу картой, и добавьте пожалуйста пару милк-шейков. Кассир невозмутимо выбил чек, через пять минут поднос с горой бургеров и коктейлями был готов, и Кагами ухватился за него, как за спасительный круг. Может, боялся, что и до столика Момои понесет его ужин сама. По странному стечению обстоятельств, они сели за любимый столик Куроко, а то, как пристально Тайга всмотрелся в диванчики перед тем, как сесть, навело Сацуки на мысли о том, насколько мимоходом были знакомы Тецуя и Кагами. — Еще раз большое спасибо, — поклонилась Момои, опуская взгляд. Неудобство, которое испытывал Тайга, передалось и ей, так что девушка, так и не притронувшись к коктейлю, несмело посмотрела на закаменевшего и красного пожарного и глубоко в душе тяжело вздохнула. Товарищи этого парня наверняка тоже на прощание наговорили ему самого разного, и подстебнули, и пошутили о том, какой могла бы быть девичья благодарность. — Знаете… — Сацуки неожиданно понадобилось откашляться, чтобы продолжить: — знаете, я, наверное, пойду. Не хочу смущать вас, — ответила она на беспомощно-вопросительный взгляд Кагами. — Еще раз большое спасибо, что спасли меня. Я не хочу, чтобы моя благодарность была для вас обременительной. Момои чуть не добавила «понимаете?», но вовремя одернула себя. Диалог культур, конечно, не состоялся, но показывать человеку напротив свое разочарование и отчаяние по этому поводу не хотелось. — Нет, подождите, — Тайга вскочил на ноги, шагнул к Сацуки, уже собравшейся на выход, и на лице у него явно отобразились и смущение, и страдание, и чуть ли не паника. — Я не хочу… это не должно… Слушайте! — он, наконец, разозлился, переключив эмоциональный тумблер, и это придало Кагами сил. — Я не привык к такому формату… благодарности. Хьюга и ребята все объяснили, но это все равно выглядит паршиво — красивая девушка приглашает меня в кафе и покупает мне еду, понимаете? Если бы вы мне печенья испекли, или что угодно еще сделали, я, честно, был бы больше к этому готов и не вел себя как полнейший идиот. — Если бы я вам печенья испекла, вы легли бы в больницу на место, с которого я только встала, — усмехнулась Момои и пояснила в ответ на хмурое лицо Тайги, который не уловил сути: — я отвратительно готовлю. Никакие кулинарные курсы и практика не могут этого исправить. Так что я выбрала более безопасный для вас вариант, Кагами-сан. — Пожалуйста, просто Кагами, — настороженно попросил Тайга, и это было своеобразным тестом, пропускным билетом. Готова ли была девушка общаться по его правилам на его языке? — Хорошо, Кагами.

***

— Ну и что вы тут делаете? — Куроко-кун! — подскочили здоровенные парни, засевшие в кустах недалеко от бургерной. — Ну ты, — запальчиво воскликнул Хьюга, но осекся, наткнувшись на нехороший прищур светлых холодных глаз. — Мы следим, чтобы Кагами ничего не натворил, — быстро нашелся с ответом Идзуки, и остальные бодро закивали, сочтя причину достаточно весомой. — А если я предложу Аомине-куну тоже последить, чтобы Момои-сан ничего не натворила? — Да ладно, что с ними может случиться, — мгновенно пошел на попятную Коганей. — И правда, — Хьюга еще раз оглянулся на светлое окно кафе, но Кагами и Момои как раз вместе хохотали над чем-то, и девушка невзначай привалилась к его плечу, а Тайга замер, словно боялся разрушить момент. — Так я звоню Аомине-куну? — уточнил Тецуя невозмутимо, и пожарных как ветром сдуло. Куроко еще раз бросил короткий взгляд на панорамное окно и коротко написал Дайки, что все в полном порядке.