Like a Bunk and Cramped Sleeping

Рука Джерарда распласталась по плечу Фрэнка, а согнутая в колене нога улеглась на его бедро, успешно пригвоздив Айеро к кровати. Ему жарко, потно и очень нужно отлить, так что Фрэнк пытается повернуться на бок, но в результате лишь утыкается лицом в вонючую подмышку Джерарда, в которой кусочки засохшего дезодоранта прилипли к влажным волоскам. Фрэнк чуть не давится, чувствуя одновременно привкус химии и пота, сжимает губы и начинает отползать в сторону. Он хмурится, когда Джерард стонет и, вяло взмахнув ладонью, бормочет: «Я так выдохся, дай минутку». И типа, ага, еще чего скажешь. Фрэнк вжимает локти и колени в тонкий матрас и снова пытается выкарабкаться из-под Джерарда, двигаясь бочком, словно краб. План приводит к тому, что он едва не скатывается на пол, больно проходясь своим хозяйством по деревянному каркасу койки, и держится из последних сил, чтобы не обмочиться здесь и сейчас. Стиснув ноги, Фрэнк задергивает прикроватную шторку, – металлические кольца лязгают о стержень, на котором висят, – при этом «случайно» направляя плотную ткань таким образом, чтобы она заехала Джерарду по голове. Не то чтобы это его разбудило. Фрэнк на это и не надеялся. Он несется в ванную, по пути наступая на обувь Майки и одну из толстовок Рэя. Какой-то носок обвивается вокруг его щиколотки – длинный вонючий носок в полоску. Фрэнк трясет ногой и запускает его в долгий полет. Ванная не заперта, Фрэнк опирается локтем о стену, тянется к члену и писает, направляя поток. Он лениво вырисовывает пару окружностей, а потом пытается написать свое имя. Сегодня ему даже удается дойти до второй Р, пусть на нее и приходится от силы пара капель. – В следующий раз попробуй без заглавных букв, – бормочет втиснутый в пространство между раковиной и душем Майки с полным ртом зубной пасты. Он достает щетку изо рта и всматривается в щетинки. – На вкус как дерьмо. – Я ее вчера одолжил, – Фрэнк стряхивает и вытирает ногой пару капель на полу. – Ненавижу тебя, – Майки выпрямляется, бросает щетку в раковину и проталкивается к выходу мимо Фрэнка. – Да-да, я в курсе, – Фрэнк машет ему вслед, а потом опускает взгляд вниз и ногтем пытается сковырнуть то, что засохло у него на лобке. Вытащив частичку и запулив ее в воздух, он начинает мыть руки. – Ты оставил в ванной полный срач! – кричит он Майки. Получив в ответ подчеркнутое молчание, Фрэнк продолжает мылить руки и смотрит в зеркало. Он наклоняется ближе, вглядываясь сквозь мыльные пятна и брызги воды, и изучает свое отражение. Темные круги под глазами, красные веки, кожа нездорового серого цвета, который не скрыть даже загару – привычная, собственно, картина для этой стадии гастрольного тура и этого отвратительного времени суток. Закончив осмотр, Фрэнк идет к своей пустой койке и достает с нее пару в общем-то чистых штанов. Он напяливает их на себя, застегивает ширинку и ремень, а потом наклоняется через узкий проход. Открыв шторку, он окидывает взглядом Джерарда. Тот по-прежнему сладко спит. Развалился на спине с широко раскрытым ртом. Сбоку на подбородке виднеется капелька слюны. Фрэнк стирает ее своей ладонью. ~~~~~ Завтрак обычно состоит из не залитых молоком хлопьев, конфеты или, если вы Джерард или Майки, безумно крепкого кофе. Фрэнк решает пойти против системы. Он стоит босыми ногами на липком полу, покачиваясь в такт движению автобуса, склонившись над холодильником и уставившись внутрь. Там лежит гамбургер из Макдоналдса как минимум двухштатной давности, пачка лакрицы Twizzlers, две упаковки мяса на обед и полтора бейгла. Чего там нет, так это его, Фрэнка, веганского бекона и красной сетки с апельсинами. Фрэнк оглядывается по сторонам. Ему видны ступни Боба, свесившиеся с края скамьи. Телевизор включен. – Кто, блять, сожрал мою еду? – спрашивает Фрэнк. Пальцы на ногах Боба начинают скручиваться, будто он пытается переговариваться с помощью языка носков. Что, если так и есть, просто глупо, потому что Фрэнк не говорит на носковском. Фрэнк закрывает дверцу холодильника пинком колена и высовывается из-за угла. – Какого? Не открывая глаз, Боб указывает пультом от телевизора в сторону Майки. Фрэнк кидает на Боба недоверчивый взгляд, оценивая вероятность ошибки или даже бессовестной лжи. Оба варианта вполне возможны, и Боб выглядит уж слишком довольным, будто, скажем, только что неплохо позавтракал. Только вот… Майки с кем-то переписывается: пальцы прыгают по клавиатуре телефона, подбородок опущен на грудь, а в очках отражаются сообщения с экрана. Он тоже улыбается – мельчайшей, крохотной полуулыбкой. Фрэнк скрещивает руки на груди и заявляет: – Ты сожрал мою еду. – Нам были нужны ядра для пушки, – отвечает Майки, не отрываясь от телефона. – И вы что, без меня ее заряжали? – возмущается Фрэнк, но тут же останавливает себя, потому что… как бы… его апельсины. И это все еще не объясняет пропажу бекона. – Мы экспериментировали с аэродинамикой: проверяли, повлияет ли хвост на длину полета, – добавляет Майки, словно прочитал мысли Фрэнка. Черт, а может, и правда прочитал. Фрэнк решает проверить эту теорию и представляет Джерарда – во всех деталях, крупным планом. Майки отрывается от телефона с задумчивым выражением лица. – В следующий раз попробуем настоящий бекон – может, плотность тоже играет роль. И фу, это просто отвратительно. – Что «просто отвратительно»? – спрашивает Джерард, спотыкаясь на входе в гостиную зону. Он напялил наряд вчерашней – нет, прошлонедельной… прошломесячной? – давности и почесывает свое хозяйство сквозь джинсы, практически не разлепляя глаз. – Фрэнк думал о тебе голышом, – отвечает Майки, возвращаясь к переписке и продолжая строчить сообщения, после чего добавляет: – Пит говорит, в следующий раз думай усерднее. – Передай Питу, пусть идет в жопу, – Фрэнк дотрагивается до кофеварки, проверяя, насколько она горячая. Кофе в лучшем случае комнатной температуры, но он все равно хватает чашку и, наполнив ее, передает Джерарду. – Майки украл мою еду. – Он может, – говорит Джерард, сделав большой глоток. – В детстве я не мог оставлять печеньки на виду, потому что он сразу все сжирал. – Я был растущим организмом, – возражает Майки, мгновенно отсылая сообщение. – А теперь ты, блять, апельсиновый вор, – бурчит Фрэнк и поворачивается к Джерарду. – Он же твой брат. Сделай что-нибудь. – Например, что? – в недоумении спрашивает тот. Гудок оповещает о новом сообщении для Майки. – Пит предлагает отшлепать, – говорит он. – Хорошая идея, – замечает Джерард, потирая глаза. – Но можно попозже? Еще слишком рано. Фрэнк пялится на него в ответ. Обычно он без проблем понимает Уэев, но сейчас… Должно быть, ранний подъем сбивает его с толку, и он медленно произносит: – Уже вторая половина дня. – Двенадцать пятьдесят семь, – вклинивается Боб, и он прав с точностью до минуты. Это очень впечатляет, учитывая, что глаз он так и не раскрыл. – Ну вот видишь, слишком рано, – говорит Джерард и, зевнув, добавляет: – Пойдем, залью тебе хлопья. – Ладно, – вздыхает Фрэнк. ~~~~~ Фрэнк старается не возвращаться в автобус со сцены слишком часто, потому что каждый раз сопровождается воплями фанатов, требующих внимания. Он, конечно, ничего против не имеет, но фотографии и автографы отнимают прилично времени. Вода, айпод и мобильник собраны, Фрэнк скидывает их в сумку и, повернувшись к Джерарду, спрашивает: – Взял свой солнцезащитный крем? Джерард кивает, его собственная сумка стоит раскрытой на столе. Заглянув внутрь, он роется в ней, а затем достает пару свернутых спортивных носков полинявшего бледно-розового цвета. – У меня тут твои запасные носки. Ты взял свои перчатки? – Ага, – говорит Фрэнк. До концерта еще несколько часов, но адреналин уже закипает у него в крови. Фрэнк приветствует это неторопливое жжение глубоко внутри – из него вскоре разгорится костер. Фрэнку не терпится отправиться; он закидывает сумку на плечо и вдруг вспоминает про маркеры Джерарда. Последний раз Фрэнк видел их на кровати. Они могут понадобиться Джерарду на любом этапе сегодняшнего дня. – Ты взял свои маркеры? – Я… – начинает Джерард. – Ты взял свое особое полотенчико для волос, Рэй? – наигранно милым голосом спрашивает Боб, подходя ближе к Рэю. – Ты же без него никуда. – Да, уже все упаковал, – отвечает Рэй, уставившись на Боба. Положив ладонь ему на плечо, он продолжает. – А ты взял свои салфетки? Те, что с дополнительной пропиткой? – Две пачки, – кивает Боб. – А что насчет твоего пакета с ланчем? Нельзя же забывать свои сэндвичи, я специально приготовил их без корочек. Фрэнк показывает им средний палец и, схватив бутылку воды, протягивает ее Джерарду. – Вот хватит вас солнечный удар, посмотрим, кто будет смеяться. Или если придется возвращаться за ручкой. – Боже упаси, если я оставлю ручку в автобусе! Вся жизнь пойдет насмарку, – говорит Боб. – Майки, мы пошли, – кричит он следом. Майки проталкивается мимо них вихрем острых локтей и коленок. Направляясь к двери, он мрачно замечает: – А мне вот никто не готовит сэндвичи без корочек. Вздохнув, Фрэнк направляется следом за ним. Иногда и добавить-то нечего. ~~~~~ Сложив руки за головой, Фрэнк лежит на спине, наслаждаясь последними лучами солнца. Сухая жесткая трава впивается в его кожу каждый раз, когда он делает вдох-выдох. Рядом кто-то болтает, слышны голоса вперемешку с музыкой со стороны сцен. Оживление и вялость сплетаются воедино, веки Фрэнка наполняются тяжестью и по-прежнему полуопущены, когда кто-то останавливается рядом. – Мама спрашивает, вы покупаете подарок из вишлиста или свой? – Майки прижимает телефон к уху, его лицо красного оттенка, а кончики пальцев кажутся чуть ли не багровыми под лучами солнца. Фрэнк пялится на него в недоумении. – На свадьбу кузины Би. – Кузины Би? – повторяет за ним Фрэнк и пытается вспомнить, говорили ли ему вообще о какой-то там свадьбе, не то что о свадьбе кого-то по имени Би. – Она, вроде, не кровная родственница, – поясняет Майки, переступая с ноги на ногу, а затем закатывает глаза и вздыхает. – Да-да, знаю, мам. Она все равно наша семья, – следует долгая пауза. Майки уставился куда-то вдаль, и Фрэнк с легкостью представляет Донну с ее обалденной чокнутой прической, она что-то говорит, не выпуская сигарету из руки. В конце концов, Майки продолжает: – Ее вишлист зарегистрирован в Target, так что, видимо, можно заказать онлайн. Но мама говорит не покупать соусник, он слишком дорогой, и Би все равно им не будет пользоваться. – Ага, – вяло отвечает Фрэнк, добавляя еще тише: – Что за Би, блин… – Пора идти, мам. Люблю тебя, – Майки завершает звонок и сует телефон в карман. Он садится рядом в позу лотоса и опирается локтями о согнутые колени. – Я же сказал, кузина. – Это я уяснил, – говорит Фрэнк. Приподнявшись, он опирается локтем о землю, а свободной рукой прикрывает глаза от солнца. – Но с какой стати я покупаю ей подарок? – Потому что ты идешь на ее свадьбу, – отвечает Майки. Он неожиданно замолкает, теряя фокус. Фрэнк щелкает пальцами перед его лицом. – Не помню, чтобы меня приглашали. – Приглашение получил Джи, – поясняет Майки и тут же хмурится. – Блин, мне нужно найти себе «плюс один». – А я что, «плюс один» Джерарда? – наконец ситуация начинает проясняться, и Фрэнк с легкостью может поверить, что Джерард и правда получил приглашение и забыл рассказать об этом Фрэнку. Но это до тех пор, пока Майки не трясет головой и не встает с земли, параллельно доставая телефон из кармана: – Нет, вас пригласили сразу вместе. Фрэнк опускается спиной на траву и старается ни о чем не думать. ~~~~~ В этом туре вечеринки – стиль жизни. От частных маленьких посиделок до безумных крупных тус. Фрэнк посещает далеко не все. Время от времени он все же пьет пиво (прохладное, из кулера, или согретое лучами солнца), смеется и болтает с нескончаемым кругом лиц, но в итоге всегда идет к Джерарду. Сегодня Джерард решил остаться в автобусе, и Фрэнк подпрыгивает, чтобы постучать по окну в гостиной зоне автобуса, прежде чем зайти внутрь. – Хэй, – приветствует его Джерард. Он уже переоделся ко сну: потрепанные пижамные штаны низко на бедрах и огромная черная толстовка. – Выглядишь тепло, – говорит Фрэнк, пробираясь руками под ткань толстовки и прикасаясь ладонями к мягкому животу Джерарда. Он поглаживает большими пальцами следы растяжек, которые уже выучил наизусть, а потом зевает прямо Джерарду в лицо. – Ты же поклялся больше не есть те чесночные штуки, – моргнув, произносит Джерард пару секунд спустя. Фрэнк проходится языком по зубам. На них все еще чувствуется вкус еды, и Фрэнк задумывается, сколько вегетарианских хот-догов с чесноком он успел съесть. Честно говоря, он уже не помнит. – Я был голоден. – Нужно было принести мне тоже, – говорит Джерард, наклоняясь для поцелуя и бегло проникая языком в рот Фрэнка. – Ну и запашок. Фрэнк кусает Джерарда за нижнюю губу, потому что, типа, бревна в глазах и все такое. – Кто бы говорил. – Я отвечаю за свою вонь, – ухмыляется Джерард. – Как насчет ответить в постели? – спрашивает Фрэнк, не в силах сдержать ответную ухмылку. Он вытаскивает руки из-под толстовки и, выпрямившись, идет в сторону коек. – Но сначала поссать. – И зубы почисть, – говорит ему вдогонку Джерард. Закатив глаза, Фрэнк направляется в ванную. На «поссать» уходит меньше минуты, еще где-то две – на «почистить зубы и прополоскать рот». Зевая, Фрэнк стягивает одежду, скидывает все в одну сторону и залезает в койку Джерарда, морщась, когда случайно встает коленом на коробочку от CD-диска, и та с треском ломается. – Прости, – извиняется Фрэнк, но Джерард лишь пожимает плечами, устроившись на боку, спиной к стене автобуса. – Иди сюда, – он протягивает руку, и Фрэнк придвигается ближе – так, что они сворачиваются рядом друг с другом, и Фрэнк кладет голову на плечо Джерарда. Джерард оставляет легкий поцелуй на лбу Фрэнка и спрашивает: – Хочешь? Фрэнк лениво тянется рукой между их тел, кладя руку на вялый член Джерарда. Он проводит по нему раз, два, и Джерард издает вздох, а следом зевает. Из-за чего Фрэнк зевает тоже, и вдруг понимает, как он устал – так сильно, что глаза закрываются сами собой. – Сегодня был пиздецки длинный день, – говорит он. – Самый длинный, – соглашается Джерард. – И завтра у нас это интервью, – добавляет он. Фрэнк кивает. Его рука по-прежнему лежит на члене Джерарда, пока они оба погружаются в сон. ~~~~~ Несколько часов спустя он всматривается в циферблат своих наручных часов, еле в состоянии приоткрыть глаза. Сердце ритмично бьется из-за того, как резко их разбудили. Слышен стук, гулкий хохот Боба, а затем Рэй проходит в спальную зону, напевая I Don’t Want to Miss a Thing и совершенно не попадая в мелодию. Фрэнк отодвигает шторку и угрюмо бурчит: – Какого? Рэй ухмыляется в ответ и, пылко взмахнув рукой, говорит: – Это метафора, ну, типа того. Эта песня. Про Майки и Пита. – Хренова песня про Майки и блядского Пита? – восклицает Фрэнк; он сейчас совершенно не в милосердном настроении. – Для тебя – мистер блядский Пит, – заявляет Пит и, втиснувшись к Рэю, машет им рукой: – Приветик. – Да не может она быть метафорой, – говорит Джерард, и он звучит почему-то слишком осмысленно для человека, которого разбудили секунду назад. – Ну, наверное, в самой песне есть какая-то метафора, но не в данном случае. Не смотря в его сторону, Фрэнк протягивает руку за спину и накрывает ладонью лицо Джерарда. – В жопу ваши метафоры, какого хрена вам надо? Улыбка сходит с лица Рэя, он опирается о край кровати и сутулится, понурив плечи. – Рассказать вам о песне. Как умер Брюс Уиллис, и это похоже на Майки и Пита. Но, типа, умрут не они, а их роман. Фрэнк стонет и жмется лицом в подушку, надеясь, что, когда он от нее оторвется, все это окажется ночным кошмаром, и ни Рэя, ни Пита рядом не будет. Увы, не срабатывает. – Это пиздец какая тупая теория, не расстанутся они, и нам придется мириться с ним, нахрен, целую вечность. И кто, блять, вообще в наши дни говорит «роман»? – Вот видишь! – лыбится Пит, и Фрэнк шарахается от этих двух рядов сверкающих белых зубов. – Фрэнк знает, что мы не помрем в космосе. Лучший зять в мире! – Спасибо, блять, но мы не родственники, – спешит вставить Фрэнк, приходя в ужас от идеи быть хоть как-то связанным с Питом. – Но в том-то и дело, что родственники, – говорит Рэй, склоняясь еще ниже, так, что теперь его кудряшки делят постель с Джерардом и Фрэнком. – Он… типа… бойфренд… друг с привилегиями… Майки… – Сладкий зайка-жеребец, – предлагает Пит, и Рэй отмахивается от него. – Сладкий зайка-жеребец, и Майки – брат Джерарда, а вы с Джерардом женатики, так что… И в этот момент Фрэнк, нахмурившись, демонстративно задергивает шторку и прижимается ближе к Джерарду. Они молча лежат, синхронно дыша. Фрэнк слышит гулкий стук (Рэй падает на пол), свист открывающейся молнии (Боб достает камеру, прежде чем помочь Рэю встать) и несколько ритмичных скрипов со стороны коек справа (Фрэнк даже не хочет разбираться, что это было). – Можешь поверить, что Рэй назвал нас женатиками? – говорит он, передвигая свою подушку в идеальное положение. Устроившись удобно, он придвигается ближе к Джерарду, кладя руку ему на бедро. Их ноги прижаты друг к другу, стопы Фрэнка поверх стоп Джерарда. – Думаю, на нем сказывается дикость Пита. В ответ Джерард протяжно вздыхает, что Фрэнк принимает за знак согласия, и располагает голову на его плече. – С этим нужно что-то делать. Майки уже потерян, но у Рэя еще есть шанс. О, и нам нужен подарок на свадьбу кузины Би. Что думаешь насчет керамического блюда? Такое еще никто не купил. На этот раз ответа нет, и когда Фрэнк поворачивает голову на бок, он видит, что глаза Джерарда прикрыты, а дыхание уже становится глубже. Фрэнк оставляет легкий поцелуй на его губах и, уютно устроившись рядом, засыпает. ~~~~~ Несколько минут спустя у Фрэнка сна ни в одном глазу. Усталость как рукой сняло. Широко раскрыв глаза, он пялится на Джерарда – тот уставился в ответ. – Срань господня, – протягивает Фрэнк. – Мы женатики, – и эти слова звучат так правильно, так идеально, что он повторяет их снова. – Мы, блять, женатики. – Женатики, – сияя улыбкой, соглашается Джерард.