A Minor Raven Boys Holiday Drabble

Колядующих быть не должно было, но они были. Дело было не в том, что Генриетта не была таким местом, где были колядующие в канун Рождества. Это был один из тех маленьких городов в Вирджинии, где праздничный дух выражался в доставке еды пожилым и декорировании пожарных машин для несовершеннолетних и наполнение каждого общественного пространства сезонными представлениями. На месяц центр города украшался потрепанными старыми звездами из мишуры, привязанными к дорожным знакам. “Jingle Bells” раздавалась из динамиков около аптеки. Группы людей из церкви предлагали эгг-ног на каждом повороте. Жителям не нужно было посещать праздничные мероприятия. Генриетта сама по себе была праздничным мероприятием; жители участвовали просто дыша. Колядующие идеально вписывались в это мировоззрение. Но Гэнси не казалось, что колядующие, стоящие снаружи заросшей парковки у фабрики Монмаут, должны были быть здесь; и не казалось, что они должны были выглядеть, как выглядели. Несмотря на то, что его старая оранжевая Камаро была припаркована прямо под окном, около которого стоял он, старая фабрика не выглядела хотя бы отдаленно обитаемой. Колядующие в Генриетте должны были быть одеты в праздничные свитера и шапки Санты. Фургон, который их привез, должен был быть припаркован рядом. Они должны были петь “O Come All Ye Faithful” или “Santa Claus is Coming to Town”. Но это было не так. Эти колядующие старательно играли у боковой двери фабрики, уверенные, что кто-то был внутри, чтобы услышать их. Они были одеты в странные, замысловатые головные уборы, которые увеличивали их рост на несколько футов: странная пирамида из соломы, маска из мешковины с волокнистыми рогами на ней, перья, закрепленные вокруг желтеющего черепа оленя. Колокольчики на их ногах звенели с каждым шагом. Скрипка и кожаный барабан играли хриплую мелодию. Гэнси встал на верхней площадке лестницы и распахнул окно. Стекло было уже треснутым, и трещина углубилась, когда окно открылось. Но оно держалось. Панель скорее всего прослужит еще год; у него было время его починить. Прохладный воздух и размытая музыка скрипки просочилась в Монмаут, все пахло мокрым асфальтом и дешевой забегаловкой с бургерами в нескольких кварталах отсюда. Внезапный порыв ветра принес запах древесного дыма, сухих дубовых листьев и мокрого мха. Это был запах гор, который привел его сюда. У него мелькнула мысль, что колядующие были нереальны. Дело было в том, что колядующие, казалось, были всегда. Он провел последние семь празднований Рождества в семи разных местах, и это стало чем-то вроде личной шутки. В некоторые года это было более очевидным: колядующие стучат в дверь дома Мэлори или играют снаружи его квартиры в Германии. В некоторые года он слышал их и поворачивался как раз в тот момент, чтобы увидеть, как край скрипки или плетеного рожка исчезает за углом улицы в Южной Америке. В последний год они пришли к дому его родителей в Вашингтоне, когда он был там к их большому удовольствию. Гэнси обожали всё, что можно было свободно назвать местным колоритом. Было сложно сказать из какой местности пришли эти колядующие. Не отсюда. “О,” сказал Ноа, встав рядом с Гэнси. Гэнси подскочил. “Господи. Я не знал, что ты вернулся.” “Я всегда тут был,” сказал Ноа. “Точно.” Мальчики смотрели, как они играли. Один из колядующих начал петь. Пение было не слишком красивым. Это было неприятное смешение застольной песни и похоронного марша. По коже Гэнси приятно побежали мурашки. “Что думаешь они хотят?” спросил Ноа. Гэнси подумал, что это был необычный вопрос. Никто не спрашивал, что хотят пожарные, украшающие свои машины. Он поежился; на улице было намного холоднее, чем он думал, когда открывал окно. Может они хотели денег. Нужно ли было давать чаевые колядующим? Или — какое у них было настоящее название? Он знал; он видел их в Уэльсе. Что-то невнятное. Бормочущие. Нет. Ряженые. Он крикнул им: “Как называется песня?” Пение не прекратилось, но череп оленя повернулся, чтобы посмотреть на них в окне, перья развевались синим и черным вокруг кости. “Жуть,” сказал Ноа. “Местный колорит,” сказал Гэнси. “‘Король Ворон’,” сказал олений череп. Наверное, олений череп. Было сложно сказать, когда на них на всех были маски. Любой из них мог это сказать. Они все могли это сказать. Сердце Гэнси сжалось от волнения. Месяцы назад он приехал в Генриетту за подсказкой в его поисках Глендовера, и постепенно заканчивался материал, чтобы держать его здесь. Прошли недели с тех пор, как у него было хотя было малейшее представление, что он на правильном пути. Если бы это было другое место, то он бы уже уехал, преследуя другую зацепку в другом штате, стране или полушарии. Но он не хотел покидать Генриетту. “Ты сказал Король Ворон?” крикнул Гэнси из окна. “Постой — Ноа, скажи им остановиться, я схожу за своей книгой и поговорю с ними. Думаю—” Оглушительный грохот прервал его: звук подвески спортивной машины. Угольно-серая БМВ с большой скоростью въехала на заросшую стоянку со стороны тротуара. Музыка колядующих оборвалась, когда машина затормозила рядом с Камаро, водительская дверь распахнулась. Все остальные запахи сменились запахом тормозов и сцепления после мучения; БМВ была сильно заезженная и мокрая. Ронан вышел из машины. Даже со второго этажа Гэнси все равно мог увидеть сморщенные коричневые шрамы на его предплечьях. Гэнси был сверх осведомлён, что ему надо что-то сделать насчет Ронана Линча прежде чем Ронан сделает что-то насчет Ронана Линча. Рождество было опасным временем для того, чтобы быть сломанным; тяжесть традиции и истории может слишком легко потопить вялого пловца. На стоянке внизу Ронан следил за колядующими. “Гуляйте, уродцы. Не пяльтесь на меня. Я выгляжу так, будто шучу?” Не было ни шанса, что Гэнси успел бы спуститься к колядующим прежде чем Ронан их спугнет; мало что могло противостоять Ронану, когда он решал выглядеть злым. Гэнси удовлетворился тем, что достал свой телефон, чтобы сфотографировать их странные удаляющиеся фигуры. Позднее он покажет их Адаму. Совпадение, сказал бы Адам, прекрасно зная, что Гэнси не верил в совпадения. “Они меня пугают,” сказал Ноа. “Мне они нравятся,” ответил Гэнси. Он любил быть напуганным. Волосы дыбом на руках, клубок предвкушения сворачивается в животе. Ему нравилось чувство, что магия идет за ним, а не наоборот. Дверь внизу хлопнула, когда Ронан вошел на склад. “Не поднимайся, Линч. Мы уходим.” “Зачем?” “Зачем мы вообще обычно уходим?” ответил Гэнси. “Искать короля.”