Мешочек счастья

Снег падал, заметая следы прохожих… Падал медленно, изящно, словно блистал на великолепном балу. Его холод и спокойствие, казалось, были неуместными в канун Нового Года, но ему было все равно. Снежинка за снежинкой, ложился он белым ковром на тротуары и дороги, размываемый шинами бесконечного потока машин. Он падал на крыши, деревья и траву, укрывая изъяны и делая все невероятно ровным и прекрасным. Он летел, кружился и искрился в скупых лучах фонарей, в иллюминации новогодних гирлянд и огней. Он убаюкивал закат и солнце, которое все ниже и ниже спускалось за горизонт, уже не освещая мир так, как прежде. Скоро должен был наступить новый год, новое счастье. Волшебство витало в воздухе, создавая праздничную атмосферу. Но одного парня не касались ни новогодняя суматоха, ни предпраздничные очереди. Сидя на засыпанной снегом скамейке и опустив голову, он все никак не мог выбросить из головы слова человека, которого он сейчас хотел бы видеть больше всего. Как много было сказано, и как тяжело признаваться, что был не прав. Кто знает, как было бы, будь он чуть сдержаннее, но, увы, порой его гордыня душит его самого. А снег все падал… Падал и заметал следы… Саске одиноко сидел в парке, который освещали лишь яркие фонари и последние лучи заходящего солнца, и смотрел себе под ноги, возле которых лежал бархатный ковер зимы. Все было так прекрасно и так… печально, что Учиха с трудом осознавал, что всего через несколько часов наступит Новый Год, и в этот мир ворвется праздник, накрывая его весельем и звонким смехом. Он не хотел смеяться и веселиться, и даже скупую улыбку не был в состоянии выдавить из себя. – Праздник же, а ты скучаешь, – услышал парень незнакомый голос и тут же поднял голову. Рядом с ним на скамейке сидел упитанный старичок с седой бородкой. Он смотрел на Учиху серыми, как лед, глазами и добродушно улыбался. Одет он был скромно, хотя и со вкусом. Черные штаны, пальто, которое не соответствовало погоде. Осенняя шляпа с полями была сдвинута немного набок. Черные кожаные перчатки обтягивали его не худые руки, в которых он держал трость с золотой ручкой. Из-под шляпы виднелись седые волосы, которые едва доходили до плеча. Всем видом старичок показывал свою интеллигентность и статность. Саске очень удивился такому неожиданному незнакомцу. Он даже не услышал, как тот подошел и сел на скамейку. Но старичок, похоже, не собирался рассказывать ему, что он тут делает и почему присел именно к нему, хотя было полно свободных скамеек. Несмотря на столь интересного человека, Саске не был в настроении ни с кем разговаривать, поэтому на его фразу лишь кивнул и снова опустил голову в надежде, что незнакомцу покажется скучным такое общество, и он уйдет. Но старичок, по всей видимости, не хотел уходить. – Что-то случилось? – с любопытством поинтересовался незнакомец, тем самым еще сильнее раздражая парня. Учиха резко поднял голову, чтобы послать того куда подальше, и ему было плевать, как бы грубо это не звучало, но такое добродушное лицо старика остановило его. Саске открыл рот, затем закрыл его и, вновь слегка опустив голову и посмотрев вдаль, произнес: – Нет у меня праздника… – Как же? – старик искренне удивился и поправил шляпу, которая до этого еще сильнее сползла на бок. – У всех же он есть. С легкой ироничной улыбкой брюнет посмотрел на добродушного седого старика и ухмыльнулся. Ему уже было плевать на этот праздник, как и на все остальные… – А у меня нет… Саске всегда был не разговорчив. Холодность и сдержанность делали из него плохого собеседника, так что незнакомец вряд ли мог рассчитывать на добродушную и открытую беседу, но похоже его это ничуть не смущало. После небольшой паузы, старик вдруг спросил: – Скажи, а ты веришь в чудеса? Саске посмотрел на того, как на идиота, и отрицательно мотнул головой. – В такой бред я не верю. – Оу, разве это бред? – старик с искренним удивлением посмотрел на него. – Конечно же, бред, – продолжил Саске с раздражением, – нет ни чудес, ни Деда Мороза, ни гномов, ни эльфов и вообще, все это детские сказки. Глупости… Старик на минуту замолчал, осматривая парня с ног до головы. Его глаза слегка прищурились, а улыбка была уже скорее ироничной, чем добродушной. – Ну, хорошо, – наконец сказал он, – пусть будет по-твоему. Но, я так понял, что ты поссорился с любимым человеком. Я прав? От этой фразы Учиха даже слегка скривился, но затем быстро взял над собой контроль. Это все равно не ускользнуло от зоркого взгляда незнакомца. – Вижу, что прав, – сказал он с улыбкой, и повертел в руках трость. – Может, расскажешь мне? – А что тут рассказывать? – пожал плечами парень. – Все слишком банально… Я любил его, хотя вру, я люблю его… и думал, что он любит меня. И вроде все было хорошо, но потом в один «прекрасный» день мы разругались, он уехал куда-то, и после этого уже три месяца не знаю, что с ним и как он. Я пытался звонить ему, но телефон не работает, пытался искать – но его как след простыл. Я знаю, что виноват, и даже если он больше не любит меня, я хотел хотя бы извиниться за все. Я тогда так много ему наговорил лишнего… – Возможно, – сказал старик, – все наладится. Нужно верить в то, что он придет. Ведь чудо всегда неожиданно, и оттого так удивительно. – Я не уверен в этом, – вздохнул Учиха, и посмотрел на черный горизонт, который все еще немного освещали отблески ушедшего солнца. На небе уже появились звезды. Они светились и мигали, словно новогодние огни, а вдали, над вершиной елки, горела самая яркая звезда. И казалось, что кто-то прикрепил ее к этой самой макушке. Саске с равнодушием посмотрел на красоты наступающей ночи и перевел взгляд на старика. Но каково же было его удивление, когда никого рядом не оказалось. Учиха осмотрелся, глазами ища силуэт в шляпе, но вокруг никого не было видно. – Куда же он делся? – с удивлением спросил парень сам себя и, еще несколько минут просидев на скамейке, поднялся и пошел по парку. Домой совершенно не хотелось, но все-таки, долгое время, проведенное здесь, дало о себе знать, и Саске чувствовал, что сильно замерз. Проходя по улице, парень услышал из открытого окна старую песенку, от слов которой снова заболело в груди. Ты когда-нибудь любил рассвет? Ты когда-нибудь встречал закат? И огней звезды ты видел свет И потекший лед в моих губах? Ты когда-нибудь считал часы И ходил туда-сюда во тьме? Ты когда-нибудь сказал «прости»? Обо мне мечтал в дневной заре? И в глубоком омуте любви, Задыхаясь от нескладных фраз, Я тону в проклятой черной лжи, Не увидев омут твоих глаз. И слеза прощальная упав, Разбивает сердце, как хрусталь. Может, ты тогда был прав, Мне ничуть тебя не жаль. Пусть стирает память наши дни, И рассвет стучится к нам в окно. Провожают прошлое огни, Все не важно, все давно прошло… Мысли о прошлом, которые парень так отчаянно пытался выкинуть из головы, накрыли его с новой силой. Он поплелся домой, не совсем понимая, что он там забыл. Его уже никто не ждет, и ждать ему тоже некого. Но где-то там, в глубине души, таилась надежда… Надежда, пусть на простое, но настоящее чудо… Проходя через яркие улицы, Саске только и слышал: «С Наступающим!», и веселый смех. Видел радостные улыбки, которые не исчезали с лиц прохожих. Но сам не мог даже улыбнуться в ответ… А снег все падал и заметал следы… «Чудо всегда неожиданно, и оттого так удивительно», – вспомнил парень слова незнакомца, и иронично улыбнулся. – Неожиданно… тогда где же оно? Где же это чудо? Саске осмотрелся, но ничего так и не поменялось. Люди все так же спешили по своим делам, толкаясь и пихаясь, стояли в очередях, чтобы купить продукты к праздничному столу. Снег все падал, покрывая крыши домов и тротуары. Все было как всегда, отчего Саске разозлился еще сильнее. «Черт бы побрал этого старика», – с раздражением подумал Учиха и, нервно пнув снег, пошел дальше. Руки его совсем замерзли, так как он был без перчаток, да и голова тоже. Понимая, что ему нужно согреться, он вошел в одну сувенирную лавку, чтобы немного побыть в тепле. Тут же он стал осматриваться, чтобы не привлечь внимание продавца, который мирно читал газету. Почему-то в этой лавке никого не было, что не мешало парню рассматривать сувениры. Пройдя пару витрин, Саске остановился возле статуэтки дракона. Учихе стало интересно, почему же этот дракон держит в лапах мешочек. И только он хотел было обратиться к продавцу, как тот был уже возле брюнета. – Удивляетесь этой статуэтке? – на парня смотрел толстый седой старичок, с довольно-таки приветливым лицом. «Что-то мне сегодня везет на старичков», – промелькнуло в голове Учихи. – Мне не понятно, – сказал после паузы Саске, – почему у него в лапах мешочек. Старичок еще шире улыбнулся и поправил очки, которые слегка съехали к кончику носа. – Это мешочек счастья, – сказал он. – Мешочек счастья? – с искренним удивлением переспросил парень. – Да, – кивнул продавец. – Это особенный дракон. Другие драконы приносят кто деньги, кто удачу, кто славу. А этот дракон всегда носит с собой мешочек счастья, и тот, у кого есть такой дракон, будет счастливым. – Хех, – усмехнулся парень, рассматривая статуэтку, – какая чушь. – Ну, – старик протер очки, и снова надел их, – никогда не узнаешь, если не попробуешь. Ведь чудо всегда неожиданное, поэтому такое удивительное. Саске замер, когда услышал эту фразу, но ничего не сказал. Купив эту статуэтку, он положил ее в карман куртки и вышел из лавки. Он согрелся, поэтому ничто теперь не мешало дойти до дома. Что он и сделал. Уже не останавливаясь, он добрался до улицы Такугава и, открыв дверь, вошел внутрь. В коридоре было темно, и включать свет парню не хотелось. Сняв с себя верхнюю одежду и ботинки в темноте, Учиха направился на кухню. Включив там свет, он сел на стул и стал рассматривать эту небольшую статуэтку дракона с мешочком. «Мешочек счастья… Эх», – ухмыльнулся парень и отложил дракона подальше. Бред. Не было у него ни елки, ни праздничных гирлянд. Не было ничего, что ассоциировалось бы с праздником. Саске не собирался его отмечать, поэтому ничего и не делал. Подойдя к окну, парень задумался. Он снова отмечает Новый Год один, скорее не отмечает, а пропускает его. Когда в его жизни появился Наруто, он был счастлив, действительно и по-настоящему счастлив. Этот голубоглазый блондин изменил его жизнь, будто раскрасил черно-белое кино яркими красками. Он дал ему мечты, подарил надежды и, самое главное, подарил ему любовь. Ту самую, о которой парень так часто слышал по телевизору, но не верил. Любовь искреннюю, страстную и пылкую, безответную и смелую. Любовь нежную, прекрасную и невероятно притягательную. Она стала его смыслом жизни, его путеводной звездой. И сейчас, стоя у окна, она понимал, что звезда его угасла, а все его чувства забились в дальний угол, одев маску холода и злости. – А нет этого счастья больше, – парень закусил губу от переполняющей его боли. Но никто не видел этого и никто не знал, что творится в его душе на самом деле. На часах было почти двенадцать. За окном поднялась метель. Белые пушинки летали из стороны в сторону, поддаваясь напору сильного северного ветра. А он неумолимо метал их, куда захотел. И тут звонок в дверь прервал идиллию тишины и больно резанул по ушам. Нехотя Саске оторвался от созерцания бури и направился к двери. Не хотелось сейчас никого видеть, а тем боле заводить милую беседу, но как только он открыл дверь, то просто остолбенел. Не наго смотрели два голубых глаза, которые он каждую ночь видел во снах. Улыбка гостя была до ушей, а его вид напоминал взъерошенного котенка. – Ты… – только и смог выдавить из себя Учиха, открывая дверь шире. – Я, – сказал парень с ноткой грусти, и снова улыбнулся. – Я вернулся… Саске ничего больше не сказал. Он сгреб в охапку блондина и жадно впился в его теплые губы. Не веря своему счастью, он целовал их, боясь, что это мгновение снова исчезнет навсегда. – Я вернулся к тебе, Саске, – прошептал Наруто ему на ухо, – потому что люблю тебя… Ты прости меня за все, но без тебя я не могу… Учиха посмотрел в глаза блондину и искренне улыбнулся. Его переполняла радость, восхищение, и появившаяся из ниоткуда теплота стала разноситься по всему телу. Хотелось петь, танцевать и делать абсурдные вещи из-за переполняющих его эмоций, но брюнет лишь улыбался. – Настоящее чудо, – сказал парень, проводя подушечками пальцев по нежной коже блондина. – Чудо? – с удивлением переспросил тот. – Я потом расскажу тебе….– сказал парень с улыбкой. – Ну а пока... С Новым Годом! ... И в этот момент часы пробили ровно двенадцать. А за окном в темноте было трудно различить силуэт человека в шляпе, который всего пару минут постоял там, и снова исчез. Ведь чудо всегда неожиданно, и оттого так удивительно… Но оно есть.