Let's Love Now ('Cause Soon Enough We'll Die)

Они лежали вместе, переплетённые. Дженни могла ощущать свое сердцебиение – все ещё в горле спустя часы. Софи хранила молчание. Она молчала еще с тех пор, (её голова лежала на плече Дженни и о господи это Нечто приближалось и Дженни не знала куда они идут они потерялись в лесу где и умрут они не могли) как они вернулись домой этим вечером. Дженни вздрагивает, прижимает Софи ближе. Они приняли душ и обработали свои раны, – Дженни могла ощутить грубую ткань бинта перевязанного бедра Софи на своей ноге – но часть Дженни все еще ощущала себя грязной, будто туман из леса до сих пор цеплялся за нее. Их окровавленная одежда была сложена в углу, выброшена. Дженни собиралась сжечь её завтра. Софи по-прежнему не отвечает, поэтому Дженни рисует маленькие узоры на её спине. Это небольшое успокоение, но все же лучше, чем ничего. Дженни могла ощутить мурашки на спине Софи сквозь рубашку, то, как напрягаются её мышцы. Никогда раньше она не задумывалась об их хрупкости – другие люди считали Софи хилой и мягкотелой, но Дженни всегда знала, что она была сильнее, чем кто-либо мог представить. Однако сегодняшние события… Не имело значения насколько была сильна Софи. Не имело значения насколько кто-либо силен вообще. Потому что эти Существа – эти блядские Существа – были намного, намного (они появились из неоткуда царапающиеся и рычащие и Дженни сомневается что когда-либо ощущала подобный страх поэтому она бежит и Софи бежит со слезами на глазах но по крайней мере они были вместе по крайней мере они все ещё были) сильнее. Софи хватает Дженни за рубашку, теребит её. Это её нервная привычка – возня с тканями. Но это также реакция, первая за часы, так что Дженни пользуется возможностью. - Софи? – шепчет она. - Поговори со мной. Пожалуйста. Тишина длится ещё пару мгновений. Затем, Софи говорит: - Я должна вернуться. Дженни ощущает, как у неё сводит живот: - Софи… Софи сжимает рубашку Дженни: - Я должна, Джен. Я была так близка – истина была прямо там. Иначе зачем… им тоже быть там? Дженни делает дрожащий вздох: - Хотя бы позволь мне пойти с тобой. - Нет, - тут же говорит Софи, - Ни за что. Я единственная у кого есть шанс. Привести с собой кого-то, значит испытать удачу. Ты это знаешь. Дженни стиснула зубы. Она знала это. Она знала, что Софи права. Потому что вся эта неразбериха каким-то образом связана с ней. Это было о её семье, их крови. Посторонним не были рады. Но это знание ничего не облегчало. Оно не делало ничего ни лучше, ни безопаснее, ни легче для принятия. - Ты ведь знаешь это, так? – Вновь сказала Софи, на этот раз вопросительно, - Ты веришь мне, правда? - Конечно верю. - Ответила Дженни. Она поверила Софи в самом начале – та первая ночь, которая теперь кажется такой далёкой, когда Софи забралась в их постель в два часа ночи, рыдая и дрожа, не в силах сказать что-либо на протяжении практически получаса – в итоге несвязно бормоча что-то про видеоигру, мертвых людей и о плохих концовках. Она сразу же поверила Софи, потому что она никогда бы не стала выдумывать подобное. Софи любила шутки и каламбуры, но она ненавидела пранки, она ненавидела все, что включает в себя ложь. Она говорила Дженни, что это потому, что это затуманит её и без того мутную память. Поэтому Дженни поверила Софи, поверила, что что-то происходит. Что кто-то пытался до неё добраться. Сначала она предположила, что некто каким-то образом взломал игру, дабы поиздеваться над ними. Или старый школьный хулиган, посчитавший, что это будет забавно, учитывая историю Софи. Что-то, с чем Дженни могла бы легко разобраться, используя лишь пару слов и угроз. Но правда была («о боже софи что это была за чертовщина» «я я не-» «софи нам надо выбираться ты меня слышишь мы должны выбраться НАХУЙ отсюда» «я должна найти ключ дженни я не могу уйти без него» «соф если мы не уйдём сейчас мы не уйдём вообще о боже мой софи осторожнее господи ЭТО ПОЗАДИ ТЕБЯ-») гораздо, гораздо хуже. - Просто… - продолжает Дженни, - Это – много. И это страшно, и я не могу представить, как просто отступлю и отпущу тебя одну, но я знаю, что это важно для тебя, но я- я не могу потерять тебя, Софи. Ты мой лучший друг. Софи отстраняется и Дженни смотрит на неё. На её виске темнеет синяк и порез над бровью, губы искусаны и пересохли, постоянные мешки под её глазами стали теперь заметнее. Несмотря на все, на её лице спокойствие, которое Дженни не может себе представить. - Ты меня не потеряешь, - шепчет Софи, - Я (все в порядке все хорошо ты со мной мы будем в порядке я обещаю) обещаю. Дженни вдыхает, затем выдыхает. Она позволяет себе удерживать это обещание. Небольшое утешение. - Хорошо, - шепчет она в ответ, после чего наклоняется, прижимаясь губами к плечу Софи. Это лёгкое прикосновение, но она ощущает, как Софи немного расслабляется, наклоняя шею в сторону. Она снова целует её в плечо, медленно поднимаясь к шее, затем к челюсти, затем к ушибленному виску. Софи отпускает рубашку Дженни, вместо этого обняв её руками за талию: - Это не прощание, - бормочет она, хриплым голосом. - Я знаю, - говорит Дженни, изо всех сил пытаясь поверить в это, - Просто я люблю тебя. Ты ведь знаешь, правда? Дженни надеется, что Софи это знает. Это не то, что они часто говорили, но Дженни хотела это изменить. Потому что сегодня они могли умереть. Они могут умереть завтра. И она не смогла бы сказать Софи, как сильно она её любит. Не так, как следовало бы. - Я- я знаю, - Софи отвечает, застигнутая врасплох - Я люблю тебя, - повторяет Дженни, прижимая их лбы друг к другу, - Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя. До того, как Софи успела что-либо сказать, Дженни целует её, не желая, чтобы она ощущала необходимость отвечать. Но она чувствует это – вес её я тоже люблю тебя – в том, как Софи прижимает её ближе, доверяя ей, в их поцелуе вкус медной крови и обещаний. А пока, Дженни делает вид, что это – все. Она делает вид, что кошмары никогда не покидали их снов. Что Софи не придётся снова уходить. Что они могут быть в порядке, в безопасности и счастливыми. Только сейчас.