По привычке.

Елена слышит как древесина трещит в камине и подтягивает колени к груди, обнимая их руками, будто в попытке согреться. Она не может замерзнуть. Делает это скорее по привычке. Она всё меньше походит на прежнюю версию себя. Новая жизнь, новые отношения, новая прическа. Розовые пряди как насмешка, плевок в сторону бесконечной чёрной полосы, траурной ленты, в которую превратилась её жизнь. Или после-жизнь? Она не уверена, что живёт. Иногда она по привычке включает телевизор, бесцельно листает каналы, будто какое-то шоу способно заставить её вновь почувствовать себя обычной. По утрам она по привычке наливает кофе без сахара и достает из холодильника сендвичи, а потом, сделав глоток, насыпает четыре ложки с горкой и выкидывает в урну сендвичи, напоминающие подошву на вкус. Когда становишься вампиром, ощущения усиливаются. Все отвратительные вкусы становятся сильнее, можно только перебивать их: сахаром, специями, алкоголем. С алкоголем дела идут лучше всего. Она пьет больше. По привычке шутит, что напьется до беспамятства, но Деймон подливает виски и напоминает, что «до беспамятства» нужно хорошо постараться. Отключаясь на диване ей кажется, что она хорошо старается, чтобы по привычке не попросить Стефана о встрече. У Стефана больше нет старых привычек и она завидует. Хочется тоже не иметь ни одной. Деймон думает, что каждый справляется с потерями по-своему. Он разливает Бурбон на двоих, покупает ей сендвичи с ветчиной, зная, что завтра выкинет их снова. После пятого стакана виски поговорить о Бонни кажется ему хорошей идеей и он старается не замечать сопротивления. Ей не хочется говорить о Бонни. Ей не хочется вспоминать о всех тех, кто ушел, но меньше всего хочется думать о том, кто может вернуться, поэтому этой ночью она спит в другой спальне. В его спальне. По привычке. Тот вечер. Попытка помочь ему вспомнить. Или помочь себе? Её руки, его взгляд. Привычно близко. Привычно тяжело дышать. Почти сдалась. Это же тоже по привычке? С утра в холодильнике нет сендвичей с ветчиной и пустая сахарница. Елена замечает это сразу, как и разбитую бутылку на полу. — Деймон уехал. Позвонил и сказал, что я сам все пойму. Что я должен понять? Он стоит у камина и ей кажется, что это самое правильное, что есть в её жизни. Это всегда был Стефан. Это всегда будет Стефан. Потому что у её главной привычки есть имя.