Прошлое в настоящем

Такое привычное действие. Ну ей Богу, мы делаем это каждый день. Что может быть проще, чем выбросить мусор? Да ничего такого, собственно. Всего лишь нужно сделать два шага из квартиры до прокуренной лестничной площадки и брезгливо открыть крышку мусоропровода. Не брезгливо не получается, уж больно грязное все кругом. И стыдно даже почему-то. Раньше было по-другому, раньше было...лучше? Ну может быть. Тогда, в детстве, это было по-другому. С тяжелым вздохом, со стороны казавшимся стоном обреченного Сизифа, приходилось одеваться, брать пакет и идти. От дома до баков метров сто не больше. Но вот по пути обязательно нужно было встретить всех друзей. Встретить во дворе, а не в "онлайне". И узнать от них не о новом крутом баффе для танка, а том, что Эля нашла котенка в ящике под старой березой. И эта неизвестная никому Эля тут же становилась звездой двора с новоприобретенным Пушком. А ведь как ещё нам, пятилеткам, назвать кота, если не Пушком? Был бы рыжий, назвали бы Рыжиком. И вот эта Элечка уже во всю будет рассказывать какой ошейник купит своему Пушку, а все будут дружно спорить и дружно утверждать, что серый - это скучный цвет. Странно, а ведь сейчас нам нормально. Мы живем серой жизнью, одевая серый костюмы и бредя по серым улицам города или бредя этими самыми бетонными улицами? Обязательно по делам и делами, ведь просто так выйти у нас уже нет времени. И энтузиазма нет. А ведь тогда казалось, что самое страшное, чем могут угрожать родители, это мамино: "Не пущу гулять!". А сейчас вялое "За интернет не заплачу", да и кто нам теперь будет угрожать, когда мы все такие начитанные, грамотные и подкованные? Страшно ведь, родную мать засудить можем. И вправду страшно. Только не матерям, а нам. Страшно понимать, что что-то мы точно сделали не так. Повернули не туда. Нужно закрыть глаза и ничего этого не будет. Это будет очередной кошмар, который пройдет стоит появится первым лучам солнца. Нет. Все равно страшно, ведь это не кошмар. Боль не пройдет. А ведь тогда мы боялись совсем другого. Самым ужасным был отказ родителей принять Пушка в "семью". И куда его такого девать? Нам-то он казался прекрасным, самым лучшим, хоть сейчас на выставку, а ведь на деле он был грязным, драным и подслеповатым из-за вечных людских пинков. И всей дружной компанией бежали искать ему новых хозяев, совершенно не стесняясь спрашивать и уговаривать прохожих. А сейчас подойди к кому, так обзовут и обсмеют. Страшно спросить который час, не то что просить помощи. Да и у кого её теперь просить? А ещё помню какими завистливыми взглядами мы провожали того, кому котенка все же взять разрешили. Завидовали мы ни больше, ни меньше, а целую минуту. А потом счастливо радовались и обнимались, поздравляя себя со спасеньем маленькой кошачьей жизни. Страшно. Страшно, потому что сейчас завидуют любой мелочи, и от этой зависти не отмыться, её не избежать. Она липнет, словно засахаренное варенье или растаявшая жвачка. Мерзко, противно и как-то неизбежно, хотя даже не знаешь причины. Да и о чужих мнениях сейчас не задумываешься. Надо оно тебе? В мире семь миллиардов человек, из которых шесть миллиардов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот человек тебя даже не знают. Но у всех есть мнение о тебе. И попутай тебя черт, если ты его узнаешь и, не дай Бог, обратишь на это мнение внимание. Никто и не подумает помочь. Люди будут думать ещё злее, ещё предвзятее, отчего-то искренне полагая, что так подтолкнут тебя к свершениям и успеху. Это ведь они тебе "железную школу" проводят, а ты обижаешься. А потом отчего-то переносишь это на других. И уже другие у тебя неуклюжие, глупые и легкомысленные. И что с того, что человека ты видишь в первый и последний раз и всего две секунды. Тебе ведь, мудрому, и так все ясно. Видишь вокруг эти серые цвета и ежишься. От духоты, от грусти и от страха. И вот стоишь на пресловутой лестничной клетке перед мусоропроводом с его открытой пастью и железным брюхом. Или это у нас уже брюхо железное от быстрой еды и пасть вечно открытая? Внезапная улыбка. Такая правдивая, что кажется безумной. Распахиваешь маленькое запыленное прямоугольное окошко. И оно открывает настоящее, все ещё прежнее, небо, стирая с него пыль от побитых и исписанных маркером стекол. И вдруг кричишь детям на площадке во всю глотку: -Ну кто со мной?! В догонялки! И слышишь согласный гул голосов. И не страшно. И не все потеряно. Не напрасно, ведь все можно изменить. Стоит лишь...вспомнить?