***
Выйдя из здания детского сада, мальчик побежал вперед, подгоняя свою маму, которая плелась сзади. Она периодически останавливалась и рассматривала рисунок сына. — Красивый? — мальчик старался не очень далеко убегать от матери, поэтому, когда происходили такие остановки, он возвращался к ней и ждал, чтобы продолжить путь до дома. — Да, — вышло сухо, но для Даниэля этого хватит. Он счастливо улыбнулся. — Я папе Морфею хочу его показать, как думаешь, ему понравится? Я старался. Лита продолжала внимательно смотреть на темную фигуру рядом с ее любимым сыном. Она помнила, как злилась на этого мужчину, как чуть не уничтожила его в порыве гнева, когда Локи украл ее сына. А теперь он фигурирует на семейном рисунке Даниэля с подписью «папа». Женщина очень хотела напомнить сыну про его настоящего отца, но не на улице, такие разговоры должны происходить в уютной атмосфере дома, но никак не на сером переулке. Ипполита взяла сына за руку, и уже вместе они начали идти домой.***
— Ты ведь знаешь, что у тебя был отец… — Угу, Морфей рассказывал мне о нем, когда я в первый раз назвал его папой, — мальчик радостно кивнул, наматывая пасту на вилку. — Тогда у всех было такое же выражение лица как у тебя, — он хихикал, а намотанные макароны снова упали в тарелку. — Что он тебе рассказывал? — Лита подобрала свой подбородок обратно на место. Ее глаза округлись, это сильнее растормошило мальчика. Она поведала ему про Гектора лишь то, что он был герой и умер, спасая свою семью, и сейчас ей было интересно, какую теорию этот бледнолицый ублюдок сообщил ее любимому сыну. — Он рассказал, что мой папа был супергероем, который спасал детей от страшных снов, и ты ему помогала! — от радости мальчик подскочил на своем стуле — Я тоже, когда вырасту, хочу быть супергероем, как мои родители. Лита вздохнула с облегчением, у них двоих одна версия повествования. — Тогда почему ты называешь его папой?.. — аккуратно спросила, кладя руку на маленькую ручку сына. — Он дает мне свой шлем, когда у него нет настроения со мной играть, или же придумывает для меня новые развлечения! — мальчик поддался вперед, показывая свое восхищение и забывая про еду. — Не забывай про ужин, малыш, — Лита аккуратно взяла вилку сына, намотала на нее немного пасты и поднесла к его рту. Тот лишь открыл губы, чтобы его покормили, и начал быстро жевать, дабы продолжить разговор. — Он… Он рассказывает мне разные сказки и научил меня писать мое имя! Я, кстати, сам свой рисунок подписал. Лита удивленно изогнула бровь и поспешила достать из сумки работу сына. Она уже не обращала внимание на темный силуэт, а изумленно смотрела на кривые буквы, которые образовывали имя сына. Очень странно, что мисс Бриджит обратила внимание лишь на психологические проблемы, но не указала на то, что работу мальчика не она подписывала, а уже сам автор поставил свою подпись. — Он слушает меня… А еще он создал для меня собаку! Она как Крипто у Супермена, только круче! — Разве это делает его твоим папой? — Лита поняла, что сын окончательно забыл за ужин, и продолжила его кормить самостоятельно. — Тётя Смерть прозывает меня дитем сна, а Морфея называют Сном, и я подумал… — мальчик заметно задумался. — Еще Марго сказала, что хотела бы, чтобы ее папа так обращал внимание на нее, как на меня обращает внимание Морфей… — Смерть?.. — женщина выронила вилку с рук, и та с грохотом упала на пол вместе с содержимым, что было на ней. — Мама свинка.***
Лита прислушивалась к дыханию своего сына, он сладко спал: скорее всего сейчас мальчик под защитой царя снов. Женщина зевнула, прикрываясь ладошкой, ей бы сейчас тоже окунуться в сновидения, но она не может: хочет поговорить с Вечным, но не хочет, чтобы этот разговор проходил на его территории. Кто знает, что он может сказать там и что она будет помнить тут. Но Лита не могла представить как это существо призвать к себе, каждые встречи происходили исключительно по ее желанию, она даже не уверена, что Князь Историй ее впустит в царство снов после того, как она чуть не уничтожила то место. Хотя как она могла его уничтожить? Это ведь даже несуществующее место, «Царство Снов», оно состоит из аллюзии на реальность. Как можно уничтожить то, что и вовсе не существует? — Даниэль просил, чтобы я поговорил с тобой… Лита содрогнулась, когда по комнате разлился бархатный голос Темнейшего. Она оторвала взгляд от спящего сына на бледного, как снег, мужчину, застывая своим взглядом на звездах в его темных глазах. Монарх Спящих Парадов продолжал стоять посреди комнаты, ожидая, когда женщина придет в себя, но и у Вечного нервы подпорчены, поэтому он хмурит брови и становится в некотором роде злым, именно это отвлекает Литу. — Да. Мне не нравится, что ты проводишь время с моим сыном. — Я делаю это ради защиты Царства, — без эмоций, без ничего. Даниэль его отцом называет, а он только волнуется о своем царстве. — Он уже взрослый, знает с кем можно идти, а с кем нельзя. Никакое тупое божество его снова не отнимет у меня, — женщина старалась быть серьезной и в то же время тихой, дабы не разбудить Дэни. — Он сам ко мне приходит, Ипполита. — Ну конечно! — Лита подымает руки в приступе злости. — Абсолютно всё живое в этом мире приходит к тебе, ты, бледно… — Они приходят в мое царство, Ипполита, — Морфей перебивает женщину, дабы та не успела его окончательно оскорбить. — Да какая, к черту, разница! Я не хочу, чтобы мой сын называл тебя отцом, лишь потому что ты слушаешь его и даришь собаку. Это неправильно! Сегодня его воспитательница сказала, что у него проблемы с головой, сказала, что нужно обратиться к психологу! Я чуть сквозь землю не провалилась со стыда, когда мне это сообщили! И все из-за тебя! — злость взяла свое: Лита уже не владела собой, она шла прямо на Царя и тыкала указательным пальцем в его грудь. — Ты убил моего мужа! Ты убил отца моего ребенка! Ты хотел его забрать у меня! Именно из-за тебя я чуть не лишилась самого дорого! Именно из-за тебя моя жизнь никогда не будет нормальной! — Ясно, — Лорд всегда отличался своим каменным, абсолютно безэмоциональным лицом, и это раздражало абсолютно каждого. — Ясно тебе?! Ты черствый бледнолицый ублюдок… — Лита бы продолжила свой поток ругательств, но объекта ругани уже не было, и это взбесило женщину еще сильнее. — Ну и пиздуй… — совсем тихо произнесла, оглядываясь на сына, который продолжал сладко спать.***
— Мама показала тебе рисунок? — Дэни сразу заметил появление мужчины, но это ему никак не мешало тискать своего облачного пуделя с крыльями. — Нет, — Морфей сел на ступеньки, ведущие на его трон, именно на них любит сидеть Даниэль и играть с Кошмариком, именно он так назвал свою собаку, которая состоит из облаков и имеет в придачу пару крыльев. — Она была зла. — Жаль… Я спросил у Марго про сон. Ей снилось, будто она была принцессой, он ей очень понравился. После я поведал, что это я для нее придумал эту грёзу, — мальчик прекратил тискать песика и заметно погруснел. — И она ответила, что сон тупой, как и я сам. — Женщины, — Морфей приподнял уголок бледных губ, вспоминая как сам когда-то влюблялся. — Ну и ладно. Эти девочки противные, абсолютно все. — Даже твоя мама? — Она не девочка! — Даниэль скривился, и царь снов засмеялся, скрывая свою улыбку за ладонью. Сон давно не испытывал эту теплоту в груди. Точнее с тех пор как Орфей прекратил быть ребенком, а взрослая жизнь уничтожила его полстью. Сидя рядом с ребенком, которому дал имя, Морфей клялся самому себе, что будет оберегать Даниэля даже ценой собственной жизни.