Выпить до дна

Сейчас, когда я вспоминаю себя трех годичной давности, во мне просыпается невероятная злоба. Эдвард, зная мою любовь к нему, ушел. Не пожалел колящих душу слов, смотря мне в глаза в тенях вековых деревьев. Я смотрела на него в ответ и постепенно образ любимого таял перед глазами. Черты его лица становились острее, бледнее. Будто превращаясь в камень, теряя толики человеческого. Он превращался в хищника, которому добыча совершенно не интересна словно надоевшая игрушка. И этой игрушкой была я. Мозг будто пытался стереть воспоминания о последующих месяцах, а может дни были так пусты потому что была пуста я. Отец как-то сказал мне, что я выгляжу пустышкой. После Чарли мямли о том, что "не то имел ввиду и подбирать слова он не умеет". Но в этот момент он попал в самую точку. Я и правда была пустышкой. Была до Эдварда, с Эдвардом и после него. Как же я зла на прошлую себя! Как могла я быть столь беспечна? Но все изменилось, когда я прыгнула с той чертовой скалы. Джейк вытащил меня с того света. Я видела в его глазах жажду обладать мной. Волчьи повадки, я полагаю. Во мне таилась мысль, словно маленький и проворный червяк грызший мою душу: а что если да? Что если я соглашусь на, я уверена, грязное животное сношение с Джейкобом. Отчего то секс с ним представлялся только таким. Потные скомканные простыни, запах пива тонкой струйкой просачивавшийся через приоткрытое окно на свежий воздух и оргазм, оргазм, оргазм. Но во мне все еще есть неуверенность и скромность. Я просто отводила взгляд от оборотня, а он отводил взгляд от меня. Как же я злюсь на себя за то, что когда увидела Элис, думала лишь о том, что рядом может быть Эдвард. Как я могла не замечать ласку в глазах подруги? О этот взгляд! Сейчас, чувствуя ее взгляд на мне и чуть прикрыв глаза, я будто ощущаю как волны касаются моих ступней, как ветер, обрамляет мое тело брызгами, как огонь горит чуть ниже живота. Но все это я чувствую сейчас, а тогда мне было безразлично все кроме Эдварда. Она сказала мне что Эдвард в Испании. Что она отвезет меня к нему. Что мы вновь воссоединимся. Но она солгала и я благодарна ей. Сначала мы прибыли в Барселону. Она говорила мне, что пока не знает где находится Эдвард, что она не может выйти с ним на связь, но скоро он ей позвонит. А чтобы не терять время, Элис показывала мне то, что раньше я только мечтала увидеть. Саграда Фамилиа, парк Гауди, Мила. Затем мы отправились в храм Монтсеррат. Элис подняла меня на вершину горы так высоко, что казалось будто я могу дотронуться до неба. Там, в лучах испанского солнца я поняла, как же она все таки красива. Конечно, я не полная дура и прекрасно понимаю, что вампиры должны быть ослепительно красивы, но именно в этом месте я поняла, что Элис обрамляла совсем иная красота. Та красота, которой обладает собственный ребенок, которая есть у матери в минуты особой нежности, которая есть у невесты, со слезами счастья глядящей на возлюбленного. Элис обладала этой красотой в полной мере. Мы вернулись Барселону лишь для того, чтобы арендовать лодку. Я с восхищением наблюдала за тем, с каким умением Элис справляется с управлением. В тот момент в моих руках был бокал с вином. Неожиданно я почувствовала себя значимой, нужной. С каждым новым бокалом это ощущение возрастало и мне это нравилось. -Знаешь, я люблю себя рядом с тобой,-неожиданно даже для себя произнесла я. Элис долго молча улыбалась,-Я тоже люблю тебя рядом со мной. Ее озорной прищур, дал мне понять, что ее слова являются лишь игрой. Проступивший румянец явно показал, как отразились на мне ее слова. Как только Элис отвернулась, я поспешила скрестить ноги и посильнее сжать бедра. Удача была на моей стороне, мне удалось сдержать стон. За час мы добрались до крохотного городка Тосса-де-Мар. Элис заселила нас в крохотную квартирку, в которой была лишь одна кровать. Как сказала Элис, город переполнен перед фестивалем и найти квартиру или номер побольше не предоставляется возможным. Осмотрев квартирку и разложив вещи, мы переместились на уютный балкончик. Из-за малого размера улиц наш балкон был очень близок к дому напротив. Но благодаря расположению, мы могли наблюдать бухту, скалы и огни фонарей ночного города. -Элис, ты ведь соврала мне о том, что Эдвард с нами свяжется, не так ли? - в моих руках вновь был бокал, но в этот раз вино было крепче, - Эдварда здесь нет, а ты просто пытаешься зажечь во мне жизнь. Ведь когда ты приехала ко мне, я явно выглядела хуже старого обескровленного трупа. -У меня не получилось? Зажечь в тебе жизнь... Хм... - Элис задумалась, приложив к надутым губам пальчик, чуть постукивая, - Звучит старомодно. Я заменяю в тебе лампочку. Отчего то мне стало очень смешно. То ли от ребячества в ее глазах, то ли на меня так действует вино, - Пытаешься заменить лампочку "Эдвард", на лампочку "Элис"? А в любви ты мне тоже будешь признаваться? А потом бросишь одну в лесу, как это сделал он. Вдруг я почувствовала на своих губах холодное прикосновение. Во мне будто правильно сложился пазл. Будто от одного прикосновения обжигающе холодных губ Элис я стала видеть четче, слышать лучше. Я закрыла глаза. Я не могла их не закрыть. Этот поцелуй был правильным. Вспоминая те моменты, я начала сравнивать ее поцелуй с поцелуями Эдварда. Элис не боится меня целовать, ее губы в наш первый поцелуй не напряглись в страхе набросится на меня, вместо этого руки легли на мои бедра. Она не пытается отстраниться, она хочет выпить меня всю до дна. В ту ночь он сделала это. И в следующую. И во все последующие ночи она выпивала меня до дна. Мы жили нашей страстью долгие три года. Но пришло мое время умереть. Элис не хотела меня обращать. Она подобно Эдварду хотела чтобы я испытала всю гамму человеческих чувств. И я испытала их в Амазонке, на Алтае, на Сингапуре. Она показывала мне жизнь других людей, учила меня другим языкам, а по ночам умила меня быть любимой. Она моя спутница, партнерша, соратница, любимая жена. Благодаря Элис я больше не пустышка. Она зажгла лампочку.