Вздох.
Как же хорошо дышать. Сволочь! Он тут же обнял испуганную девушку, чуть хлопая спинку. — Ванная опасное место, я не хочу, что бы ты тут пострадала. Страдает Эш тут только от таких выходок. Кашля ему через плечо она решила замолкнуть. Не хватает снова под водой оказаться. Кажется его это устраивает. Он снова расплывается в улыбке начиная целовать её шею. — Прекрати, — пробубнила девушка, на что почувствовала, как его руки крепко сжали её плечи и уже направляли обратно под воду. — Что, милая? — промурлыкал псих, не отрываясь от шеи. Тишина. Она не может сказать. Ей страшно. Его слова о защите просто фарс. Он без колебаний сделает ей больно, если она помешает его планам. Просто сжав губы она продолжит терпеть это огненное дыхание, эти терпкие губы, эти острые клыки и это ужасное отношение? Нет, уж лучше утопи! — Прекрати! — повторила она и мир застыл. Его тёплое тело отдалилось, а его глаза уставились на неё с ужасно узкими зрачками. Он даже не улыбался. Это конец? Дурашка! Разве она не понимает как он заботиться о ней. Каким холодом прозвучал её голос. Как нож. Как кнут по мягкому телу. Парень чуть щуриться от такой боли. Для него это было просто показателем, как он необходим ей, как она беспомощна в этом мире, и даже простая ванная может забрать её от него. Как она это не видит? И сейчас, дрожа от холода она все равно отвергает его тепло. Руки сжимались на стенке ванной. По хрусту она чуть ли не ломалась от подобной силы. Девушка сжалась под его взглядом. Боится? Нет, ну как он мог её пугать? Протянув руку, бережно и ласково, поднимая её подбородок на него, он чувствовал, как вода смешивается со слезами. Какая же она красивая. Какая же глупенькая. — Хорошо, — на его лице все ещё сверкал оскал. Не в силах пошевелиться девушка просто наблюдала, как зрачки его расширяться и наполняются искаженным светом. — Наплавалась, русалочка? Пойдём, время ужинать.***
— Завтра я задержусь на работе. Не теряй меня, — неожиданно сказал он немного напряженно смотря в её сторону. Зачем он это сказал? В этом месте нет даже часов, может он задержится на всю ночь? Тогда зачем он сообщает, если это даёт преимущество для побега? Побег… Это проверка. Эш хмыкнула, строя из себя грустную, но некий азарт с адреналином атаковали её голову. Она понимала всё. Он будет ждать когда она попытается выйти и тут же поймёт, ложь её улыбка или правда. — Удачи на работе, — тихим шёпотом пролетела к его ушам. Закрыв глаза он наслаждался этим. Славная, скромная, заботливая. Сегодня она даже могла есть сама ложкой. Кажется ему понравился ответ. Ужас, она флиртует с психом. Главное не начать привыкать к этому. Он встал из-за стола и подойдя ближе, нежно поцеловал её лоб. — Ты же будешь хорошей девочкой, Эшли? — спросил он немного лукаво улыбаясь, поглаживая пейсы, закручивая их в спирали на пальцах. — Я всегда хорошая девочка, — ответила она с самой тонкой пассивной агрессией, прикрыв её наивной улыбкой. Ему это нравиться. Он притягивает её ближе за волосы и почти что касается губ, но замирает. — Я знаю~ Запирая всё в себе, Эш просто смотрела сквозь него, всё так же мило улыбаясь. Принимая поглаживание по щеке. Уходи. Уходи и не торопись возвращаться. Хотя… с последним она погорячилась. Без него тут было ужасно скучно. И пусть она могла передвигаться по дому, но многое было под замком или спрятано. Даже кран в ванной перекрыт. Зато можно наконец то поухаживать за цветами и приготовить что-то съедобное. Хотя без ножей это будет трудно, но сварить воду и вскипятить рис можно и без этого. Уже лучше чем вареный пирог. Долго шатаясь тут и там не осталось совсем дел. Она знает что входная дверь не заперта, но прекрасно понимает, что он скорее всего сидит там и ждёт. Так и пусть ждет. А пока коробки разобрать можно. Одна из них совсем свежая. И плохо запакованая. Сам виноват, что не дал хотя бы книг. Желательно по химии. Математику и физику она уже знала отлично, из логичных наук осталось только это. Но скорее всего после таких просьб на кухню её больше не пустят. Вздохнула. Эшли перевернула картонную дверцу и застыла. Фотографии. Много фотографий. Много её фотографий. Спящих, идущей на работу, работающей, отдыхающей в парке, моющиеся в душе. Некоторые фотографией смяты или просушены, некоторые изрисованы красным маркером. Все чужие лица были грубо вырезаны, а если на фото было что-то пикантное то у неё было хотя бы несколько копий, первая из которых была затерта и измята до хлама. На каких-то была кровь. Всё это заставляло Эшли дышать глубже. Он давно следил за ней, приблизительно год. Это может быть куда опаснее чем казалось бы, по крайней мере для друзей и родных, ведь в случае чего он будет знать, где её искать… Скоч на краюшках… на некотором такая же краска как и в этой комнате. Предположительно ими было заклеены стены. Тише. Тише. Пусть это было не приятно, это не смертельно. Просто нужно поставить коробку на место и сделать вид что ничего не было тронуто. Однако одна из тех самых затертых фотографий упала в щель, вниз на пол, за совсем уж старыми коробками. Пришлось вытащить их, что бы вернуть всё на место. Тут есть старая одежда и какие-то безделушки. Последняя коробка была небрежно подписана как «школа». Возможно здесь найдется альбом и Эш узнает имя похитителя? Стерев вековой слой пыли она распаковала явно не любимую картонку. Ох, первое что кинулось в глаза был шипастый ошейник и сетчатая рубашка. Это остатки его прежней любви? Откапав альбом, девушка начала искать лысые головы, но кроме учителей пожилого возраста она не нашла никого. Хотя, был парень в таком же ошейнике, что и в коробке. О боги! С фотографии на неё смотрели синие глаза, что холодно посылали всех живых куда подальше в преисподню. Черный маникюр, помада, подводка для глаз. Шикарные длинные волосы и пустой от жизни взгляд. «Питер». Ещё немного поизучав фотографии она судорожно вспомнила, что время поджимает, и надо бы убрать всё на место. Питер, Питер, почему же твой Недерленд похож на персональную пыточную камеру? Стук. Неожиданно. Кто бы мог прийти? Питер не выглядит как тот, кто рад гостям. Осторожно подойдя к двери, она осторожно пристала на носочки и посмотрела в глазок. Полицейская форма. Неужели нашли? Дыхание замерло. Стойте, но как же так? — Откройте, это полиция! — стук усилился. Что-то тут не чисто. — Что вам нужно? — всё же выговорила она. — Откройте дверь! — голос словно не живой. И лица не видно. Это…это тоже проверка. Он наверняка злиться, что она вообще подала голос. —… у вас есть ордер? Моего парня нет дома! Без него вы не можете войти! — кричала она через дверь. Стук прекратился и кто-то достал ключи. — Повтори, — прорычал знакомый голос, но она лишь прижала дверь крепче к стене, начиная строить из себя строгую дуру. — Мистер полицейский! Вам нельзя! Но дверь с силой выбили мощный пинком и синие глаза уставились через тьму фуражки. — Повтори другое~ — дрожа от удовольствия мычал он, сладко облизывая губы, проникая в дом. Дрожь. — Мистер, полицейский?!.. ПАРЕНЬ, СПАСИ! ТУТ ПОСТОРОННИЙ! СПАСИТЕ! — визжа от страха она сжалась в комочек. Милашка! Такая милая! Он начал дрожать, пытаясь унять свои мысли, но сначала нужно снять маскировку. Усы, парик, фуражку, даже пиджак и спустился к ней на колени. — Дорогая, это я. Не плачь. Прошу. Это просто я, — приобнял он её плечи, начиная поглаживать, но её руки начали стучать по его груди. — За...зачем так пугать?! — подняв свои мокрые глаза она очаровала его, заставив застыть на пару секунд. Дрожащими руками. — Прости…прости милая.***
Ужин. Суп Эш, что она так упорно готовила, он съел одним глотком, не оставив не капли. Кажется это подняло ему настроение. Он вообще был крайне доволен её поведению и даже «чрезмерная стеснительность» не огорчала его. Ох, он принес еду из закусочной. Немного курочки, картошка и овощи с напитком. Он очень долго капается, на время прося набрать вазу воды. Это немного напрягает. Он что-то скрывает. Он что-то подсыпал в еду? Ух, вернувшись с вазой она обнаруживает огромный букет прекрасных алых роз без шипов и листьев. Он немного переживает, что букет не сможет устоять в обычном кувшине, но это переживание было лишь предлогом отвлечь ещё на немного. Замедлив у двери она заметила, как что-то летит в посыпку обжаренных ножек и скрывается в ней словно ничего и не было. Спокойствие. Если это яд, то просто нужно есть немножко. Если снотворное… то пусть ест его сам. Принеся вазу побольше, Эш застает уже накрытый стол, со свечами и сервировкой. Он всё ещё в белой полицейской рубашке и галстуке выглядел официально. Мягко улыбаясь он урчал на всю кухню, медленно разливая вино по бокалом. — Садись, милая~ — говорит он, учтиво отодвигая стул. Не имея других вариантов она аккуратно садиться, сжимая ноги крепче, изучая наличие инструментов. У него есть нож. У неё есть салфетки. Улыбка становилась всё скромнее. Она не хотела бы что бы всё было так официально. — Ох… как тебе суп? — Он был как всегда великолепен, спасибо, дорогая, — улыбнулся он совсем не скрывая, что и раньше его пробовал. Прости Люси. Нужно было сразу понять, что пропажа еды это не её рук дела. — Ну, так, по какому поводу праздник? — С тобой каждый мой день праздник~ — улыбался он уже игриво, медленно накладывая в твою тарелку побольше крылышков. — Ох, ты наверное очень устал на работе. Быть может… будет лучше если я покормлю тебя? — от данных слов он застыл и начал аккуратно следить за её губами. Что бы рыбка не слетела, Эшли тут же взяла кусочек картошки на ложку, что выглядело странно, и протянула ему. Немного в недоумении он посмотрел на протянутую руку, а после дико улыбаясь обнажил свою клыкастую пасть, просто поглощая картошку в бездну своего желудка. Что ж, это было страшно. Особенно язык, что щупальцем обхватила бедное тельце еды, прежде чем прервать её мучение. Что ж скажешь? Жуть. Потупив лишь пол минуты, она взяла огурчик. Уже пальцами. О чем и поплатилась. Его губы обхватили их, а толстый склизкий язык обвил каждый и вылизал овощной сок, не оставив ничего, кроме слюней. От такого даже Эш затихла. Это не логично! Он пытается запугать её? Совратить?! Ох, ох! Не на ту напал! Собрав волю в кулак, она бережно потянула уже в своих губам картошку и славно причмокнула ими. Давай, ты же хочешь косвенный поцелуй, ублюдок?! Возьми же свою курочку с так обожаемых пальцев. Смотрит. Оценивает. Его глаза бегают не долго и он берет ножку целиком, не упуская шанца зацепить и пальцы. Горячо, мокро. Он даже чуть прикусил указательный, от чего Эш быстро отвела руку, прижимая к себе, показывая, что для неё это не приемлемо. Он лишь урчал. Блаженно облизывая губы и уже самостоятельно предлагая ей картошечку. Она хотела было сама взять её, но тарелка полетела в стену, стоило ему заметить это. Выбора нет. Либо она ест картошку с его рук, либо она ест картошку с пола. Можно было конечно вообще не есть, на это грозило куда худшими последствиями. Тихо, она приоткрыла рот и наклонилась к руке. Он обильно покраснел, как и его пальцы, и чуть ли не положил кусочек ей на язык. Его пальцы слишком глубоко во рту. Это не приятно. Почему они такие горячие? Нельзя его возбуждать! Кто знает когда он сорвется! Бережно Эшли отодвинулась подальше, пока его пальцы всё также пытались коснуться её губ. Следующие овощи. В попытках больше не касаться его языком она грубо кусала каждый кусок, оставляя в его руках лишь огрызки нормальной пищи. Увы с помидором всё пошло не так. Брызги разлетелись по губам и свежая мякоть начала сползать вниз по подбородку. Испуганная неожиданному, она начала быстро вытираться, пока он стал неестественно дрожать. Извращенец! Ублюдок! Мусор! Ох черт! Следующая идет курочка. Эш не торопилась пробовать её, учитывая как уже трясло Питера. — Я наелась, — буркнула она, и тут же раздался удар по столу. — Ты съела только овощи, нужно питаться сбалансированно~ — прошипел он, не оставляя выбора. Один кусочек. Совсем немного. Она неохотно откусило место с меньшим количеством посыпки. Оно…оно сладкое? Похититель заметил её недоумение и ласково улыбнулся. — Я слышал сахар улучшает вкус, вот и решил постараться для тебя. Тебе нравиться? — урчал он, чуть приближаясь с каждым мигом. — Да… очень вкусно… боюсь я должна отойти, во избежание… конфуза, — быстро поднимаясь со стула, она убежала в ванную, запирая дверь на ненадежную защелку. Может это и правда сахар, но знать этого она не хотела. Засунув два пальца поглубже в горло, она начала отторгать предложенную пищу. К черту. Лучше булимия, чем он. Проводив кусочек курицы в дальний путь, Эш выдохнула с облегчение, в то время как из-за двери послышался знакомый голос. — Милая, чем это ты там занимаешься? — недовольный, шипит как змея, — Открой дверь, дорогая~, — в его голосе, прокуренном спокойном голосе, можно было отыскать дрожь и странное затягивание, словно говорить ему давалось с болью. Ох боже, Эш его разозлила? Возбудила? Нет, если открыть дверь, это смерть. Но и закрытая дверь не сулила ничего хорошего. Скулит. Царапает, дергает ручку. — Давай же, милая~, я не буду тебя ругать. Открой это чертову дверь, я хочу видеть тебя… Милая~ В сладком шепоте медленно исчезала нежность. — Открой дверь. Ну же! Чего ты медлишь. Обещаю, что бы ты не натворила я продолжу любить тебя, — голос медленно наполнялся гневом и дверь уже начала получать чертовски сильные удары. Он был готов сломать её. Дверь. Эш. Эш не могла даже дышать. Ей казалось, что это конечная. Она проиграла. Сама выкопала себе могилу, накормив его ножкой. И всё же… быть может он хоть чуть-чуть сжалиться. Он всё равно вынесет дверь, пусть так он хотя бы знает, что она сдалась добровольно. — МИЛАЯ! ОТКРОЙ ДВЕРЬ! А ТО Я ВЫНЕСУ ЕЁ И МОЗГИ ТВОИМ ДРУЗЬЯМ БЫСТРЕЕ ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ! Щеколда двинулась. Медленно и противно заскрипели петли. Она не могла смотреть на него. Это было слишком. Он стоял напротив света чёрным силуэтом и не шевелился. Ужасающий. Его кулаки красные от крови чуть дрожали. В его штанах наблюдалось возбуждение. Сверху падала слюна, отвратительно шмякаясь об пол. Кажется она видела что-то розовое. Он даже не пытается казаться приятным. Медленно колени потеряли силы и девушка рухнула перед ним. Это было последние что она хотела делать. Низко пробная манипуляции, что не могла бы её спасти. Но по щекам побежали слезы. Как водопады. Она немо рыдала перед ним. Он всё так же не шевелился. Время утекала мучительно долго. Спрятав ужасную гримасу, он просто сел к ней и обнял. — Я так страшен? Тишина, только следы слез пропитывали кофту. — Я обещаю стать милее, не плачь, прошу тебя. Тишина, только дрожь пробивало её тело. — Ты же знаешь что я никогда не причиню тебе боль. Не нужно бояться меня. Тишина. Она предпочла молчать и глубже вдыхать аромат сигарет. Кажется сегодня он спит в зале. А она… прошла тест на верность.