***
Проведя за непринужденной беседой чуть больше двух часов и аккуратно убедившись в том, что Юнги захмелел уже достаточно, Намджун, наклонившись к его уху, тихонько прошептал: — Юнги, а ты знаешь, как прекрасна сцена после закрытия театра? — Не знаю, — честно ответил Юнги, совершенно не почувствовав подвоха. — А хочешь узнать? — лукаво улыбнулся Джун. — Хочу! — Пошли, покажу, — беря танцора за руку, радостно пропел Намджун, краем глаза пробежав по отдыхающим коллегам. На них никто не смотрит. Отлично! Быстро и максимально незаметно преодолев путь к сцене, Намджун не спеша открыл своим ключом дверь и пропустил Юнги первым внутрь. Зайдя следом, он включил неяркое освещение и тихонько закрыл дверь на ключ. — Так непривычно, — шёпотом проговорил Юнги, немного отодвинув занавес в сторону. — И тихо. — Без людей зал такой умиротворённый, — кивнул Намджун, присаживаясь на часть декорации. — И кажется куда меньше. — Да, ты прав, — тихо согласился Юнги, чувствуя некую тревогу. Такой зал его немного пугал. Уж лучше пусть будет полный аншлаг. — Юнги, а ты умеешь играть на каком-нибудь инструменте? — решив, что пора приступать к главному акту, спросил Намджун, не сводя с «Базиля» взгляда. — Нет, а ты? — доверчиво осведомился Юнги, подходя к Джуну. — В молодости я хорошо играл на кожаной флейте, — ухмыльнулся Намджун. Боже… что он только что ляпнул? Дешевых порнобестселлеров перечитал, что ли? — Джун, этой шутке уже сто лет в обед, — недовольно скривился Юнги. Кожаная флейта? Серьёзно? Вот же… а всё так хорошо начиналось. — Но, если именно на ней выстроен план твоего подката ко мне, то так тому и быть, я тебе немного подыграю. — Подыграй тогда, — расслабленно пожал плечами Намджун. Его рассекретили. Не слишком ли быстро? — Кожаной? — наигранно удивился Юнги. — А такие разве бывают? — Бывают… хочешь, сыграю? — как можно серьёзнее спросил Намджун, не видя больше смысла ломать комедию. Юнги всё правильно понял. Понял и не ушел. Значит… Выводы напрашиваются сами собой. — А она у тебя с собой? — невинно хлопая длинными ресницами, мягко спросил Юнги. Твою ж налево. Какую дичь он сейчас несёт! Не вышел, что ли, ещё из образа? Так вроде же Базиль по сценарию идиотом не был. Ох, Намджун, Намджун — лицо красивое, а умение подкатить просто на нуле. — Моя мне пока без надобности, а вот твоя подойдет прекрасно, — не сдержавшись, прыснул Джун, поднимаясь на ноги и, медленно подойдя к Юнги, несильно прижал того к стене. — Что ж, подготовим инструмент. — Это самое нелепое предложение минета в моей жизни, — внимательно наблюдая за действиями Джуна, протянул Юнги. — Зато запомнишь его надолго, — потянувшись к змейке на штанах Юнги, хрипло проговорил Намджун. — Это точно. Хитро улыбнувшись, Намджун наклонился к губам Юнги, неторопливо его целуя. Не встретив никакого сопротивления, он уже не церемонясь углубил поцелуй, попутно забираясь рукой под бельё танцора. Хорошо, что тот без «колгот». Ой, как хорошо… иначе нервная система Намджуна этого бы попросту не выдержала. Всё активнее овладевая ртом Юнги, проникая языком как можно глубже, Намджун тихонько рыкнул в поцелуй, нехотя отстранился и, не разрывая зрительного контакта, опустился на колени. — Ну что, поиграем? — пошло улыбнулся Джун, быстро вбирая в рот возбужденный орган Юнги почти на всю длину сразу. — Ох, — резко выдохнул Юнги, вцепившись пальцами в волосы Намджуна. — Я готов оценивать твою игру. Можешь считать, что ты на экзамене. — На экзамене по игре на кожаной флейте? — чуть не подавился членом Намджун. — Это так стрёмно звучит. — То-то же… Лукаво посмотрев на довольное лицо танцора, Намджун, не желая больше ни секунды говорить ни о каких флейтах, даже кожаных, ибо реально как-то не секси, начал осторожно двигать головой вверх-вниз, не забывая при этом работать языком. Хорошо, что Юнги не слишком большой. Никаких трудностей возникнуть не должно. А то давненько он не был с парнем. Всё за голову взяться пытался и обзавестись девушкой. И все в его жизненном плане было прекрасно до того самого момента, пока в их театр не устроился этот чрезмерно сексуальный танцор. И вот сейчас, стоя на коленях и лаская его языком, Намджун испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие, которое и позабыть уже успел. И чего он только в натуралы податься решил? Член во рту — это же такое чудо. И тяжёлое дыхание над головой — тоже. Про пальцы в волосах и говорить не стоит! Всё прекрасно в этом самом моменте. Почувствовав, что Юнги скоро кончит, Намджун несильно сжал его член пальцами у основания и немного отстранился. Откровенно любуясь разомлевшим балеруном, Намджун с некой долей гордости, в первую очередь за себя любимого, довольно отметил, что экзамен он, похоже, всё же сдал. На пять с плюсом, минимум! Хули! Мастерство не пропьёшь! — Ну, и как тебе моя игра? — поднявшись на ноги, хрипло спросил Намджун, перед тем как поцеловать Юнги. — У тебя талант, — охотно отвечая на поцелуй, ответил Юнги. — Какие ещё умения ты мне продемонстрируешь? — Сейчас узнаешь. Усмехнувшись, Намджун ловко повернул Юнги к себе спиной и, пониже стянув с него штаны, начал осторожно поглаживать его анус пальцами, не проникая внутрь. Какой же Юнги миниатюрный и сладкий. Не сойти бы только с ума раньше времени. Почувствовав, как невольно сжался танцор и неосознанно попытался отстраниться от пальцев, Намджун, всё поняв правильно, второй раз за вечер встал на колени, дабы ещё немного поиграть со своим строптивым «Базилем», у которого, похоже, тоже давно никого не было. Прильнув языком к столь манящему входу, Намджун медленно скользил им по кругу, лишь изредка пробираясь внутрь и, несильно посасывая сам анус, заставлял Юнги, тем самым стонать все громче, призывно виляя задницей. Только бы их никто не услышал, а то как-то неудобно будет. Он же ответственный сотрудник! А трахать главного актёра непосредственно перед ещё одной премьерой — явно не самая хорошая идея. Тому же ещё танцевать как-то нужно! Но что уже поделать? Процесс-то пошел. Активно проникая языком в тугое отверстие и через свободные брюки несильно сжимая рукой собственный член, Джун, лишь чудом не кончив, приглушённо застонал. Вот же, так сильно возбудился от обычного римминга… Сколько ему вообще лет? — Намджун, я больше не могу, — тихо захныкал Юнги. — Я сейчас… Резко отстранившись от задницы Юнги и быстро оглядевшись по сторонам, Намджун, по памяти наткнувшись взглядом на небольшой круглый стол, который служил декорацией таверны, поднялся на ноги и, ухватив танцора за талию, быстро перенес его туда, почти аккуратно положив сверху на живот. — Смазки нет, так что потерпи, — возбуждённо выдохнул Джун, резко вводя в Юнги сразу два смоченных слюной пальца, заставив того вскрикнуть от небольшого дискомфорта. — Чёрт… — Я осторожно, — уловив толику напряжения, исходящую от танцора, прохрипел Намджун, нежно поцеловав того в поясницу и начиная неторопливо двигать пальцами, уверенно попадая по простате. — Не тяни. Я готов. — Как скажешь, — кивнул Джун, вынимая пальцы и смочив слюной свой член, начал осторожно проникать им в Юнги. Войдя до конца, Джун, поудобнее ухватившись руками за бёдра Юнги, медленно двигаясь в нем, постепенно наращивал темп. Туго. Много времени ему явно не потребуется. Не с таким хрупким чудом под собой. Не прослыть бы только скорострелом. А то как-то хочется ещё продолжить столь тесное общение с таким приятным ему «Базилем» и, желательно, вне стен театра. Тихо постанывая и напрасно пытаясь ухватиться пальцами за край стола, Юнги пытался совладать со своими чувствами и не рассыпаться на миллионы кусочков. До чего же приятно! Приятно и чертовски неприлично. Отдаться малознакомому мужчине прямо на сцене театра, где он только начал работать… И хватило же ума! Хоть поломался бы для вида. Так нет же, сразу на всё согласился. Юнги, Юнги, ты очень плохой мальчик! Плохой, но при этом чертовски удачливый — вон какого заботливого любовника себе отхватил. Почувствовав неминуемую скорую разрядку, Намджун, закусив губу, потянулся к члену Юнги и быстро принялся надрачивать тому в ритме своих толчков. Ещё всего несколько рваных фрикций — и финиш достигнут. Причём у обоих сразу. Бывает же. Намджуну, похоже, опять-таки повезло. Хоть здесь не опозорился. А то объясняй потом красавчику, чего так быстро кончил. Немного отдышавшись и медленно выйдя из тела Юнги, Намджун повернул того к себе лицом и, усадив на стол, впился в губы ленивым поцелуем, про себя отмечая, что одного раза ему чертовски мало, чтобы вдоволь насытиться своим наваждением. — Ты далеко от театра живёшь? — оторвавшись от губ Юнги, хрипло спросил Намджун, ласково проведя пальцами по его щеке. — Нет, в общежитии за углом, — совсем тихо ответил Юнги, всё ещё до конца не придя в себя. — Один? — Да. — Проводить тебя домой? — Проводи, но только через аптеку. Мой зад второй раз практически насухую не выдержит. — Договорились. Нехотя отойдя от Юнги и быстро застегнув на себя штаны, Намджун любезно помог танцору поправить свою одежду и тут же нахально потянул к выходу со сцены. Главное, чтобы их неловкий побег никто не заметил, а то горячие сплетни им явно ни к чему.Часть 1
31 августа 2021 г. в 21:02
Пожилые аджуммы и аджосси часто любят повторять, что беда не приходит одна. В том, что это действительно так, Намджун уже не раз успел убедиться на собственном горьком опыте. Ибо вот уже три года как он по воле случая работает в Оперном театре. В месте, которое ненавидит всеми фибрами своей души. Опера для него, без преувеличения, сравнима с жестокой пыткой — несколько актов непрерывного вытья и непонятных плясок. Абсурд же в чистом виде! Какой только больной на голову извращенец всё это придумал? Клаудио Монтеверди? Ну, спасибо тебе, чувак! Нет. Вот вообще ни разу! Гори в Аду!
По сути дела, Намджун бы и рад уволиться, вот только семью содержать на что-то нужно, три младшие сестры — это не шутки, а у него как у работника сцены был весьма неплохой оклад. Да и премии частенько выписывали. Вот что значит — удачно попил пивка с главным дирижёром. И всё бы хорошо, всё у него почти в ажуре, но… опера, чёрт её дери! Если Ад действительно существует, то Намджун точно знает, какая именно музыка там играет и какие представления идут по выходным. Похоже, ему срочно нужно прекращать грешить и встать, наконец, на путь праведный, иначе главная роль как минимум в «Лебедином озере» ему на том свете буквально обеспечена.
Хмуро оглядев помпезное здание театра, словно смертник гильотину, Джун медленно вошёл внутрь и нехотя попытался настроиться на рабочий лад. Сегодня в их театре — грандиозная премьера, балет «Дон Кихот». Четыре акта персонального для Намджуна тест-драйва ада. Он едва репетиции смог как-то пережить и окончательно не сбрендить, а тут всё в разы громче и быстрее. Как справиться с раздражением и не сорваться на медлительных артистах или грубом режиссёре, он себе даже не представлял. Хотя не помешало бы…
«Дон Кихот»… Только от одного названия уже воротит! А если ещё и о содержании вспомнить, то… Ой-вей! «Кроме смерти, все на свете поправимо». Ну да, конечно… Ладно, что уж тут греха таить, этот балет Намджун не любил особо, причем даже не из-за вышеупомянутого сценария или же музыки. А из-за танцовщика, исполняющего роль Базиля. Этот танцор появился в их театре относительно недавно, его приняли на работу как раз перед стартом репетиции «Дон Кихота». Режиссёру настолько сильно приглянулся хрупкий мальчик, что он сразу же взял его на ведущую роль. Взял и, скотина такая, сам того не ведая, подписал Намджуну смертный приговор!
С того самого памятного дня многие работники их театра, да и Джун в их числе, за глаза актёров частенько начали шутить между собой, что этот спектакль войдет в историю, так как в их постановке Базиль в миллионы раз краше Китри. Такое явно было впервые. И актрисе, исполняющей роль той самой Китри, знать об этом, конечно, было не обязательно. Обидится ещё. А обиженная прима — это тот ещё геморрой. Причём огромный такой. На жопе у всего театра сразу…
Но сколько бы их местная «богиня» не дулась и не косилась злобно на всех кругом, того факта, что танцор был чертовски красив, не мог оспорить никто. Невысокий худенький брюнет с хриплым голосом и хитрыми глазами. Вот на ком природа и вправду постаралась! Неразговорчивым парень, правда, был, но это нисколько его не портило, а наоборот, придавало ещё большей привлекательности.
С первого же дня репетиций Намджун неосознанно начал за ним наблюдать. Каждый раз удивляясь тому, насколько грациозно танцор исполняет, шутки ради, фуэте. Многие опытные балерины не могли так станцевать. Из-за любования «Базилем» Джун стал всё чаще получать от режиссёра нагоняи за то, что зависал на месте и не выносил вовремя на сцену нужный реквизит.
Вот и сейчас, готовя сцену к первому акту, он украдкой кидал заинтересованные взгляды в сторону парня, который так не вовремя решил устроить разминку. В мозгу Намджуна вновь невольно поселилась мысль, что их «колготы» — слишком пошлый наряд для танца. Запретить! Причём срочно.
Когда сцена и артисты наконец были готовы, Джун лениво спустился в оркестровую яму, дабы проверить готовность музыкантов. Те спокойно сидели на своих местах, тщательно подготавливая инструменты.
— Артисты готовы, можем начинать, — негромко проговорил Намджун, отыскав взглядом дирижёра.
— Хорошо. Готовность — пять минут, — кивнул тот, открывая ноты.
Вернувшись на свое место, Джун с видом не то примата, не то властного тирана, исключительно премии ради по пять раз втолковал каждому артисту, на каком именно месте ему следует «выпорхнуть» на сцену, а на каком незаметно уйти. Убедившись, что все всё запомнили, он отошел немного в сторону и принялся с видом великомученика ждать начала.
Когда, наконец, прозвучал третий звонок, и занавес со скрипучим звуком открыл для зрителя новый дивный мир, Намджун плотно прикрыл глаза и мысленно призвал себя не смотреть на Базиля. Пока тот в «колготах», инфаркт на пару со спермотоксикозом ему буквально обеспечен. Как там говорил Джордж Баланчин? Чтобы сделать хороший балет, нужно любить красивых женщин? Мудрая фраза, пусть в корне и неверная. Чтобы сделать хороший балет, нужно не пускать на сцену вот таких вот «Базилей», а то персонал отвлекаться от дела будет.
Ну что ж… с Богом?
Первый акт вполне себе ожидаемо проносится перед глазами Намджуна как одно мгновение, он словно пчёлка-труженица то и дело летал по сцене, то принося, то унося тяжелый реквизит. Подготовка ко второму акту вроде и была, а вроде и нет. Джун отвлёкся всего на секунду, а сцена, будто по щелчку пальцев, тут же превратилась в таверну, и тяжело дышащий Базиль, просто пройдя мимо, вновь взбудоражил и без того больное воображение Намджуна.
Третий акт. Работники сцены могут немного передохнуть — их помощь на сцене практически не нужна. Отдых. А Намджуну так подрочить хочется… Вовремя, ничего не скажешь. Четвертый акт. Грандиозный финал и свадьба главных героев. На «Вальсе цветов» юный танцор сорвал такой шквал оваций, что прима их театра чуть своим же ядом не подавилась. Чудно. Шутка о том, что балет — это женский мир, в котором мужчина лишь почетный гость, больше не актуальна!
И Намджун пренепременно наслаждался бы этим дивным зрелищем чуть дольше, если бы его не оглушило новостью, что после спектакля будет банкет и все рабочие на него приглашены. На то, чтобы понять и осознать, что это его шанс, наконец, прикоснуться к совершенству и успокоить свою душу и тело, у Джуна уходит меньше минуты. Секунд сорок, если быть точным. Ему сегодня везёт? Страдания вознаграждены? Ого, непривычно. Непривычно, но приятно. Не полюбить бы только на радостях чёртов балет.
Когда на сцене под бурные аплодисменты завершилась «Общая кода» и артисты вышли на поклон, Намджун довольно выдохнул и, сразу же как только занавес закрылся, быстренько приступил к уборке сцены. На то, чтобы разобраться с реквизитом, у него ушло чуть меньше часа, а потом, уступая сцену уборщикам, Намджун, наскоро вымыв руки, воодушевлённо упорхал в актовый зал, где уже переодетые и принявшие душ артисты праздновали свой успех.
Войдя внутрь и без особого интереса оглядев широкие столы, полные еды и напитков, Джун, чуток потеснив одну из балерин, нагло уселся возле своего «Базиля». Заметив, что тот явно рад смене компании, Намджун мило улыбнулся и потянулся к бутылке с пивом. Нужно расслабиться. Такое дело ответственное впереди.
— Спасибо за работу, — негромко проговорил танцор, чуть наклонившись к Намджуну.
— И вам спасибо, — ответил Джун, отпивая немного пива. — Спектакль был очень хорош.
— Я, кстати, Юнги, — протянув руку, робко представился уже слегка захмелевший артист. — Мы так и не познакомились лично.
— Намджун, — аккуратно пожав хрупкую кисть, проговорил Джун. — Будем знакомы.
— Вы давно тут работаете?
— Три года.
— Ого. Долго.
— Да не то чтобы…