Случайная встреча.

Музыка слишком громкая, слишком пьнящая. Она бьёт по ушным перепонкам, в черепной коробке умножая звук. Такое чувство, словно можно просто опьянеть от этой громкой музыки. Словно музыка освобождает от всего, от того, что он делает днем. Она освобождала от всего. Освобождала и превращала в другого человека. Хотя нет, не так, просто освобождала и открывала истинную сущность. В такую грязную сущность. Эту сущность он никогда не кому не покажет, никогда не покажет на людях и на экране. Он всегда должен быть идеальным. Иногда такое бесит. Эйдан сидел за клубной стойкой, крутя в руках стакан с янтарной жидкостью на донышке. Он усталым взглядом обвел на танцпол, где во всю веселись люди, отдаваясь всей этой атмосфере. Эйдан такое не понимал. Он не понимал, как люди могу так веселится, заказывая все больше алкоголя и уходя с головой в эти танцы. Он так не может, внутри что-то держит его. Цепями держит внутри его. Каждый раз, когда он пытается вырваться, цепи лишь сильнее душат его и сжимают мёртвой хваткой. В эти оковы его поставило общество. Он всегда должен быть кристально идеальным. Все должны видеть его дружилюбно улыбающим, никогда не возражающим, всегда во всем согласающимся и всегда не показывающий свою тёмную сторону. О, а у него она есть. И ещё какая. Эйдан скривил губы, прильнув к стакану и отпивая, горло приятно обожгло от холодной жидкости. Если бы его только видели журналисты. Знаменитый Эйдан Галлагер - посол доброй воли ООН, экологический активист, музыкант и американский актёр сейчас сидит и распивает в клубе. Эйдан сильно нахмурился и мигом отпил всю жидность, что была в стакане. Он чуть скривился: в заднюю стенку горла алкоголь ударился и поэтому плохо зашло. Он выдохнул и устало потёр глаза, чувствуя как в горле начинается пожар. Он взмахнул бармену стаканом, чтобы он повторил. Тот, конечно, повторил, даже не спрося представить паспорт, словно сюда каждый приходят подростки. В общем, да пофиг. Парень взял стакан и повернулся на стуле лицом к танцполу, глядя на все происходящее. Музыка стала не такой уж громкой, она наоборот расслабляла и освобождала от всего. Вся эта обстановка и атмосфера, такая грязная. Эйдан улыбнулся уголками губ. В его поле зрения попала парочка девушек, что сидели за столик и уже около пяти минут его разглядывали, держа в руках бокалы. Неужели, узнали идеального Эйдана? Ну все, уже завтра, если не сегодня, по интернету будет гулять ужасная правда об Эйдане Галлагере. Хотя в этом клубе темно, так что его трудно разглядеть и узнать, да и добрая половина этого клуба уже пьяная, так что, им явно плевать, что здесь знаменитый Эйдан. Господи, ему можно быть иногда обычным подростком? Брюнет скривился, хмуря брови. Он отвёл взгляд от этой парочки, он начал дальше смотреть на танцпол. Парень сам того не заметил, как начал подрагивать ногой в такт громкой музыке. Этот клуб намного лучше, чем были его предыдущие. Он побыл уже в двух клубах за эту ночь, с прошлых ушёл, ведь видел своих знакомых. Ему не нужно, чтобы его узнали. Каждый раз он себе говорит, что он будет делать все, что хочется и ему плевать на то, что ему потом скажут. Но потом, когда он видит своих знакомых, которые видят его идеального, он вынужден уходить. Чёртово общество. Просто повесило на него ярлыки. Он в последнее время уже делает не потому что ему это нравится, а потому что так от него ожидают. А от него много чего ожидают. Поэтому, он всегда надевает свою привычную лицемерную маску. Лишь бы никто не видел его настоящего. За все время, что он провел, играя на публику, он потерял себя настоящего. Он не может делать то, что любит. Он сразу думает, что скажет общество, узнай об этом? Он все время думает, что они скажут, как отреагирует? Лучше бы он никогда не становился знаменитым. Эта вся слава давит его и убивает изнутри, просто делая в послушную игрушку общества. Вот чего стоит эта знаменитость, ты вынужден отказываться от всего, что тебе нравится, и лишь потому что, это не подходит под идеальный образ Эйдана Галлагера. Эйдан сильно сжал стакан с алкоголем, чувствуя как костяшки на пальцах начинают болеть. — Эй, красавчик, — послышалось сбоку. Парень медленно повернулся вбок, он увидел тех самых девушек, что сидели за столиком на другой стороне клуба. Брюнет обвел девушек усталым и хмурым взглядом, как тут же широко улыбнулся. Ведь нужно показаться хорошим, как его учили. Блять, как бесит. Парень словил себя на мысли, что опять начинает лицемерить. — Тебе не скучно здесь сидеть один? Мы можем составить тебе компанию, — игривым тоном спросила какая-то высокая девушка, облокотившись о стойку бердром, стреляя сильно подкрашенными глазками. Она словно случайно провела рукой по своей груди, что была открыта в декольте. Она прикусила губу, оглядывая парня целиком. — Нет, — в миг огрызнулся парень, щуря глаза. Да, наконец, давай покажи свою настоящую сущность. Покажи, наконец, как тебе надоело быть все время дружилюбным и добрым. Девушка заметно растерялась от такого ответа парня, он чуть зажевала щеку, кидая спасательный взгляд на подругу, будто ища поддержку. Та кивнула ей, и она дотронулась до плеча парня, оглядывая его снизу вверх хищным взглядом. — Ты какой-то напряжённой. Давай с нами повеселимся, — с сексуальной улыбкой сказала низкая рыжая девушка, водя указательным пальцем по плечу парня. Тот напрягся, он сначала посмотрел на её полные губы, накрашенные к ярко-красную помаду, потом на её тёмные глаза из-за приглушенного света в клубе. Он отпил со стакана, ничего не ответив. Девушка восприняла это как положительный ответ, она посмотрела на бармена. — Три стакана мартини, пожалуйста. После она улыбнулась парню, тот закатил глаза, он отвёл взгляд с этих девушек, вообще не имея желания говорить с ними. Но те сели рядом с ним, сажясь прямо по обе стороны от него, окружая. — Ты давно сидишь здесь, — начала говорить блондинка, беря в руки бокал от бармена. Она отпила, глядя на Эйдана, тот посмотрел на неё из под чёлки. На ней слишком было много макияжа, словно она все содержимое косметички прыснула в лицо. Лицо от всей это косметики было таким жирным, он видел это из-за белого света, что шёл от стойки. Ему казалось, что проведя по её лицу рукой, вся ладонь вся будет в масле. Такое отталкивало. Ему всегда казалось, что девушке не нужно наводить косметику, они и так прекрасны. Это только лишнее, ведь природная красота - самая сильная и притягивающая. Глядя на её сильно разукрашенное лицо, Эйдан захотел быстро отвести взгляд, слишком напоминает одну девушку, что также сильно красится, всячески пытаясь изменить себя. Он посмотрел на другую девушку, та улыбнулась ему, обнажая ряд белых зуб. На ней было гораздо меньше макияжа, Галлагер мог поклятся, что без все этой химии на лице, она была красивее. Правда был один минус. Огромный минус, что отталкивал его от этой незнакомки. Это её рыжие волосы. Просто не хотелось смотреть на эти огненные, длинные, распущенные волосы. Слишком напоминают другого человека. Он осмотрел этих двух девушек, если объединить сильный макияж одной девушки и рыжие волосы другой девушки, то получится её лицо. Блять. Бесит. — Ты какой-то молчаливый, — пьяно хихикнула рыжая, уже допивая свой бокал. Парень мог почувствовать, как от неё сильно несёт алкоголем, что только подтверждает, что за этот вечер она много выпила. Также он неё несло резкими духами отчего глаза начинало щипать. Хочется просто уйти от такой компании. — Я такой всегда, — холодно улыбнулся Эйдан. Да, либо молчаливый, либо грубый. Хотя он такой, лишь когда в клубе. — Так давай мы развяжем твой язык, — играя бровями произнесла блондинка, водя указательным пальцем по бокалу. — Может, пойдём потанцуем? Эйдан убрал чёлку назад, глядя на девушку, как она пошло улыбается ему. — Да, пойдём. Мы научим тебя веселится, — подхватила рыжая, сзади хватая Галлагера за плечи. — Пойдём~ Парень тряхнул плечами, так убирая руки со своих плеч, он сурово посмотрел на одну, потом на другую. — Откажусь. Мне и одному сидится неплохо, — он оскалился, видя как меняются в лице подруги, явно не ожидая такого ответа. Они переглянулись и поправляя свои короткие платья, бросили ему: — Ну и пошёл ты нахуй, — они ушли, гневно хмуря тонкие брови. — Мудак, блять. Парень лишь с хитрой улыбочкой взмахнул им своим стаканом, делая глоток. А не такой уж и плохой вечер. Парень посмотрел на время в своём телефоне, было 2:47. Ночь только начинается. Или пойти как обычно домой? Ну уж нет, всё только начинается. С каждым глотком Эйдан чувствует себя прекрасно и замечательно, как эти цепи его освобождают от оков. Он встал, допив свой стакан, он пошёл на танцпол. Ну, вот, теперь самое время для веселья. Алкоголь наконец дал в голову. Он слился с толпой, танцуя в такт музыки. Движения стали свободными, ощущения было просто прекрасными и дурманящами. Своей атмосферой парень тонул в ней, просто падал в самый низ, хотя завтра, ему опять надо будет пониматься наверх, дожидаясь ночи. Ведь ночью он чувствует себя настоящим, делая много чего запретного. Стало слишком жарко и это было просто охренно. Он чувствовал каждой клеткой тела, как ему хорошо, он хочет, чтобы это было всегда, чтобы это никогда не заканчивалось, чтобы этот кайф длился вечно. Вот место, где он чувствует себя свободно - клубы. Он просто на все на плевал и танцевал, уходя с головой в танцы. Он даже не заметил, как рядом с ним уже танцевала какая-то девушка и как его руки уже покоились на её талии, обтянутой слишком короткой юбкой. Да пофиг. Они танцевали вместе, кружа в этом кайфе. Он чувствует, как она прижимается к нему спиной, как он водит руками по её телу. Да пофиг. Она что-то шепчет ему в шею, обдавая горячим дыханием и обвивая его шею руками. Он лишь танцует с ней, вообще понятия не имея, что она там говорит ему. Да пофиг. Ситуация слишком дурманящая мозг и сознание, музыка и алкоголь просто отключает все. Все мысли улетели куда-то далеко, как и проблемы. Было слишком хорошо. Эйдан отметил, что эта девушка, как кошка, ластится о него и терется, о чем-то мурлыча, водя носиком по его груди. Его руки легли на её попу, сжимая. А она лишь сильнее прижимается к нему, мурлыкая. Безумство, смешанное с похотью. Слишком приятно. Словно все чувства усиливаются. А ведь он всегда обычно выпивает пару стаканов и едет домой, а сейчас он хочет упасть еще ниже. А также разделить свое безумство с этой незнакомой девушкой, от которой несёт желанием. И, видимо, она тоже не против, раз уже тянется к нему губами. Впервые он целуется с девушкой, чьё имя он не знает. Хотя да пофиг, главное, что приятно. Он грубо и больно оттягивает губы незнакомки, та лишь шумно и сладко выдыхает ему в губы. Слишком пьняще, чтобы прекратить. Хочется продолжение. А ведь оно и было, если бы он не открыл глаза, ведь почему что-то подсказало, просто что-то стукнуло в сердце. Его взгляд упал на девушку, что смеялась с какой-то группой людей. Даже не смотря, что в клубе было темно, он узнал её, он узнает её даже, если будет слепым. Девушка смеялась и что-то взяв у людей, пошла в другую сторону клуба, где находилась уборная. Эйдан резко стал трезвым, такое и почувствовала незнакомая девушка, что прижималась к нему, она непонимающее на него взглянула, словно спрашивая что такое. Тот лишь посмотрел на неё отстранённо, он оттолкнул её и убрал свои руки с её тела, машинально вытираясь об одежду. Он быстро ушёл от неё, идя в уборную. Начиная быстро распускать свой галстук, чувствуя как он душит. Он обернулся назад, глядя на ту девушку, с которой несколько секунд целовался, спрашивая, что он делал? Целовался, распускал руки с какой-то...незнакомкой? Господи, лучше бы как обычно поехал бы домой. Так он еще увидел её. Или это была та рыжая? Нет, это точно была, только она так может улыбаться, смеясь. Или ему показалось? Может просто из-за алкоголя и из-за музыки ему померещилось? Нет, это точно была Ханна. Это точно была она, но что она забыла здесь? Она же переехала в другой город давно. Или вернулась? Зачем? Ну, вот, сейчас он у неё и спросит. Стоп. В смысле - спросит? Эйдан, куда ты вообще идёшь? Даже если это она, то...какого хуя ты вообще к ней идёшь? Что, думаешь, раз если ты встретил её, то всё, можешь взять и заговорить с ней? Вы. Расстались. Давно. Все. В. Прошлом. Если все в прошлом, то он живёт в этом прошлом. Уже много лет. Уже столько лет он живёт воспоминаниями о ней, воспоминаниями, которые ежедневно его убивают. А сейчас она буквально в нескольких метрах от него. Господи, нет. Ты больной. Эйдан остановился, он посмотрев на уборную, что была в пару метров от него. Нет, он не должен. Они и правда расстались. Все кончено. Ему нужно выпить, ему нужно больше. Он быстро подошёл к стойке, требуя больше алкоголя, снимая с себя пиджак, ведь вся ситуация была слишком жаркой и больно давила мозг. Он быстро начал пить со стакана. Он хочет забыть обо все, забыть о том, что она здесь, в этом клубе, и даже то, что сейчас дышит с ней одним воздухом. Она слишком влияет на него. Слишком. Всегда так было. А сейчас стало ещё хуже, от понимания того факта, что они больше не встречаются. Что он больше не услышит её смех, её тёплый взгляд, никогда не сможет дотронуться до неё, обнять её, вдыхать ее запах в самые лёгкие. Как раньше. Сейчас он просто сидит с левого аккаунта и смотрит её прямые эфиры, понимая, что больше никогда она не будет его. И когда она опять снимает, что-то рассказывает и на секундочку смотря в камеру, Эйдан чувствует себя настоящим безумцем, ощущая как сердце бешено бьётся от того, что она посмотрела на него, прямо в глаза. И глядя на все её новые фотографии в инстаграме, он не видит её настоящую, она лишь прячется за всей этой косметикой, фильтрами и прочей откровенной одеждой. Она слишком изменилась. Но Эйдан видит, он чувствует как ей больно. Чем бы не пряталась, чем бы не красилась, она не сможет скрыть глаза, в которых боль. И он может твёрдо выдвинуть, что принимая прочую химию, что отправляет её, она пытается так заглушить боль. Но отчего боль? Черт, Ханна! Да что с тобой? Почему ты так изменилась?? Эйдан сильно сжал стакан, он отпил, потом ещё, потом ещё. Вдруг, взгляд попала та самая группа людей, с которыми она смеялась. Эта группа шла к выходу. Все, значит, она ушла. Как обычно, просто ушла. Внутри Галлагера неприятно защипало, хотелось избавится от этого чувства. Всё же он сильно её любил. Хотя нет, не так. Он до сих пор любит её, даже после стольких лет. Он думал, что насвятив ей песню, он забудет о ней. Что вся эта любовь улетит, как эта песня по простору интернета. Как же он ошибался, это не лечится. Вся его любовь к ней, к ней единственной, останется навечно, отравляя его и заставляя мучиться в одиночестве. Он много раз думал почему все так сложилось? Почему они расстались? Что пошло не так? Они ведь были счастливы вместе. Но они все равно расстались, она нашла другого, а он жил мыслями и воспоминаниями о ней. Каждый день просыпаясь с её именем на губах, понимая, что она опять приснилась ему. Лишь во сне с ней он был так счастлив, а потом он просыпался, понимая, что это ненормально жить только ради очередной ночи в клубе, а после засыпать, понимая, что он снова встретит её. Может, только ради этого он и жил из дня в день. Он пытался без неё жить, пытался о ней забыть, но она всегда ходила за ним тенью. В каждой девушке он видил её и это убивало. Эта любовь как болезнь, как опухоль мозга, что медленно росла и росла, становясь все больше и больше, полностью отравляя его мозг. Господи, нет, все. Достаточно ему на сегодня, надо идти домой. Зря он сюда пришёл. Теперь она будет накручивать себя каждый день, а после и месяц и год и всю свою следующую жизнь. Эйдан взял свою пиджак, он решил все смыть смыть. Он пошёл пойти у уборную, понимая, что ему нужно умыться холодной водой. *        *        * Эйдан зашёл в уборную, держа в подмышке пиджак и смотря время на телефоне. Он закрыл дверь, оторвал взгляд с телефона, поднимая глаза. Сердце застыло. Ханна стояла, качаясь и смотря на себя в зеркало, держась за раковины, в которой бился напор воды. Но...почему? Почему она не ушла? Та группа людей ушла ведь, так почему она нет? Почему? Что такое? Много вопросов было много, до тех пор, пока Ханна не упала, садясь на колени. Эйдан даже не заметил, как подбежал к ней, поддерживая её. — Ханна! — крикнул Эйдан, придерживая её за плеча, чтобы та не упала, он чувствовал как все её тело дрожит. Девушка никак не реагировала, лишь продолжала смотреть вниз, её волосы падали прядями на лицо. Парень пытался поднять её, но та никак не поддавалась. Он начал поднимать её, держа за подмышки. Она встала еле как с помощью Эйдана, правда чуть не упав, ведь её ноги не держали на каблуках. — Меня..не трогай меня, — она оттолкнула парня от себя, вставая у раковины, качаясь. Она подняла на него голову. Её лицо было бедным, под глазами тёмные круги, хотя она явно пыталась от них избавиться с помощью макияжа. Но макияжа не было видно, видимо, она лицо умывала, это говорило то, что её чёрная блузка была вся мокрая. Она смотрела на Эйдана расплывчатым взглядом, ничего не понимая. Она начала капаться в карманах юбки, что-то ища. Не найдя то, что ей нужно, она тяжело вздохнула и посмотрела на парня. — Х...хэй, у тебя есть...? — спросила она, чувствуя как теряет равновесие и летит назад и облокачивается спиной о дверку туалета. Парень дёрнулся, видя как падает девушка, но заметно успокоился, когда она облокотилась о дверь. — Не важно, ч..то...у меня деньги есть. Эйдан ничего не понял, что она требует от него и почему она в таком состоянии. Как её друзья могли оставить её в таком виде? Или та группа не её друзья? Миг и мозг понял все. Она требует наркотики. Парень сильно нахмурился, теперь поняв, что брала она у тех людей. Это не были её друзья. Нужно вызвать скорую, у неё явно передозировка. Лишь бы она сейчас не упала в обморок, он же не знает, что делать в таких ситуациях. — Так есть? — подала голос Ханна, чувствуя как голова у неё крутится в воронке. Мозг просто ничего не соображал, она не понимала происходящего, она даже толком ничего не помнит, как попала сюда, как теперь стоит у двери туалета и что за парень впереди. — Нету? То...тогда купи мне тогда вино, пж...пожалуйста. Ханна протянула ему мятую купюру денег, брюнет сжал челюсть, он резко схватил девушку за руку. — Ханна, как ты до этого докатилась?! — он не понимает. В голове крутится образ, когда они смотрели на фейерверки, лёжа на траве и теперь видит её, как она буквально напичканная разными таблеткаии, качается и дрожит от передозировки. — Как ты могла? Девушка ничего не поняла, что это происходит, кто этот парень и почему он больно держит её за руку. Но голос очень знаком. Она нахмурилась и оттолкнула его от себя, она послала его, решая сама себе купить выпивку, но не пройдя пару шагов, как тут же чувствует как ей плохо. Она подбежала к раковине и ощущает, как все, что она сегодня приняла, выходит наружу. Все эти ядовитые препараты просто выходят из неё. Боже, как же мне плохо. Она включила кран, смывая все, и чувствуя на языке все ещё этот противный привкус. Как давно ей так не было плохо. Физически. Обычно ей плохо морально. — Ханна, — Эйдан медленно подошёл к ней сзади, глядя на её лицо через зеркало, он увидел, как она ещё сильнее бледнеет и как расширяются глаза, словно отказываясь верить в происходящее. — Эйдан, — такой неверящий тон, такой удивленный шёпот, она смотрела на него через зеркало, пытаясь понять не глючит ли её, ибо кажется, те таблетки вызвали у неё галлюцинации. Она видит Эйдана. Опять. Как и в предыдущие разы, когда перебирает с прочей химией. Она обернулась, глядя на него. Он изменился с их последней встречи. Сильно изменилась, наверное, поэтому она не сразу его узнала. Но осталось неизменным, он все также носит классические костюмы. — Тебе стало легче? — слишком мягко спросил он, отчего ей захотелось скривится. К чему эта забота? К гробу она видела эта заботу! Просто иди с ней в жопу! — Иди к черту, — в миг же сразу послала Ханна, ядовитое шипя. Она решила быстро уйти отсюда. Как так случилось? Почему он здесь? Почему они встретились? Она же так всячески его избегала и ей это удавалось столько лет. А теперь по случайности или по судьбе они встретились. Черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт. Надо уходить от сюда, быстро, просто бегом. Ханна обошла парня и направилась к выходу, но её побег не удался, ведь тот схватил её за руку, останавливая. Она вздрогнула, почувствовав на своей коже его прикосновения. Она так давно этого не ощущала. Она тут же нахмурилась. — Отпусти меня, — крикнула она, пытаясь вырваться из хватки, другой рукой начиная бить по руке парня. Но тот своей другой рукой схватил вторую руку девушки. Она сильнее разозлилась. — Охренел? Опусти, сказала! Она начала вырываться, идя назад и тут же почувствовала как его руки толкнули её, она тут же почувствовала сзади себя дверь. Она ударилась об неё спиной, все ещё пытаясь вырваться. Она начала пинаться, гневно крича и матеря его. — Решила сбежать? — этот вопрос заставил Ханну вздрогнуть, она застыла, имеяя храбрости посмотреть на Эйдана. Его брови были сильно нахмурены, что почти соприкасались вместе. Его челюсть была плотно сжала, он жевал желвалки. — Слышь, отпусти, — огрызнулась Ханна, глядя вбок, не имея желание смотреть на парня, он так вырос, что теперь был выше её. А ведь когда-то было все наоборот. Она отмахнулась от ненужных мыслей. — Чтобы ты опять накурилась? Ну уж нет, — сурово и с холодом произнёс Эйдан, сильнее сжимая руки девушки, та скривилась в лице и явно не от боли в руках, а от слов парня. — А ты кто такой, чтобы решать, что мне делать? Что, в герои заделался? Знаешь что? Мне плевать на твою заботу, мне просто плевать на тебя всего, — буквально выплюнула Ханна с ядом в лицо Эйдану, он резко сильнее сжал руки, отчего лицо девушки исказилось болью. Она зажмурилась, чувствуя как места у запястья начинают гореть от боли. — Ты больной! Опусти меня, блять! — Знаешь, а мне ведь не на плевать на тебя, — резко произнёс Галлагер, проигнорировав слова девушки, та подняла брови домиком, а после нахмурилась. — Я не хочу видеть, как ты опять травишься этой чёртовой химией. Не хочу видеть, как ты.. — Сука, тогда не смотри! — срывая голос, крикнула девушка, перебив парня, тот сощурил глаза, видя как часто дышит Ханна и как она буквально покрывается злобой и гневом. Точно ли это его Ханна? Нет, это просто тот образ, который она себе придумала. Это лишь маска. — Думаешь, я хочу смотреть? — прошипел Эйдан, приближаясь к девушке, та сжала челюсть, скрипя зубами. — Думаешь, я кайфую от того, как ты ломаешься с этими препаратами? Думаешь, мне реально это приносит удовольствие? Нет, ничерта подобного. Думаешь, я хочу это ощущать? Я сам бы хотел от этого избавиться! Мне надоело это все, все эти воспоминания меня душат просто! Но я не могу! Я пытался! Я пытался тебя забыть! — Хватит нести чушь, идиот! Мы расстались! Сколько мне нужно твердить это тебе, чтобы это отпечаталось в твоём мозгу?! Мы расстались! А теперь отпусти меня! — Как я могу отпустить тебя?! Я каждый раз пытался тебя отпустить и это было бесполезно! Ты каждый этот чёртов день мне снилась! И сводила с ума! Почему я вообще чувствую это к тебе?! — Просто забудь обо мне, как я о тебе! Я тоже не могла забыть, но смогла же! Так какого хера ты не можешь?! Просто забудь! — Как, блять, я могу забыть всю любовь к тебе?! Уж извини, ты не правильным способом забыла обо мне! Я же не буду, как ты наркоманом! Что, буду также, как и ты зависим от таблеток?! — Думаешь, я виновата, что стала такой?! Думаешь, я хотела быть такой?! Ты, блять, сделал меня такой! Оба часто дышали от злости, просто покрывались и излучали гнев, что много лет хранился внутри, а теперь это как извержение вулкана. А теперь их засасывала внутрь, в самую бездну, они просто прыгнули в необъятный океан, не имея при себе спасательных кругов, а теперь они вместе идут ко дну, крича на друг друга. И выплескивая свою ярость, обвиняя друг друга в своих проблемах. Смотря друг другу в глаза, они понимали, что никто не виноват в их проблемах, только они сами, но никто из них не хотел этого принимать. Нет, ни за что. — Просто забудь и отпусти, — уже шёпотом произнесла Ханна, все ещё чувствуя как Эйдан сильно сжимает её руки. От всей этой ситуации она даже отошла от таблеток. — Сначала ты первая, — ответил Галлагер. Девушка уже хотела возразить, но ничего не смогла ответить, просто закрыв рот, закусив щеку, опустив голову. — Что, правду сказал? Я знал, что ты ничего не забыла о нас и о нашем 4 июля. Помнишь, что ты обещала в ту ночь? Ханна резко подняла голову, неверяще смотря на Эйдана, тот медленно улыбнулся, ведь судя по её реакции, она все помнит. — Ты ведь обещала, что все навечно, — брюнет медленно опустил руки девушки, он увидел на местах, где он сжимал красные, огромные пятна. Ну, хотя бы не синяки, хотя он мог оставить. — Ты сказала, что будешь любить меня вечно. Ты соврала. — А кто сказал, что я соврала? — тихо спросила Ханна, отпуская голову вниз, она потерла свои запястья, видя на них красноту. В глазах начало неприятно щипать. Она начала чувствовать себя такой слабой и ненавидела себя за это, но больше ненавидела, что именно влияние Эйдана так на неё действует. Она просто терпеть не могла это. Она снова вскрывает старую рану, над которой так сильно работала, пыталась её залечить. А теперь все её труды идут к черту, а все из-за случной встречи в этом клубе. Лучше бы она не возвращалась в этом город, в котором на каждой улице витают воспоминания о прошлом. И прошлом, о котором хочется бежать и забыть всей душой. Чтобы она стёрла этот промежуток времени, все это моменты в своей жизни. Да, она будет честна, это были самые лучшие моменты в её жизни, которые она бы никогда не забыла, но должна. Она должна была избавиться от всей этой душащей боли. Ей надоело каждый плакать в подушку, разрываясь в крике, ей это все это надоело. Но такое перешло в то, что она способ как убить все это, как и свой организм. Но уж лучше так, чем просто проснуться глубокой ночью, в истерике оглядывая кровать, а потом понимать, что его нет рядом. Она начала травится, знакомиться с разными людьми, пытаться забываться, но все равно время от времени оглядываться на свое прошлое. Но все стало хуже, когда она увидела, что он опубликовал песню "4 july" она сразу поняла, что там будет, потому что она знает, что это за день. И она прекрасно знала, что не должна была включать эту песню. Она знала и понимала. Но не могла устоять. Тогда её откачивали в больнице, ведь после того, как она прослушала эту песню, она билась в истерике в комнате, а после сразу поехала в клуб, решая стереть из своей жизни все эти строчки песни из своей головы. Что она только не попробовала той ночью. Ей было так плохо, что хотелось кричать и орать, обнажая душу. "Целуй меня так, как это было четверое июля" Нет, отстань, выходи из моей головы! "Я всегда буду помнить четвёртое июля" Я тоже, я не смогу забыть этот день и тебя. "Помнишь наше маленькое деревце?" "И все те фотографии" "Которые ты повесила, на которых мы вместе?" " О, мне потребовался час, чтобы снять их с того дерева" "Вот как сильно ты меня любила" Совсем не кстати, вспомнила эту песню Ханна, она уже буквально захлебывалась от слез, снова эта боль. Но теперь она не плачит поздней ночью, терзая подушку в объятиях, теперь она плачет перед ним. И они оба знали причину этих слез. — Я знаю, ты помнишь четвёртое июля, — прошептал Эйдан, он аккуратно поднял лицо Ханны, заглядывая в него и пытаясь что-то прочитать. — Целуй меня так, как было четвёртое июля. Ты...ты слушала эту песню? — До тех пор, пока не выучила все слова, — совсем тихо ответила Ханна, она грустно улыбнулась, слезы начали скатываться по щекам вниз, падая на блузку. Эйдан застыл. Он медленно улыбнулся, улыбка была такой полной печали и счастья. Она помнит, она слушала эту песню все-таки. А ему казалось, что она ничего не слушала или просто проигнорировала, просто вычеркнув его из своей жизни. Как же он ошибался. Как же они ошибались. Они оба жили в прошлом, вспоминая о тех временах, сначала смеялись, а потом плакали. Ханна облокотилась головой о плечо Эйдану, рыдая, ещё чуть-чуть и истерика вновь её накроет. Парень аккуратно положил свою руку на её голову, закрывая глаза. — Я так долго этого ждал, — тихо прошептал Эйдан, отчего Ханна застыла, а после в глазах сильнее бросились слезы. Она зажмурилась, прижимаясь к парню. — Я люблю тебя, Ханна. Всегда буду любить. И я знаю, что ты  меня тоже любишь. — Верно, — хриплым голосом от слез согласилась Ханна.