Неудачная стирка

Быт. Сколь обыденно это слово, и насколько редко мы его слышим. Зачастую мы даже не думаем о нём. Всё происходит на автомате: поставил кипятиться воду для супа — посолил, решил выйти из дома — обулся, решил постирать вещи — полез в корзину для белья. А вот задумываемся мы обычно и ищем инструкцию по применению, когда что-то идёт не так. В примере со стиркой это закончившийся порошок, отсутствие воды в доме или… Носок. Предательский красный носок среди белого белья. Альбедо молча сидел на стуле, опершись локтями на стол, и задумчиво разглядывал объект перед собой. Маленькая, но очень дорогая вещь для его подруги (тире младшей сестры) сейчас выглядела немного неважно. Игрушка в форме неизвестного алхимику создания носила имя Додоко и была очень любима девочкой. Причём до такой степени, что они всегда путешествовали вместе. Девочка неимоверно любила Додоко и считала того своей самой близкой семьёй. Иногда Альбедо даже ловил себя на мысли, что завидует маленькому комочку пуха, ведь тот всегда может приглядеть за непоседливой малышкой и видит все её чудесные и не очень приключения. А ведь если поставить туда записывающее устройство, то можно узнать о местоположении всех кладов с сокровищами — так она звала свои бомбы, коих был полный рюкзак. Эх, а ведь скольким искателям приключений это облегчило бы жизнь. Однако сейчас было не до того. Днём юный рыцарь-искорка заявилась к нему в лабораторию, как и каждый четверг, однако ни его, ни Сахарозу там не застала. Она прекрасно знала, что её старший братик часто проводит исследования на Драконем Хребте — самом холодном и опасном регионе Мондштата. Ну и, по понятным причинам, заходить туда ей было запрещено. Но ведь подходить к лагерю подле горы — это совершенно другое, верно? Благо, многоуважаемый мистер Альбедо этим вечером не остался там ночевать с очередным исследованием над крио гипостазисом и в действительности пришёл в лагерь. Сразу, как он увидел этого ребёнка, его всегда спокойное лицо озарило некое подобие ужаса. Его сестрёнка сидела на одном из деревянных ящиков с провизией, жевала яблоко, данное ей поваром, и весело болтала босыми ножками. Что же такого ужасного может быть в этой действительно милой картине? Большая часть одежды малышки сменила цвет с ярко-красного на грязно-серый и с местами мокрыми или влажными потёками, а рядом сушились сапоги на пару с уже не очень белыми носками. Заметив своего близкого друга, «девушка в красном» весело замахала ему, привлекая ещё большее внимания. Если бы не яблоко, то имя её любимого братика услышал весь лагерь. Альбедо вернулся к прежнему состоянию и, тяжело вздыхая, принялся выяснять обстоятельства такого эффектного появления. «Тётя Джин отпустила меня к братику, но его не было дома, поэтому я пошла искать. Правда по пути я нашла небольшое озеро и решила принести братику немного рыбы на обед. Я бы принесла вооот такую рыбу и братик мог бы приготовить солнечную рыбу», — увлечённая собственным рассказом она широко развела руки, показывая размеры, однако её слушатель скрестил руки на груди, намекая на продолжение основной истории. Девчушка неловко хихикнула и продолжила, — «Но берег оказался слишком скользким и я скатилась вниз», — она неловко почесала затылок, однако моментально воодушевилась, — «но Кли уже большая девочка и даже не плакала! А ещё я помню, что братик Альбедо просил Кли не ходить в мокрой обуви, потому что можно простудится, поэтому я шла босиком!» Гордость переполняла ребёнка за правильное с её точки зрения соблюдение всех инструкций, но вот тот самый старший братик не разделял её энтузиазма, хоть и не мог не улыбнуться от такой истории. Остался лишь один вопрос: «Но где же рыба?» На что ещё более гордая девочка указала в сапоги. То есть они вовсе не сушились, а просто послужили аквариумом… И вот сейчас, в час ночи, пока уставшая непоседа в рубашке алхимика (они часто так делают, так как его одежда годится ей на платье или, как в нашем случае, ночнушка) тихо сопела на кровати в комнате, парень с ужасом смотрел на игрушку. «Джин убьёт меня», — проносилось у него в голове раз за разом, — «сначала за то, что она осталась одна, когда была моя очередь приглядывать, а потом за это». Дабы как-то исправить положение и замаскировать проблему с полностью перемазанным ребёнком и промокшими вещами в глазах нынешнего магистра, алхимик решил по-быстрому постирать вещи. Он не особо задумывался, что и с чем он берёт, и теперь чудесный красный костюмчик Кли поделился своим цветом с бедным, когда-то белым Додоко. Постирать ещё раз? Мало эффективно. Попробовать алхимию и вывести цвет? Слишком рискованно. Спросить у Алисы, как она выкручивалась? Но она ответит не сегодня и не в час ночи. Сшить нового? Дай Барбатос, чтоб этот просто высохнуть успел. Альбедо отчаянно плюхнулся лбом на стол, вызвав характерный грохочущий звук. — Я верну его в прежний вид, — он поднял взгляд на находившегося в 10 сантиметрах от него пострадавшего, — наверное… Но тут послышался скрип двери в спальню и оттуда вышла светловолосая эльфийка, потирая сонные глазки. Её ушки слегка подёргивались, а глаза так и намеревались снова захлопнуться. — Братик Альбедо, — она широко зевнула, прикрывая маленькой ручкой рот и подходя к столу, — Почему ты ещё не спишь? Сам же учёный совершенно не ожидал такой ночной встречи и мысленно молился всем Архонтам, дабы его ошибку не заметили. По крайней мере не сейчас. Однако красные глазки резко распахнулись, когда их взор пал на грустно лежащего зверёныша. — Додоко! — она, схватив со стола, бережно держала его на ладошках, — что с Додоко?! Последняя надежда парня рухнула. Ну всё, ему конец. И лаборатории конец. Эх, славная была лаборатория… Альбедо места себе не находил. Давненько он так не паниковал, но, что забавно, при этом его лицо всё ещё сохраняло намёки на привычную сдержанность. — Он… эм… — по виску потекла маленькая капелька холодного пота. Взгляд бирюзовых глаз начал быстро блуждать по помещению, пока не зацепился за недавно принесённый Сахарозой мешок костей, — линяет! — Линяет?.. Он что, лысеет?! — и вот уже бусинки слёз начали собираться в уголках глаз неимоверно сильно обеспокоенной девочки. Как будто сейчас решался вопрос всей её жизни. — Нет-нет-нет-нет-нет. Это… сезонная линька. Все животные по весне и по осени меняют цвет. Как зайцы и лисицы: они зимой становятся белыми, чтобы их было не видно на снегу. — Но сейчас август… — Кли, чуть подуспокоившись, задумчиво посмотрела на теперь розового друга, но резко воскликнула, прижав того покрепче, — неужели он заболел, поэтому меняет цвет раньше?! — Да! То есть… нет! Просто в Мондштате достаточно прохладно, а ты сидела у печки. Он согрелся и решил, что наступала весна. Вот и начал не вовремя, — какую же околесицу он сейчас нёс. Кто, как не сам принц мела, алхимик Ордо Фавониус Альбедо осознавал всю бредовость того, что он сейчас говорит, но видеть слёзы подруги было невыносимо, а правдой было очень страшно ранить юное сердечко. Возможно, если она узнает правду, то возненавидит его, испортившего её любимую вещь… нет, но какую-то «вещь», а семью и подарок матери. — Это значит, что Додоко скоро придёт в норму?.. — малышка шмыгнула носом, с надеждой смотря снизу вверх на своего братика. Учёный облегчённо вздохнул: — Конечно, дай ему немного времени. Можешь оставить его со мной на некоторое время и я помогу ему стать прежним? — Ты возьмёшь его с собой на гору в холод? —Ну, кхем, можно и так сказать, — у него аж дыхание сбилось от неправильности ситуации. Похоже, эту ложь будет прикрывать немного сложнее, чем ожидалось… —А Кли можно с тобой? Додоко не может долго без Кли, — её взгляд неловко ушёл в сторону, пока тело слегка завертелось. — Ам… Конечно… — Альбедо погладил девчушку по голове, мягко улыбаясь. Теперь он был совершенно спокоен. Он принял свою судьбу. «Джин точно убьёт меня…»