So good...So What!

Бухать с Дэйвом вдвоем стало долбанной традицией. На самом деле, это было именно то, что Дэвид сделал сразу после того, как пристал к рыжему, в первый раз позвонив в двери его квартиры. Ну, «пристал» это немного не то слово — он просто очень, очень заинтересовался Дэйвом, а Дэйв был очень, очень равнодушен к нему. Но потом он предложил купить пива, и, само собой, это безразличие исчезло. У Дэвида сразу возникло чувство, что он пройдет долгий путь с Дэйвом. Вспыхнет искра, вызванная их взаимным интересом к хэви-металу, и это будет началом чего-то великого. Видит Бог, ему нужна была искра после переезда из Миннесоты в Лос-Анджелес. И это действительно случилось. У Megadeth дела шли просто отлично, и Дэвид чувствовал себя вполне довольным жизнью. Но теперь, когда он сидел на диване, чертовски поддатый, с головой Дэйва, лежащей на его коленях, он задавался вопросом, не приведет ли желание «проделать долгий путь» с этим парнем к чему-то, что не совсем нормально для стандартов общества? Дэйв был действительно горячим парнем. Да, так думал Дэвид. Он был сплошным огнем и чистой мужской энергией, чрезмерно гетеросексуальным на вкус Дэвида. И все же Дэйв был… исключительным. Он был умным. Зрелым. Уверенным в себе, с отлично работающей головой, и всегда было приятно наблюдать, как наглые журналюги бывают шокированы, когда Дэйв произносит громкие слова, сосредотачиваясь на важных моментах в процессе интервью. Megadeth было что сказать — и одно только существование Дэйва доказывало это. А вот теперь Дэвид получил возможность наблюдать за Дэйвом с совершенно другой точки зрения. На этот раз тот был смирным и спокойным. Его глаза были закрыты, а губы слегка приоткрыты. Да, его губы, такие красные и соблазнительные. Это просто грех для мужчины иметь губы, которые выглядят такими привлекательными. Дэвид нерешительно откинул волосы, упавшие на его щеку, отмечая, насколько бледной была кожа. Ему нужно было вытащить как нибудь Дэйва на солнце. Этот парень выглядел сейчас, как вампир. То что происходило сейчас, это было…странно. Держать голову пьяного парня у себя на коленях — довольно женственно. Так оно и было бы, если бы Дэвид не чувствовал того охренительно приятного давления, которое это оказывало на его член. Послушайте, ну вы не можете его судить. Если бы у вас на коленях была голова Дэйва Мастейна, у вас бы тоже возникли довольно странные мысли. Дэвид знал, что любит мужчин. Проблема была не в этом, даже если он предпочитал помалкивать на эту тему, потому что, вероятно, он бы умер от ужаса, если бы кто-нибудь об этом узнал. Дэйв был кошмарным гомофобом — он излучал это всем своим видом еще до того, как вы даже заговоривали с ним, и замечалось в грубой ухмылке, которой он улыбался людям, которые ему не нравились. Обычно Дэвид терпеть не мог таких парней. Такие бывали дерьмовыми друзьями, и дерьмовыми бойфрендами (хотя у Дэвида никогда раньше не было парня из-за боязни СПИДа и из-за того, что он был немного стеснителен. Он просто сделал такое предположение). Но Дэйв был исключением во всем. Ага, он был словно огромный красный флаг (да бля, его волосы были буквально рыжими, почти красными, сколько еще знаков тебе нужно, тупица?) В виде очень опасно привлекательного парня. И если он проснется от стояка возле своего лица, то шансы, что он размажет Дэвида, а затем бросит под ближайшую движущуюся тачку, были очень высоки. Ладно, может, он немного драматичен. Кто знает, проснется ли Дэйв, от его стояка? Дэвид уже позвал его с разной громкостью, чтобы попытаться разбудить, но ничего не вышло. Так почему же отвердевший в его джинсах член был бы тем, что волшебным образом разбудило б его от пьяного сна? Стоп. А может Дэвиду просто… столкнуть его с себя? Внезапно Дэвид почувствовал себя самым большим идиотом в мире. Все эти переживания, нервы из-за головы парня у него на коленях, и все, что ему нужно сделать, это просто сбросить его с себя. Может, он проснется, а может, и нет. В любом случае, самое худшее, что случится, — это то, что возможно он назовет его мудаком. Верно. Все, что ему нужно было сделать, это скинуть его со своих колен. Ничего страшного. Почему он, блять, не хочет делать этого? Дэвид почувствовал, как странное чувство поднимается в его груди, когда он смотрел на своего спящего друга. Нет, его спящего лучшего друга, чьи губы сейчас так привлекали, а волосы струились вокруг шеи, как огненная река. Его лучший друг, которому было так тепло у него на коленях, чьи ресницы так трепетали… Бля. Дэвид очень хотел его поцеловать. Правда — очень сильно. Это была уникальная возможность. Как часто ему удавалось держать голову своего друга-гомофоба на коленях? Да никогда. Трезвый Дэйв предпочел бы отрубить себе пальцы один за другим, а затем проделать тоже самое с ним. Поцеловать Дэйва было хреновой идеей. Нельзя использовать вот так, спящих людей в своих интересах. Но прикоснуться к его волосам было не так уж плохо. И вот что сделал Дэвид. Он провел пальцами по красивым рыжим волосам Дэйва, его пальцы цеплялись за спутанные пряди. Он покрутил один из локонов между пальцами, а затем снова поднялся пальцами вверх, чтобы нежно погладить кожу головы Дэйва. Все это время сердце Дэвида бешено билось в груди. Он не мог избавиться от ощущения, что делает что-то ужасно неправильное, хотя это было в лучшем случае лишь слегка гомоэротично. Дэйва это вполне устраивало. Он пробормотал что-то во сне, ерзая, и, блядь, это было еще больше трения и давления, о боже! Дэвид поморщился, молясь о том, чтобы хотя бы у него хватило самообладания, чтобы не напрягаться от малейшего движения по своей промежности. Почему он вел себя как девственник? Это было так, как если бы Дэйв был горячим старшим учителем, а он был жалким школьником, который спускал в штаны при одной только мысли о том, чтобы трахнуть его. Дэвид задумался. В какой неприятной ситуации он оказался, и он определенно мог получить то, что ему хотелось, не будь он таким нерешительным. Жаль, что он был таким. Ох, черт возьми. Дэвид откинулся на спинку дивана, больше не касаясь Дэйва, просто пытаясь собраться с мыслями и проанализировать свое положение. Разве Дэйву не показалось бы странным, если бы он проснулся у него на коленях? «Что за херня, младший? Почему ты позволил мне остаться там? Ты педик или что-то в этом роде?» Да, Дэвид не хотел этого. Но он также не хотел прикасаться к нему, потому что это доставляло удовольствие той части его мозга, которая посвящена любви к Дэйву, как у какого-то сумасшедшего фаната. Серьезно, что с ним не так? Могли бы вы быть поклонником парня, с которым вы буквально в одной группе и проводите рядом почти каждое мгновение в течение дня? К черту Дэйва Мастейна. Боже, как же он хочет трахнуть Дэйва Мастейна. Дэйв снова переместился. Черт побери. Он переместился уткнувшись лицом прямо в… промежность Дэвида. Ах блядь, черт побери!!! Внутренний монолог стал больше похож на испуганный визг, именно это происходило в голове у блондина в данный момент. Дэйв снова издал какой-то звук, и это послало вибрацию в самое возбужденное место. Блядь. Боже мой, почему это происходит, пожалуйста, убейте меня! Дэйв внезапно поднял голову. Это поразило Дэвида до чертиков, потому что он искренне думал, что тот вырубился накрепко, и теперь просто ворочается во сне. Волосы Дэйва сразу же упали на его лоб и настолько закрыли глаза, что Дэвид мог только надеяться, что он временно ослеп и уснет снова. Но он был вполне в сознании. Это было очевидно. — Эммм, Дэйв? Дэйв проигнорировал его. Он даже не стал убирать волосы с глаз. Вместо этого он взялся молнию на джинсах Дэвида и одним рывком расстегнул ее. Его боксеры были наполовину спущены, прежде чем Дэвид успел опомниться, и схватить его за руку, чтобы остановить. — Какого хрена ты делаешь? Дэйв промолчал. Теперь Дэвид мог видеть его глаза и заметил, что они полностью остекленели, как запотевшее стекло. И все же в них был блеск, который казался… мутноватым. Как будто Дэйв одновременно осознавал, что делает, и нет. — У тебя стояк, — пробормотал он. — И я всегда хотел, чтобы твой член был у меня во рту. Ебёна мать. Не нужно больше ничего говорить. — О-о? Дэвид заикался, как будто он вернулся в школу и не знал, как ответить на вопрос перед всем классом. Хотя то, что сказал Дэйв, не было вопросом — в каком-то смысле это было обещание, потому что он как раз пытался вытащить член Дэвида. И на этот раз у Дэвида не было желания его останавливать. Глаза Дэйва, казалось, загорелись, когда он наконец спустил боксеры. Бедный парень — его движения были такими неловкими из-за того, насколько он был пьян. Дэвид посмеялся бы над ним, если бы он, знаете ли, не собирался дать ему в рот. Подшучивать над парнем, который собирался взять твой член в рот? Звучит, как билет в один конец к кастрации. Дэвид ожидал, что Дэйв будет ужасен в этом. Ради бога, это был долбаный Дэйв Мастейн. Насколько он хорош в отсосе? Где бы он мог научиться? Но затем Дэйв одним движением всадил член Дэвида в себе глотку, и разум просто распался на части. Дэйв был просто сумасшедшим, он сразу же взял безумно быстрый темп и каждый раз заставлял себя полностью опускаться на член. Он брал так глубоко, вызывая всевозможные приятные ощущения, которые еще больше сводили с ума Дэвида. И звуки. Влажные, непристойные звуки наполнили комнату, когда Дэйв отсасывал член с таким энтузиазмом, как будто он жаждал его заполучить черт знает сколько времени. Глаза Дэвида были прикованы к нему, к его впалым щекам, к тому, как его губы охватывали его ствол. Дэйв заметил внимание, которое он привлекает, и отстранился, ухмыляясь в своем типичном Мастейновском стиле. Он прижался губами к головке, и… и… Поцеловал её? Да, Дэвид тоже не мог в это поверить. Дэйв застонал облизывая головку по кругу, его ресницы задрожали. Он взял член в руку, пару раз подрочил ему, прежде чем лизнуть снизу вверх. Дэвид издал ужасно довольный звук. Он прикусил губу, стараясь не стонать слишком громко, на случай, если это вызовет у Дэйва гомофобные инстинкты (которые, как очень боялся Дэвид, внезапно проявятся, если он очухается и приведут к тому, что Дэйв откусит ему на хер член, в ярости). Это было действительно очень круто. Дэйв был лучше, чем кто бы то ни было, чем вообще кто-то, кто у него когда-либо был. Кто, черт возьми мог знать? Только не Дэвид! Это было что-то из самого безумного мокрого сна, и он все еще не мог поверить, что это действительно происходит наяву. Было супер горячо. Было что-то особенно возбуждающее в том, что именно такой парень, как Дэйв, делал это. Это было похоже на то, что скрытая шлюха внутри него вырвалась на свободу и теперь отрывалась во всю отсасывая его член. Что, вроде бы, вполне устраивало Дэвида. Очень круто. — Тебе хорошо? — пробормотал Дэйв невнятным голосом из-за того, что что-то его рот был занят работой. Дэвид напряженно кивнул, боясь ответить. — Очень хорошо. Дэйв выглядел довольным этими словами. Он снова взял глубоко. Его рот был таким горячим, таким приятным… Пока всё путём. Ну и что??! Дэвид мысленно рассмеялся над своей собственной глупой игрой слов, на мгновение отвлекшись. Затем Дэйв начал очень активно сосать, и все его внимание снова было обращено на него. Трудно было не подмахивать ему в рот. Обычно он не боролся с этим желанием, когда это делал кто-то другой. Особенно, если ему отсасывали цыпочки, которые ни хрена не умели это делать. Однако Дэйв был безумно хорош, и в этом не было смысла. Мужчина знает, как обращаться с членом. Гораздо лучше, чем женщина, потому что он у него тоже есть, верно? Его терпение было на исходе. Теперь Дэйв двигался медленнее, настолько медленно, что Дэвид задумался, не пытается ли он намеренно подтолкнуть его к грубости. Дэйв знал, что из себя представляет его «младший», поэтому понимал, насколько он застенчив. Он, вероятно, знал, что нужно немного помучить его, чтобы заставить сделать что-то слегка извращенное или странное. Дэвид сдался, несмотря на душевное смятение, которое он испытывал из-за этого. Он схватил Дэйва за кудри и заставил его опуститься на член еще глубже. Дэйв издал громкий, довольный звук, его горло задрожало вокруг члена Дэвида. Ему это очень понравилось. Поэтому, естественно, он крепко схватил Дэйва за волосы и начал трахать его изо всех сил. Дэвид был на небесах. Стон сорвался с его губ, когда он снова и снова грубо заставлял себя вбиваться в рот Дэйву. Дэйв был невероятно уступчив, округлив глаза в выражении полной и абсолютной покорности. Слюна скапливалась у него во рту, стекая по подбородку, пачкая его лицо. Дэвиду это даже понравилось. Все об этом, каждое мгновение останется в его памяти на всю оставшуюся жизнь. Он легко мог видеть, как позже он подрочит с одним лишь воспоминанием о испачканном слюной лице Дэйва. Это был божественный материал для дрочки. Он никогда не забудет ни одной детали, пока жив. Он слишком быстро приближался к оргазму. Обычно это занимало больше времени, но Дэйв был исключением. Исключение… Сколько раз он называл его так, просто чтобы избежать правды? С таким же успехом он мог бы просто признаться, что ему нравилось в Дейве всё. Может быть, он был немного влюблен в него. Может быть и не немного. Кто знает, кого волнует это сейчас? Этот интимный момент между ними был связан только с удовольствием, без каких-либо чувств. Дэвид положил руки на затылок Дэйва и нажал, полностью опуская его вниз. Ослепительный свет вспыхнул за его веками, когда он кончил ему в горло, поскуливая, как собака (он сурово осудит себя за это позже). Горло Дэйва напряглось, и он проглотил всё. Когда Дэвид наконец отпустил его, он чувственно облизнул губы, а затем прижался к его груди. Черт возьми. Все это действительно произошло. Наяву. Дэвид посмотрел на Дэйва и понял, что тот крепко спит. Да ладно? Он отсосал у него, а затем позволил алкоголю наконец взять верх? Не то чтобы Дэвид был расстроен тем, что произошло, или чем-то еще. Это определенно был лучший опыт, который у него когда-либо был в жизни. Он даже не мог сказать, что был бы счастливее в день свадьбы, если бы когда-нибудь женился. Никто не сосал член так, как Дэйв Мастейн. Это было охуенно. Дэвид чувствовал, что теперь не так уж и боится прикасаться к Дэйву, поскольку парень буквально отсосал ему несколько минут назад. Дэвид лег на диван и притянул Дэйва к себе на грудь. Они спали друг на друге. Почему-то это делало его еще более счастливым, чем то, что было раньше? Как бы то ни было, обратного пути нет. И он собирался обниматься с Дэйвом, даже если его вес не слабо давил на него. Вскоре они оба заснули, обнявшись, как влюбленные. Дэвид определенно мог сказать, что так и есть. _ Дэвид проснулся, растерянный. На его груди больше не было тяжести. Он встал, оглядываясь, чтобы увидеть, где сейчас Дэйв, его сердце бешено колотилось. Дэйв вышел из ванной с зубной щеткой. Он выглядел совершенно непринужденно, как будто прошлой ночью ничего не случилось. Он усмехнулся Дэвиду. — Я проснулся на тебе. Должно быть, всю ночь давил твою бедную задницу. — Ага. Дэвид не знал, забыл ли Дэйв или притворяется. Но у него было ощущение, что об этом не стоит поднимать вопрос. Никогда.