***
— Итак, что мы имеем на счёт этого типа? – Спрашивает у друга Коу, ходя из одной части кухни в другую. После пар они решили собраться у альбиноса чтобы обсудить этого сталкера, а также перебрать все зацепки, касающиеся его. — Кроме его предполагаемого причесона, скрытого номера и одежды ровным счётом нихуя. – Констатирует Субару, делая глоток чая. — Не забывай о том, что у него очень яркие волосы, мало кто будет такие носить. – Подмечает айдол. – Слушай, а ты знаешь кого-нибудь с яркими рыжими волосами? — У меня есть два старших брата, они близнецы и у обоих рыжие волосы, но у Аято они больше на красные смахивают, ибо этот дурак побаловался с окрашивающим шампунем когда ему было пятнадцать. – Ответил Сакамаки. – Но этот сталкер не Аято и Райто, ибо во первых – нахер ты им сдался, чтобы следить за тобой, во вторых – у обоих есть алиби. — Какие? – Поинтересовался блондин. — У Аято есть девушка, он всё время с ней проводит, а Райто был на свидание с моей одногрупницей Киёми. Услышав эту новость Муками внезапно приободрился. Неужели у него больше нет конкурента за место в сердце Субару? От этой радостной вести парень даже слегка улыбнулся. — Чего лыбишься? – Интересуется флорист, наливая себе ещё чая. — Я рад, что сталкер не кто-то из твоих братьев. – На автомате выдал идол, допивая остатки чая из своей кружки. – Налей мне ещё чуть-чуть, пожалуйста. Пожав плечами альбинос подлил другу ещё чая. Они уже как полчаса ломают голову над тем, кем может оказаться этот сталкер и всё безрезультатно. У парней нет знакомых рыжеволосых парней кроме Райто и Аято Сакамаки, что очень затрудняет поиск. — У тебя в группе или вообще на потоке есть рыжие парни? – Спрашивает Субару, открывая холодильник и доставая оттуда два пирожных, одно себе, одно Муками. – У меня в группе нет, на потоке не замечал. — Был, но он ещё в конце того года в черный перекрасился. – Ответил айдол, подвигая пирожное, что поставил перед ним друг. — Слушай, а что если... – Начал говорить альбинос и его друг подхватил: — Он вообще перекрасил волосы после того как мы заметили его? Да и тем более он не спроста бросился бежать как ошпаренный. — Ну тогда мы вообще ничего не имеем на него. – Развёл руками Сакамаки. – Заебись. — Будем тогда ждать, когда он ещё на чем нибудь спалится. – Пожал плечами айдол. – А за меня не переживай, я сам за собой отлично присматриваю. Субару только картинно закатил глаза и принялся есть своё пирожное.***
Того возвращался домой с дежурства и размышлял о жизни и о том, что с ним происходит. Для него было большим открытием то, что его младший сын подружится с его бывшим пациентом – Коу Муками. Для врача является загадкой знает ли Субару о одном секрете Муками или нет. Остановившись на светофоре Сакамаки придался воспоминаниям. Десять лет назад... — Сакамаки-сан, скорее бегите в операционную, нужна ваша помощь, случай крайне тяжёлый! – Сообщает хирургу забежавшая в кабинет медсестра. Того ни теряя ни минуты бросился в операционную. Когда он полностью подготовленный зашёл в палату, то увидел на операционном столе мальчика десяти лет. Хирургу сообщили, что он, его старшие братья и их отец попали в страшную автомобильную аварию, и что два брата в сознании а двое, один из которых сейчас лежит на столе, нет. Позже Того узнал, что малыша зовут Азуса Муками, и надо признаться, что эта операция была одной из самых сложных в его карьере хирурга. После Азусы он принялся за Коу, с которым было легче но без потерь не обошлось – правый глаз мальчика был настолько сильно повреждён, что не подлежал лечению и восстановлению и его пришлось удалить. С остальными братьями было немного проще, так как они были в сознании и отделались относительно легко, в отличии от Коу и Азусы – у Руки перелом левой ноги, а у Юмы одиночный перелом ребер и перелом правой руки. После операции мужчина долго общался с Коу, пытаясь выяснить, угнетает ли его отсутствие правого глаза или нет. На удивление мальчик оказался очень общительным и дружелюбным и для него было важно не отсутствие глаза, а то, чтобы с его братьями всё было в порядке. Второй Муками с радостью шёл на контакт, улыбался и говорил, что всё в порядке. Так было первые недели нахождения Коу в больнице, но потом мальчик стал хондрить и отказываться общаться с врачами. Тогда-то и выяснилось, что у второго Муками есть своеобразная защитная реакция, которую не каждый поймёт: чтобы на подавать виду, что ему плохо мальчик будет вести себя изо всех сил так, будто бы с ним ничего не происходило. На самом деле Коу очень сильно переживал из-за отсутствия глаза, он думал, что больше никто не захочет на него смотреть. Мальчика одновременно терзала и жалость к самому себе и отвращение за то, что он смеет в такой ситуации думать о себе, когда его братьям может быть намного хуже, чем ему. Терзания настолько сильно одолели блондина, что он стал закрываться в себе, что очень пугало врачей. Того было больно смотреть на этого малыша, и он стал пытаться всеми силами наладить с Муками контакт, что первое время выходило не совсем успешно,так как часто у последнего случались срывы. — Коу, я понимаю, что тебе сейчас очень тяжело, но... – Пытается успокоить пациента Сакамаки в один из дней, когда у мальчика началась истерика. — Как вы можете понимать меня!? Разве вам придётся всю оставшуюся жизнь прожить одноглазым!? – Спрашивает Коу, с трудом сдерживая слёзы. – Разве вам придётся всю жизнь смотреть на себя таким в зеркало!? Разве вы будете ловить на себе сочувствующие взгляды окружающих!? В те моменты Того даже не знал, что ему ответить его маленькому пациенту, ведь тот в какой-то степени прав. Во время следующих бесед с Коу Сакамаки-доно решил использовать другую тактику и узнать о своем пациенте побольше. В ходе беседе выяснилось, что Коу и его братья на деле не являются друг другу родными братьями, они росли в одном приюте и крепко сдружились, а человек, который сначала хотел усыновить только одного из них, не смог разлучить их и усыновил всех четырёх, благо ему позволяло финансовое положение. — Знаете, чего я боюсь помимо жизни с одним глазом? – Спрашивает у врача Муками во время одной из их бесед. — Чего? – Спрашивает врач, заполняя отчётность о беседе. — Обратно вернуться в приют. – Ответил мальчик, нервно покусывая губки. — Почему? Там было плохо? – Того с интересом поднял взгляд на Коу. — "Плохо" – это мягко сказано, – Прыснул блондин. – Там было ужасно: ворчливые воспитатели, что могут отлупить просто так, точно такие же медсёстры, невкусная еда в столовой, маленькие комнаты, в которых проживает детей больше, чем положено, – Начал перечислять все "прелести" приюта Коу. – и вишенкой на торте этого отстоя являются жестокие дети, что там живут. — Вас обижали там? — Было дело, но что я, что Юма всегда давали сдачи, но они в основном нападали на Азусу, так как он стеснительный и робкий, и не может постоять за себя. Этот разговор заставил врача немного задуматься. Если так подумать, то после выздоровления мальчики по-любому отправятся в приют, ибо их, как выяснилось, приёмный отец погиб на месте. Того стало безумно жаль этих мальчиков, они такие маленькие, но уже повидавшие жестокость этого мира. Пару дней спустя после того разговора с Коу в больницу приехал мужчина лет пятидесяти, который представился отцом погибшего опекуна мальчиков. Он безумно переживал за детей и очень хотел им помочь. Доктор Сакамаки рассказал родственнику мальчиков о проблеме с глазами второго Муками и о последствиях которые могут возникнуть в дальнейшем. Выслушав объяснения, мужчина поинтересовался есть ли возможность установить Коу глазной протез, который будет похож на его утерянный глаз. Того взял эту идею на вооружение и решил проконсультироваться с коллегой из офтальмологического отделения, который подробно ему объяснил что и как нужно делать. Два дня спустя после этого разговора Коу вместе с дедушкой ненадолго уехали в узкоспециализированный центр, который занимается изготовлением и установкой глазных протезов. Пока второго Муками не было в больнице в сознание пришёл Азуса и вместе с этим выяснилось кое-что неприятное: из-за полученного сотрясения мозга у мальчика появились серьезные нарушения речи, такие как медленное произношение и растяжение слов. Также выяснилось, что четвёртый Муками испытывает сильнейшие головные боли если он долго разговаривает. Врачам пришлось приложить немало усилий, чтобы вернуть малышу более менее приемлемую скорость речи. Спустя несколько трудоёмких занятий был достигнут следующий результат: Азуса всё также тянул слова, но говорил он уже не так медленно как раньше и в добавок его перестали преследовать головные боли. По сравнению с тем, что было ранее это хороший результат, так как раньше мальчик быстро утомлялся и жаловался на очень сильные головные боли, которые начинались после произнесения нескольких предложений. Спустя два месяца мальчиков выписали и дедушка забрал их, предварительно оформив на них опеку. После смерти сына мальчики стали для него последним лучиком света и он решил сделать всё что в его силах, чтобы уберечь их от проблем и несчастий, благо ему это позволяют не такой уж и преклонный возраст и солидное финансовое положение. Домой мальчики вернулись с небольшими обновками: Коу – с новым глазом, Азуса – с улучшенной насколько это было возможно речью, а Руки и Юма – с аппаратом Илизарова в левой ноге (у Руки) и правой руке (у Юмы). Предаваясь воспоминаниям, врач не заметил как загорелся зелёный свет. Опомнившись, мужчина поспешил нажать газ. Вспомнив о событиях десятилетней давности, Того решил поговорить с сыном, как только доберется до дома. Когда мужчина стал заворачивать в свой район, то у него зазвонил телефон. Взглянув на дисплей, мужчина нахмурился, ему звонили из центральной больницы Каминаси. — Здравствуйте, Сакамаки-сан, это Икэда-сан, лечащий врач вашей сестры, вы можете сейчас говорить? — Д-да... – Отвечает мужчина немного напрягаясь.***
— Барби, прошу последний раз, по-хорошему, отдай мои чёртовы очки! – Просит друга Субару, агрессивно пытаясь рассмотреть, где это белобрысое трёхцветное пятно стоит. – Я же без них нихера не вижу. — А ты попробуй найти меня по голосу, Субару-чан. – Отвечает Коу, по-любому лыбясь как сука, чего альбинос не может увидеть ввиду отвратительного зрения. — Ты же понимаешь, что я в любом разе доберусь до тебя и отпизжу? – Интересуется беловолосый, направляясь к окну, около которого стоит это чмо в розовой кофте и его очках. Наконец-то подобравшись поближе, альбинос ухватил Муками за кофту и притянул к себе. – Ага попался! — Ай! – Только и успевает сказать айдол, когда его неожиданно хватают за его любимую кофту и резко притягивают. — Так-то лучше. – Говорит альбинос, одной рукой надевая очки, другой всё ещё удерживая блондина, вероятно для того чтобы хорошенечко ему врезать. Но Субару не успел ничего сделать с наглым айдолом, так как тот, воспользовался его замешательством и притянул к себе, впившись в его губы поцелуем. Сакамаки опешил, потому что какого хера? Он не разрешал чтобы его целовали, но несмотря на внутреннее возмущение, альбинос друга не оттолкнул. Это далеко не первый раз когда они целуются, но почему-то каждый раз как это происходит Субару испытывает дичайший коктейль из смущения и непонимания. Казалось бы, с частотой того, как они целуются, можно уже и привыкнуть к этому, но каждый раз альбинос надеется, что это точно в последний раз, и что Барби наконец-то остепенится, но нет каждый раз одно и то же: случается какой-нибудь казус из-за которого Субару сбивается с толку и Муками, пользуясь этим, в очередной раз целует его. Но что удивительно: альбинос ещё ни разу не оттолкнул его от себя, как бы ему не хотелось отправить наглую куклу в свободный полёт, он продолжал стоять, как овощ и принимать поцелуй. — Ты совсем страх потерял? – Спрашивает у блондина альбинос, когда тот отстраняется от него. – Мой отец вот-вот с дежурства домой вернётся, а ты тут такую сцену устроил. — Вообще-то не только я, Субару-кун. – Цокает айдол, отходя от Сакамаки и усаживаясь на диван. – Если бы тебе это не нравилось, то ты бы мог смело оттолкнуть меня или укусить, но ты этого не сделал, а значит тебя всё устраивает. Вот же ж, подловил, сучка. Субару может быть и нравятся его поцелуи, но он этого пока что не признает, не готов он пока ещё. — Сделаю вид, что я тебя не слышал. – Отвечает флорист, рассматривая цветы, которые было бы не плохо полить. Обнаружив лейку за одним из горшков, парень сходил в ванную и набрал в неё воды, после чего приступил к поливу. — Бука ты. – Говорит Муками, откидваясь на спинку дивана. – И как с тобой другие люди общаются? — Как-как, как все нормальные люди – по доброму и дружелюбно. – Отвечает парень, ухмыляясь. — Не поверю, что ты только меня нахер посылаешь. – Прыскает Коу, наблюдая, как его милый альбинос поливает гортензию. — Не все люди пытаются меня зацеловать при любом удобном случае. – Ехидничеет Субару. — Но тебе же это нравится, признай. – Давит лыбу Барби. — Ты что-то сказал? – Спрашивает альбинос, "пропуская мимо ушей" утверждение айдола. — Сучка. – Только и выдаёт парень, понимая, что раз Субару не хочет признавать очевидное добровольно, то придётся его заставить. Неожиданно раздаётся звук проворачивающегося ключа в замочной скважине. Положив лейку на подоконник, Сакамаки поспешил выйти в коридор, чтобы посмотреть кто пришёл и Барби последовал за ним. Входная дверь открылась и в квартиру зашёл Того, держа в руках два пакета. — О привет, пап. – Поздоровался с отцом альбинос, забирая у него пакеты с продуктами. — Здравствуйте, Того-доно. – Поздоровался Муками, очаровательно улыбнувшись. — Здравствуйте ребятки. – Поздоровался с парнями мужчина, закрывая дверь. — Как дела на работе? – Интересуется у отца Субару, возвращаясь в коридор. — Всё замечательно, кстати, Субару, у меня есть две новости и они очень хорошие. – Ответил врач, разуваясь. — Какие? — Мне сегодня позвонили из клиники, в которой лежит Кёка, её лечащий врач сказал, что ей становится лучше. – Улыбаясь ответил Того. – Есть прогнозы, что она поправится. — Это потрясающая новость, пап! – Обрадовался альбинос. – А какая вторая новость? — Кино какое-то время будет жить у нас, так как Цусима вернётся с командировки на следующей неделе во вторник. – Ответил беловолосый. Вот так новость, к чему-чему а вот к наличию в доме годовалого ребёнка жизнь нашего альбиноса пока не готовила. Он конечно очень любит своего маленького кузена, но он не очень уверен, что выдержит это маленькое торнадо под боком, особенно если всё это время рядом с ними будет ошиваться Барби. Хотя, может быть всё не так уж и плохо, может у Муками ненадолго проснётся совесть и он прекратит домогаться до Субару? — Круто, а где Кино будет спать? – Интересуется Сакамаки-младший. — Скорее всего в гостиной, когда Моя Роза придёт с работы, то мы поговорим с ней об этом. — Понятно, ладно, мы пойдём с Коу прогуляемся, как раз перед твоим приходом собирались. — Идите-идите, на улице как раз тепло и облачно. Субару хватило пару минут на сборы: всего лишь смена очков на линзы и сбор всего необходимого по карманам. Когда парни вышли во двор, первый заговорил Коу: — Я же тебе говорил, что всё будет хорошо. Субару вспомнил их первую ночную вылазку, тогда он был очень огорчён и подавлен и ему нужно было кому-то выговориться и этим кем-то оказался именно Муками. Альбинос до сих пор не понимает, почему он написал именно ему, и почему он решил выговориться ему. Может он не так уж безразличен Сакамаки? — Спасибо. – Говорит беловолосый, смущённо потупив взгляд. — За что? – Не понял айдол. — За то, что поддержал, выслушал и не рассмеялся. – Ответил Субару, усаживаясь на скамейку. — П-пожалуйста... – Смутился Коу, усаживаясь рядом. – Я всегда готов тебя поддержать. Сакамаки удивился, вот так откровение. Альбинос не ожидал, что ему настолько повезёт с лучшим другом. — О чём задумался? – Интересуется Муками, заметив, как его друг замолчал и потупил взгляд. — А? Да так, прикинул, как я проживу неделю с маленьким торнадом под боком. – Ответил Субару, зевая. – Родители-то работают, у меня учёба и экзамены со следующей недели. Хрен его вообще знает, как я буду всё успевать. — Разве у вас есть экзамены на первом курсе? – Удивился блондин. — Да. Один по ботанике, второй по биологии и третий по-моему по химии, но его хотят убрать ибо нет смысла его сдавать так как у нас повторение школьной программы. – Ответил Альбинос. – А у вас, что, не было экзаменов в том году? — Были, я хорошо их сдал, просто мне говорили, что у флористов нет экзаменов на первом курсе. — Было бы славно, если бы их не было. Не пришлось бы зубрить всё подряд. — Так ты накатай шпоры. — А ты может быть сольёшь мне все двадцать пять билетов, дорогуша? – Субару посмотрел на друга как на дебила, тот в свою очередь улыбнулся. Парни сидели разговаривали о всяком, то и дело подшучивая друг над другом. Сначала они шутили про универ, потом про школу и плаааавненько перешли к более раннему детству. Сакамаки случайно затронул тему приюта, спросив: — А жизнь в приюте правда такая ужасная, как о ней говорят? Коу немного напрягся, его кожа покрылась мурашками а по спине пробежал неприятный холодок, он не очень любит об этом вспоминать. — Д-да... – Замявшись отвечает Муками, покусывая губы. — Всё хорошо? – Спрашивает Субару, заметив тревогу друга. – Может, мне не стоило об этом спрашивать? — Всё в порядке, правда. – Отмахивается Барби, будто бы пытаясь как можно дальше отбросить все ненужные и печальные мысли. – Я в принципе могу рассказать тебе о жизни там, но предупреждаю – истории не для слабонервных...***
— Коу, ты наказан на пять часов, как зачинщик драки! – Кричит на восьмилетнего мальчишку высокий и очень толстый воспитатель. — Это не справедливо! – Кричит малыш, пытаясь вырваться из хватки схвативших его взрослых. – Этот трус первым на меня напал! Все это видели! — Ты ещё и смеешь пререкаться!? Мелкий уродец! – Раздаётся громкий шлепок от пощёчины, которую отвесил воспитатель. На больших голубых глазках выступают слёзы, а в горле будто бы связывается тугой ком из шершавой верёвки и разбитых осколков, которые резали глотку изнутри. От несправедливости мальчику хотелось закричать, он не виновен, он не начинал эту драку, тот мальчишка из группы постарше сам на него напал, пытаясь отобрать у него конфеты, что он хотел подарить своему другу Азусе. Но так как Коу здесь особо не любят и тот урод был старше, то никто разбираться особо не стал и всё повесили на несчастного малыша. Злые воспитателя не то что вели, а тащили бедного Коу вслед за собой до карцера – большой специально оборудованной комнаты с шестью кроватями, где провинившиеся отбывают наказание на определенный срок. Для блондина это место было точно такое же родное, как и общая спальня, ибо он был частым гостем в этом месте. Тяжёлая металлическая дверь противно скрипнула, когда её открыли перед "провинившимся", один из взрослых буквально толкнул Коу в карцер и захлопнул дверь прямо за его спиной. Встав с холодного пола и отряхнувшись, блондин поплёлся в саму комнатку, надеясь, что эти долгие пять часов он будет не один. В комнате в разных углах сидели два мальчика, один очень высокий с русыми волосами, второй очень бледный и худой брюнет. Если с последним Коу знаком, то первого он видит первый раз в жизни. — Привет, ты новенький? – Интересуется у высокого мальчик, усаживаясь на кровати напротив. — Привет. – Поздоровался с ним мальчик. – Да, я третий день живу в этом приюте. — Как тебя зовут? Меня Коу. – Блондин улыбнулся и протянул руку новому знакомому. — Юма. – Ответил тот, улыбаясь и пожимая руку в ответ. – Приятно познакомиться. — Мне тоже, Юма. Мальчики разговаривали всё время своего заключения. Оказывается Юму отправили сюда тоже за драку и тоже на пять долгих часов. Сам мальчик живёт тут три дня, его недавно перевели из другого приюта. Ему как и Коу восемь лет, но из-за высокого роста он кажется старше. Юма подрался с одним мальчишкой по имени Лев, который задел его, оскорбив его и его покойных родителей. Дело в том, что Юма родом из небольшой деревни, что расположена в пригороде Каминаси, его родители были фермерами а его самого изначально звали Эдгар. Родители мальчика погибли в результате пожара на ферме, пытаясь спасти оставшихся в загонах животных, но из-за того что пожар на ферме был устроен сыном одного важного человека, что был в этот день там на экскурсии, то это дело быстро замяли и свалили всю вину на покойных родителей Эдгара, которые якобы не заботились о пожарной безопасности фермы, что конечно было ложью. У шестилетнего Эдгара никого не было и его отправили в приют, где его сначала окрестили Бэром из-за внушительных размеров а потом и вовсе Юмой. — А почему он молчит? – Спрашивает Юма, указывая пальцем на мальчика, что сидел в другом конце комнаты. — Это Мидзуки, он почти всегда молчит, не обращай внимание. – Ответил Коу. – Говорят, что он стал таким из-за жестокого обращения со стороны взрослых. Я не знаю правда это или нет, он сам не рассказывал нам об этом. — Это ужасно. – Посочувствовал русоволосый. Пару часов спустя, когда Коу и Юма успели обсудить всё, что можно, блондин решил попробовать разговорить Мидзуки, надеясь, что он не слишком замкнулся в себе. — Эй, Мидзуки-кун, как у тебя дела? – Интересуется Коу, встав с кровати, на которой уснул Юма. — Х-хорошо... – Тихо ответил мальчик, нервно покусывая губки и отводя в что взгляд. – Только я не понимаю, зачем меня сюда отправили. — А за что ты здесь? — Один мальчик подставил мне подножку и я упал и случайно разбил посуду, которую нёс на подносе... Я ведь не сделал ничего плохого, за что меня наказали на три часа? Глядя на печальный взгляд собеседника, Коу показалось, что тот может расплакаться, но Мидзуки не проронил ни одной слезинки. Коу удалось разговорить неразговорчивого Мидзуки и узнать побольше об его прошлом. Слова воспитателей о его родителях правда – те были алкоголиками, они часто срывались на него и избивали, кричали, ругали и винили во всех своих бедах. Бедный мальчик недоедал месяцами, пока его родители пьянствовали. В один прекрасный день его матери не стало, её больная печень не выдержала пьянок, после её смерти отец стал ненавидеть сына ещё сильнее, обвиняя того в том, что после его рождения у неё начались проблемы с печенью, игнорируя тот факт, что у женщины был алкогольный цирроз печени. Однажды отец ещё раз напился и ушёл, оставляя Мидзуки совершенно одного, и если бы не соседи, то страшно представить, что бы ждало мальчика. После всего, что с ним произошло, брюнет замкнулся в себе и перестал доверять взрослым. Коу стало безумно жалко Мидзуки, ведь он ни в чём не виноват, а его родители так ужасно к нему относились. И что интересно, во время рассказа о своем прошлом, мальчик был очень безэмоционален, ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна слезинка не пробежала. Мальчики говорили ещё какое-то время, пока за Мидзуки не пришли медсестра и воспитатель, так как его наказание закончилось. Коу и Юма остались в карцере одни.***
— Коу, ты...Ты... ну нет слов у меня! – Ругается на блондина Руки, пока тот с трудом сдерживает смех. – Ответь мне на один вопрос: нахер ты бросил эту свечу прямо на подушку? — Я испугался, когда она вспыхнула, я же не знал, что наволочка подушки так легко горит. — Придурок. – Хмыкает Юма, потирая переносицу. Сегодня Коу было очень скучно и он решил развлечь себя и оставшегося с ним в комнате Азусу старым цыганским фокусом со свечкой. Свечу и спички мальчишка стащил заранее из кладовой, когда его туда отправили за мелом для доски, так как весь имеющийся в учебном кабинете мел закончился. Кто же знал, что буквально все свечи были полусырыми и не совсем из обычного воска, что привело к тому, что свечка очень сильно вспыхнула, и испугавшийся Коу уронил её на подушку. А подушка была одета в хлопковую наволочку, а любому дураку известно, что хлопок хорошо горит. — Тебе ещё повезло, что в комнате есть вода и что все воспитателя ушли на планёрку, а то иначе бы они так всыпали тебе, что мама не горюй. – Говорит блондину один из мальчишек. — А ты откуда знаешь, Широ? – Спрашивает Коу, откинувшись, на подушку. — Меня однажды поймали со спичками, которые я прикарманил для того, чтобы поджечь мусор, мне тогда так всыпали, что спина потом две недели болела. Никто в комнате этому не удивился. Не для кого уже не секрет, что некоторые особо злые воспитателя не брезгуют заниматься рукоприкладством. Почти все в этой комнате кроме Азусы и ещё двух мальчиков испытали на себе их гнев. Очень часто доставалось Руки за его железную волю и нежелание выдавать друзей, когда те "провинятся", Юме за упрямость и ещё нескольким мальчишкам, что грешили воровством и побегами в город. Коу тоже били, но очень редко, ибо было жалко портить такого красивого ребенка, который каждый раз участвовал в самодеятельности приюта, спасая их от гнева членов комиссий и проверок. Вспомнив ту самую ужасающую жгучую боль, Коу поморщился и сказал: — Если в следующий раз я буду проворачивать что-нибудь подобное, то только на улице.***
— Вас правда лупили в приюте? – Удивленно спрашивает Субару, не веря в услышанное. — Постоянно. – Ответил Муками. – За любой малейший проступок, за любое неповиновение. — Жесть, как так можно обращаться с детьми? Неужели там все настолько бессердечные? — Ты даже не представляешь насколько, мне порой казалось, что воспитателя там не люди, а демоны во плоти. — Кстати о демонах, тот парнишка Мидзуки, он после разговора с тобой стал более разговорчивым? – Интересуется альбинос, потягиваясь. — Немного. – Ответил Коу. – Он стал очень хорошо общаться со мной и Азусой, но потом в лет так тринадцать-четырнадцать его усыновили и поначалу мы общались в соцсетях, но потом с ним окончательно связь пропала. — Вот как. А вас четверых когда усыновили? – Спрашивает Сакамаки. — Ой, мне тогда было десять, Юме тоже десять, Руки одиннадцать, а Азусе девять. – Ответил Барби. – Как раз через месяца два или три после того как Мидзуки усыновили. Он же на три года старше меня. Только Субару хотел спросить что-то ещё, как вдруг ему приходит сообщение от того самого анонима, состоящее из двух вложений: на первом фото запечатлен альбинос, сидящий на балконе с хитрой улыбкой, и прижимающий к уху телефон, на второй – как Субару высовывается в окно, чтобы подышать прохладным вечерним воздухом и остыть от горячих разговоров с Коу. — Нет, ну он блять издевается!? – Гневно вопрошает альбинос, когда отправитель снова его блокирует. — М? Ты о чём? – Спрашивает айдол. – О боже... Блондин молниеносно достает свой гаджет и видит тоже сообщение с двумя вложениями. Открыв их парень увидел два фото: на одном изображено его окно, выходящее из спальни, в котором отчётливо видео сидящего на подоконнике Коу, а второе фото было очень смазанным из-за того, что вероятно это фото было сделано в бегах. — Может есть смысл обратиться в полицию? – Спрашивает Субару, увидев фото. — И что мы им скажем? Мы же нихера не знаем об этом ублюдке. – Отчаянно говорит Коу, шлёпнув себя по колену. Мда уж, тяжёлый случай. – Полицейские только пожмут плечами и спишут всё на шутку от кого-то и нашу паранойю. — Я как-то об этом не подумал. – Отвечает Субару, почесывая затылок. – И что нам с ним делать? Просто забить хуй и игнорировать? — А разве есть другие варианты? – Интересуется Муками, хитро прищурив взгляд. – Будем его игнорировать, заставляя заходить всё дальше и дальше, и когда он в очередной раз проколется мы его поймаем. — А что если он станет вести себя осторожнее? — Не может такого быть, он очень глуп для этого. Да и если бы он был поумнее то не стал бы подбираться к нам так близко. — Резонно. – Соглашается Субару. Пока они сидели на улице и обсуждали, что делать с этим сраным анонимом не заметили , что погода не хило так испортилась. И дошло это до парней только тогда, когда на них полилось как из ведра. Недолго думая Коу и Субару подрываются с лавочки и бросаются в сторону подъезда первого. — Ты там долго возиться думаешь? – Интересуется альбинос, проверяя уведомления в телефоне. — Да погоди ты, я попасть не могу, тут очень темно. – Шикает блондин, отчаянно пытаясь разглядеть в сумерках подъезда замочную скважину. — А ты девушкам так же говоришь перед сексом? – Усмехается Субару, включая на смартфоне фонарик. — Очень смешно. – Фыркает айдол, наконец-то открывая злополучную дверь. Парни наконец-то заходят в квартиру Барби и разувшись проходят на кухню. Где очень гостеприимный Муками торопится поставить кипятится чайник. Спустя несколько минут тот закипает и блондин разливает по кружкам с сахаром и заваркой кипяток. После Коу идёт переодеваться из намокшей одежды в сухую. — Ты не сильно промок? – Интересуется айдол, возвращаясь на кухню, где его любимый друг преспокойно пьёт чай с раздобытыми из его холодильника эклерами. — Да не особо. – Пожимает плечами альбинос, делая глоток чая. — Может мне дать тебе что-нибудь из своих вещей? – Спрашивает Коу, усаживаясь напротив Субару. — Не, спасибо, думаю до прихода домой я высохну. – Вежливо отказывается Сакамаки, смущаясь. Спустя пятнадцать минут, когда чай допит, а эклеры съедены парни лежат на диване в гостиной и смотрят какое-то аниме, которое Барби выбрал набоум в разделе «Самые популярные новинки сезона!». Начало вроде адекватное, и альбинос очень надеется, что сия творение не окажется низкокачественной порнухой, как это было с фильмом, который они смотрели в прошлый раз. Коу до сих пор тошнит при воспоминании постельных сцен оттуда, а Субару истерически смеётся, вспоминая какие глупые смерти там были. — Ух, бля, Барби, ты не мог бы подняться с моей руки? – Спрашивает альбинос под конец их совместного сеанса, чувствуя как у него онемела рука из-за того что на неё навалился нифига не лёгкий Муками. — М? Извини. – Извиняется айдол, вставая с дивана и потягиваясь. – Я чуть было не заснул. — Неужели было так интересно? – Интересуется беловолосый, разминая затёкшую руку. — Я просто ночью плохо спал из-за соседа и его разборок с его женщиной. – Ответил Муками, зевая. — И часто они так? — Мхм, это уже сотая разборка за этот месяц, мне порой из-за них кажется, что я не у себя в комнате лежу а в какое-то реалити-шоу попал. — Попроси их не шуметь, скажи, что ты студент, у которого сессия. – Советует Субару, вытягивая ноги на диване. — Пробовал, они меня послали, сказали что я охуевший от жизни молокосос, и что я не имею права лезть в их дела. – Отмахнулся айдол, подходя к окну. – Может открыть окно? Что-то тут слегка душновато. — Открывай. – Пожал плечами альбинос, выключая телевизор. — О, гляди-ка, твоя мама приехала. – Говорит Коу, заметив как ко двору подъехала черная манина со знаком такси, из которой вышли две женщины – одна с длинными роскошными светло-рыжими волосами собранными в высокий хвост и одетая в деловой костюм бордового цвета, вторая же – Криста, мама Субару. — С кем это Криста-сан приехала? – Интересуется Коу, заметив приехавших. — Беатрикс, первая жена моего отца и мама Шу и Рейджи. Они очень хорошо общаются. – Ответил альбинос. – Наверное просто у нас посидеть приехали. — Понятно, Беатрикс-сан очень красивая. – Говорит блондин. – Шу очень на нее похож. — Одно лицо. – Отвечает Субару, зевая. Парни ещё немножко посидели у Муками, подурачились, Коу дважды успел поприставать к Субару, после чего им пришлось разойтись, ибо блондин пошёл на работу, а альбинос готовиться к предстоящим экзаменам. Сакамаки был прав на счёт своей матери и Беатрикс, они просто встретились после работы и решили посидеть у Кристы дома, и заодно Того рассказал им про Кёку и ввёл Субару в курс дела поподробнее. Оказывается, что те неутешительные диагнозы ставили очень не компетентные врачи, которых позже отстранили от лечения Кёки. На их место назначили высококвалифицированных специалистов, которые определили, что болезнью Кёки является ишемическая болезнь сердца, которая требует хирургического вмешательства. На днях Того поедет к сестре, чтобы проведать её и проконсультироваться с врачами на счёт операции. Цусима, муж тёти, присоединится к ним сразу же как приедет из командировки. Для Субару как и остальных членов семьи эта новость оказалась очень хороший. Теперь у альбиноса точно появилась надежда на то, что тётя всё-таки поправится и всё будет хорошо. После разговора с родителями альбинос ушёл в комнату разбирать темы по биологии, так как ближайший экзамен именно она. В планах у парня было разобрать хотя бы пять тем. Когда Субару оказался на середине третьей темы в комнату вошёл Того с намерением поговорить с сыном. — Сынок, мы можем с тобой кое о чем поговорить? – Серьезно спрашивает мужчина, присаживаясь на диван, расположенный напротив стола. — Да. – Немного занервничав, отвечает Сакамаки младший, поворачиваясь к отцу.