Когда все вместе

      Вечеринка с друзьями превратилась в какой-то лютый треш. Точнее, ее последствия. Впрочем, как всегда…       Еще со школы каждая встреча полным составом оборачивалась какой-нибудь дурацкой историей, которую без стыда не вспомнишь… Нет, Чонгук любил своих друзей, однако это не мешало ему тихо радоваться, что в школах они в свое время учились в разных, а то страшно даже представить…       Для поддержки постоянного уровня адреналина ему хватало и близнеца: кажется, ЧонУ получил в Небесной канцелярии все те качества, которые гарантированно не позволили бы ему жить спокойно. Брат, в отличие от него самого, постоянно стремился к чему-то новому: попробовать, увидеть, почувствовать — словом, постоянно искал приключения на собственную задницу. А уж если получится втянуть туда кого-то еще — вообще кайф.       Сам Чонгук был обычным скучным задротом. Да к тому же геем. И его все устраивало.       — Налива-ай! — ЧонУ подставил стакан, куда Чимин с готовностью подлил пиво, и тут же произнес тост: — За то, чтобы почаще встречаться!       Чонгук глотнул из своего уже наполовину пустого бокала и фыркнул, увидев, как Сокджин тычет пальцем в щеку Юнги, а тот всхрапывает и продолжает как ни в чем не бывало спать дальше.       Суровый, брутальный Мин Юнги плохо переносил алкоголь, да к тому же постоянно мучался бессонницей, так что срубало его обычно с одного глотка… Зато всегда было кому вытащить их из неприятностей. Если, конечно, до него удавалось дозвониться, читай разбудить.       Хосок тихо ржал над ними и украдкой делал фото. Потом опять начнется: Сокджин, приготовь курочки, а то я эти фото/видео отправлю Юнги и тогда тебе не жить. Сокджин ломался для приличия, но все равно готовил вкусняшки. Хосок торжествовал и всегда первым делом наливал именно Юнги.       — Черт, последняя, — уныло протянул Чимин и потряс пустой бутылкой над столом. Одинокая капля упала на стеклянную поверхность, и все грустно вздохнули: осталось только мерзкое приторно-сладкое соджу. — Надо написать Намджуну, чтоб взял еще.       — А пока мы его ждем, давайте закажем поесть, — оживился Хосок, — я тут нашел недавно один ресторанчик…       Хосок и вкусняшки равно вечная любовь.       Чонгук вздохнул и полез за телефоном: вот-вот должно выйти обновление в любимой игре, так что пока все еще не напились и не начали к нему приставать, можно заценить…       — Что ты делаешь? — ЧонУ отставил стакан и внаглую вырвал у него из рук телефон. — Фу таким быть, Чонгук-и, — поддразнил брат и уже вполне серьезно добавил: — Я, между прочим, тут ненадолго, а ты?       — Что? — недовольно буркнул Чонгук и сложил руки на груди.       — А ты дуешься, — сморщил нос ЧонУ и солнечно улыбнулся.       — Еще бы! — фыркнул Чонгук. — Не успел приехать, как уже втравил меня в неприятности.       — Ну-у ла-адно тебе! — подлез под руку брат, состроил умильную рожицу и легонько ткнул пальцем под ребра. — Мне так захотелось ущипнуть того парня за задницу, просто невозможно было устоять. Ну, Чонгук-и…       — А обязательно было сваливать все на меня? — огрызнулся Чонгук, еле сдерживая улыбку: сердиться на ЧонУ долго было невозможно. Это все равно что обижаться на самого себя.       — Нет, конечно! — захихикал брат. — Но у тебя было такое лицо… Я просто не удержался. И вообще! Все же хорошо закончилось.       — Ага, — кисло улыбнулся Чонгук и все-таки вернул себе телефон. — Вот только это не тебе пришлось потом извиняться и кланяться.       ЧонУ фыркнул, взлохматил его волосы напоследок и стал приставать к Чимину. Завязалась шутливая перепалка, а потом началась битва подушками, и Чонгук поневоле улыбнулся: ЧонУ всегда устраивает вокруг себя хаос.       После отъезда брата он очень скучал. Они всегда были вместе, а теперь их разделяет просто огромное расстояние и часовые пояса… Даже поговорить толком не получается. Как будто у него отняли половину души. Чонгук был уверен, что и близнец испытывает подобное: когда он встретил ЧонУ в аэропорту, тот не отлипал от него минут десять — как вцепился, так и простоял все это время, пока на них не начали ворчать, что стоят посреди дороги и мешают людям пройти.       Брата ему реально не хватало — не всем же можно поделиться с друзьями или родителями, а ЧонУ это как он сам, только более шебутной и смелый.       Нет, что-то можно, конечно, было обсудить и с друзьями, вот только…       Намджун постоянно работает, часто ездит в командировки — его хрен выловишь, зато сегодня он точно обещал быть. Хосок и Сокджин тоже активно строят карьеру, поэтому видятся они, даже без Чимина и ЧонУ, хорошо если раз в месяц, на этих редких встречах и так есть о чем поболтать, кроме страдашек Чонгука. И только Юнги учился с ним в одном универе, правда, на курс старше. Но Юнги, как правило, на своей волне, так что часто непонятно, действительно ли он слушает или витает в облаках.       Вместе, полным составом, они собирались теперь совсем редко: последние два года ЧонУ учился на бизнес-администрировании в штатах, а Чимин постигал тонкое искусство танцев во Франции. Разумеется, оба при первой же возможности приезжали в Сеул. Приезжали хотя бы ради того, чтобы пожрать привычной — нормальной! — еды, но так, чтобы они все были здесь одновременно — реально второй случай за последние два года. Поэтому упускать возможность встретиться и, разумеется, отметить это дело никто из них не собирался.       — Братишка! Вылазь из своего телефона! — завопил ЧонУ.       Чонгук вскинулся и…       Бац!       В лицо ему прилетела подушка. Не больно, но обидно.       Чонгук встряхнулся, спрятал телефон между подлокотником и сиденьем и демонстративно медленно встал.       — Ну все, мы разбудили медведя… — трагично прошептал Чимин и демонстративно заломил руки. — Плюшевого, — последнее слово вызвало гомерический хохот, и Чонгук тоже улыбнулся.       — Щас буду мстить, — пообещал он и угрожающе двинулся к ускакавшему на другую сторону комнаты брату.       ЧонУ ржал, Сокджин и Хосок от него не отставали, но смеялись они недолго: ровно до того момента, как Чонгук уронил близнеца и стал его безжалостно щекотать. Громкий ор боящегося щекотки ЧонУ заставил остальных тоже заорать от неожиданности, а после наброситься на Чонгука. Завязалась драка подушками; иногда кому-то прилетало коленом или локтем. Юнги продолжал спать.       Спустя полчаса на полу была куча мала вперемешку с диванными подушками, старым пледом, пакетами из-под чипсов, а вокруг валялись пустые бутыли из-под пива. В этот момент раздался звонок в дверь.       — Доставка! — прокряхтел снизу Хосок и попытался выбраться.       — Лежать, — припечатал его ладонью по лицу Сокджин и лениво пнул Чонгука ногой. — Иди забирай.       — А почему это я? — возмутился Чонгук, даже и не подумав встать.       — По праву победителя, — хихикнул ЧонУ и, используя подлый прием (щекотку), все-таки выпнул его из теплого клубка в жестокий холодный мир.       — Злодеи, — буркнул Чонгук и, ворча себе под нос, пошел забирать заказ. Правда, настроение повысилось, едва он понял, что продуманский Хоби заказал еще пива.       Так что к моменту, как в квартиру зашел Намджун, который наконец вырвался из своего рабочего ада, все дошли до той кондиции, когда море по колено и ты чувствуешь себя всемогущим. А еще просто обожаешь всех вокруг. Чонгук пьяно обнимал любимого старшего (всего на три минуты) брата, простив ему почти все прегрешения, и громко вещал:       — И в кого ты такой умный, блядь? Мама мне уже все мозги вынесла: «ЧонУ то, ЧонУ сё, ЧонУ такая умница, а ты…». У-у-у, задолбало.       — Не злись, Гук-и, — мягко усмехнулся ЧонУ и взлохматил его волосы, — не всем же в семье быть такими умными, как я, правда?       — Эй! У меня мозги не хуже.       — Конечно, — преувеличенно-серьезно закивал головой ЧонУ, продолжая весело скалиться. Дразнил.       — Пф, это просто я на твоем фоне выгляжу последним распиздяем, — Чонгук демонстративно надулся, сложив руки на груди.       — Лентяй, — безжалостно подытожил брат и еле успел увернуться от шутливой затрещины. — Эй!       — Что у вас тут? — Намджун устало плюхнулся на рядом стоящий стул, и они с братом моментально затихли. Чонгук положил голову на плечо ЧонУ и зевнул. Намджуна тем временем взял в оборот уже пьяный в хлам Чимин: налил злосчастное соджу (хотя Намджун-хён пива все-таки купил!) и громогласно объявил:       — Давай штрафную! За опоздание!       Тот возражать не стал. Как и против второй, и даже против третьей, выпитой залпом: в конце концов собутыльников по градусу догонять надо, а то будет сидеть тут один, такой трезвый.       Дальше пошло веселее: Чонгук продолжал липнуть к ЧонУ; Чимин заливисто хохотал над несмешными шутками Сокджина, а тот в свою очередь томно вздыхал и пялился на Намджуна, плавно отъехавшего в сферы небесные. Хосок глушил пиво прямо из бутылки и стебал их всех. А Юнги как отрубился в самом начале, так и продолжал дрыхнуть, уютно свернувшись калачиком в кресле.       Чонгук только радовался, что они никуда в этот раз не поперлись, а то кто знает, где бы он встретил рассвет…       Где-то к одиннадцати вечера Чимин глубокомысленно изрек:       — Играем на желание!       И вот тут натренированная интуиция встрепенулась, но было так хорошо под боком у брата, так правильно, — будто он снова стал цельным — что Чонгук поленился возникать. Опять же, если влезет, надо будет придумывать что-то другое, а ему так не хотелось напрягаться…       Остальные тоже спорить не стали, хотя Хосок и похихикивал (или икал?) в ладошку, но колоду тасовать взялся. Играли в хато, правда, считать очки на пьяную голову выходило не очень, однако на третьей раздаче Сокджин вспомнил, что «калькулятор же, бля!», и полез за смартфоном. С этого момента игра пошла оживленнее, а загадываемые желания становились все смешнее и заковыристее.       Яркая помада для селфи Чимина, которое тот должен был выложить на своей страничке в Инстаграм, чудесным образом нашлась… в рюкзаке Сокджина. Красная. Чонгук, прищурившись, с подозрением осмотрел друга, но промолчал.       Сокджин мило улыбнулся и слинял на кухню. Судя по провожавшим его взглядам, вопросы появились не у одного Чонгука.       — Сученыш ты, Гук-и, — беззлобно обругал его Чимин и быстро и как-то очень ловко накрасил губы.       — Ну не, так не пойдет! — возмутился Чонгук, обидевшийся на «сученыша», и, отлипнув от старшего брата, нетвердой походкой доковылял до Пака. — Дай сюда!       Отобрав помаду, он плюхнулся рядом и, щедро помакав кисточку в бутылек, принялся сам красить Чимину губы. Он честно старался сделать все красиво, но руки упорно не слушались. Решив, что небольшие огрехи это не так уж и критично, — и вообще, сейчас, кажется, многие девушки красят, сильно выходя за контур губ… — он добавил еще один щедрый мазок. Отодвинулся, внимательно оглядел полученный результат и, удовлетворенно хмыкнув, вынес вердикт:       — То что надо!       За спиной послышался истерический ржач Хосока и уже вернувшегося Сокджина, но Чонгук не придал этому значения. Хорошо же все вышло, пусть Чимин не выпендривается!       — Давай, не затягивай, — поторопил ЧонУ, когда Чонгук отсел обратно, привалившись к груди брата. И снова стало хорошо и уютно.       Чимин злобно зыркнул в их сторону, но все-таки поднял телефон на уровень лица.       После выложенного на всеобщее обозрение селфи игра пошла ожесточеннее — никому не хотелось стать жертвой победителя. Следующим проиграл ЧонУ, которому пришлось под всеобщий смех и улюлюканье отправить бывшему фотку своего члена. Смущения у него за два года жизни в Америке, кажется, не осталось вовсе, так что он без малейшего стеснения вывалил достоинство, уже наполовину отвердевшее, тут же, при всех, деловито сфоткал и без малейшего сомнения нажал «отправить». Какого хрена у брата начал вставать член прямо сейчас, почему-то никого не взволновало… Чонгук покосился на ЧонУ и… промолчал. Ну, у каждого свои… особенности. Хотя о таких наклонностях собственного близнеца он и не подозревал. Впрочем, еще год назад он и о себе многого не подозревал, чего уж там.       Вскоре дошли и до него. Победителем по жизни Чонгук назвать себя не мог даже с большой натяжкой, но в любых играх он был хорош. То ли удача была на его стороне, то ли смекалка, то ли реакция, то ли все вместе, но он почти всегда выигрывал — это факт. Однако закон вероятности никто не отменял, а значит, однажды он должен был проебаться…       И проебался, естественно.       Так что ничего удивительного, что его проигрыш воодушевил всех. Больше всего, конечно, Чимина, который все еще ныл по поводу криво намазанной помады. Которую, как оказалось, обычной водой не смыть, а специального средства ни у кого из них, как назло, не оказалось. Какая неожиданность…       Месть сладка.       — Как насчет того, чтобы в одном полотенце сходить к соседям за… ну, за штопором? — хихикая, предложил Хосок, но Чонгук уперся:       — Соседка снизу в таком возрасте, что ее приступ хватит, а сосед сверху пиздюлей вломит не только мне за ночной визит, но и вам, когда я, убегая, сдам вас, предателей, и глазом не моргну.       — А соседи сбоку? — глумливо поинтересовался Сокджин.       — Да не, слишком мелко для Чонгук-и, — вмешался Чимин, — надо что-то поинтереснее сообразить.       — Например? — заинтересовался Хосок.       — Ну… — Чимин даже палец к губам приложил, усиленно размышляя. По его лицу было видно, как скрипят шестеренки в голове, но, видимо, в затуманенный алкоголем мозг не лезло ничего путного. Ну или Чимин был настолько обижен, что всякие мелочи за полноценную месть не считал.       — Он дрочит уже четвертый месяц, — донеслось ворчливое от внезапно проснувшегося Юнги, который, впрочем, и не подумал открывать глаза. Так и потягивался, жмурясь. — У Гук-и обостре-е-ение… Короче, отправьте парня потрахаться. И заткнитесь уже наконец! — и снова отвернулся к спинке кресла, свернувшись калачиком и зажимая ладони между колен.       — А ты откуда знаешь? — вкрадчивым голосом уточнил Чимин, но поглядывал почему-то на Чонгука. Пристально так. Немигающе. С угрозой.       Чонгук сглотнул и плотнее притерся к брату, тот хмыкнул, явно забавляясь, и погладил его по голове, пробормотав под нос: «Обижают мою деточку». Чонгук не успел ничего возразить ЧонУ — Юнги невнятно пробурчал:       — А я тут жил пару месяцев, пока ремонт был… — и негромко засопел, снова провалившись в сон.       Чонгук такого предательства ну никак не ожидал, поэтому только выматерился от возмущения. Громко так. Со вкусом. Он к Юнги по-хорошему, а этот… Гад! Все слышал же, получается!       — А это мысль… — задумчиво протянул Сокджин и с прищуром посмотрел на Чонгука. Тело под ним затряслось — ЧонУ искренне веселился. Предатель. А еще брат, называется.       — Только не на потрахаться… — начал Хосок.       — …а на свидание, — подхватил Чимин и возбужденно хлопнул себя по коленям. — Хён плохого не посоветует, — радостно оскалился он, имея в виду Юнги, — так что слушай сюда, Чонгук-и. Мы зарегим тебя на сайте знакомств. И с первым, кто тебе напишет, ты должен будешь пойти на свидание.       Сокджин покатился со смеху.       — Не пойдет, — вмешался ЧонУ, а Чонгук, моментально передумав насчет предательства, мысленно вознес благодарственную хвалу брату. Правда, радовался он недолго, ровно до тех пор, пока ЧонУ не выдал: — А если какой-нибудь старый хрен напишет? Предлагаю хотя бы ограничить возраст.       — И место проживания, — воодушевленно подхватил Хосок, — не в Тэгу же ему ехать. Пускай будет Сеул.       Намджун задумчиво потер подбородок, но даже он в итоге кивнул, соглашаясь.       Все, все предатели!       В итоге, оставив Юнги досыпать в гостиной и захватив с собой алкоголь, они переместились в комнату к Чонгуку — регистрировать, значит. Сам Чонгук, едва оказавшись на собственной удобной кровати, осознал, что, кажется, перепил: чертовы вертолётики кружили сознание, и он разрывался между желанием отрубиться и опустошить желудок.       — Голову приподними, — кто-то (кажется, ЧонУ) подсунул подушку под голову, и стало немного легче. А после того, как Чонгук, чуть сдвинувшись, уперся ногой в пол и ощутил опору, мозг прекратил над ним издеваться. Голова почти перестала кружиться, и дико захотелось спать.       Он вполуха слышал разговоры ребят: то, как они искали сайт знакомств, потому что никто из них раньше не пользовался чем-то подобным; как спорили, регистрировать ли Чонгука под настоящим именем или выдумать что-то забавное; как матерился Хосок, кажется, опрокинув свое пиво и залив кому-то штаны, и как истерически ржал над ними всеми Сокджин.       Перед тем, как окончательно провалиться в сон, Чонгук успел услышать вопрошающий возглас Чимина:       — А что такое сабмиссив?..       — Хрен его знает, выбери уже что-нибудь.       — Ладно, не вопрос, не мне ж мучаться, — легко согласился Чимин, и Чонгук окончательно отрубился.