***
Тэхён логично предположил, что после этого поцелуя возникнут проблемы. Они тогда продолжили, но братья, видимо, сумев осознать, что произошло, не позволили себе зайти дальше, а сам Тэхён не стал использовать свою власть доминанта, чтобы подтолкнуть их, рассудив, что к этому они должны прийти сами… О чем, впрочем, пожалел на следующий же вечер, когда увидел слегка потерянного Чонгука. — Что случилось? — ему пришлось задержаться на работе, так что вернулся он только к одиннадцати вечера. — На тебе лица нет. Стянув надоевший до чертиков галстук, Тэхён опустился на диван рядом с Чонгуком — тот отчего-то предпочитал заниматься или в гостиной, или у него в кабинете, особенно когда Тэхён брал работу на дом. — ЧонУ написал, что у них в универе намечается пьянка, и он, скорее всего, вернется только завтра, — отозвался Чонгук. Тэхён прижал к себе расстроенного парня, тихо радуясь, что научил его делиться своими переживаниями, не замалчивать их. Времени и нервов на это ушло немало, зато сейчас не пришлось клещами тянуть ответы — тот просто взял и сказал, что его беспокоит. И как же сильно это все упрощало! — Ну, ЧонУ и раньше иногда оставался у друзей, — попытался сгладить ситуацию Тэхён, — не запирать же его в четырех стенах. Вообще, ЧонУ был очень, просто крайне общительным. Ему нужны были люди вокруг, смена обстановки и «хоть какая-то движуха», как он сам выражался. Чонгук, в противовес брату, мог часами спокойно сидеть рядом, повторяя лекции, или просматривая ленту в телефоне, или глядя, как Тэхён работает. И это вовсе не означало, что один из братьев любил его сильнее, чем другой, нет. Просто потребности и желания у них всегда были разные. И тот же ЧонУ, вернувшись домой, отчаянно вжимался в самого Тэхёна и в Чонгука, буквально не отлипал, ища их внимания и всячески стараясь угодить. Но вот факт, что тот, кажется, решил сбежать после вчерашнего, все же пробуждал недовольство — нашел время! — Он обычно заранее предупреждает, — грустно промямлил Чонгук. — Да он даже на мои сообщения сегодня отвечает через раз! — почти возмущенно и самую малость обиженно вскинулся он. — Чонгук, — Тэхён зарылся пальцами в спутанные черные волосы, — ты думаешь, что он избегает тебя? — Да, — сразу признался тот. — Мне кажется, это после… — он сглотнул и впился глазами в лицо Тэхёна, будто боясь пропустить малейшую реакцию. — После вчерашнего поцелуя. — Если ты хочешь знать мое мнение, — а судя по пытливому взгляду, именно этого Чонгук и хотел, — то я вчера чуть еще раз не кончил, когда увидел, как вы целуетесь, — неуверенная, но такая искренняя улыбка осветила лицо Чонгука, и Тэхён не мог не улыбнуться в ответ. — Я не против, более того, я полностью за, если это поможет вам с ЧонУ быть теми, кем вы хотите, понимаешь? Я не буду осуждать, даже если большинство решит, что это неприемлемо. Мне важно только, чтобы все было по вашему обоюдному желанию и доставляло удовольствие. — Спасибо, — порывисто выдохнул Чонгук и сжал Тэхёна в объятиях, уткнувшись носом в шею. — Спасибо… — Глупый, — он вновь провел ладонью по волосам. — Так и знал, что ты будешь переживать. — Ну прости, — издал тихий смешок Чонгук и смущенно пробубнил: — Уж какой есть. Чонгук чуть отодвинулся. Выглядел он сейчас на порядок спокойнее, чем еще каких-то пять минут назад. — Я вообще-то знал, что легко после вашего поцелуя не будет, но ожидал скорее твоих переживаний, чем побега ЧонУ… — поделился Тэхён и крепче прижал к себе Чонгука. — Оказывается, ты не всегда можешь прочитать нас, да? — лицо парня осветила шкодливая улыбка, и Тэхён прищурился. Чонгук ойкнул от несильного подзатыльника, преувеличенно обиженно надул губы, но долго так не выдержал — рассмеялся. Ну и как такого не любить? Тэхён поцеловал его в кончик носа и пообещал: — Я поговорю с ЧонУ, когда он вернется, хорошо? Не переживай, Чонгук, я знаю: твой брат ни в чем тебя не обвиняет. Веришь? — тот быстро кивнул. — Вот и молодец. Пойдем спать, а то время уже позднее.***
Чонгук был на дополнительных занятиях, когда ЧонУ таки соизволил вернуться домой. Тэхён специально остался работать сегодня дома. Хоть это и создавало некоторые сложности, зато давало возможность больше времени провести с расстроенным Чонгуком и выловить ЧонУ. Он слышал, как парень поужинал, потом ушел в сторону спальни, и уже было решил, что тот лег спать, но спустя некоторое время уловил приглушенный шум воды — видимо, тот решил принять душ. А затем, скорее всего, направляясь в гостиную, замер возле его кабинета. Дошло наконец, что Тэхён дома. Едва слышно скрипнула дверь, и ЧонУ тенью скользнул в помещение. Тэхён продолжал печатать на ноутбуке, не отрывая глаз от экрана, хотя периферическим зрением видел, как ЧонУ подошел к столу и замер напротив. Его нервозность чем дольше, тем сильнее ощущалась в воздухе, и это радовало Тэхёна — значит, стыдно, значит, осознает, что повел себя неправильно по отношению к Чонгуку. Значит, еще не все потеряно. — Тэхён… — прозвучало негромкое. Помариновав его еще с полминуты, он, откинувшись на спинку кресла, сложил руки на груди. — Я знаю, что накосячил, не смотри на меня так. — Продолжай, — ровно потребовал Тэхён, не переставая сверлить его осуждающим взглядом. — Знаю, что поступил как последний трус, и вместо того, чтобы обо всем поговорить, просто сбежал… — ЧонУ помялся, отвел глаза и совсем тихо признался: — Мне нужно было время уложить все в голове. — ЧонУ, уложить в голове — это прекрасно. Я понимаю эту твою потребность. Но ты мог именно так и написать Чонгуку, пообещать, что вы поговорите, и попросить немного времени. А не игнорировать своего брата, заставляя его переживать и винить себя. — Что?.. Чонгук? Он… — Это ведь он поцеловал тебя, я прав? — дождавшись кивка, Тэхён продолжил: — Ну вот и представь, как он должен был себя чувствовать после этого. Тараканы в его голове еще фору дадут твоим, и ты это прекрасно знаешь. — Я испугался, — выдохнул ЧонУ и зажмурился на секунду. — Испугался, когда понял, что еле держу себя в руках. Я… Тэхён, я даже не знаю, как сумел остановиться вчера! А Чонгук, он ведь мой младший брат, и я… — И ты, — перебил Тэхён, повышая голос, — как старший должен был решать проблемы, а не создавать их! Вместо положительных впечатлений от чертового поцелуя, которого вы оба хотели, ты закрепляешь у него негативную реакцию! — ЧонУ опустил голову, но он и не подумал останавливаться — наоборот, распалялся все больше. — Напряжение между вами невозможно не заметить, но я не делал ничего, давая вам возможность самим прийти к этому. Видимо, зря. — Прости… — повинился тот. — Я бы понял, если бы сбежал Чонгук, серьезно. Он все еще познает себя, он тот, кто нуждается в ласке и похвале. Ему жизненно необходимо сделать все правильно, угодить тебе и мне. Вчера он спрашивал, одобрю ли я секс между вами. И буквально расцвел, когда узнал, что я не против. Но ты… Тот, кто никогда не бежал от проблем — и такое! — Прости, прости!.. — как заведенный повторял ЧонУ. — ЧонУ, — Тэхён встал и подошел ближе, обнимая парня. Тот сразу вцепился в него обеими руками, почти до боли вжимая в свое тело. — Ох, ЧонУ… Ты же знаешь, как сильно Чонгук тебя любит. Нельзя так поступать с тем, кто так сильно в тебе нуждается. Он открылся тебе, пускай и в пылу наслаждения, доверился, а ты сначала принял, а потом оттолкнул. Это худшее, что можно было сделать. Возможно, кто-то счел бы это мелочью. Ну, казалось бы, что такого — сбежал на сутки после поцелуя? Но на самом деле все куда глубже. Тэхён даже представить не брался, сколько решимости потребовалось Чонгуку, чтобы поцеловать ЧонУ, сделать это самому, а не по его, Тэхёна, указке, например. Тема секса и собственных желаний вообще была для младшего из братьев сложной, смущающей. Немало усилий ушло на то, чтобы научить его хотя бы говорить, что нравится, а что нет. А здесь он сам (сам!) решился на первый шаг — подобное нужно было всеми силами поощрять и, даже сделай тот что-то не правильно, об этом просто следовало поговорить. Но уж никак не убегать, оставляя Чонгука мучаться неопределенностью, чувством вины и мыслями, что он сделал что-то плохое. И нет, Тэхён не слишком строг. Потому что ЧонУ старший, пускай разница между ним и Чонгуком всего несколько минут. Но ЧонУ действительно более взрослый, более опытный, более уверенный в себе и точно знающий, чего он хочет. Ему несвойственно сбегать от проблемы… в большинстве случаев. Что-то подсказывало Тэхёну, что уехать учиться в другую страну он решился после того, как осознал подлинные чувства к младшему брату. Ведь он безумно любит Чонгука. И лучше сейчас хорошенько проехаться по нему морально, задавить, заставить испытать вину, чем тот самостоятельно будет грызть себя за то, что так поступил с Чонгуком. Поэтому Тэхён предпочел потревожить больное, вытащить это наружу, заставить проговорить вслух и получить прощение. Чтобы прошло. Чтобы отпустило. Потому что любовь ЧонУ к Чонгуку была настолько сильна, что ему оставалось только восхищаться. Впрочем, он был уверен, что это взаимно. — Завтра ты поговоришь с Чонгуком, — уверенно произнес Тэхён, поглаживая ЧонУ по спине. — Завтра? — удивился тот. — Я думал, сегодня, когда… — Нет, — резко оборвал он, — сегодня у нас будет сессия. Тэхён ощутил, как ЧонУ сначала напрягся, но спустя секунду расслабился в его руках, позволяя ему принимать решения… и брать на себя ответственность. — У меня есть лишь один вопрос… Ты хочешь Чонгука?***
Чонгук захлопнул входную дверь и громко крикнул: — Я дома! Стянул обувь, не расшнуровывая, тут же в прихожей сбросил на пол рюкзак (привычка, с которой Тэхён далеко не сразу смирился) и поспешил на звук — приглушенные голоса звучали со стороны спальни. А это значит, ЧонУ наконец дома! Черт, он так соскучился! И плевать, даже если они не поговорят сейчас, ему просто хотелось видеть их обоих: и ЧонУ, и Тэхёна. Но подлетев к спальне на всех парах, Чонгук резко затормозил на пороге. Сердце пропустило удар, и он шумно выдохнул, во все глаза рассматривая происходящее. А посмотреть было на что: Тэхён сидел на кровати, как всегда слишком красивый, чтобы Чонгук мог спокойно на него смотреть, в узких, потрясающе обтягивающих его бедра бежевых брюках и светлой рубашке. Верхние пуговицы были расстегнуты, так что можно видеть изящные ключицы, а закатанные до локтей рукава, открывающие крепкие руки, просто сводили Чонгука с ума. Напротив него стоял на коленях ЧонУ. Одна только поза брата вынуждала все внутри сладко скручиваться, предвкушая, а уж то, что тот был полностью обнажен и… Ух, бля! Не отводя взгляда от Тэхёна, ЧонУ ловкими движениями застегивал на руках кожаные ремешки наручников. Тэхён всегда заставлял ЧонУ делать это самостоятельно, подчеркивая, что это не он вынуждает ограничивать себя — это именно выбор брата. Сам Тэхён лишь выбирал длину цепочки и соединял ей браслеты, когда те уже плотно сидели на запястьях. Жалобный стон вырвался сам собой! Ну потому что… цепочка, которую Тэхён сжимал в пальцах, была очень короткой. ЧонУ будет ограничен полностью. — Привет, Чонгук-и, — Тэхён поднял на него взгляд, — тот самый, от которого коленки подкашиваются, — и легко улыбнулся. Сразу захотелось опуститься на пол рядом с ЧонУ, но приказа не было, поэтому он продолжал стоять. — Если хочешь присоединиться, то иди в душ. ЧонУ тоже обернулся к нему, но ничего не говорил — наверное, Тэхён запретил. Однако Чонгуку хватало и взгляда — возбужденного и виноватого. Это сочетание обещало, что ЧонУ будет больно. И очень-очень хорошо. — Я… — голос сел и вышел какой-то невнятный писк. Он сглотнул, быстро кивнул: — Да, я уже… — и рванул на выход, желая поскорее вернуться обратно. Он так спешил, что одежду сбросил еще по пути. Влетев в ванную, включил воду. Сильно готовиться не было смысла — секс у них был вчера, поэтому сегодня он еще чистый… там. И все еще немного раскрытый. Так что и мытье, и подготовка заняли не так уж много времени, но самому Чонгуку показалось, что он торчит тут уже целую вечность. Хотелось так сильно, что член стоял колом. От одних только мыслей! Потому что если в прошлый раз у них был просто секс на троих, то сегодня будет сессия! Наспех обтеревшись полотенцем, Чонгук поспешил обратно, игнорируя стекающие по телу с мокрых волос капли воды. — Молодец, — похвалил Тэхён, едва Чонгук переступил порог. — Иди сюда, — и указал глазами на пол возле себя. ЧонУ, со скованными за спиной руками, лежал поперек колен Тэхёна, сжимающего в руке сложенный в несколько раз ремень. — Посмотри, как красиво это выглядит. Чонгук подчинился, опускаясь на колени и глядя на алевшие полосы, которыми были расцвечены ягодицы брата. Тэхён отложил ремень на кровать и провел по ним ладонями, вырывая из груди ЧонУ болезненный, но негромкий стон. — Такие горячие, — прокомментировал он, продолжая оглаживать, — прикоснись. Чонгук потянулся, устраивая ладони на заднице брата. И хотя он знал, что ЧонУ нравится вот так, сам никогда был не в состоянии причинить ему боль. Именно поэтому сейчас действовал осторожно. На фоне собственных, прохладных после душа рук, ягодицы ЧонУ будто огнем полыхали. — Надави сильнее, — приказ, и вновь несдержанный стон ЧонУ, от которого внутри, словно пружина, сжималось возбуждение. — А теперь проведи пальцами здесь, — и Тэхён сам раздвинул ягодицы ЧонУ, четко давая Чонгуку понять, где именно. — Я… — он вскинул взгляд на Тэхёна, чувствуя, как щеки заливает жаром. Он уже касался ЧонУ… по-разному. Но там — еще никогда. Это казалось пиздец каким… ну, интимным, что ли. Тэхён лишь вопросительно изогнул бровь, явно наслаждаясь его смущением и нерешительностью. А Чонгук чувствовал, как рот наполняется слюной от одного лишь вида: анус ЧонУ блестел от смазки и был слегка раскрыт. Наверное, Тэхён уже поиграл с ним немного. — Еще чуть-чуть — и я подумаю, что ты решил быть непослушным, Гук-и, — звучало мягко, почти мурлыкающе, однако Чонгук закусил губу, ощущая вину. — Нет! — эмоционально ответил он, тут же потянувшись пальцами, куда было велено. — Хорошо, — довольно улыбнулся Тэхён, — а теперь внутрь. Смазки было достаточно, так что Чонгук, собрав ее на два пальца, медленно проталкивал их, с каким-то трепетом наблюдая, как расходятся от его движений мышцы. — Что чувствуешь? Стыд! Который, кажется, пропитывает его полностью, такой сильный и одуряюще приятный. Сколько бы они этим ни занимались, чего только ни попробовали, Тэхён снова и снова находил то, от чего Чонгук краснел и заикался, будто девственник. — Узко, — сдавленно на выдохе. ЧонУ так сжимал его пальцы изнутри… — И горячо. Приятно. — О, — Тэхён хмыкнул, — ему, — указывая подбородком на ЧонУ, — тоже. Поверь мне. Давай глубже, по самые костяшки. Чонгук тяжело задышал, вторя негромким, но частым выдохам ЧонУ, и толкнул пальцы вперед, входя до упора. ЧонУ всхлипнул, шире разводя ноги. — Ты запретил ему говорить? — решился спросить Чонгук, продолжая медленно трахать ЧонУ пальцами. — Именно, — Тэхён усмехнулся. — Раз наш ЧонУ не захотел говорить вчера, то помолчит и сегодня. Как думаешь? Чонгук распахнул глаза, осознав, о чем говорит Тэхён — он наказывает ЧонУ. Наказывает из-за него, Чонгука. Он знал, что ЧонУ любит наказания, любые — будь то физическая боль или такой вот унизительный запрет. Но сейчас Чонгуку эгоистично хотелось слышать его голос. Именно поэтому он решился попросить: — Я… Если можно, Тэхён, пожалуйста. Разреши ему говорить. — О, хочешь услышать, что он скажет? — Тэхён коснулся ладонью щеки Чонгука, и он доверчиво прильнул к ней, наслаждаясь невесомой лаской. — Очень хочу, — подтвердил он. — Если ты так просишь, то разрешу, — но не успел Чонгук поблагодарить, как Тэхён добавил: — Но позже. А пока… Направь пальцы вниз и ощупай стенки. Чонгук без раздумий подчинился, скользя подушечками пальцев по стеночкам. — Ищи совсем небольшой неровный бугорок, — продолжал направлять его Тэхён. Много времени на то, чтобы найти простату, не потребовалось — от сдавленного вскрика ЧонУ и резкого движения бедрами навстречу Чонгук замер, глотая слюну, ощущая, как заводится черт знает по какому кругу. — Умничка, мой хороший. А теперь продолжай стимулировать ее. И не осторожничай — ЧонУ нужно сильно. Чонгук не посмел спорить, да даже мысли такой не допустил — резко и коротко двигал пальцами, целясь ровно в простату, так, чтобы попадать достаточно сильно, как и велел Тэхён. А ЧонУ на это лишь ёрзал и скулил, толкаясь навстречу и больше мешая, чем помогая, на самом деле. Но какая разница, если сейчас тому так хорошо. Чонгук потерялся в чужих ощущениях и будто заворожённый следил за метаниями ЧонУ. И казалось бы, он ничего особенного не делает, всего-то двигает двумя пальцами. Но его старший взбалмошный брат ломается и скулит только от этого. Подобная власть над телом сбивала с толку… и безумно возбуждала, чего уж тут… А потом ЧонУ вдруг сдавленно замычал и, приподняв бедра, начал ёрзать еще активнее. И только спустя несколько секунд до Чонгука дошло, что тот таким образом трется членом о бедра Тэхёна. — Остановись, — прозвучало резкое. Кому было сказано, непонятно, но Чонгук тут же перестал двигать пальцами, а спустя несколько движений, отчаянно простонав, замер ЧонУ. Брат тяжело и сорвано дышал, так что Тэхён, убрав руки с ягодиц, успокаивающе провел ладонью по влажной, напряженной из-за скованных рук спине. — Вот так, вот молодец. А теперь поднимайтесь. Оба.***
ЧонУ краснел. Нечасто можно увидеть алеющие щеки старшего из братьев Чон, но сейчас тот нервно переступал с ноги на ногу, глядя в пол. И не смотрел на Чонгука. Подобная реакция была тому настолько не свойственна, что Тэхён невольно залюбовался. Чонгук же наоборот, просто полыхал радостью от того, что видит брата, и даже не пытался этого скрыть. Младший из братьев был в эту секунду по-настоящему счастлив. И от этого в груди Тэхёна сладко ёкало… — ЧонУ, — негромко позвал он. Тот тут же вскинул на него потемневший из-за расширившихся зрачков взгляд, — ты можешь говорить. Я снимаю запрет. — Спасибо, — хрипло-хрипло. И из-за недавно пережитой боли — Тэхён не жалел его ягодицы, проходясь по ним ремнем, достаточно широким, чтобы не травмировать кожу, но все же тяжелым. И из-за возбуждения — член ЧонУ крепко стоял, блестя смазкой, — Чонгук хорошо поработал, лаская брата. — О, разве ты меня должен благодарить? — игриво протянул Тэхён. — Не попроси Чонгук, ты бы за всю сессию не произнес ни слова. А ЧонУ все понял правильно. Перевел наконец взгляд на замершего Чонгука. — Спасибо, Чонгук-и… — и сглотнул, едва ли не облизывая глазами потрясающее тело брата. Такие они забавные. Оба… Так хотят друг друга, откровенно едва ли слюни не пуская, причем буквально, а не метафорически, но при этом никак не могут решиться. Не зря у них есть Тэхён. И не просто так он поговорил с обоими братьями, чтобы быть точно уверенным в том, что не сделает ничего против их воли, быть уверенным, что они действительно хотят этого. Все же с сабами, а уж тем более с теми, в которых влюблен, следует быть вдвойне, если не втройне осторожным. Они готовы подчиниться и могут сделать то, чего в действительности не желают. И если это не так уж страшно с кем-то посторонним, с партнером на одну ночь, то с дорогими людьми подобного допустить нельзя. Но сейчас Тэхён действительно был уверен в том, что собирался сделать. Так и продолжая сидеть на краю кровати, позвал: — Иди ко мне, Чонгук-и, — тот тут же подчинился, усаживаясь на его колени лицом к лицу. Тэхён шире расставил ноги, из-за чего Чонгуку пришлось сильнее раздвинуть свои. Он потянул его за плечи, прижимая к себе, вынуждая чуть наклониться вперед. Огладил ладонями крепкие бедра, смял упругие, но мягкие ягодицы, и чуть развел их в стороны. — ЧонУ, помоги мне. — ЧонУ, кажется, еще не совсем понимая, что от него требуется, подошел ближе. — Развернись, — когда тот выполнил приказ, Тэхён ловко отстегнул цепочку наручников и отбросил ее в сторону. — Вот так лучше, — удовлетворенно выдохнул он. А ЧонУ, обернувшись, тут же опустился на колени перед ними. Впился глазами в его лицо, словно пытался понять, что делать дальше. Но все же не выдержал и уточнил: — Что мне?.. — закусил губу, выдохнув. — Кажется, все очевидно, нет? — Тэхён провел носом по шее жмущегося к нему Чонгука, чуть прикусил приятно пахнущую гелем для душа кожу, и вновь потянул его ягодицы в стороны. Не приказывал ЧонУ, не заставлял. Лишь дал указание, позволяя самому решить. И по судорожному выдоху, и по тому, как тот облизал пересохшие губы, не сомневался, что тот все понял правильно. Продолжая выцеловывать и прикусывать кожу на шее Чонгука, Тэхён из-под ресниц наблюдал за терзаниями ЧонУ. Он знал, как отчаянно тот хочет подчиниться, был уверен, что его рот наполняется слюной, судя по частому сглатыванию. И именно поэтому подтолкнул, негромко прошептав: — Давай же, ЧонУ, сделай нашему Чонгук-и хорошо. Ты же постараешься для нас, правда? ЧонУ вскинул на него окончательно помутневший от желания взгляд и, шумно выдохнув, качнулся вперед, зарываясь лицом в ягодицы Чонгука. А тот всхлипнул жалобно, дернулся на коленях Тэхёна и совершенно неосознанно больно сжал пальцы на его плечах. Правда, Тэхён даже пикнуть себе не позволил, не желая хоть как-то испортить момент. Он чувствовал ладони ЧонУ на своих руках, слышал как мокро тот вылизывает анус брата, и ловил губами стоны Чонгука, который буквально дрожал от возбуждения, жмурился, то и дело срываясь в тихие поскуливания. — ЧонУ… ЧонУ… — шептал в перерывах между короткими поцелуями. — Открой глаза, Чонгук, — мягко, но все же потребовал Тэхён. Чтобы тут же пораженно выдохнуть от того, какой дикий коктейль из похоти, нежности, неуверенности плещется во взгляде. Кажется, он вовсе не видел Тэхёна, глядя куда-то… в себя? Так сильно отдавался ощущениям, удовольствию, что ему дарил ЧонУ, что буквально выпадал из реальности. Хотя приказ Тэхёна ведь расслышал. — Все хорошо? — поинтересовался он. — Я… — Чонгук все же сумел сконцентрировать на нем взгляд, хотя было заметно, что это далось ему с трудом. — Я хочу больше… Мне нужно еще. Пожалуйста, Тэхён, — и умоляюще заломил брови. Чонгук просил именно у него, а не у ЧонУ. Так ему, скорее всего, привычнее. Да и понимает наверняка, что именно во власти Тэхёна решать, что произойдет дальше. — Чего ты хочешь? — лукаво поинтересовался он, с наслаждением разглядывая, как ломается от наслаждения младший из братьев. — Мне нужно сильнее. Сильнее… Тэхён ощутил, как сжались на его руках ладони ЧонУ, как тот сильнее потянул в стороны. Слышал его резкий выдох, от которого Чонгук дернулся, уткнувшись в плечо Тэхёна. — Ты слышал, чего хочет наш мальчик, ЧонУ? — вкрадчиво поинтересовался Тэхён.***
Чонгук чувствовал кожей мягкую ткань брюк Тэхёна, его прикосновения к своей заднице и колючие поцелуи на шее. А еще ощущал дыхание ЧонУ и его язык, что сейчас настойчиво, быстрыми короткими движениями толкался в анус. И это было… немного слишком. Настолько, что Чонгук ёрзал, истекал смазкой и до одури хотел большего. Ему было нужно. Он готов был буквально умолять, лишь бы получить еще немного. — Слышал, — насквозь хриплое от ЧонУ. Тот внезапно поднялся на ноги, и Чонгук замер, испугавшись, что все испортил. Ну зачем он сказал, чего хочет? Зачем вообще открыл рот? Однако распахнув глаза, он наткнулся на спокойный, какой-то одобрительный взгляд Тэхёна. И не успел задать вопрос, как ощутил движение за спиной. Повернув голову, обнаружил ЧонУ, который вновь встал на колени перед ними. В руке брат держал тюбик, из которого выдавливал смазку на свои пальцы, глядя при этом на него. Чонгук отвернулся, чувствуя, как жаром заливает щеки. Он хотел этого. Хотел ЧонУ. Пускай хотя бы так. И сейчас все его желания грозили исполниться. Но это вовсе не означало, что ему не было стыдно… Еще как было! Да он только сейчас, чуть отойдя от пошлой ласки, что давал ему ЧонУ, осознал, как вообще выглядит. На коленях полностью одетого Тэхёна, открытый и жаждущий, буквально умоляющий. Плевать. Он хочет их обоих. Ощутив, как ЧонУ касается пальцами ануса, и поймав на себе заинтересованный взгляд Тэхёна, он поспешил спрятать лицо, вновь уткнувшись в шею. И не сдержавшись, всхлипнул, когда липкие от смазки пальцы медленно толкнулись внутрь. Сжался на них на секунду, вынуждая ЧонУ остановиться, но тут же изо всех сил постарался расслабиться, чтобы облегчить проникновение. — Да, вот так, — подбодрил непонятно кого из них Тэхён. Возможно, обоих? — Сильнее, — нагло потребовал Чонгук и тут же сам подался назад, насаживаясь по самые костяшки. Вскрикнул от удовольствия — слишком пронзительным, почти на грани оно было. Пальцы Тэхёна длиннее, но тоньше, и привыкший уже к ним Чонгук ощущал, как сейчас его немного распирает. Член давно и крепко стоял, но Тэхён не спешил ласкать его, не приказывал это делать самому. И он был действительно благодарен за это. Потому что знал, что нелепо и позорно обкончается, едва сделав несколько движений. ЧонУ тем временем ускорился, двигая рукой — уверенно трахал его пальцами под хлюпанье смазки, вторя стонам. А затем чуть изменил угол, и Чонгук буквально подскочил, ощутив болезненный укол удовольствия. И тут же вернулся на место, подаваясь навстречу в поисках наслаждения. — Еще… Пожалуйста, сделай так еще, — умолял он. — Хватит, — отрезал Тэхён, и Чонгук вскинул на него жалобный взгляд. — Поднимайся, ЧонУ, — и тут же обратился к нему: — Хочешь еще, Чонгук-и? — он закивал. Ибо хотел просто пиздец как. — Тогда поднимайся тоже. Чонгук послушно встал, хотя ноги подрагивали, отказываясь его держать. Перевел взгляд на обнаженного ЧонУ, запястья которого по-прежнему украшали кожаные ремешки, опустил взгляд на член, давя в себе желание ощутить его во рту. Головка так вкусно блестела от смазки, что Чонгук гулко сглотнул. И это, кажется, не укрылось от ЧонУ… — Чонгук, — низко, с восхитительно хриплым нотками в голосе, позвал Тэхён, — иди сюда, — сам Тэхён устроился на кровати полусидя, опираясь на ее спинку. Чонгук встал на колени, собираясь как и прежде сесть лицом к Тэхёну, но тот внезапно приказал: — Развернись. И потянул на себя, укладывая так, что Чонгук оказался между его ног, прижимаясь спиной к груди. А затем, подхватив его ноги под коленками, потянул руки, заставляя раскрыться. — Что?.. Тэхён! — слишком тонко для своего голоса вскрикнул он. — Что ты хочешь… — ЧонУ, — перебил его Тэхён, — давай. Чонгук вскинул лицо, глядя на замявшегося у кровати брата. Тот смотрел на него, кажется, целую вечность так… голодно? жадно?.. Потом поставил одно колено на кровать, второе, и медленно приблизился, в итоге замерев прямо над Чонгуком. — Чонгук-и, — выдохнул ЧонУ, почти невесомо проведя руками по внутренней стороне бедра, — можно мне?.. Ты позволишь… ну, то есть… И забавно, прямо как сам Чонгук, взлохматил свои темные волосы. У Чонгука язык прилип к нёбу. Он так давно, так сильно хотел этого, а сейчас лежит распластанный на Тэхёне, и от нервов даже слова не может выдавить. — Чонгук? — позвал Тэхён, сильнее сжав пальцы на его ногах. — Поторопись и ответь брату уже что-то. Ты ведь хочешь? Хочешь, чтобы ЧонУ взял тебя, м? Он резко качнул головой в согласии, выдохнул, собирая разбежавшиеся мысли. И честно попытался ответить. — Хочу. Очень. Так что да… я хотел сказать… да, господи! Просто трахни уже меня ради всего святого, ЧонУ! Брат резко подался вперед, так что его лицо оказалось близко-близко, и накрыл его губы своими. Ни разу не медленно и не слишком-то аккуратно втянул его в поцелуй, прикусывая и засасывая губы, лаская язык и несдержанно постанывая. Чонгук ощутил, как ко входу прижалась головка, и вцепился пальцами в напряженные предплечья ЧонУ, когда тот неторопливо, но неумолимо двинулся внутрь. Чонгуку до одури уже хотелось ощутить его полностью, но брат не спешил, словно назло проникая в него слишком медленно, а Тэхён крепко удерживал его под коленями, не давая возможности насадиться самостоятельно. — Быстрее, черт возьми! — потребовал Чонгук, разрывая поцелуй. — Ну же! — Нетерпеливый какой, — жарко прошептал Тэхён. А ЧонУ сокрушенно простонал. — Да что ты… — Чонгук подавился воздухом и заткнулся, когда ЧонУ резко дернулся вперед, входя до упора. — Да, вот так! — Чонгук-и, — просипел брат, вперившись взглядом в его лицо. — Ты такой узкий. Черт, — и опустил голову, зажмурившись. — Очень узкий, — прокомментировал Тэхён. — В нем так хорошо, да, ЧонУ? — Не издевайся, прошу тебя, — сдавленно выдавил ЧонУ. — Я почти не могу держаться. — Ты справишься, — уверенно произнес Тэхён. — С твоей-то выдержкой и умением контролировать оргазм, — и приказал отрывисто: — Двигайся! А Чонгук готов был за это вознести ему молитву. Ну потому что наконец-то! ЧонУ качнул бедрами и принялся коротко, враскачку трахать. Чонгук продолжал держать его за предплечья, не позволяя отодвинуться от себя, и старательно не отводил взгляда, буквально впитывая эмоции с красивого лица брата. ЧонУ приоткрыл рот и заломил брови в наслаждении, двигаясь в нем слишком правильно. Идеально. Каждым толчком попадая куда надо. Будто знал наверняка, как нравится Чонгуку. И хоть и наращивал темп, имея его все быстрее и быстрее, хоть и цеплялся за его плечи почти до боли, когда тянул на себя, Чонгук все равно ощущал затапливающую изнутри нежность. Смотрел, не в силах отвести взгляд, на искаженное удовольствием лицо ЧонУ, кусал губы и всхлипывал, концентрируясь на том, как хорошо его распирает, как кусаче целует в шею Тэхён, шепча на ухо, какой Чонгук хороший и как хорошо справляется. — ЧонУ… — то и дело выдыхал Чонгук. Ему безумно нравилось произносить имя брата вслух сейчас. Он за свою жизнь тысячи раз говорил его, но в этот момент, когда ощущал в себе его член, когда умирал от того, насколько ему хорошо, это имя звучало совсем иначе. Оседало сладким вкусом на языке. — ЧонУ… Чонгук и сам не понял, в какой момент больше не смог держать глаза открытыми, они просто закатывались — так охренительно ему сейчас было. И не было смущающего прежде стыда, не было ощущения, что так нельзя, что подобная близость неестественна, нет. Все идеально. Его Тэхён. И его ЧонУ. Так и должно быть. Член истекал предэякулятом, вибрировал от того, насколько сильно Чонгуку хотелось кончить. Но он привык делать это с разрешения. По крайней мере, во время сессии. Поэтому стонал, почти выл от каждого сильного, вышибающего воздух из легких толчка, но не смел даже думать о том, чтобы прикоснуться к себе. Он нуждался. Кусал губы, но сдерживался изо всех сил. — Чонгук-и, в тебе так хорошо… Мой Чонгук-и, — неровное, на выдохе от ЧонУ. А Чонгук только и мог, что звать. То ЧонУ, то Тэхёна. И лепетать что-то невнятное, кажется, умоляя… Может, матерясь. Он вообще с трудом воспринимал происходящее, слишком потрясающе ему было. А потом Чонгук и вовсе запрокинул голову, полностью отдаваясь рукам, так сильно сжимающим его скользкое от пота тело. — Ты же хочешь кончить, да? — лукавое от Тэхёна. — Да… да, пожалуйста-а… — срываясь на стон. Он слышал, как сипло и тяжело дышал брат, продолжая вколачиваться в него, слышал шлепки о кожу, ощущал, как капает на него пот ЧонУ и как стекает по вискам его собственный. Чувствовал ногти Тэхёна, которыми тот впивался в его разведенные бедра. И поскуливал, задыхаясь от каждого движения. — ЧонУ?.. — тот не ответил вслух. — Давай, Чонгук-и, — он дернулся, напрягаясь. — Кончай! Его выгнуло. И повинуясь такому желанному приказу, Чонгук наконец отпустил себя, позволяя кончить. Он содрогался, сквозь оглушающий своей силой оргазм ощущая, как резко, до легкой боли, продолжает вбиваться в него ЧонУ. Сжимал его член собой, изливаясь теплыми разводами на свой живот. А когда замер, чувствуя, как кончает в него ЧонУ, то потянул брата на себя, толкаясь языком в его рот. Потрясающе… ЧонУ стонал в его губы, пока сотрясался в удовольствии, и лишь когда тот замер, расслабляясь всем телом, Чонгук позволил себе выпустить его из хватки. И обессиленно уронил руки. — Выходи медленно, ЧонУ. Чонгук зашипел, но так и не открыл глаз, когда ЧонУ достал член, а Тэхён отпустил его ноги, позволяя наконец их свести. — Вы такие молодцы, — желанная и такая необходимая похвала. — Сделали друг другу так хорошо. — А как же ты? — голос брата раздался совсем рядом, словно тот присел сбоку от них. — Не переживай, — даже с закрытыми глазами он уловил усмешку в голосе Тэхёна. — Сейчас отдохнете немного и постараетесь для меня. ЧонУ хохотнул, ласково поглаживая Чонгука по груди. Тэхён мягко водил ладонями по его предплечьям. А Чонгук ощущал умиротворение от того, что теперь они наконец-то действительно все вместе.