Предательство

«Мисс Уотсон, возможно, вам лучше присесть» Брикс указывает на кресло, которое только что освободил незнакомый мне парень. Скрестив руки на груди, я с вызовом смотрю на него. Скорее случится всемирный потоп, чем я опущусь в это кресло. Брикс вздыхает и усаживается за свой стол, понимая, что дальнейшие разговоры со мной бесполезны. Это заставляет меня запаниковать еще больше — если директор решил отказаться от этого сражения, значит, грядет что-то куда более серьезное. «Мэллори, мы давно хотела поговорить с тобой на одну очень щепетильную тему» Брикс смотрит прямо мне в душу, и что то во мне подсказало, что добром это все не закончится. «Конечно Мистер Брикс, всегда готова послушать ваши щепетильные темы на счёт меня» Я стараюсь говорить очень вежливо, как это только возможно. Однако все усилия идут насмарку, потому что в моей жизни практически не присутствовали взрослые люди и в моем голосе отсутствует необходимая доля смирения, обязательного, по мнению старших, для возраста, в котором по закону еще запрещено употреблять спиртное. «Мэллори, скорее всего ты подозреваешь о чем сейчас пойдёт тема, но прежде чем ты начнёшь снова кричать и ругаться на меня, я бы хотел познакомить тебя с моим очень близким другом» Я вытягиваю шею, чтобы получше увидеть незнакомца. В кресле для посетителей кто-то сидит, однако все, что мне удается увидеть, это массивную челюсть и длинные, светлые волосы.Из за довольно темного освещения в этом помещения, я практически не видела никого вокруг. «Мэллори, это Майкл Лэнгдон» Директор умолкает, как будто это имя должно мне о чем-то сказать. «И что?» Я пытаюсь скрыть насколько мне дискомфортна нынешняя обстановка. Все это время этот Лэнгдон таращится на меня так, словно в первый раз видит существо женского пола. Тут до меня доходит, что мои скрещенные руки подпирают мою грудь, и я опускаю их и теперь не знаю, куда деть. «Мистер Лэнгдон является владельцем одной из исправительной школы в Британии» «Что происходит?» резко спрашиваю я. Для семнадцатилетней девушки, которая обращается к взрослым людям, мой тон может показаться неподобающим, но это обстоятельство, кажется, никого не волнует. «Даже не знаю, с чего начать, поэтому скажу прямо. Твои выходки в последнее время ставят под вопрос твое дальнейшее обучение в этой школе.Ты часто дерёшься со своими одноклассники, пропускаешь почти все занятия, доводишь своих учителей до состояния шока и не соблюдаешь, самые, на вид обычные, правила школы» Мистер Брикс беспокойно проводит рукой по волосам. «Так как твой отец погиб, а твоя мать не отвечает на наши сообщения, я посоветовался со всеми учителями, и принял решение, перевести тебя в школу для «детей с трудным характером», а Мистер Лэнгдон как раз таки, является владельцем одной из таких школ» Я замираю. Но только на мгновение. Его как раз хватает, чтобы шок превратился в негодование. «Дерьмо собачье!» Ругательство вырывается из моего рта прежде, чем я успеваю остановиться. «Моя мать записывала меня в эту школу. На всех документах стоит ее подпись.Она не просто так платит за обучение тут, вы не имеете права переводить меня!» Мое сердце колотится с бешеной скоростью, потому что на самом деле подписи ставила я — подделала мамин почерк.Моя мать умерла 3 года назад от рака.К сожалению в этом городе её знали как «богатую шлюху», поэтому практически никто не догадался что она мертва, большинство были даже рады её внезапному отсутствию. «Мэллори, у нас есть подпись от вашей матери, в ней гласит что мы вполне можем контролировать твоё обучение, она подписала его как только записала тебя в эту школу» «Что за чушь? Дайте мне посмотреть» Я подскакиваю к столу Брикс и выхватываю документы из его рук. Мои глаза бегают по страницам, не вчитываясь в текст, выхватывая отдельные слова: обучение, разрешено, без моего согласия. «Шлюха» «Возможно, если подойдет твоя мама, все прояснится» предлагает мистер Брикс. «Да, Мисс Уотсон, приведите свою маму, и тогда я не буду брать вас в свою школу» Наконец-то этот Лэнгдон заговорил .Однако в его голосе звучат стальные нотки. Ему что-то известно.Но я не собиралась так быстро сдаваться. «Значит вы будете моим папочкой? Я буду жить в вашей дерьмовой школе, пока вы будут меня трахать и как вы говорите, «перевоспитывать сложного ребёнка?» Мистер Брикс поперхнулась об собственную слюну, услышав мои слова.Но я не прекращала смотреть прямо на Мистера Лэнгдона.В его зеленых глазах читалось безразличие.Лицо совсем не поменялось, появилась лишь ели заметная ухмылка. «Мэллори, Мистер Лэнгдон не занимается такими вещами, он лишь перевоспитывает тяжелых подростков» Стоит отдать должное Мистеру Бриксу, который не стал меня отчитывать за сквернословие. «Вы знаете меня уже давно, неужели вы просто так отдадите меня в руки к незнакомцу? Я, мать вашу, выросла у вас на глазах!» Пока директор размышляет, я принимаю уверенный вид, глядя на него с высоты собственного роста. Мне не нужна новая школа и уж тем более не нужен человек который якобы исправит меня. «Хорошо, Мэллори, можешь вернуться в класс. Очевидно, что нам с мистером Лэнгдоном еще нужно многое обсудить» «К сожалению, Мистер Брикс, вы уже подписали документы по поводу перехода Мисс Уотсон в нашу школу, я бы не стал попросту терять время и посоветовал бы Мисс Уотсон собирать вещи и готовится к долгой дороге» «Пошёл нахуй извращенец!» «Довольно, Мэллори. Мистер Лэнгдон, это неожиданно для всех нас.Я должен быть уверен что Мэллори будет в надежных руках» «Вам известно, кто я, вы знаете о моей семье. Я бы не стал предлагать перевод Мисс Уотсон в нашу школу если бы сам этого не захотел.Зачем мне это? Всё наше семейство всегда помогало таким как Мисс Уотсон.Я заинтересован в помощи» «В мире полно извращенцев» язвительно парирую я «И у каждого множество причин сочинять всякие небылицы» Лэнгдон недоволен таким поворотом и снова начинает разглагольствовать о том, какая он важная персона и что Лэнгдоны никогда не лгут. Пока эти двое препираются, я выскальзываю из кабинета. Моя жизнь — это моя жизнь. Я живу ею. Я ею распоряжаюсь. Далеко мне убежать не удалось, и через пять минут, кто то очень крепко сжал мою руку. «Мисс Уотсон, а вы знали что сбегать и грубить не самое хорошое поведение для такой девушки как вы» «Пошёл нахуй!» Я быстро достаю баллончик из нижнего кармана и прыскаю содержимое прямо на лицо этого ненормального. Даже не дожидаясь реакции от Лэнгдона, я начала бежать, тольком и не понимаю куда сейчас направляюсь. Я снова в бегах. Такова моя жизнь. Иногда мне кажется: вселенная решила, что быть счастливой мне не положено.

***

«Я не стала бы звонить тебе если бы эта была шутка Дина!» Дина являлась одной из самых близких мне подруг.Она не считалась моей лучшей подругой, но рассказать ей я могла многое. «Не могу поверить что Брикс переводит тебя! Лэнгдон явно заплатил ему, так как сейчас вроде кризис среди таких школ как его» «Откуда такая информация?» «Шутишь что ли? Моя мама училась в такой же школе, и недавно она мне рассказала что из-за того что большинство родителей против таких школ, учеников практически не осталось» Я сажусь на край кровати, стараясь не разреветься от чувства бессилия, злости и, да, признаюсь, от страха. «А твоя мама не рассказала что там вообще происходит?» «Нет, каждый раз когда я хочу у неё спросить об этом, она резко переводит тему» Если даже мама Дины, бойкая женщина, не желает рассказывать о том что там происходило, то я даже не знаю что будет со мной. «Давай переведём тему.Выйдешь сегодня на работу?» Я зарабатывала на жизнь, танцуя у шеста в местном стрип клубе «Марионетка». Деньги платят хорошие, но не огромные. Последние несколько недель Дина уговаривала меня перебраться в «Чёрная вдова», где оголяются полностью. Я отказывалась, потому что не видела в этом необходимости. Но теперь она появилась. Я никогда не нуждалась в деньгах.Мама всегда находила богатых папиков и тем самым обеспечивала и себя, и меня. Но после её смерти все стало намного сложнее.Богатых папиков больше не было, как и денег на проживание. Поэтому понимая что выхода у меня больше нет, я устроилась работать в стрип клуб. Мне посчастливилось унаследовать фигуру моей мамы: не самые длинные ноги и осиная талия. Конечно, моя грудь не выдающегося четвертого размера, но Дина говорит, что ей нравятся мои торчащие сиськи первого, потому что они создают иллюзию молодого тела. Это, конечно, не иллюзия, просто в моем удостоверении личности значится, что мне тридцать четыре и зовут меня не Мэллори Уотсон, а Рита Смит. Вообще-то семнадцатилетней девушке непросто найти работу с неполной занятостью, где платят столько, чтобы хватало на обучение. Большинство предложений противозаконны: торговля наркотиками, проституция, стриптиз. Я выбрала последнее. «Слушай, Дин, я тут подумала о твоем предложении поработать в «Чёрная Вдова».Я готова принять его» «Черт, милая, это отличные новости»радостно восклицает Дина. «Сегодня вечером у нас как раз есть свободный выход. Будешь танцевать третьей. Наденешь форму ученицы католической школы. Клиентам это понравится» «Я скоро буду. Запиши на меня как можно больше приватных танцев» «Чёрная Вдова» та еще дыра, но куда лучше многих клубов в этом городке. Знаете, как говорят: «Откусите кусочек от этого протухшего цыпленка. Он не такой зеленый и заплесневелый, как другие блюда». К тому же деньги есть деньги. Весь день мне не давало покоя появление в школе Майкла Лэнгдона. Если бы у меня был ноутбук с подключением к Интернету, я смогла бы хоть что-то узнать о нем, но мой старый компьютер сломался, а денег на новый не было. Идти пешком в библиотеку, чтобы воспользоваться компьютером там, мне не хотелось. Глупо, конечно, но я боялась, что если выйду из квартиры, Лэнгдон будет подстерегать меня где-то неподалеку. Кто он такой? И почему он так хочет что бы я училась у него в школе? Я выбрасываю из головы Макйла Лэнгдона, потому что сегодня у меня дебют в «Чёрной Вдове» и я не могу допустить, чтобы какой-то незнакомец в костюме за тысячу долларов мне помешал.В стрип-зоне будет полно других мужиков, на которых мне нужно будет сосредоточиться. Клуб забит под завязку. Похоже, вечерняя программа со стриптизершами, облаченными в скромные католические одежки, привлекает много посетителей. Столики и кабинки на основном этаже все заняты, но VIP-ложа на балконе пустует. Что неудивительно. В нашем городке не так много VIP-персон — это же маленький городок, неподалеку от Лос Анджелеса. Здесь живут работяги, в большинстве своем представители низшего класса. Если ваш годовой доход превышает сорок тысяч, то в наших краях это будет считаться баснословным богатством. Поэтому я и выбрала это место. Дешевая арендная плата. Гримерная располагается в задней части клуба, и там уже вовсю кипит жизнь. Полуголые женщины оборачиваются, чтобы посмотреть, кто пришел. Кто-то кивает, кто-то улыбается, но вскоре все возвращаются к своим делам: закрепить чулки на поясе, нанести макияж перед зеркалом туалетного столика. И только одна спешит мне навстречу. «Клеопатра?» спрашивает она. Я киваю. Это мое сценическое имя в «Марионетке». Когда-то оно показалось самым подходящим. «Я Ханна.Дина попросила меня показать тебе что и как» В каждом клубе есть своя «мамочка» — постарше остальных, которая понимает, что проигрывает молодым, и решает быть полезной иным способом. В «Марионетке» это Фиона, стареющая крашеная блондинка, которая взяла меня под свое крылышко с самого первого моего дня. Ну а здесь — рыжая Ханна, которая непрестанно кудахчет, подводя меня к металлической вешалке с костюмами. Когда я протягиваю руку к школьной форме, она меня останавливает. «Нет, форма на другой раз. Пока надень вот это» И вот уже женщина помогает мне втиснуться в черный корсет со шнуровкой крест-накрест и кружевные черные трусики-танга. «И в этом я буду танцевать?» Я с трудом дышу в тесном корсете, что уж говорить о том, чтобы расшнуровать его со спины. «Забудь про верх» Ханна смеется, когда замечает, как я глотаю воздух. «Просто крути задом, покажи класс на шесте «Богатенький Ричи», и все будет хорошо» Я оторопело таращусь на нее. «Я не буду танцевать на сцене?» «Разве Дина тебе не сказала? Сейчас у тебя приватный танец в VIP-ложе» С этими словами женщина устремляется к другой танцовщице, а я застыла на том же месте, раздумывая, нет ли здесь какой ошибки. Мне нравится выдавать себя за крутую, и в какой-то степени так оно и есть. Я знаю, что такое бедность и голод. Меня вырастила стриптизерша. Я знаю, как постоять за себя, если вдруг придется. Но мне только семнадцать. Порой мне кажется, что я еще слишком мала для этой жизни и для этого места, в котором я оказалась. Порой я оглядываюсь по сторонам и думаю, что все это не мое. Но я здесь. Здесь, без гроша в кармане, и если мне так хочется стать обычной девчонкой, какой отчаянно стараюсь казаться, то я должна выйти из гримерки и «показать класс на шесте» для Богатенького Ричи, как изящно выразилась Ханна. Стоит мне выйти в коридор, как передо мной возникает Дина — корыстная женщина с густыми, чёрными волосами и добрыми глазами. «Ханна предупредила тебя о клиенте? Он уже ждет» Кивнув, я проглатываю ком в горле. «Мне же не нужно будет делать ничего необычного, да? Только приватный танец?» Дина усмехается. «Танцуй как хочешь, но если клиент тронет тебя хоть пальцем, Бруно вышвырнет его задницу на улицу» Я облегченно выдыхаю, услышав, что в клубе действует правило не трогать «товар». Танцевать для подонков всегда легче, когда знаешь, что их грязные ручонки к тебе не притронутся. «Ты отлично справишься, милая»Девушка похлопывает меня по руке. «И если он спросит, тебе двадцать четыре, договорились? Помнишь: здесь не работают те, кому за тридцать?» «А те, кому нет двадцати?» — чуть не вырывается у меня. Но я сжимаю губы. Наверняка Дине известно, что я солгала про свой возраст. Половина девушек здесь сделали то же самое. Пусть у меня тяжелая жизнь, но я никак не выгляжу на чертовы тридцать четыре года. Макияж помогает мне сойти за совершеннолетнюю. И то с трудом. Дина исчезает за дверью гримерки, а я, сделав глубокий вдох, иду дальше по коридору. Когда я выхожу в главный зал, меня встречает громыхание басов. Танцовщица на сцене только что расстегнула свою белую форменную блузку, и мужики сходят с ума, увидев ее прозрачный лифчик. На сцену летят долларовые купюры. На этом я и сосредотачиваюсь — деньги. Все остальное может катиться к чертовой матери. Хотя мысль о том, что придется оставить школу и учителей, которым, похоже, действительно небезразлично то, чем они занимаются, по-прежнему угнетает меня. Но я найду новую школу, в новом городе. Там, где Майкл Лэнгдон никогда не сможет… Я останавливаюсь как вкопанная. И тут же в панике разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов. Но уже слишком поздно. Лэнгдон шагает через затемненную ложу, и его сильная рука обхватывает мое предплечье. «Мисс Уотсон» негромко произносит он. «Отпустите меня» Я стараюсь говорить безразличным тоном, но мои руки трясутся, когда я пытаюсь разжать его пальцы. «Вы мешаете мне работать!» «Ладно. Тогда приступай» произносит Лэнгдон. Что? Его глаза насмешливо поблескивают, мужчина разворачивается и медленно возвращается к мягким диванам. Он садится, слегка раздвинув ноги, и, прищурившись, ждет. «Покажи мне то, за что я заплатил» Мой пульс ускоряется. Ни за что. Я не буду танцевать для этого мужика. Краем глаза я замечаю, как по лестнице в ложу поднимается Дина. Я с усилием сглатываю ком в горле. Мне хочется заплакать, но я не стану этого делать. Виляя бедрами, с уверенностью, которой не чувствую, я направляюсь к Лэнгдону. «Хорошо. Хочешь, чтобы я станцевала для тебя, папочка? Я станцую» Мои бедра начинают вращаться в такт музыке. В этот момент мое тело начинает жить собственной жизнью. Танец в моей крови. Это часть меня. Когда я была маленькой, мама, с трудом, отдала меня заниматься балетом и джаз-танцами. Я прозанималась три года, потом маме стало жалко денег, и она стала учить меня сама. Мама смотрела видеозаписи или ей удавалось проникнуть на бесплатные занятия в общественных центрах, откуда ее потом выгоняли. Возвращаясь домой, мама показывала мне все, что ей удалось узнать. Я люблю танцевать, и у меня это хорошо получается, но хватает мозгов не рассчитывать на танцы как на свою будущую карьеру — конечно, если только я не собираюсь зарабатывать на жизнь, танцуя стриптиз. Нет, я выберу себе работу, которая имеет практическую ценность. Бизнес или правоведение — то, что позволит хорошо зарабатывать. Танцы — глупая детская мечта. Когда я соблазняющим движением провожу руками по корсету, Лэнгдон издает стон.Немного опустив свой взгляд, я замечаю, как ему тесто в этих джинсах. Но он просил танец, он его и получит. Я откидываю волосы назад и выпячиваю грудь вперед, ощущая на себе взгляд Дины, которая затаилась в темноте. «Ну как вам Мистер Лэнгдон, все ещё думаете что сможете исправить меня в вашей дешевой школе?» Не замечая ничего вокруг, я медленно сажусь на него, тем самым обхватывая его своими ногами. «Мисс Лима, я видал девушек и похуже вас» Я не обращала внимание на его слова, продолжая сидеть на коленках Мистера Лэнгдона. И в тот момент мне пришла одна очень заманчивая затея. «Вы уверенны в этом Мистер Лэнгдон?» Переместив ногу, так что бы я обхватывала лишь одну ногу Лэнгдона, я села поудобней и принялась тереться об его ногу. Когда я начинаю двигаться вперёд, его лицо перекашивается, будто от неожиданности. «Это неправильно» Кажется, он чуть не подавился. «Вы все ещё хотите чтобы я училась у вас в школе, папочка?» «Сучка» рычит он «Мой отец ни за что бы этого не позволил!» Я не успеваю даже моргнуть, не успеваю зафиксировать в сознании его слова. Мужчина вскакивает на ноги, я подлетаю в воздух, и мое тело оказывается перекинутым через его широкое плечо. «Отпусти меня» ору я. Но он не слушает. Лэнгдон без усилий несет меня, словно я тряпичная кукла, и даже Дина, откуда ни возьмись появившиеся на его пути, неспособна ему помешать.