Теперь ты будешь рядом

Огоньки шумного города гаснут один за другим. Пусть этот город никогда не спит, но он будто бы устал. Устал, как и я. Достал из ящика старого стола пыльную, уже не раз прочитанную книгу с пометками, прилёг на мягкий диван, укрылся тонким ворсистым пледом и в полу дреме читал, позабыв о суете этого мира. И я бы забыла, если бы могла. Стройными рядами выстроились городские высотные здания, чьи крыши устремились высоко в небо. На одной из них была стройная, измученная фигура, принадлежащая мне. Я сидела на рядом с краем. Ближе, чем следовало. Пересохшие губы разомкнулись и выпустили порцию дыма последней сигареты, тлеющей в моей руке. По груди разлилась боль давно минувших дней. Она не была физической, но я могла её ощутить. А она категорически отказывалась покидать меня, следуя по пятам, куда бы я не подалась. Она стала моим единственным спутником, от которого нельзя было сбежать. Дотлевшая сигарета выскользнула между пальцев и полетела вниз. Я проследила за ней взглядом пока она не растворилась в сумерках. Тут достаточно высоко. В детстве я мечтала научится летать. Перед сном представляла как парю в воздухе над родным городом, но очень боялась высоты. Бояться высоты, мечтая о полете. Как иронично, правда? Когда во сне мне удавалось понять что сплю, я нетерпеливо бежала на крышу по лестнице и затаив дыхание прыгала. За спиной образовались невидимые крылья и я поднималась вверх, ощущая потоки ветра на лице и рвущееся наружу чувство свободы, освобождения. Но стоило вспомнить о своём страхе высоты, и лишь мысли промелькнуть в голове: "о нет, я могу упасть!" Как невидимые крылья за спиной пропадали и маленькое тельце летело вниз. За секунду до падения сон прерывался и маленькая я просыпалась, все ещё до конца не веря что это был всего лишь сон, а потом её убаюкивали тёплые, родные руки мамы, которая повторяла: -Это был всего лишь сон. Всё хорошо, родная, я здесь, я рядом. Головка дочери поднялась выше, что бы посмотреть на лицо самого дорогого ей человека на свете. -Мама, ты всегда будешь рядом? -Я всегда буду рядом, обещаю. И дочь засыпала, наивно веря каждому слову матери. Никогда не говорите таких слов. Вы их не сдержите. Забудете. Исчезните из жизней людей, которым не посчастливилось их услышать. А люди не забудут. Эти слова станут их проклятьем, как стали проклятьем несозревшего подростка, стоящего у могильной плиты и повторяющего про себя: "ты обещала, что будешь рядом. Ты обещала мне" Прошли года, но эти слова не забываются и эхом отдаются в моей голове каждый день. Я никому ничего не обещала, не заверяла что буду в чьей-то жизни достаточно долго. Я никому не дорога. Но я всего лишь не врала. Неужели людям так нужна эта ложь? И только услышав её, они решат полюбить тебя, быть с тобой? Когда-то отец сказал мне: "людей, говорящих правду, мало кто любит" Он был таким. Говорил правду, колющую глаза и за это его не любили. Он был щедр, открыт и мудр, но не был лжецом, которых все обожают. Когда я поступала плохо, он без стеснения и оправданий говорил мне об этом, но добавлял: " я не буду осуждать тебя если ты упадёшь. Я буду осуждать тебя, если ты не встанешь" Пожалуй, теперь он может меня осудить. Я не встаю, а лишь погружаюсь всё глубже и глубже с каждым днем. Он не давал пустых обещаний. Может поэтому уход матери я пережила болезненнее. Точнее сказать, не пережила. "всё, что не убивает - делает сильнее" - вторили мне все вокруг. - "ты сильна девочка" Снаружи, может быть так и казалось, когда я без истерик посещала одно последнее прощание, за другим. Но это ни разу не значило что я сильная. Я всего лишь понимала что сделаю только хуже если начну биться в истерике, когда уже ничего нельзя изменить. Но я истерила. Одна в своей комнате. Не била посуду и не кричала. Только проливала на подушку одну солоноватую слезинку за другой, не в силах остановить этот поток. Поток мыслей в голове и слова: "ты обещала что будешь рядом. Ты сорвала" Слишком тяжёлые 2 года моей жизни. Слишком много покинувших меня людей за такой короткий срок. Что случилось с остальными - я не знаю. Я думала что смогу сбежать, начать заново. Но нельзя сбежать от того, что тебя убивает. Нельзя сбежать от самой себя. Я сама себя убила. Я не была такой сильной, как думали утешающие родственники, пока я бездумно пялилась в одну точку, совершенно не слушая их. Я не сильна и сейчас, спустя несколько лет сидя на краю крыши, вспоминая события, когда-то сломавшие меня. Я встаю с холодного бетона и подхожу ближе. Во мне снова борятся страх свободного падения и желание научится летать. Дуновение ветра упирается в спину, подталкивая к обрыву и развивая пряди перед моим лицом. Я делаю маленький шаг. "если ты запуталась, всегда возвращайся к началу" Слова моего отца. Но куда мне возвращаться? В роковой день смерти матери? Переживать это снова? Нет, я не хочу. Делаю глубокий вдох и ещё один шаг. Нащупываю в кармане ветровки записку, завернтую в салафан, дабы она точно уцелела. На ней записана моя последняя воля. Просьба о том, что бы меня кримировали, а прах развеяли над этой самой крышей, что бы пролететь над землёй ещё раз. Мне нет нужны в могиле. На неё некому ходить. Я оборвала все возможные связи и единственные, кого ненадолго позаботит моя смерть - патологоанатом, полицейские и прохожий, который вызовет их, обнаружив на асфальте тело, лицо которого уже наврядли можно будет распознать. Для этого рядом с запиской с кармане будут лежать заботливо приготовленные документы, подтверждающие личность. Последний шаг. Нога зависает в воздухе. Ветровка спускается вниз по плечам и на них открываются две татуировки. По ангельскому крылу на каждом. Я сделала их сразу после совершеннолетия. Запечатала в них двух людей, когда то бывшими моими ангелами-хранителями. Я раскидываю руки по сторонам и поток воздуха поткает меня в бездну. Ветер светит ушах и растрепывает волосы. Я пересиливаю себя и открываю глаза, что бы увидеть то свободное падение, которого боялась всю свою жизнь, если можно назвать это жизнью. Тело движется вместе с потоком воздуха и разворачивает меня лицом к дому, с крыши которого я прыгнула пару секунд назад. Я могу лицезреть свое отражение в панорамных стёклах квартир. Рука отражения тянется ко мне, будто хочет схватить и остановить полет, но его безжизненные, потухшие глаза уверяют меня в обратном. Ему плевать. Тогда, смотря в свои потухшие глаза, светящиеся когда то любовью ко всему миру, я поняла насколько жалким было моё существование. Не жизнь - существование. Я отвела взгляд, не в силах больше думать и смотрела вниз. Я не групируюсь как во сне. Не зажмуриваю глаза. Я лишь жду спасительного приближения тротуара и желанного забвения. В темноте или в увиденном свете в конце тоннеля или что там ещё говорят люди - не важно. Я достаточно измучилась и достойна спасения в этом забвении. Несколько секунд длиною в вечность, пожалуй это были самые длинные секунды моей жизни. Остаётся около десятка этажей и мои глаза в удовольствии прикрываются. А потом я слышу мимолетный хруст собственных костей. Это последнее что я слышу. Я не ощущаю боли. Ни физической, ни душевной. Всего доля секунды и звуки мира замолкают. Темнота. Темнота и спокойствие. "теперь ты будешь рядом. Как и обещала".