Замри и притворись человеком

      Смерть Лейлы, а вернее то, как она её встретила, – не было ни единого шанса, что это не оставит неизгладимый шрам на душе тех, кто стал тому свидетелем. Но, как бы то бесчеловечно не звучало, случившееся – лишь крохотная часть ужасающего катаклизма, явившегося из ниоткуда. Власти старались скрыть информацию, но короткие видео уже заполонили интернет и осталось совсем мало тех, кто ещё не знал, что произошло в одном из кварталов чистокровных.       Серое небо, под которым средь могильных плит по дорожке идёт Рома, одетый в спортивный костюм с капюшоном, держа руки в карманах, с опущенной головой погружённый в мрачные мысли.       «Хозяин»? «Король школы»? «Один из сильнейших»? Обычный юноша, на голову которого свалились события, что нельзя так просто понять и принять. Казалось, прямо в душу бросили гранату, взболтали в общую кашу взгляд на мир, принципы и убеждения и перевернули с ног на голову всё, что он знал. Рома жалел, что так и не сумел переспать с Лейлой и жестоко истязал себя за низменные мысли в такой ситуации; сгрызал сердце, что так и не набрался духу признаться в любви; хотел отомстить и представлял множество ситуаций, как защищает и спасает её от смерти. Злоба, отчаяние, бессилие и непонимание нависали над душой.       Рома подошёл к могиле со свежими цветами, где на корточках сидела старшеклассница в розовой куртке.       - Привет.       И самым невероятным, пугающим и неясно откуда взявшимся была даже не учинённая под боком резня существ, считавшихся высшей расой, а что во всех их кварталах по всему миру на месте чистокровных находили всё больше недвижимых иссохших тел с замершими сердцами.       - Привет…       Грим, дочь чистокровной, Королева школы, ныне самая обыкновенная немощная и беззащитная девочка человеческой расы. Если бы судьба была благосклонна, будь она хоть чуточку милостива, сложись всё немного иначе, Лейла стала бы такой же и не познала смерти от рук Палача.       - Как ты?       Раньше Рома считал Грим своей соперницей и даже врагом, но теперь, как никто другой, понимал её, ведь оба они испытывали к Лейле одинаковые чувства.       - Угадай, блять, - взгляд тяжёлый, красные глаза, сразу ясно, что Грим недавно плакала. – Прости.       - Забей.       Рома сел рядом, наплевав, что земля холодная.       - Ром…       - М?       - Ты понимаешь хоть что-нибудь? – Грим поступила аналогично и, держась ладонью за лоб и хмурясь, слегка мотала головой. – Что, блять, случилось? Что за ёбаный, нахуй, пиздец произошёл?       Рома подбирал слова, строил предложения, но сказал лишь:       - Блять. Я не знаю. Блять… Я… не знаю, что ответить.       Грим, глядя на могилу Лейлы, сперва дёрнула нижней губой, а затем скрипнула зубами.       - Ром.       - Что?       - Я хочу убить его. Яйца, сука, с корнем вырвать, тварь ебучая, чтоб его мать и дети в муках подыхали, - она не могла придумать таких злых слов, чтобы описать и выплеснуть всё то, что кипело внутри.       - Я тоже.       - Хуесос сраный, ненавижу блять. Блять… Блять! – Грим вновь заплакала, закрыв лицо ладонями.       Рома молча сжал зубы и опустил взгляд, не найдясь что сказать, чтобы хоть как-то утешить её.       - Ром, скажи честно, какого было драться с этой тварью? – опять скорбь сменилась искажённой злобой гримасой.       Он и не собирался лгать и приукрашивать и ненадолго задумался, только лишь чтобы всё чётко вспомнить.       - Если прям честно, не думаю, что он даже начинал драться со мной всерьёз.       - А если вдвоём? Ножами его зарезать? Птенчика и Дэна тоже впряжём.       - Грим, - Рома с болью от злобы и печали выдохнул, - я не уверен...       - А если в глазницы, к примеру?       - Я тоже хочу его прикончить, Богиня видит, всем сердцем, сука, желаю, но… Блять…       Грим с рыком выдохнула, зажмурившись, а затем резко открыла глаза и спросила:       - А сестра его? Как её там зовут… Ну кошко-девка которая. Давай её пресанём? Узнаем хотя бы, что это за мутант ебучий.       - Она в школе давно не появлялась, хуй знает, может, прячется где-то или дома сидит.       - А где она живёт?       - Тоже не ебу.       - А друзьяшки её?       - Кстати, да. Надо будет обкашлять с ними пару вопросов.       Они замолчали, глядя на могилу Лейлы.       - Кстати, Ром, думаю, мне надо кое-что тебе рассказать об этом ублюдке.       - Что?       Рома терпеливо ждал, пока Грим искала что-то в телефоне.       - Читай.       Он так и поступил. На телефоне была часть её переписки с Лейлой.       - И… чё? Чё я должен прочитать? – Рома не скрывал непонимания, но затаил глубоко в душе ростки обиды и зависти, что Лейла делилась душевными переживаниями с Грим, а не с ним.       - Видишь, что она пишет?       - Что… боится его?       - И не понимает, почему. Со мной была вот ваще ровно такая же хуйня, которую Лейла описывала.       - Чё? В смысле?       - Помнишь, когда ты только вернулся в школу? Когда ещё он на колени тебя перед сеструлькой своей поставил.       - Угу, - Рома кивал и внимательно слушал, не показывая ни стыда, ни недовольства.       - Мы тогда с Дэном и тобой пошли его опускать.       - А-а-а, да, вспомнил, у тебя ещё тогда понос внезапный случился, - слегка усмехнулся Рома.       - Ага, - а вот на лице Грим не промелькнула и тень улыбки. – Я напиздела. Я тогда не срала, а дико сралась.       - Э? – нахмурился он.       - Понимаешь, я… словно смерть свою увидела. У меня тогда мандраж час не проходил. И так было каждый раз… - Грим опустила голову и с закрытыми глазами покачала ей. – Рома, я его по всей школе шарахалась.       - Чё? – Рома нахмурился ещё больше.       - Я знаю, как это звучит, но… - Грим начала с распахнутыми глазами тыкать пальцем в сообщения в телефоне. – У Лейлы было то же самое! А ПОТОМ ОН ЕЙ ГОЛОВУ, БЛЯТЬ, ОТОРВАЛ!       - Успокойся, я тебе верю, просто это немного странно.       - Немного?! Да это пизда какая-то! Какого хуя Лейла лежит в могиле?! Какого хуя чистокровные начали дружно помирать?! КАКОГО ХУЯ Я СТАЛА ЧЕЛОВЕКОМ?!       Нельзя так говорить, но хорошо, что мама Грим умерла, когда та была маленькой, и сейчас нет ещё одного, по кому можно лить слёзы.       - Грим, - Рома хотел положить ей руку на плечо и обнять, но не осмелился.       - Что, нахуй, происходит?! Что, блять, произошло?!       - Грим…       - Ненавижу… Всех ненавижу… Богиня… за что ты нас наказываешь…       Но Грим сама упала в руки Ромы, заплакав, а он не отталкивал, лишь заключил в объятья и положил лоб на макушку, закрыв глаза.       ***       Чей-то голос звучал из ниоткуда и отовсюду одновременно, разносясь эхом по горящим руинам, но то был шёпот, который невозможно расслышать. С одной стороны орда уродливых и ужасающих тварей, а с другой у закрытых ворот на мосту, окружённый трупами людей и этих же монстров, всего один человек.       Венера продолжала вслушиваться, но не могла разобрать слов, хоть и стояла рядом. Дыхание у него прерывистое и отдаётся хрипами и одним богам известно, почему истекая кровью от стольких тяжёлых ран, он всё ещё мог стоять.       Снова что-то прошептал себе под нос.       Побледневшая кожа, пустеющий взгляд, Венера буквально видела, как жизнь вытекает из тела и одна лишь сила воли хоть как-то удерживает её.       Он еле раскрыл каменеющие веки, но поднять топор и сделать хоть шаг вперёд так и не смог.       - Надо же. Было бы очень расточительно позволить тебе умереть.       Невнятный шёпот, ощущающийся как крик повторялся из раза в раз.       - Мы…       Вдруг Венера смогла что-то расслышать.       - Х… Хра…       Казалось, вся оставшаяся сила уходила на то, чтобы суметь произнести что-то.       Венера сначала удивлённо подняла брови, а затем недоумевающе свела их, ведь когда его бездыханное тело упало, пространство вокруг не начало плыть, лишь все трупы, чудовища и этот мужчина испарились, оставив её один на один с искалеченными руинами.       - Собачка, куда тепе… Собачка? – она стала оглядываться, зелёного волка нигде не было.       Не сказать, что Венера напугалась, скорее, сердце чаще забилось от беспокойства.       «Он погиб, как герой», - подумала она, неспеша бредя по мосту, сперва оглядывая две статуи воинов в сплошных доспехах, стоящих напротив друг друга, а затем на огромные ворота, у которых пал мужчина.       Неизвестно, сколько прошло часов, дней или недель, но Венера успела несколько раз перевернуть мнение о нём: поначалу боялась, потом в чём-то подозревала и бранила, теперь же испытывала глубочайшее сочувствие, смешанное с уважением.       «Надеюсь, люди победили этих монстров».       Тяв!       Венера резко развернулась.       - Со… Собачка?       Именно что собачка. Не призрачный зелёный волк, а маленький самый обыкновенный щеночек.       Тяв!       - Милафка!       Венера села на корточки и с розовеющими от умиления щёчками погладила слегка виляющего хвостом с высунутым языком щенка, но продлилось это недолго, очень скоро он куда-то побежал, а когда развернул мордочку и увидел, что она за ним не следует, тявкнул:       Тяв!       - Мне идти за тобой?       Тяв! Тяв!       - Хорошо, только не так быстро!       Щенок вёл её куда-то со склона, осторожно прыгая с камня на камень, и с каждый сделанным Венерой шагом руины за спиной исчезали, над головой всё чётче виднелось затянутое дымом, плывущим словно множество змей, тёмно-багровое небо, а пред взглядом являлись редкие покошенные мёртвые деревья и лужи, пруды и речки чёрной густой зловонной жижи.       - Фу-у-у! – брезгливо скривилась Венера, когда случайно коснулась ногой ветки куста, заляпанного этой дрянью.       Щенок не обращал на неё внимания, замедлил шаг и постоянно махал мордочкой, что-то усердно пытаясь найти.       - Тут воняет… Собачка, где мы?       В ответ щенок грустно пискнул.       Венера удивлённо и немного с завистью подметила, что слизь никак не марала его, а вот к ней приставала нагло и бесцеремонно.       Тяв! Тяв! Тяв!       Вдруг щенок уставился в одну точку, затявкал и рванул со всей скорость, что могли дать маленькие лапки.       - Что? Что там? Подожди меня!       Венера побежала следом, утопая ступнями в мягком скользком грунте, пару раз упала, всё больше покрываясь вонючей жижей, но оба очень быстро встала и продолжила нагонять щенка.       Тяв!!! Тяв!!! Тяв!!! Тяв!!!       Он остановился у чёрного густого пруда и неистово затявкал.       - Что… Кто это?..       Венера, хмурясь, смотрела на неподвижно плывущего лицом вниз белокурого маленького мальчика в белой майке и шортах. Хоть слизь была совсем рядом, прямо у одежды и кожи, но никак не могла прикоснуться к нему.       ТЯВ!!! ТЯВ!!!       Венере дала себе смачную ментальную пощёчину за промедление и без лишних вопросов и раздумий бросилась в пруд и под яростное тявканье поплыла к мальчику. Слизь сковывала движения, замедляла, стремилась затянуть на дно и сожрать, но Венера, стиснув зубы, тяжело дыша, собрав всю силу, которая только была, не тонула, не останавливалась и подбиралась всё ближе. А затем схватила под руку, поплыла к берегу и с лёгким удивлением обнаружила глухо рычащего, впившегося и тянущего её за рукав щенка. Конечно же, едва ли бы у него хватило сил, чтобы хоть как-то помочь.       - Кха!.. Кха!.. Кха!.. – кашляла и глубоко вдыхала воздух Венера, стоя на четвереньках.       Тяв! Тяв! Тяв!       Хоть они все и выбрались, но щенок тявкал то на Венеру, то на мальчика не радостно, а тревожно.       - Я в порядке, - сделав последний глубокий выдох, грязная, покрытая с ног до головы чёрной слизью Венера доползла до мальчика и ахнула.       Это был он, тот самый, которого она встретила, только начав путь. Который просил о смерти и заживо сгорел у неё на глазах…       Венера осторожно положила ладонь ему на грудь под непрекращающееся тявканье и тревожно посмотрела на лицо. Красивый, совсем не страшный и, судя по всему, не собирается кричать и сгорать.       А щенок тем временем громко тявкал ему прямо в ухо.       - М-м… - Венера резко убрала руку и отшатнулась, когда мальчик покривился и зашевелился. – Бобик, пожалуйста, потише…       На удивление, щенок послушался и, на смену тявканью, неистово завилял хвостом.       - Ох… - простонал он, тяжело сев и взявшись за лоб ладошкой. – Как же голова болит…       - Братец, с тобой всё хорошо? – осторожно спросила Венера.       Вместо кровоточащих пустых глазниц на неё посмотрели сияющие озёра.       - Ты..? Я тебя не знаю, - всё ещё немного хмуро и с туманной дымкой в голове оглядел её мальчик.       Тяв! Тяв!       - О? – удивлённо поднял он брови, кивая щенку.       - Ч-что такое?       - Бобик говорит, ты меня спасла, - и тогда Венеру осветили лёгкой доброй улыбкой. – Спасибо… - он остановился и задумался. – А кто ты, кстати?       - Я Венера, - она немного замешкалась, но всё же пожала протянутую руку и, само собой, не смогла её испачкать.       - А я, - мальчик поднялся и размял спину с шеей, - Человечность.       - У тебя странное имя, братец, - подняв бровки, склонила голову вбок Венера.       - А у тебя очень красивое, - он продолжал сиять в скромной улыбке.       Тяв! – согласился Бобик.       Венера опустила голову больше стыдливо, нежели смущённо, делая себе затрещину, что нагрубила, но мальчик даже не обращал на неё внимания и, удручённо качая головой, оглядывался.       - Ой-ёй-ёй… Как же тут грязно… - недовольно посмотрел на Венеру. – И ты тоже вся измазюкалась.       Она непонимающе смотрела на подходящего мальчика, затем ойкнула и зажмурилась, получив щелбан, а когда открыла глаза с приоткрытым ртом обнаружила, что вся слизь стекает вниз, не в силах хоть как-то задержаться на волосах, теле и одежде.       - Ух ты. Спасибо!       - Не за что, - он не улыбался, ведь смотрел на окружающее их непотребство. – Если бы и здесь всё вычистить было так же просто…       - Братец Человечность, - Венера поднялась, смахнув последние остатки слизи, - а где… «здесь»? Где мы? – хоть Бобик уже отвечал, но ей не дано понимать, что он говорит.       Мальчик печально вздохнул и сказал:       - На моей полянке.       - Полянке? Больше похоже на… болото?       - Угу, - он присел, разрыл небольшую ямку и достал увядшую покрытую слизью ромашку. – Беда… Бобик, сколько времени прошло? И что случилось? Я почти ничего не помню…       Тяв! Тяв! Тяв-тяв!       Венера смотрела то на активно «рассказывающего» о чём-то щенка, то на внимательно слушающего кивающего с серьёзным лицом мальчика.       - Беда-а, ох беда-а-а… Что же я натворил…       - «Ты» натворил, братец? – не поняла Венера.       - А кто же ещё?! – вскинул руки мальчик. – Оставил братьев и сестёр совсем одних! Бросил их! Слепой дурак… Они же слабовольные идиоты поголовно! Вот всегда так было, только из ежовых рукавиц выпущу, сразу дерьма наворотят!       - Эм-м-м...       А Венера ожидала каких-то других слов о своих братьях и сёстрах от светлоликого мальчика с именем Человечность? Ненависть с гневом, к примеру, в конце концов, можно не только любовью потушить, но и просто жестоко избить, переломать руки с ногами и заставить подчиняться. А итог-то будет одним и тем же: человек улыбчивый и спокойный.       Бобик слегка ударился лобиком о его ногу, что-то тихо проскулив.       - Не нужно меня оправдывать, дружок, - потрепал мальчик щенка за ушком, печально улыбаясь.       Тяв, тяв?       - Кстати, да, - он слегка ударил себя по лбу и посмотрел на Венеру, когда услышал вопрос Бобика. – С этим переполохом я совсем забыл уточнить…       - Что случилось? – запереживала она.       - Бобик спрашивает, кто ты?       - Я…       - Нет, мы поняли, что ты Венера, но… кто ты, Венера?       Она впала в ступор, не зная, как и что отвечать.       - Да просто Венера… Ученица старших классов.       Мальчик с Бобиком переглянулись.       - И как, позволь спросить, просто Венера-ученица старших классов попала сюда?       Венера задумалась, а затем сказала:       - Я умерла, а потом дядя кот велел найти какой-то путь к тому, кто поможет вернуть мне братика. Или меня вернуть к братику?.. – серьёзно задумалась она. – А! Потом появилась зелёная собачка и привела к Бобику, а Бобик привёл к тебе. Собачку, кстати, тоже Бобиком звали! - хорошо, что Венера не заметила, что щенок посмотрел на неё, как на недалёкую.       - А-а… Ага. Хм? Так… А кто твой братик, к которому тебя нужно вернуть? Или наоборот.       И внезапно этот вопрос оказался в разы сложнее предыдущих. А ведь правда, кто? Перед глазами всплыла убитая Лейла, учинённая резня, а затем… лёгкая улыбка на грубом лице, тёплый взгляд тёмно-зелёных глаз и нежные объятья сильных рук и такое же поглаживание по голове.       - Мой братик, он… Добрый! Но иногда бывает немного вспыльчивым… - ага, совсем чуточку вспылил и невольно брошенной в сердцах ладонью случайно убил бога и обрёк его творения на гибель. – Его Флинн зовут… А! Ещё в школе его Палачом стали называть, когда надавал негодяям по шее! Хи-хи-хи.       Тяв???       - Ты сестра Скитальца? – брови мальчик полезли на лоб. – Не знал, что у него есть сестра… И никогда бы не подумал, что встречусь с ней… здесь. И при таких обстоятельствах. Вот уж точно, у судьбы есть чувство юмора.       - А? – Венера ответила тем же жестом, но более скромным.       - Что ж, ученица старших классов Венера-сестра Скитальца, я в любом случае обязан тебе за помощь, - уверенно кивнул мальчик сам себе, – но не совсем понимаю, как именно тебе помогать в ответ.       - Я тоже… Нет, подожди-ка! Дядя кот говорил, что у меня есть какая-то животная сущность, а тот, кого он сказал найти, умеет воскрешать зверей.       Мальчик с Бобиком посмотрели друг на друга.       - Венера, эти твои ушки и хвостик… Может быть так, что ты не сестра, а питомец Скитальца?       - Э-э-э-э?! Никакой я не питомец! – возмутилась она.       - Хорошо, хорошо, просто спросил, - поднял он ладони. – А по поводу «воскрешения» – да, это возможно, только просить тебе об этом надо не меня. Вернее, меня, но не здесь. Хотя, раз ты уже тут, «воскрешать» тебя не потребуется.       Венера сначала свела брови, переваривая сказанное, а затем глаза резко стали распахиваться, когда она что-то поняла.       - Так это тебя я искала?!       - Судя по тому, что ты рассказала, меня, но не совсем меня.       - Я ничегошеньки не поняла, - хлопнула ресничками Венера.       Бобик удручённо покачал головой, а мальчик с улыбкой вздохнул.       - В общем, Венера, врать не буду, дела у нас обстоят паршиво, я могу только пообещать, что буду стараться изо всех сил.       - Ха? – она склонила голову набок. – Братец, стой, куда ты! – и крикнула в спину уходящему мальчик.       Он повернул голову и с серьёзным лицом сказал:       - Надо поговорить с братьями и сёстрами.       - А… А мне-то что делать?       - Тебе? – мальчик хмыкнул и широко улыбнулся. – Можешь пока тут прибраться.       - Чего? Прибраться? – Венера оглядела чёрное болото и поёжилась. – Как?..       И стоило спросить, как рядом появились принадлежности для уборки.       - Понятно…       - Да не грусти ты, Бобик тебе поможет!       Тяв!       - Ох-х…       - А, и ещё кое-что, Венера.       - М?       - Хотя... Не, ничего.       - Ха? - снова склонила голову набок.       ***       Когда у тебя в запасе вечность, с тобой произойдёт все, что может произойти, но есть вещь более могущественная, чем даже бесконечность: кровная дочь вселенной, перенявшая саму суть матери, мертвенно холодная, невозмутимая, беспристрастная, безразличная ко всему и всем случайность. Ты можешь сколько угодно пытаться выбросить наивысшее число на костях, но если она того «пожелает», никогда не увидишь шестёрки. Можно сколько угодно разглагольствовать о невозможном, ссылаясь на незыблемые законы мироздания, но по её «прихоти» на мёртвых звёздах рождается жизнь, а одноклеточные организмы становятся богами. И именно по её вине случилось немыслимое – Оракул ошиблась. Кто бы мог помыслить, что в пророчества, в саму судьбу вмешается всего одна крошечная незначительная деталь, но которая ознаменует гибель эльфийской расы.        Портал открыт, нужно лишь шагнуть, но Владыка беспокойно глядит, как Марик застыл на месте и с опущенной головой пристально смотрит в него, роняя изо рта капельки чёрной слизи. Давно на лице не было части доспеха из-за постоянных неконтролируемых приступов кашля и изредка рвоты, отчего каждый мог видеть лишённые губ зубы.       Владыка не сомневался в безупречности плана, ведь предложил его Марик: обмануть и спровоцировать Палача, избавиться от орков, принести Дочь Идраллы в жертву, чтобы хватило энергии для портала между мирами, в итоге совсем не останется «еды» и состоится битва один на один. Но вот всё готово и Марик бездействует, глядя как эльфов поочерёдно отправляют на перерождение, уничтожают последний оплот их надежды и сжигают Менденгрот.       - Не понимаю…       - Сэр?..       Владыка сглотнул слюну и попятился на шаг, когда Марик отхаркнул кусок слизи и немного закачался в головокружении.       В чём наша цель?!       - Где ты, скотина?! – вдруг он стал метаться из стороны в сторону, резко оглядываясь, окончательно забыв, что собирался делать.       Каков наш девиз?!       - Кто это говорит?!       Владыка не осмелился напоминать и хоть что-то говорить.       Кто мы такие?!       - Закрой пасть!       В чём наша цель?!       - ЗАТКНИСЬ, СУКА!       Каков наш девиз?!       - А-А-А-А!!! – заорал он, схватившись за голову.       Убей.       Да кого убить-то?!       Убей.       Перед глазами лишь туман. Силуэты размыты.       Кто мы такие?!       Мы… Кто «мы»? Мы?.. Кажется…       - Мы… Мы…       В чём наша цель?!       Цель… Нет, это не таракан. Это черви. Они под кожей. Блюют. Сжирают. Щекочут.       - Наша цель – это… это…       Каков наш девиз?!       Убей.       Марик рухнул на четвереньки и стал заблёвывать пол чёрной слизью.       Громкий крик армии разнёсся по горящему Менденгроту, когда Аргош Завоеватель поднял голову Дочери Идраллы. Эльфы истреблены, а жалкие остатки выживших обречены стать рабами. Зверь не явился на помощь, ведь некому было его призвать. Никто не явился на помощь.       - Сэр, вы в порядке?       Уже каждому становилось ясно, что он сходит с ума, сражаясь с кем-то внутри. Но кто выигрывает? И что принесёт победа или же поражение?       - А как, блять, сам думаешь? – тяжело выдыхал Марик, поднимаясь на ноги. – Похуй. Пошли, призывать… - и остановился, посмотрев в портал. – Статуя, сколько времени прошло?       - С какого момента, сэр?       - Когда отрыл портал.       - Думаю… где-то полтора часа?       По спине Владыки пробежал совсем не гипотетический холодный пот, когда Марик медленно повернул голову и впился в него взглядом.       - Ты полтора часа стоял, смотрел и нихера не делал?       Он побоялся сказать, что всё это время боялся.       - Я… Простите.       - Простить? Простить…       Не ясно, что было бы более жутким: ожидаемые Владыкой пугающие эманации и угрозы смерти за просчёт или пришедший заместо непонимающий взгляд с щепотками равнодушия и безумия.       - Простить… Кого простить? Погоди… что ты сейчас сказал?       Владыка сглотнул и всё же отважился ответить:       - Я попросил прощения, что не приводил вас в чувство все полтора часа…       - А-а… А. А? Ну да… Надо бы тебя простить… Наверно.       - А что с Палачом?..       - Палачом? А что с ним?       - Я имею в виду, что нам с ним теперь делать? Не призвали ведь…       - Действительно. Что же нам с ним делать?       Владыка не знал, куда девать глаза и всего себя, ведь Марик задал этот вопрос цветку, на который ронял капельки слизи сквозь зубы. Всё-таки прежний он был куда менее жутким, ведь непредсказуемость его действий пугает сильнее.       Кха. Тьфу.       - Статуя, чем пахнет?       Владыка ненадолго замешкался, но всё же неуверенно подошёл и понюхал протянутые пальцы со свисающей с них чёрной густой жижей.       - Н-ничем?..       - Пахнет импом, - обтёр Марик ладонь о одеяния Владыки.       - «Импом», сэр?       - Угу. Такая же вонючая. Кажется, я простудился, - снова обратился он к цветку.       - Похоже на то… - но ответил за него Владыка.       Он невольно увёл взгляд в сторону, когда Марик неспеша повернул голову.       - Кто мы такие?       - Мы?.. Мы… Думаю, мы…       - Видишь, статуя тоже не вдупляет, что за хуйню ты несёшь.       Владыка вновь сглотнул, ведь Марик вновь разговаривал с уже завявшим из-за слизи цветком. Так и стоял, а потом пошёл на выход.       - Сэр, у вас будут какие-то приказы?..       Марик повернулся, отрыл было рот, чтобы что-то сказать, но сначала молча застыл, затем поднял указательный палец, а за этим и опустил.       - Ну да… Приказы. Надо бы тебе что-то приказать…       И на этом вышел из комнаты Владыки.       Топ. Топ. Топ. Топ.       Шагал Марик с пустым взглядом сквозь всё, пока не дошёл до одной из дверей и уставился на неё.       - Господин, я вашу ауру всегда узнаю, - послышалось за дверью. – Заходите, не стесняйтесь.       Мелена сидела на диване, скрестив ноги, и улыбалась краешком губ, а брови поползли наверх, ведь Марик, зайдя в комнату, сначала стоял в проходе, после стал медленно подходить и всё это время неотрывной смотрел на её совсем не скромно закрытый увесистый пятый размер. Вот только смотрел он не на грудь, а то, что было за ней, и не смотрел, а слушал.       - Суккуб... – вдруг пробормотал он.       - М-м-м~? – Мелена, хоть грудь и так было прекрасно видно, всё равно немного наклонилась вперёд.        - Ты воняешь импом. Но сердце у тебя бьётся, не как у импа.       - Я сочту это за комплимент~.       - А ещё ты выглядишь, как человек.       - Наверное… тоже сочту комплиментом.       Глаза Мелены стали раскрываться ещё шире, ведь Марик, не испуская никаких пугающих и подчиняющих эманаций, сел рядом на кровать и склонил голову. Ах, как жаль, что у него вместо глаз горящие угли и не получится через них хоть что-то увидеть…       - Не знаю, кто вас создал, но вы не суккубы, вы – какая-то неумелая насмешливая пародия на них.       Мелена могла бы посчитать это очередным оскорблением, вот только ни интонации, ни взгляд не говорили об этом.       - Я видел настоящих суккубов и инкубов. Они – олицетворение похоти. Похоти, не в смысле ебли, а желаний и зависимостей, которым невозможно сопротивляться, которые разрушают и убивают изнутри. Они – их воплощение. В них нет красоты, нет притягательности.       Она медленно неуверенно потянула руку к ладони Марика и с радостным удивлением обнаружила, что тот позволил его коснуться, а вернее никак не реагировал на прикосновение.       - Суккубы, да не красивые? Тогда какие?       Марик скрипнул зубами, когда начал вспоминать.       - Их кожа обуглена или сочится ядом. Если суккуб появляется с сиськами, как у тебя, то обязательно их отрежет, вынет весь жир и пришьёт поверх лица. Они вкалывают себе в плоть и кости колья, наслаждаются болью, а потом и преображённым телом.       - Что… - Мелена начала хмуриться и с лёгким трепетом слушать рассказ Марика, - это за суккубы такие? Где вы их встречали?       - Наткнулся, когда искал Палача. Я пришёл на Землю, а затем спустился в Преисподнюю. Кажется, Палач даже не знает, что совсем под боком его родного мира давно разрастался и разросся такой улей. У них нет бога, нет творца, их неустанно и непрерывно плодят сами люди. Похотью, гордыней, грабежом, убийствами, всеми пороками, вся грязь стекается туда. А когда умирают, оказываются в лапах тех, кого сотворили.       Марик глухо усмехнулся, когда подумал, перед каким бы выбором встал Палач, узнай о Преисподней Земли. Да, те демоны уступают демонам Давота в силе, вот только их невозможно истребить. Для этого ему потребовалось бы уничтожить всё человечество под корень.       - Господин! – Мелена подскочила, взяла с тумбочки полотенце и стала вытирать Марику потёкшую сквозь зубы слизь.       - Мелена.       Она застыла с выпученными глазами и полотенцем у его подбородка. «Мелена»?! Не «суккуб» и не «вонючий имп»?!       - Г-господин?       - Скажи, ради чего? – он продолжал смотреть в пол, игнорируя всё, что делает Мелена.       - А?       - Ради чего ты прислуживаешь статуе?       «Статуе?.. Ах, он ведь так Короля Демонов зовёт».       - Но я ведь служу не ему, а вам, господин, - нежно произнесла Мелена, когда вытерла Марику подбородок.       - Зачем?       - Вы мне скажите, - улыбнулась она. – Суккубы следуют за сильнейшими и лишь исполняют их волю.       - Значит, встретившись с Палачом, ты переметнёшься от меня к нему. Он ведь сильнее меня.       - Что?! Нет! Ни в коем случае!       Хоть она так и сказала, но правда была не за ней. Мелена, если судьбе будет угодна её встреча с Палачом, обречена ужаснуться и беспамятно его возжелать. А потом лишиться головы. И то проделки не Суровой Участи, а бога, который сделал её такой.       Но Марик снова проигнорировал слова Мелены и сказал:       - Не советую к нему приближаться. Даже если рога отпилишь, хвост с крыльями отрежешь и уши под человеческие переделаешь – всё равно убьёт. От тебя воняет импом.       - Господин, - она вновь попыталась приблизиться, - вы только и делаете, что говорите о каком-то «Палаче». Кто он?       - Палаче?.. – вдруг Марик поднял голову, глаза засияли, аура сделала выброс, а голос забурлил. – Палач. Я порублю его на куски.       - Н-не сомневаюсь, господин…       Мелена стала отползать, сидя на кровати, и с прерывистым дыханием следить за Мариком, который встал с дивана, сделал пару шагов, а затем остановился, медленно повернул голову и впился взглядом в зеркало.       - Это ты-то убьёшь Палача? Дохуя о себе мнишь. Я – единственный, кто способен противостоять ему. Я. Не ты, ебучая пиявка. Я – всё, что делало тебя самым лучшим из демонов. Сильнейшим. Героем. И без меня ты – всего лишь никчёмный ничтожный имп-вонючка, - голос всё ещё ужасал, вот только не ясно, говорил ли это Марик, который одержим идеей убить Палача, или Марик, который совсем недавно назвал Мелену по имени и позволял себя касаться.       Треск стекла и стук падающих на пол выбитых камней зазвучал, когда он резко ударил кулаком по зеркалу.       А затем развернулся и взглядом пригвоздил к месту Мелену.       - Скажи, я похож на импа? Похож на ничтожного и никчёмного?       - Н-н-ни в коем сл-лучае, госп-подин…       Марик сделал шаг вперёд и…       - Кха!..       …рухнул на колено, закрывая рот ладонью и отхаркивая в неё чёрную слизь.       - В-вы в порядке? – осторожно спросила Мелена, когда тот поднялся и зашатался на месте.       Кто мы такие?!       Марик нахмурился, подняв указательный палец вверх.       В чём наша цель?!       - Да… В чём же, блять, наша цель…       И на этом ушёл из комнаты, не став ждать, что скажет, готовая уже что-то ответить Мелена.