Нужно лишь время.

Прошло почти полгода. Многие жители вернулись в свои дома и начали заниматься обычными делами. Дистрикт Двенадцать уже полностью восстановили. Мама так и не вернулась домой - для неё это слишком сложно, да и я все никак не могу справиться. О Гейле мне ничего не известно, единственное, что я слышала от людей, так это то, что он теперь живет в Капитолии. Голодные игры не проводятся, Панемом правит Пэйлор, и жизнь наконец-то становится нормальной. Люди не бояться заводить детей, и я вижу все больше счастливых лиц. - Дорогая, все будет хорошо,- говорит мама.- Мне пора бежать. На том конце провода повесили трубку. Мы с мамой стали ближе после смерти Прим. Когда мне становиться хуже, я звоню ей. Я сажусь на пол и погружаюсь в воспоминания того ужасного дня, когда рядом с моей любимой сестрой взорвалась бомба. Невольно вздрагиваю, когда на кухне открывается окно. В некоторые дни дом кажется совершенно пустым и заброшенным, и воспоминания ещё сильнее давят, так, что из него хочется бежать далеко-далеко. Подойдя к окну, я слышу противный сигнал, означающий, что первая смена на фабрике уже закончила свою работу и через 20 минут она должна смениться. Закрыв окно, я понимаю, что мне нужно больше пространства, поэтому, захватив куртку, выхожу на улицу и иду, куда ноги несут. Прохожу вдоль восстановленных домов, вижу трех ребятишек, играющих с деревянными ножами и понимаю - они играют в Голодные Игры. К глазам подступают слезы, но я сдерживаюсь и прохожу мимо. Для них это всего лишь игра, и даже книги или видеозаписи не расскажут им о том, как мы чувствовали себя там и что испытывали, когда людей, с которыми ты сближался, убивали на потеху другим. Я быстрым шагом ухожу в переулок - не хочу думать об этом, все равно ночью мне все это приснится. Кошмары так и не оставили меня. Дохожу до конца переулка, и чувствую запах свежеиспеченного хлеба. Пекарня Пита. Лишь там я могу чувствовать себя лучше. Захожу внутрь, но никого нет. Я вздрагиваю, когда чувствую чьи-то сильные руки у себя на талии и теплое дыхание на шее. - Опять пришла мешать мне, солнышко?- пропел он. Пит. Его голос настолько родной, но при каждом его слове я покрываюсь гусиной кожей, и внутри все замирает. - Вообще-то пришла узнать как ты, но если ты хочешь, я могу и мешать,- улыбаюсь я. - Ха, почему-то я не удивлен. Но, к сожалению для тебя, я уже закончил,- отпустив меня, Пит идет, что бы закрыть дверь. – Мы прямиком в Дом Правосудия? - Я чуть не забыла сказать тебе, давай отложим?- спрашиваю я. Со всеми навалившимися на меня воспоминаниями я забылась и не сказала Питу о том, что мне нужно ещё немного времени. Я знаю, что и так уже долго оттягиваю время, осознаю вину перед ним, но пока что я не могу себе все это представить, - Я хотела сходить в лес, пока не стемнело. - Хорошо, поговорим вечером, Китнисс, - улыбается он. – Иди. Я знаю, что он расстроен и поэтому подхожу и целую его в губы. Поцелуй длится долго, по телу проходит мелкая дрожь и внутри растекается тепло. Именно в такие моменты я чувствую себя счастливой. Отстранившись, чмокаю его в губы и убегаю подальше от всего. Пока я добираюсь до того места, где лежат лук и стрелы, я понимаю, что боюсь. Боюсь этого шага. Несколько месяцев назад Пит сказал, что не хочет даже думать о том, что может потерять меня и поэтому хочет связать наши отношения всеми возможными способами. Он сделал мне предложение, и я согласилась. Тогда я посчитала, что это будет просто. Но почему-то сейчас отчаянно боюсь этого шага. Быстро добравшись до старого дуба я вытаскиваю лук и стрелы и направляюсь к любимому месту охоты. По пути меня все никак не оставляют мысли о браке. Не понимаю, зачем Пит так спешит? Куда я могу от него деться, неужели уйду к Хеймитчу? Брак всегда казался мне чем-то обременяющим и что люди, после того как они подписывают бумаги и узаконивают свои отношения, лишаются свободы. А свобода для меня все. Как я могу променять её на брак? А тем более, пара должна заводить детей. Детей! Я не смогу быть матерью, для меня это нечто непостижимое и ужасно сложное. Некоторые девушки рождены быть материями, но, увы, я не из их числа. И жена из меня выйдет никакая. Да что я могу вообще? Только охотиться – вот все мои умения. Тем более я и так буду с Питом всегда, я же обещала, что не оставлю его ни при каких условиях. Он для меня - тот небольшой лучик света, оставшийся в мире кошмаров и страхов. Резкий порыв ветра вырывает меня из моих мыслей. Судя по тому, что солнечный свет с трудом проникает сквозь листву деревьев, я забрела уже далеко. Что бы хоть как то отвлечься от размышлений, достаю стрелу и оглядываюсь вокруг. Практически сразу замечаю двух уток, сидящих на невысоком дереве. Прицеливаюсь и стреляю в одну, попадаю прямо в глаз. Вторая пугается и, вспархивая, улетает в чащу, а я оставляю её. Домой возвращаюсь под вечер с птицей и небольшим запасом земляники. Сбросив одежду, отношу сумку на кухню и поднимаюсь в душ. Стоя под струями теплой воды, буквально чувствую, как все мысли отходят на второй план. Сейчас я могу думать лишь о том, как бы побыстрее добраться до кровати и провалиться в сон. И пусть это будет кошмар, но он отвлечет меня от реальности. Выйдя из душа, накидываю халат и слышу, как внизу закрывается дверь. Скорее всего, Пит вернулся. Сейчас будет самое сложное. В голове я уже перебираю тысячи отговорок, что бы ещё чуть-чуть оттянуть время. - Ты почему-то долго,- говорю я Питу, спускаясь вниз. Поднимаю лицо на дверь и чуть не падаю в обморок, когда вместо Пита вижу его. Цинну. На его лице красуется пара шрамов - один под правым глазом, а второй на подбородке. Но в целом он ни капельки не изменился. Из моих глаз начинают литься слезы, и я уже не в силах их сдержать. Срываюсь с места и бросаюсь к нему в объятия. Он крепко меня сжимает и я прямо чувствую, как он улыбается. Мы стоим так минут пять, после чего он отпускает меня и ведет присесть. - Когда это ты стала такой эмоциональной? Где же наш бойцовский дух?- улыбается он. - Взял отпуск, - пытаюсь пошутить, но это больше похоже на извинение. И я снова начинаю всхлипывать. В ответ он лишь смеется. Собираясь с силами, прекращаю плакать и, утерев слезы рукавом халата, жду, когда он заговорит, но похоже он ждет того же и от меня, – А как же великие врачи Капитолия? Ну, в смысле, почему лицо не подлатали? - Знаешь, я подумал, что эти шрамы придадут мне шарма, разве я не красавец?- спрашивает он и снова начинает смеяться. – А вот ты себя запустила - что с твоими волосами, ты пренебрегала моими советами? Я огорчен. - Знаешь, вот было как-то не до этого. Квартальная бойня, война, убийства, - парирую я. - Да, я наслышан. Сочувствую по поводу твоей сестры… Мне так надоели эти слова сочувствия. Они только лишний раз напоминают мне о том ужасном дне, который я пытаюсь забыть. Но он всегда говорил искренне, и я никогда не могу на него злиться. Он мой единственный друг, который появился у меня с того самого момента Жатвы. И до сегодняшнего дня. - Спасибо, - прошептала я.- Я хотела спросить... Где ты был? Мы все думали, будто тебя убили, а я никак не могла выкинуть из головы тот день… Ты помнишь его? - Ах, это… - Цинна загадочно улыбается, - Да, я забыл рассказать самое главное. Помнишь, после того как, твое свадебное платье превратилось в оперение сойки-пересмешницы, это подняло волну взрывов и мятежей в дистриктах, и вызвало ярость президента? Так вот, тогда как меня избили, а тебя подняли на арену, и президент Сноу приказал отвезти меня на один из его засекреченных объектов, что бы меня там пытали и моя смерть была мучительной. Наверное, посчитал, что простая казнь - это роскошь для меня, все-таки я стилист самой Огненной Китнисс, нашей Сойки-пересмешницы, - тут Цинна снова улыбнулся, - Я провел там очень много времени и, конечно, жил не по-царски.…Через некоторое время я уже было потерял всякую надежду, и хотел поскорее сгнить там, что бы уже не мучиться, но тут нагрянули какие-то солдаты, совсем не похожие на миротворцев и доставили меня прямиком во дворец. Там-то меня и отходили. Правда вот шрамы я попросил оставить. - Ого,- это все, что я смогла из себя выдавить. Я представить себе не могу, насколько тяжело ему пришлось, и я ещё не когда ни видела капитолийцев, настолько сильных духом. Хотя я никогда и не считала его типичным капитолийцем. - А теперь мисс «Я устроила весь этот переполох», расскажи мне все подробно, с того самого дня, как ты поднялась на арену – я ведь много чего пропустил, - просит он меня. И я начинаю рассказывать. Говорю, как мы пережили те дни на арене, как Хеймитч сговорился с другими дистриктами, что бы вытащить меня. Как нас доставили в Тринадцатый и там готовили к захвату Капитолия. Рассказываю о том, как Сноу сделал Питу «охмор», и что, помутившись разумом, он чуть не убил меня. О том, какой страшной на самом деле была война и сколько людей погибло, пока мы достигали своей цели. Говорю, что список моих жертв пополнился, и я убила президента, жаль, не Сноу, а всего лишь Коин. Все вплоть до сегодняшнего дня, и тут невольно говорю о свадьбе. - А недавно Пит предложил мне выйти за него…- я замолкаю, так и не закончив предложение. - Судя по всему ты ответила, да, я прав?- он пристально изучает мое лицо. - Да, - и я чувствую, как покрываюсь краской. - И вот он я. Как раз вовремя, какая же свадьба без платья?- подмигнув мне, он встает, и следом поднимает меня. Обойдя меня со всех сторон он, наконец, заговаривает,- Я думаю, что смогу что-нибудь придумать. - Вообще-то, мы ещё не определились с датой,- я решаю не рассказывать о своих страхах. - Это тоже плюс. Кстати, я думаю, все эти пышные и тяжелые наряды тебе не пойдут, пожалуй, я сделаю что-нибудь более простое. А теперь мне пора, нужно закончить ещё кое-какие дела. Ты можешь позвонить Эффи, если захочешь узнать, как со мной можно связаться, потому что сказать честно, я ещё и сам не знаю как, - он обнимает меня и, одарив ослепительной улыбкой ,уходит. Я остаюсь одна, наедине со своими мыслями. Что меня сейчас по-настоящему радует, так это то, что Цинна жив. Это не сон. Хотя очень на него похоже. Внезапно я понимаю, что уже почти ночь, а Пит ещё не вернулся. Бросаюсь в прихожую, но тут открывается дверь и заходит Пит. Не успев затормозить, я всем телом наваливаюсь на него и сшибаю с ног, да так, что он падает на пол спиной, и по-моему, это очень больно. Я же тем временем еще и падаю на него сверху. - Очень теплый прием, Китнисс, - он начинает смеяться. - Я просто не успела затормозить, - начинаю оправдываться я. - Жалкие какие-то у тебя отговорки. Могла бы соврать, что так соскучилась,- и он нежно целует меня. Этот поцелуй вызывает бурю сильных ощущений, в принципе, как и всегда. Даже на полу лежать в его объятьях очень приятно. - Пит, я хотела сказать… Я думаю, я согласна и готова, давай через неделю!- скороговоркой вылетает у меня, и я поднимаюсь с него. - Эй, эй притормози,- он встает и вешает куртку на место.- О чем ты? - Я о свадьбе. Ну, много народу, белое платье невесты, счастливые люди, выпивка,- когда я сказала последнее слово, я вспомнила Хеймитча. Хотя честно сказать, слово выпивка уже почти не вяжется с ним - он все больше старается отгородить себя от алкоголя. Но все равно срывается время от времени. И когда это случается, начинается запойная неделя. - Но ведь только днем ты просила немного подождать?- недоумевает Пит. Похоже, я ввела его в заблуждение своими быстро меняющимися решениями. - Тшш, - я прикладываю палец к его губам, - Лучше соглашайся сейчас, пока я снова не передумала. - Боже мой, Китнисс, ты сводишь меня с ума, - некоторое время он просто стоит и смотрит мне в глаза. И это сводит с ума уже меня. Наконец-то говорит.- Конечно, я согласен! Я одаряю его счастливой улыбкой и, пожелав спокойной ночи, отправляюсь спать. Пит сказал, что придет спасти меня от кошмаров позже - ему нужно доделать кое-что. Чмокнув его в щеку, убегаю наверх. Даже не снимая с себя халат, я просто падаю на кровать, и через несколько минут погружаюсь в мир моих кошмаров. Сегодня мне сняться какие-то развалины, и везде кровь. Идя по этим руинам, я вижу море трупов, некоторых я знаю, некоторых - нет. Все они жестоко убиты или до сих пор живы, но умирают в мучениях. Я не могу на это смотреть, поэтому стараюсь проходить мимо, понимая, что ничего не могу для них сделать. Я все иду и иду, пока не натыкаюсь на лестницу, уходящую вниз. Спускаюсь по ней. В открывшемся мне помещении пусто и очень мало света. Пройдя между больших бетонных глыб, я углубляюсь в самый конец. И когда я дохожу до него, то вижу лишь тупик, а на полу лежит девочка – на вид лет 13, со светлыми волосами и красивым личиком. Из-за того, что освещение очень плохое, я не могу её разглядеть. Подхожу ближе, сажусь на колени и узнаю её. Прим. В животе у неё большая дыра, из которой не переставая идет кровь. Я снимаю свою кофту и прижимаю её к ране, стараясь хоть как-то остановить кровотечение. По щекам бегут слезы, но я плачу не только снаружи, я плачу и внутри тоже. Я буквально чувствую, как сжимается мое сердце, которое боится снова потерять сестру, а в голове только бьется лишь одна мысль: «Спасти Прим жизнь». Тут по периметру всей комнаты резко включается свет, а в дальнем углу стоит президент Сноу и что-то мне говорит - но я не понимаю ни слова. В руках у него пульт с большой красной кнопкой, над которой красуется слово Конец. Закончив свою речь, которая так и не дошла до моих ушей, он улыбается, обнажив свои ровные зубы, и нажимает на кнопку. И тут происходит ужасное - тело Прим в моих руках взрывается и меня отбрасывает взрывной волной в стенку. Последнее что я кричу, это её имя. Чьи-то сильные руки обнимают меня и шепчут слова утешения, и я осознаю, что больше не сплю. Я лежу в объятиях Пита. Посмотрев на часы, соображаю, что поспала всего пару часов, но больше не хочу. Ещё раз пережить это… Нет, я не смогу. Поэтому я прошу Пита поговорить со мной. О чем угодно. О его детстве, о том, что ему нравиться, о чем он мечтал – лишь бы снова не уснуть. И мы говорим всю ночь напролет. Только под утро я засыпаю, и к счастью, мне не сняться сны. Никакие.