Плен

      Тюрьма планеты Зет всегда славилась своей недоброжелательностью к гостям. Кто попадал в обитель ее стен и решеток, уже никогда не возвращался обратно — неволя в оковах сжигала заживо. Всегда сырая, темная она пожирала своих пленников, не оставляя от тех и следа. Кто в ней оказывался? Да любой попавшийся бедолага, не угодивший своему хозяину, или очередной герой, посмевший заявить права на избавление галактики от зла в крупных масштабах. Так и случилось в этот раз. Тюрьма поглотила одного из рейнджеров Звездного командования — Миру Нову, тангеанскую принцессу и по совместительству верную подругу Базза Лайтера.       Узница лежала на железном настиле. Красное покрывало смягчало жесткость метала — единственная радость за последний день, успокаивающая острую боль в теле. Вдруг она задрожала всем своим существованием, встала с бешено бьющимся сердцем, готовым вот-вот выпрыгнуть из груди, и тут же осела. Мышцы ныли, словно после плодотворного дня, проведенного в спортивном зале с железом. Голова гудела. Мира попыталась растереть виски, но сделала только хуже. Картинка перед глазами стала покрываться черными пятнами и в конец закружилась. Тангеанка легла на кровать. Как так случилось, что она угодила в одну из ловушек императора Зурга? Понадеялась на свою наивность, на энергию от реактора. А ведь с нее все и началось. Какой же она была дурой! Не послушала лучшего друга, подвела команду, любящего отца. Что бы он сказал, будь сейчас рядом? Что его дочь опозорила королевский трон, Тангею, дав себя поймать главному мерзавцу вселенной? Молодая Нова перевернулась на бок, пытаясь прогнать от себя сгусток неприятных мыслей. Попытка утешить себя тем, что она была и не в таких передрягах, оказалась тщетной. Даже датчик ее местонахождения и тот не работал. Но так просто рейнджер мириться не собиралась: она обязана была что-то предпринять и быстро. Вот только истощенный организм противоречил планам девушки и выдвигал новые капризы.       Туманно-красный свет робко пробивался через решетку.       Мира прислушалась. Несомненно, толстые стены камеры не пропускали ни единого звука, даже крысу и то не услышали бы. Однако же девушка отчетливо различила еле слышную вибрацию чьих-то шагов. Кто-то приближался, а значит, ее долгожданное спасение было не за горами. Мира снова предприняла попытку привстать, чтобы подать сигнал, что она здесь, но усилия оказались напрасны, как и надежда на счастливый финал. За дверью оказался тот, кого принцесса явно не желала видеть.       — А, принцесса Мира Нова, — в своей манере начал Зург, — рад, что вы очнулись. Как вам наш курорт?       Подлец так и искал повод для злорадства.       — Как ты… — благо на разговор силы еще остались, — что… что ты собираешься делать?       — То же, что и всегда — уничтожить Звездную команду! — последнюю часть реплики он особенно подчеркнул.       — Не посмеешь!.. Ты не посмеешь! Базз прилетит за мной. И твой план рухнет, как и большинство!       — Избавь меня от этого, — его величество закатил глаза, скрестил руки на груди. — Да и потом, откуда такая уверенность? Ты действительно думаешь, что всеми любимый герой отправится спасать ту, которая его предала?       — О чем ты? Я использовала энергию во благо! Против таких, как ты!       — Но ведь именно ты и принесла мне ее, — желтые пластины расплылись в самой торжественной улыбке.       Ох, как он был прав! Принцесса Нова и вправду «помогла» негодяю в злых намерениях. Преподнесла на блюдечке готовую победу. «Надо было слушать Базза, дура!» — в который раз прокручивалось в мыслях. Так обидно и одновременно противно; на сердце лег груз ответственности за происходящее. Переполненная злостью, рейнджер выплюнула:       — Грязный ублюдок!       Реакции не последовало. Злодею бы сейчас что-нибудь сострить в духе, мол, добавлю данный комплимент в свой список, но нет. Злой император молчал. И это молчание показалось Мире самым страшным, внутри как будто все заморозили, а по спине пробежали мурашки, на лбу выступил холодный пот. Именно сейчас ей хотелось услышать хоть какое-нибудь злорадство со стороны монарха. Водрузилась слишком напряженная тишина.       — Ничего не скажешь? — зло улыбнулась тангеанка. — Я только что назвала тебя «грязным ублюдком». Давай же, Зург, скажи что-нибудь!       Мира, не понимая, что своими словами может приблизить свой конец — а император был падок на подобные речи: вздумаешь что-либо сказать и пойдешь под пулю — наглела и дальше. Наглость не порок, но в подобных ситуациях может сыграть злую шутку. Лучше бы молодая Нова остановилась. Ибо то, что произошло в последующие минуты, она запомнит надолго.       Дверь в камеру исчезла. Император медленно сделал в ее сторону шаг. Затем второй, третий. Его красные глаза горели ярким пламенем в полумраке, с лица исчезла ехидная ухмылка. Мира сперва стойко держалась, наивно надеялась на рейнджерский дух, но, ощущая над собой властную тень мужчины, сдалась и панически попятилась назад, пока до упора не прижалась к голой стене. Бежать некуда, выход закрыт, а если и выберется — поймают. Кратеры побери, будь проклят тот день, когда Мира ощутила на себе силу реактора! Она мысленно представила, как Зург лазерами сжигает ее мозг, а затем и все тело, но ничего такого не произошло. Император медлил, даже не пытался. Чего он ждет? Вот же она — беззащитная, обессиленная, готовая умолять и просить пощады. Этого он хочет? Так вперед! Пусть только прикажет?.. Девушка удивилась своим мыслям. Конечно, взвоете, будете пресмыкаться на потеху врагу — особенно, когда на вас смотрят сверху вниз два горящих, как адское пламя, глаза, в которых, как отметила Мира, было что-то животное.       Когтистая рука железной хваткой сжала девушке горло. Та схватилась запястьями за наручи, пытаясь вырваться. Бесполезно. Таков конец? Сдохнуть здесь в когтях этого монстра? Император ослабил хватку и притянул Миру к себе и прошептал на ухо:       — Знаете, принцесса, — горячее дыхание, исходящее от пластин, опалило кожу Миры, — на моей планете давно не было девушек. Может, восполните это упущение?       — Чего ты хочешь? — голос жалобно пискнул.       — Тебя, — и впился в ее губы.       Поцелуй не был похож на обычный. Это был импульс, приправленный вибрациями и колким разрядом тока. Ладони тангеанки уперлись в грудь мужчине, легко отталкивая наглеца в надежде, что такой жест отрезвит съехавшего с катушек рогатого черта.       — И не пытайся, — император перехватил ее руки в одну, завел их над головой, а второй подцепил подбородок девушки, поглаживая большим пальцем тонкие губы, — будет только хуже.       Зург снова потянулся к ее рту, смял его — жадно, нетерпеливо, горячо. Мира Нова с головой окунулась в новые ощущения, растворяясь в них. Давно ее целовали мужчины? Даже лучший друг Лайтер и то был скуп на нечто подобное. Конечно, ведь у него была его Озма, с которой он мог проводить выходные напролет. Его не волновала верная подруга, всегда готовая прийти на выручку, выполнить опасное задание, или просто написать отчет в несколько сотен страниц за одну ночь. Кого она обманывала? Мира даже робкого поцелуя в щечку от героя не заслуживает.       Яркие чувства помутили разум, тело не слушалось, начинало мягко оседать, сползая по стене, еще чуть-чуть, и она бы упала, но сильные руки императора успели подхватить девушку, не оставив и шанса улизнуть. Пластины целовали нежно, медленно спускались на тонкую шею и ласкали чувствительную кожу. От удовольствия Мира закрыла глаза. Она и не заметила, как обвила его шею, не спрашивая разрешения, ножкой обхватила его талию, водила носочком вверх, затем вниз. Император тут же прижал ее к себе и увеличил напор. Нежность перешла в требование с долей грубости. От близости мужчины по спине бегали горячие мурашки.       «Вот бы почувствовать усладу полностью».       Зург словно услышал ее просьбу. Грубые пальцы быстро нашли застежки на скафандре. Зачем создавать трудности? Принцесса молниеносно прибегла к псионическим способностям. Его величество резко отстранился от нее. Реакция говорила сама за себя: он, обескураженный таким поступком, с минуту смотрел на тангеанку, представшую перед ним нагой. Пытался отвести от нее взгляд, но не мог — уж настолько все в ней было идеально: и милое личико с выступившим на нем легким румянцем малинового отлива, упругая грудь, вздымающаяся равномерно, и самое заветное место любой девушки — такое девственное и такое манящее.       Рейнджер чувствовала, как он себя сдерживает, и была, как неудивительно, благодарна ему за это. Благодарить врага за то, что он не пытается изнасиловать ее, как шлюху? Вот уж неожиданно, однако! Она часто придерживалась стереотипа, что безвинная нагота женского тела сводит противоположный пол с ума — по крайней мере, она так считала. Потом проблем не оберешься, да и другие будут пускать грязные шуточки в адрес, а вторые — порицать.       Император же оказался исключением. Зург отвел взгляд в сторону и в своей манере иронично продолжил:       — Ах, ну, да, тангеанские особенности, — рога на «шлеме» острыми кончиками повернулись назад, реагируя на настроение. Такой жест позабавил Миру и она улыбнулась уголками губ. — И даже не оставишь мне ни единого шанса?       Он склонил голову на бок, словно оценивая возможности.       — Раз начал, — рыжая сделала шаг навстречу, — продолжай.       Она порывисто приблизилась к нему, прижимаясь пышной грудью к броне. И когда она успела войти во вкус? Поначалу рейнджер планировала подыграть злодею, отдаться против своей воли, чтобы выиграть время для своих товарищей, и в нужный момент нанести решающий удар. Теперь же напротив, принцесса его желала. Мира ни за что и никогда себе не простила бы, если бы не воспользовалась своей наглостью и не выбесила бы оппонента.       Зург беспокойно вглядывался в ее лицо, сохраняя суровость и боясь спугнуть. Он смотрел то в один глаз, то в другой, будто хотел найти в них что-то одобряющее. Так они замерли, застрявшие в этом волнующем мгновении, пока Нова не перехватила инициативу. Пристав на носочки, она потянулась для поцелуя, взволнованная невиданным порывом. Император отвечал взаимностью, нежно обнимал ее за талию. В обоих кипели страсть, желание, вожделение. Мира была готова поклясться, что слышала, как их сердца учащенно бились в унисон. Ее маленькое, аккуратное, похожее на чириканье птички, его — словно молот о наковальню.       Холодный метал скользнул между ног. Тангеанка вздрогнула от прикосновения руки, которая, дразня, поднималась по внутренней части бедра и достигла неприступного лона, слегка надавив на нужную точку. Мира простонала ему в губы, а затем выгнулась навстречу, точно кошка. Мужчина наклонился, оставляя разгоряченные поцелуи на бархатной коже, повелительно приподнял ее ножку, продолжая поглаживать снизу, отчего та вновь забралась на поясницу, проведя тонкие линии. Мира чувствовала, как напрягаются его мышцы под одеждой, настойчиво терлась о горячую плоть внизу сквозь ткань мантии. Император издал сдавленный рык — еще немного, и она его выведет из себя! Принцессу это позабавило. Она не собиралась отступать и решительно повторила выходку, раздразнив его величество еще сильнее. В отместку за дерзость Зург сжал ее бедро у основания, и из груди принцессы вырвался тонкий пронзительный крик. Мира подняла на него взгляд, заглянула в красные огоньки.       — Ты был обходителен, — с наигранной обидой сказала она, состроив мордочку.       — А не будешь наглеть, пока не разрешу.       Рейнджер забыла о гордости, долге, обо всем, еще больше прижимаясь к нему. Дикий жар прожигал низ живота, и появилось чувство грустной опустошенности, словно чего-то не хватало — ощущение незаполненности. Хотелось большего — того, о чем юные красавицы говорят шепотом и с придыханием. Тонкие проворные пальчики быстро нашли застежки плаща. Несколько усилий — и тот полетел в сторону. К огорчению девушки, такой трюк не сработал с броней. Нова попыталась найти хоть какую-нибудь лазейку, но безуспешно. Даже эмблема на груди в виде буквы «Z» не поддавалась. Кратеры! Как снимаются эти чертовы доспехи? Она со всей силы стукнула по ним кулачком.       — Э, нет, дорогая, это делается не так, — он осторожно взял ее руку в свою, провел несколько махинаций с замками, слегка надавливая в нужных местах. Тяжелое железо с грохотом рухнуло на пол. После — защита на руках отправилась туда же.       «А без своего снаряжения он выглядит еще более устрашающе», — отметила про себя девушка. Высокий, широкоплечий, властный, статный. Привлекательный? Мира расстегнула вверх мантии, устремив на монарха откровенный взор — долгий, протяжный, призывный. Спустя секунды, принцесса освободила его от верхней одежды.       Он был великолепен. Весь подтянутый, его широкая грудь, плечи были высечены рельефом. И как долго он надеялся скрывать такую красоту? Мира могла и дальше завороженно любоваться им, если бы не…       — Откуда? — рейнджер невольно дотронулась до одного из шрамов на торсе, легонько обведя пальчиком линию.       — У звездных дружков спроси, — массивная фигура нависала над ней, — они расскажут.       Черт! Как же неловко получилось! По сердцу как ножом полоснули. Рейнджеры столько раз бились с шершнями, столько раз противостояли вселенскому злу, отмечали очередные победы, заботились, поддерживали друг друга, и продолжали жить дальше. Сейчас Мире хотелось позаботиться о нем. Помочь. Но как? Она знала его с одной стороны, а другая? Как император жил до их с ней встречи? Боевые отметины могли рассказать многое, да вот только неудобно спрашивать. В скольких битвах он участвовал, но в скольких выиграл, а главное — ему было больно?       Горячие пластины вновь завладели тонким ее ртом.       — Зург, я… мгх… не хотела…       — Замолчи-и-и, — он сказал это тихо в губы, почти нежно, не прекращая.       Уже не было сил, не осталось терпения. Рыжеволосая потянула ремень на себя, избавив хозяина красной планеты сначала от остатков обмундирования, затем от нижнего белья. Два разгоряченных тела прижимались друг к другу, обмениваясь страстными поцелуями. На миллисекунду тангеанка остановилась, замечая краем глаза, как возбуждение набирает обороты. Внизу становилось тяжело, мокро, и от этого воздух казался сухим, как пустыня. Мира с мольбой и разочарованием посмотрела на императора, когда тот отдалился от нее.       — Так сильно хочешь меня? — с ухмылкой отчеканил государь, сверкнув зрачками. — Заслужи.       Мире не нужно было повторять дважды: она поняла его с первого слова. Гордо вздернув подбородок, тангеанка провела ладонью вниз, по животу, и коснулась его между ног там, где под ее пальцами стало все твердым. Обхватила, провела вверх, и большим пальцем надавила головку.       — Аккуратней, ваше высочество, — монарх впечатал рукой в стену, чувствуя, как пульсирует вожделение в промежности, — этот агрегат мне нужен.       — Тогда, — она развратно улыбнулась, облизав губы, — считаю своим долгом его улучшить.       Она ноготочками прошлась по твердому стволу,царапая.       — Под твою личную ответственность.       Мира прижалась щекой к паху, вскинув на Зурга взгляд голубых глаз, и ехидно заметила, как потемнела пара огоньков. Она выцеловывала каждый сантиметр, каждый дюйм, наслаждаясь, как сверху дыхание становилось все труднее. А как она работала языком! Подначивала, распаляла и заставляла будоражить кровь. Хоть у нее и не было опыта, но она быстро приноровилась. Рейнджер облизнула рельефную головку, словно леденец, и прищурилась, как хитрая лиса. Рыжая деликатно вобрала четверть в рот и толкнула за щеку, тихо посасывая тонкую кожу.       Сверху громко выдохнули.       Когда орган погрузился полностью внутрь, Мира, подавляя рвотный рефлекс, завибрировала горлом. А затем, как заведенная, стала поддаваться вперед, медленно насаживаясь на член ртом.       — Радость моя, я же сейчас… — промычал император, пытаясь толкнуться глубже в рот девушки, прикрывая дентопластины рукой, пропуская сквозь них сдавленный стон. Рейнджер осторожно вынула агрегат из мокрого рта, слизнула предэякулят и резко укусила зубами кончик. Бедная стенка едва выдержала сильный удар кулаком, запечатлев небольшую вмятину.       — Это тебе за то, что заманил меня, — укус.       — Ты ведь сама ко мне пришла, — глухо прохрипел Зург. — Нравится сваливать вину на других? Так тебе нужен повод? Что ж, учту.       От острого безобразия зубами кровь прильнула к вискам, а тело накрыла новая волна удовольствия.       — Это — за то, что лишил удовольствия, — еще один укус. — Это — просто так, — последний поцелуй-укус пришелся на пульсирующую вену, выступившую у уретры. По императору пробежал табун мурашек, срывая у него удовлетворенный вздох.       Мира продолжала дальше, выстраивая дорожку из робких поцелуев вверх: кор, каждый очерченный кубик пресса, вырисовывала языком маленькие круги на торсе, носиком щекотала грудь, выдыхая холодный воздух, пока не встретилась лицом к лицу с его величеством, пышущим огнем.       — Я услужила вам, император Зург? — хотелось напомнить для официальности, что он Злой император Зург, но сейчас это было абсолютно не важно.       — Иди ко мне, — лихорадочно прошептал монарх и они вместе повалились на мягкую одежду, разбросанную на полу.       Когда он уложил ее на спину и навис над ней, Мира поняла, как ей безумно хочется разрушить все границы запретного, поддаться эмоциям, отдаться тому, кто всегда стремился уничтожить галактику, лишь бы это длилось дольше и не заканчивалось. Она не сопротивлялась, не отталкивала. Приподняла ногу, согнув, и коленом поманила императора, приласкав мышцы кора, отчаянно желала почувствовать его в себе.       — Сделай это, мать твою! — тангеанка не отдавала себе отчета, что ругала человека, ранг которого выше ее, что повышала голос на самого опасного мерзавца во вселенной, готового одним щелчком пальцев взорвать ряд планет. Император со смешком пристроился между ее ног.       — Обещаю, больно не будет.       Он трепетно провел ладонями по тонкой талии и притянул за ягодицы. Кончик члена достиг неприступной крепости и аккуратно вошел наполовину, подготавливая почву.       От ощущения долгожданной заполненности Мира чуть не дернулась тазом вверх. Зург входил медленно, не спеша, до упора и так же отдалялся, давал привыкнуть, но вскоре темп начинал набирать обороты. Принцесса со стоном выгнулась от нарастающего наслаждения. Она была готова закричать, но император не позволил этого сделать, мягко прильнув к вишневым губам, смакуя поцелуй. Нова чувствовала его повсюду: на лице, на шее, на каждой выпирающей косточке, на каждом участке кожи. Это были уже не те требовательные, напористые и грубые ласки, которыми он одаривал ее вначале — нет, это было нечто большее, изящное, умопомрачительное. Зург нежил ее, пока та не растаяла от его прикосновений, а затем сбавил обороты. Снова томит и дразнит, нахал! Какой же он вежливый и аккуратный в любовных утехах! А строит из себя зло всея галактики.       Принцесса отвернулась в попытке скрыть смущение и радость одновременно.       — Я тебя ранил? — спросил он с тревогой в голосе.       Рейнджер помотала головой, и совсем тихо прошептала:       — Нет. Это было восхитительно.       Никто и никогда не дарил Мире таких «подарков»; никто и никогда ее так не целовал, да и будет ли в жизни еще такая возможность? Даже если такой шанс выпал ей всего лишь на один день, то почему бы не воспользоваться и не получить удовольствие, послав все, куда подальше. Ну, кто бы мог подумать, что именно главный враг Галактического альянса был способен на такую чувственность, в которой, порой, возникала сильная нужда.       Император с новой силой толкнулся в нее. Она закричала, и ее голос эхом раскололся о решетки и петли замков. От каждого жгучего движения Мира ощущала, как внутри бешено вращалась некая комета, тысячи таких комет, разбиваясь на маленькие кусочки. Она была ослеплена, ошеломлена, растерянно пыталась поймать воздух. Чтобы сдержать следующий крик счастья, пришлось впиться зубами в крепкое плечо мужчины, вцепиться руками мертвой хваткой в спину. От вскружившего голову экстаза мышцы живота сводила приятная судорога. По коридору отзвуком пронеслась финальная нота наслаждения.       Их тела содрогнулись в последний раз на пике удовольствия. Оба довели друг друга до исступления, до блаженного бессилия, когда двое даже не в силах встать с кровати.       Когда они закончили, государь приподнялся на локте и подпер голову рукой, разглядывая тангеанскую принцессу.       — Странно, — Нова нарушила тишину первой, — я пришла тебя арестовывать, а получилось…       — …получились непредвиденные обстоятельства, — закончил император. И украдкой погладил ее по голове.       — Откуда я могла знать, что ты умеешь быть таким милым, — она азартно хихикнула, укуталась в его плащ, прижимаясь к нему.       — Я могу отпустить тебя в любой момент — только скажи.       — Постой, — Мира подняла на него встревоженные глаза. — Нас же могут увидеть! Твои подчиненные или еще хуже — моя команда.       — Пусть видят, — Зург был само спокойствие. — Я у себя дома, и делаю, что вздумается.       — И берешь, кого вздумаешь.       — Ну, это уже слишком.       — А как же Базз? Что будешь делать с ним?       — Опять ты про своего дружка? — от упоминания данного имени у монарха чуть лицо не перекосило.       — Он не мой дружок, — буркнула рейнджер. — У него есть другая.       И помолчав немного, игриво добавила:       — Просто я хочу услышать твое фирменное.       Зург взял ее за подбородок и страстно прошептал по слогам:       — Не дож-дешь-ся.       Они тихо рассмеялись. Мира уткнулась носом ему в грудь, ее веки опустились, и поднять их она была уже не в силах. Зург еще долго смотрел на принцессу, поправил прядь ее волос, обнял и поцеловал в макушку. Нет, он ни за что не отпустит это хрупкое создание.