Боль пустыни

***

      Сидя на тёплой земле перед холодным озером, Сет, с не присущей его образу грустью, смотрел на синие воды, отдающие алыми красками заката, на который почему-то не хотелось поднимать глаза.       После изгнания он всё больше размышлял о мире вокруг себя и его изменениях, кажется, лишь в худшую сторону. Он всегда хотел семьи и понимания, как бы странно для бога это ни звучало. А что он получил взамен?       Брата, который сломал его брак и изнасиловал, оставляя бесплодным. Племянника, который не сильно отличился от собственного отца. Якобы сына, который ненавидит его всем своим существом, не зная, на какие мучения ради него пришлось пойти Сэту, лишь бы он остался жить. Жену, которая может смотреть на него только с жалостью, и, о чудо, она пока ещё не знает всех подробностей.        И разве такой должна быть семья? Может ли он назвать семьёй тех, кто мечтает уничтожить его? Они только и могут, что обвинять его во всех бедах, как будто не они сами являются их виновниками. Когда он перестал понимать свою семью? Когда они стали судить о том, о чём ничего не знают? И когда он только успел стать этим центральным звеном в их многочисленных обвинениях? Что бы ни произошло, он для всех всегда виноват. Разве это справедливо?       Что может быть ещё забавнее? Может, любовник сестры, который прицепился, словно пиявка? Он ясно помнит, что этот парень спал с Исидой ещё до её брака. С чего он его вспомнил? — Сет! Я вернулся. « Вспомнишь заразу, появится сразу », — с раздражением пронеслось в голове Повелителя пустыни. Посмотрев на надоедливого человека краем глаза, Сет заметил ещё одного молодого мужчину, идущего рядом с ним. Привлёк даже не он сам, а ярко-алые волосы, что, словно огонь, полыхали под лучами закатного солнца.       Незнакомец смотрел на Сета своими до ужаса зелёными глазами, будто изучая, пытаясь найти ответы на понятные только ему одному вопросы. Не сильно обращая внимания или же вовсе не замечая только что зародившуюся химию между рыжими, грек быстрым шагом приблизился к Сету и сел рядом, мило улыбаясь. — Привет, Сет. Познакомься, это Локи. Он бог лжи, азарта и огня. — мужчина блеснул глазами с присущей ему лёгкостью и небольшим прищуром.       Слушая его, Сет постарался вспомнить бога с таким именем, но в голову ничего не приходило. Было что-то знакомое, крутящееся где-то в закоулках памяти, то, что никак не хотело показываться. Возможно, это был греческий бог, но уж слишком отличались их глаза. Глаза грека были наполнены азартом и интересом, а так называемого Локи — полны хитрости, горечи и ярости. В своей немалой жизни Сет уже видел такие глаза у людей, которых предали не раз, но уйти или начать жизнь заново они не могли. Это знание так сильно обрадовало, что Сет, встав с земли, подошёл к Локи и медленно опустил ресницы, выказывая уважение. Увидев это, Локи ответил тем же. — Я наслышан о тебе, Сет. Мой друг позвал меня ради того, чтобы помочь тебе.       Смотря на лицо Локи без эмоций, мыслей или чего-то ещё, Сет усмехнулся — вот это ему змея попалась! — И чего именно ты хочешь взамен, Бог лжи?       Широко улыбнувшись, словно хищник, готовившийся к броску, Локи, не торопясь, ответил: — Я хочу стать нейтральным богом Египта. Если у меня будет хотя бы один покровитель от древних богов, то всё будет куда легче.       Смотря на широкую ухмылку над густой рыжей бородой, Сет усмехнулся в ответ. Локи знал, чего хочет. Нейтральные боги Египта не могут влиять на других богов, но при этом никто не имеет права им что-то предъявлять. Хитро.       Названный бог коварства поистине коварен. Но не только разум, но и внешность Локи можно было оценить по достоинству. Он был высоким и жилистым, а эти янтарные волосы заставляли воспринимать его с большим уважением, хотя едва ли он был старше самого Сета. Посмотрев на грека, Сет подбородком показал в другую сторону. — Ты свободен.       Поймав взгляд алых глаз, шатен только широко улыбнулся, и, поняв, что у богов назревает серьезный разговор, решил не мешать им. Этих двоих злить одновременно ему не хотелось, хотя бы потому что хотелось остаться со всеми конечностями на своих местах. И это было меньшее, чем, в случае опасности, он был готов пожертвовать.       Когда силуэт грека скрылся вдали, Сет опять сел на тёплый песок и жестом пригласил асгардца сесть рядом. Опустившись неподалеку, Локи вместе с ним посмотрел на воды озера. — На что ты готов ради новой жизни? — начал Сет, задумчиво щурясь. — Я готов на всё, лишь бы мои дети больше не страдали от чужих рук. — прозвучало в ответ с плохо скрываемой горечью, тяжело повисая в нагретом воздухе. — А твоя жена? — Её нет.       Окончательно погрузившись в раздумья, Сет пустым взглядом смотрел, как под водой плавают переливающиеся на свету рыбы, показывая ему чешуйчатые бока. Он вспомнил Локи — ручного скота Асгарда. Кто бы мог подумать, что они настолько похожи.       А ведь даже интересно получается: он страдает от того, что не может иметь детей, а кто-то, до боли похожий на него, страдает от того, что не может спасти своих детей от рабства. Они словно отбросы истории, те, на кого всем плевать, ведь для «высших» их попросту нет.       От осознания, что в этом грязном мире есть хоть кто-то, похожий на него, глубоко в груди появилась сладкая ноющая боль, похожая на приятную тоску. — Я никогда не смогу иметь детей. — С грустью в голосе проговорил Сет, не обращаясь ни к кому конкретно, а скорее просто говоря это себе под нос, все так же прибывая в собственных мыслях.       Локи услышал это, так же о чем-то думая и никак не комментируя в слух откровения египетского бога. — Скажи, Локи, ты навсегда останешься на моей стороне? — спросив, Сет повернулся к нему и посмотрел прямо в зелёные глаза. Они были такими яркими, но в то же время казались достаточно тёмными, чтобы можно было легко потеряться в них. В глазах, наполненных ложью, болью и одиночеством.       Тоже самое происходило и с Локи. Стоило его взору встретиться с красным, как он застыл. Он не думал, он просто замер, не отрывая взгляда. Этот прекрасный цвет не был похож на сладкое красное вино, не был похож на пылающий алый закат. Он был холодным и густым, как кровь умерших, наполненный болью от многочисленных потерь. — Я всегда буду на твоей стороне.       Они сидели близко, почти соприкасаясь плечами. И, несмотря на статус бога лжи, Сету хотелось, чтобы сказанное было правдой. Нет, он верил, что эти слова и являлись таковой. Стоило Локи чуть наклониться, как его лицо оказалось прямо перед лицом Сета. Теплое дыхание касалось чужой кожи, становясь почти обжигающим, Локи непроизвольно сглотнул вязкую слюну. Наклонившись ещё на пару миллиметров, он коснулся своими губами чужих. Осторожно, лишь на пробу. Со стороны это выглядело обычным прикосновением, совершенно невинным, но для них это было бурей эмоций, что всего за мгновение прошлись теплой волной по всему телу.       Непонимание, страх, обреченность, стыд, удивление и лёгкое возбуждение — всё это, словно одна большая лавина по сигналу окатившая двух богов с головы до ног. Для Сета это касание показалось настолько нежным, что он впервые в жизни не знал, что ему делать. Впервые он растерялся. Кончики пальцев слегка подрагивали и сами легли на чужое плечо.       Почувствовав мягкое касание, Локи поднял правую руку и медленно, словно боясь испугать, коснулся основания шеи, нежно провел рукой, поднимаясь к затылку. Сету показалось, что сейчас его в который раз схватят за волосы и оттолкнут, чтобы после наброситься, как на добычу, но вместо этого он почувствовал, как большая ладонь мягко поглаживает шею. Локи не причинял боли. Стоило ему немного наклониться к Сету, как тот едва отстранился и с дрожью в теле улегся на медленно остывающий песок. Мог ли Сет хоть раз подумать, что бывает иначе — без боли и без насилия? Но как же трудно переступить через себя и просто довериться.       Оторвавшись от красных глаз, Локи спустился вниз, оглядывая крепкое тело, а после припадая к нему губами. Обведя горячим языком пупок, он поднял взгляд на Сета, и замер, чувствуя чужой страх. Лафейна передёрнуло.       Нет. Он точно не хочет видеть подобное: насмотрелся в своих многочисленных отражениях. Вновь поднявшись, он нежно поцеловал тонкие губы.       Придя в себя от секундной паники, Сет попытался ответить на поцелуй, когда тело вздрогнуло. Холодные пальцы проникли под белые одеяния и вытащили едва налившуюся плоть, что удобно легла в ладони. Острые скулы Сета почти незаметно порозовели, стоило только Локи вынуть свой член из-под замысловатых, странных для этих мест, одеяний.       Лёгкий поцелуй у самого уголка губ заставил сфокусировать внимание и перевести взгляд на асгардца. Стоило их глазам встретиться, как боги снова соприкоснулись губами.       Неторопливые, но нежные поцелуи казались для Сета такими странными, но от них тело словно обливалось горячей волной, заставляя стыдиться все больше. Прижав органы друг к другу, Локи сжал их руками и стал медленно двигать вверх и вниз, растирая смазку по коже. Тяжело дыша, Сет не переставал смотреть в чужие глаза, будто боясь, что это просто наваждение, что исчезнет, стоит только их прикрыть.       Эти касания казались слишком малой частью того, что они могли дать друг другу, но что-то внутри ярко осознавало, что подаренная нежность куда дороже глухой страсти. И Сет в это верил. Верил и не переставал отвечать на чужие поцелуи, иногда сжимая чужие плечи, впиваясь в них короткими ногтями.       Всё казалось до ужаса горячим: песок обжигал спину, тело над ним словно бы испускало теплую ауру, в контраст этому — холодные пальцы заставляли вздрагивать при каждом касании и движении, заставляя сжиматься до дрожи, а глаза цвета сочной листвы, были настолько проницательными и нежными, что Сету казалось, что он тает под этим взором.        Тяжело дыша, Локи не смел отводить взгляд даже на секунду. Сейчас кровавый взор бога пустыни превратился в истинный огонь. Не обжигающий, а лишь дарующий тепло в яркий шторм из осенних листьев. Настолько красивый, что бог лжи не мог оторваться. Целуя тонкие губы, он не переставал двигать руками, даже несмотря на чужие пальцы, что до боли сжимали его плечи.       Поцелуи стали слишком сладкими. Они не проникали в рот языком, а только мягко кусали губы друг друга, сминали их натиском своих. Но этого было достаточно. Именно так они показывали свои чувства, свои эмоции, буквально говоря: ты можешь мне верить; не предам тебя; я открываю тебе себя настоящего.       Кто сказал, что бог войны не может плакать? Кто сказал, что бог лжи не знает чувств? Такие вещи не передать просто словами, для этого нужно нечто совершенно иное. Желание получить чужое доверие. Желание забыть свою боль хотя бы на мгновение, чтобы сполна окунуться в чужую.       Слишком похожи. Слишком одиноки. Словно наконец-то встретившиеся два вселенских одиночества.       Сжимая оба члена, Локи почувствовал, как приближается к пику, и испачкал живот Сета и его одежду белым семенем. Тот не слишком отстал, изливаясь следом, выпуская на волю тихий стон.       Они пропустили весь процесс многочасовых плясок с ухаживаниями и прочим, лишь смотря друг на друга. Этого было достаточно. По крайней мере, сейчас.       Тяжело дыша, мужчины прижались друг к другу плотнее, будто бы в благодарность. Упав на песок, Локи не переставал держать чужие руки, они ещё подрагивали, а их хозяин с приятной усталостью наконец опустил веки. Ярко алые волосы были рассыпаны на золотом песке, создавая ореол вокруг головы Сета, и напоминали Локи красные нити судьбы, о которых он слышал в своих путешествиях в поиске дома. — Ты знал… Твои волосы цвета судьбы.       Слушая Локи, Сет устало улыбнулся, едва ли шевеля губами: — Тогда они покажут, что нас ждёт завтра.       И правда, они покажут, ведь солнце уже давно село, как и ярко-синяя птица улетела в бескрайнее небо. Но это будет потом, а сейчас боги просто насладятся тем умиротворением, что накрыло их, словно теплое одеяло. Всё будет завтра.