Пепел: Путешествие на Альту

Джейк Ценис…

Уже как несколько часов мы отплыли с острова Гармад. Капитан старался наверстать упущенное время, поэтому котлы были разогнаны на полную, а из труб валил чёрный и густой столб дыма. До моей родины осталось немного, при полном ходе мы прибудем в место назначения через полтора дня. Я встал у носа корабля и глядел вперёд по курсу. Было ведь и дураку понятно, что до континента ещё далеко и я не увижу родных берегов сегодня. Но меня как-то неожиданно схватила такая детская надежда, что произойдёт какое-то чудо и мы прибудем на место назначения раньше положенного. Неужели я так сильно соскучился по дому? По родной кухне? По родному говору в конце концов? Да, точно соскучился. Как ещё объяснить детские фантазии? — Приветик. — донёсся позади меня намеренно тонкий голосок Майи. Она слегка обняла меня, а затем встала рядом. — Стоишь такой задумчивый, глядишь вдаль…прямо как в кино. — Да так…предвкушаю возвращение домой. — И знакомство с родителями? — Майя мне подмигнула. — Да. И это тоже. — ответил я и неловко улыбнулся. — Мама моя о-о-о-чень удивиться тому что я привёл домой аж три мохнатых девушки сразу. Готов поспорить что мои знакомые тут же мне кличку какую-то придумают. Аслан точно будет “креативным”. — Кто такой Аслан? — удивилась Майя. — Да знакомый южный горец, редкостный придурок. — Южный горец…а есть и другие? — Есть ещё северные и экваториальные. Северные считаются самыми суровыми. Но южные с этим постоянно спорят. Есть поговорка “дерётесь как горцы за яйца”. — И что она значит? — спросила Майя и чуть улыбнулась, ожидая услышать что-то забавное. — Бессмысленную и беспощадную драку чёрт пойми за что и зачем. Обычно деруться за якобы “уязвлённую” гордость. Я видел такое пару раз, невероятное зрелище. А матюки! Какие матюки можно было услышать! Трёхэтажные конструкции! — Можно послушать эти трёхэтажные конструкции? — шутя сказала Майя. — Не стоит…уши завянут. Тут к нам присоединилась Виктория. Она обняла Майю сзади, а затем они поцеловались. — О каких таких конструкциях вы болтаете? — игриво спросила меня наша гепрадиха продолжая обнимать Майю. — О матерных… — чуть хихикая ответил я. — Но если серьёзно, то говорим мы об Альте. — Ты придумал куда нас сводить? — спросила Виктория, не отпуская Майю из своих объятий. — Ну…я думал про кино. Только вот нашептывать всем троим из вас перевод на ухо было бы неудобно… Я думаю для начала мы… — я на секунду задумался перебирая возможные варианты, пока не попался один неплохой. — Ах да! Дом моих родителей стоит недалеко от приятного озера, а у отца как раз была здоровенная лодка. — Из одной большой лодки в другую? — удивилась Майя. — Ну что ты! Замечательное озеро, природа. Никаких чужих глаз и ушей поблизости. Только мы и водная гладь. — Знаешь…романтическое путешествие с одного берега озера на другой будет приятным моментом для нас. — сказала Майя и взглянула на меня нежно. — Там и лес красивый рядом есть. — М-м-м-м…лес. Навевает приятные воспоминания…до того как весь тот… Хотя зачем вспоминать плохое? Давайте вспоминать о хорошем и приятном. — сказала Виктория. — Ты о том “приятном” моменте в лесу что был у нас троих? — уточнил я на всякий случай. В ответ Майя и Виктория лишь мило улыбнулись. Конечно же они имели в виду именно “тот” момент. — Придумал как нас представить родителям? — спросила Майя. — Мама, Папа — здрасьте. Я наконец вернулся. Кстати вот три девушки хирки — это мои друзья. Ну как “друзья”, мы спим вместе. Да, вот именно так. С тремя сразу. Да, а ещё они все трое бисексуалки, так что не удивляйся если они начнут друг друга целовать. Нет, мама, внуков ждать не стоит. Правнуков кстати тоже. — сказал я с мертвецки серьёзным лицом. — Неужели всё так плохо? — удивилась Майя. — И зачем ты так упомянул про то, что мы и женщин тоже любим? — добавила Виктория. — Не помню говорил ли я вам…но… В общем, лесбиянство откуда я родом не в почёте. Содомия кстати тоже. — Чего? — Майя и Виктория переглянулись и недоумевая взглянули на меня. — Вам что, женщины ласкающиеся не нравятся? Или ты один такой особенный? — Каждому мужчине это нравится, я думаю. Но не каждый готов это признать и открыто сказать. — Может тогда всё же удержать в тайне наши отношения? Раз уж всё так плохо. — Ты ведь сама знаешь, я не умею врать. Если моя мать меня будет постоянно спрашивать, то рано или поздно я признаюсь, совесть не позволит сделать иначе. — А что с отцом? Как он отреагирует? — Понятия не имею… И я этого боюсь. Он умеет сохранять спокойствие при любой ситуации. Он может тайком выписать меня из завещания и бровью не повести. — Неужели он настолько холоден по отношению к тебе? Такое поведение уж точно не должно быть нормальным. — Я думаю это из-за войны. Он о ней почти не говорит. Остаётся лишь надеятся на лучшее. — я вновь взглянул на океан и горизонт. — Странное ощущение у меня сейчас. Я очень хочу увидеть дом. — А в чём странность? — уточнила Майя. — Думаю в этом. — сказала Виктория и указала на то, что я начал нервно постукивать ногой, даже не замечая этого. — Да. В этом. — ответил я неловко. — Давай надеяться на лучшее. — сказала Майя и положила свою ладонь на моё плечо и легонько сжала её. Мы посмотрели друг в другу глаза, и мне стало немного легче благодаря её жесту. Было приятно ощущать такую заботу о себе. После этого мы почти не говорили, а просто глядели на водную гладь и волны что рассекал нос судна. Через два дня, утром я вновь стоял у носа корабля и глядел в даль. Наконец-то моё детское ожидание оправдалось, я увидел как из-за горизонта стали медленно показываться родные берега. Вскоре я обнаружил что вокруг меня собралась целая толпа, все хотели взглянуть на берег другого континента. Судно тем временем приближалось к берегу и постепенно сбавляло ход. С каждой минутой я всё чётче мог разглядеть очертания прибрежного города. Родной Тарким-зур был подготовлен к встрече гостей. Порт был заранее приведён в порядок, будто его построили совсем недавно. Все постройки покрасили свежей краской, все метки на земле снова нанесли. Даже отсюда можно было видеть встречающую группу состоящую из местных чиновников. Если взглянуть чуть дальше, то можно было увидеть старый центр Таркима со старыми домами которые были не выше пяти этажей. Чуть южнее можно было увидеть новый центр, возведённый уже в конце прошлого столетия. Старые кирпичные небоскрёбы там соседствовали с новыми бетонными монолитами. Но больше всего в этом районе выделялось новое здание штаб-квартиры министерства промышленности, этот пятидесяти этажный небоскрёб в экспериментальном стиле “Файка” наконец-то достроили. Я ведь ещё в первый класс ходил когда фундамент заложили, но теперь это величественное здание наконец-то избавилось от паутины строительных лесов, и его витиеватые металлические узоры наконец предстали всему белому свету. Тут я вспомнил один важный момент. Берег уже близко, а вещи наши совсем не собраны, и спускаться на берег нужно буквально вот-вот. Мне пришлось быстро прорваться назад сквозь толпу зевак, найти девушек и напомнить им о наших вещах. К нашему общему счастью я их быстро нашёл. Мы собрали все чемоданы и попрощались с нашими роскошными номерами. — Этой постели мне будет не хватать. — сказала Анастасия оглядев наш номер перед уходом. — Да. Всего недельку тут были, а воспоминаний на всю жизнь. — сказал я. — Надеюсь, что нас впереди ждёт намного больше воспоминаний. — сказала Анастасия и закрыла дверь. — Зато я теперь знаю на какую покупку можно потратить премию. — И на что же? — Я куплю себе домой такую же сушилку. Уж слишком она мне понравилась. — Ты можешь себе такое позволить? — удивился я. — Могу. — сказала Анастасия с довольным видом. Мы встретились с Майей и Викторией, сдали ключи от кают и вышли на палубу. У трапа было столпотворение из пассажиров, многие хотели побыстрее сойти на сушу. С высоты нашей палубы было видно что местные таксисты были наготове, несколько десятков красно-жёлтых машин заняли все парковочные места вокруг порта. За прибытием первой партии туристов наблюдал кто-то из городской администрации, возможно это был мэр, но отсюда было сложно сказать. Мы подождали минут двадцать, столпотворение рассосалось за это время. Мы вчетвером наконец решились спуститься на берег. Пока мы спускались по трапу я заметил что-то странное. Толпа встречающих никуда не делась, и всякие там журналисты с фотографами вновь стали направлять свои журналистские приблуды прямо на нас. Мы ещё и половины пути не прошли, а они уже начали стрелять в меня вспышками своих аппаратов, точнее стреляла половина, вторая половина массово готовила свои переносные плёночные диктофоны. По моим глазам так часто били вспышки света, что пришлось прикрыть их рукой и смотреть только в пол, чтобы не подвернуть себе ногу. — Ты посмотри на этих бессовестных! — возмутилась Анастасия. — Ага! Задрали! Я чуть не ослеп! — возмутился я тоже, чувствуя как от всего этого “внимания” у меня начинает болеть голова, и с каждой секундой голова болела всё сильнее и сильнее. — Джейк Ценис! Вы можете прокомментировать события связанные с государственным переворотом в Хире? Это правда что вы имели к нему прямое отношение? — начал верещать наглый журналист пихая свой микрофон чуть ли не в мой рот. — Мистер Ценис! Это правда, что вы были среди заговорщиков? Каково ваше участие? Почему вас замечали в компании спецслужб? И эти бредни обрушились на меня со всех сторон, они буквально насиловали мои уши и глаза своими сраными вопросами. Чёртовы жёлтые газетёнки! Моя голова в этот момент чуть не взорвалась от всего этого шума и света — Джейк Ценис, кто эти хирки? Это правда, что у вас начался роман с одной из студенток? — Никаких комментариев! Оставьте меня в покое! — сказал я и уверенным движением руки отодвинул очередной микрофон от моего рта. Затем я услышал корявую альтейскую речь позади себя. Журналисты теперь стали донимать и моих спутниц. Один наглый журналист так-же стал пихать микрофон в рот Анастасии. Той это было точно неприятно, она вежливо отодвинула его от себя. Но чёртова проститутка из желтой газетёнки никак не унималась. — Вы имеете какое-то отношение к господину Ценису? Вы знакомы? — нагло спросил журналист. — Мистер, оставьте нас в покое! — возмутилась Анастасия. — Нас? Значит вы как-то связаны? дайте нам подробностей, пожалуйста! — Эй, придурок! Отстань от неё! — крикнул я и отбил его микрофон в сторону — Джейк Ценис! Вы можете прокомментировать… — Я могу! Я могу послать вас НАХУЙ! — сказал я и врезал ногой по его диктофону, кожух треснул, и катушки с плёнкой вывалились на бетонную набережную. Затем я схватил Анастасию за руку, и стал выводить её с этого чёртового пирса. Было бы у меня четыре руки я бы и Викторию и Майю так взял. Но к счастью они обе за нами поспевали. Журналисты теперь старались ко мне не подходить, но вот фотографы начали нас буквально расстреливать из своих фотоаппаратов. На наше счастье нам на глаза быстро попалось свободное такси. Я помахал ему, водитель завёл двигатель. Девушки расселись на заднем сидении, я занял место справа от водителя. — За тобой несутся репортёры? Ты кинозвезда что ли? И почему я тебя не знаю? — спрашивал водила переключая передачи. — Не важно! Сначала увези нас подальше от этих ублюдков! Потом я скажу тебе куда нужно довезти нас. — Я надеюсь твои подружки не линяют, я не хочу потом вычищать салон. — взболтнул водитель крутя руль и увозя нас прочь. Но меня эти слова задели, моя голова вновь начала раскалываться и я смотрел на него, чувствуя как моё лицо искажается в какой-то непонятной гримасе. Водила заметил это краем глаза и стал оглядываться на меня каждые несколько секунд. — Парень! Ёперный театр, чего ты так пялишься на меня? Чего я сказал? — взволновано сказал водила. Мне резко захотелось сделать что-то плохое, но прежде чем я смог что-либо сделать, чья-то рука легла на моё плечо. Я посмотрел назад и увидел взволнованную Викторию, да не только её. Все три девушки были взволнованы, они смотрели на меня. — Джейк…у тебя глаза красные. — сказала Виктория с видимым страхом. Это был не обычный страх, она увидела как я изменился, изменился в сторону которую я не понимаю. — Что? — сказал я ощущая как боль начала отступать. — Глаза…они красные. Точнее правый глаз. — вновь сказала Виктория. Я заглянул в зеркало заднего вида, мой правый глаз и вправду наполнился кровью будто я сидел перед телевизором допоздна. Я не могу вспомнить когда такое было со мной в последний раз. — Похоже я разнервничался. — сказал я и откинул голову назад, пытаясь успокоиться. —Господин, куда едем-то? — Куль…посёлок Куль. Высади нас рядом с автобусной остановкой. — сказал я на хирском. — Чего? Я не понимаю кошачий. — удивился водила. — Куль. Автобусная остановка. — повторил я уже на альтейском. — Это в сотку обойдётся. Я молча покопался в кошельке и вынул оттуда две купюры по 50 юров и положил их в ладонь водилы. — Это не нормально. Сходи к врачу. — тихо сказал водила и продолжил везти нас. Я просто закрыл глаза и попытался расслабиться, боль постепенно покидала меня. Я наконец-то смог начать ясно мыслить. Нужно было извиниться перед девушками за такое неприветливое отношение моих сограждан. — Дорогие мои, прошу прощения за поведение моих сограждан и сородичей. Эти чёртовы журналисты вам всё настроение испортили. — тихо сказал я на хирском, взглянув на девушек. — Это ничего, наши сограждане с тобой тоже плохо обошлись. Давайте не будем думать о плохом. — сказала Анастасия и оглядела город через окно. — Город кстати красивый. — Да, выглядит неплохо. — добавила Виктория. Майя просто улыбнулась. Ей незачем было повторять то же самое. Настроение хоть и было подпорчено, но дело гиблым ещё не было. Девушкам похоже и вправду нравился мой город, хотя они его видели лишь через окна этого такси. Хотя, стоит признать, у Таркима есть своя атмосфера. Следы древнего царства всё ещё были заметны в городе, этому городу как минимум тысяча лет. Я вспомнил свои детские походы в Таркимский музей, там была секция посвященная истории конкретно города. Хорошая идея. Завтра или послезавтра можно будет сходить туда всем вчетвером. Обязательно туда сходим. Вскоре городские массивы сменились пригородней разреженной застройкой, асфальт и брусчатка сменились поросшей у обочин травой и кустами. Я вспоминал знакомые места, вспоминал как на грузовике мы возили цемент для фундамента нового дома. Мы тогда ехали по этой же трассе. К моему удивлению мы быстро доехали, или это я так загляделся на родные просторы, что просто потерял счёт времени. Водитель нас высадил на остановке и затем уехал. — Асфальт положили. Раньше тут была грунтовка. — сказал я глядя на дорогу, что отделяла нас от моего дома. Если взглянуть чуть подальше то можно было увидеть дом моего отца и его автомобиль припаркованный рядом. Огород и клумбы были засажены цветами и ягодами. Мама вроде крестьянкой никогда не была, но видимо на пенсии решила чем-то разбавить свой быт. Сочная и свежая клубника к завтраку лишней не будет. — Ну…добро пожаловать. — сказал я показывая местность. — Мой дом. — Миленькое местечко. Озеро совсем не далеко. — сказала Анастасия оглядываясь вокруг. — Воздух чистый. Давно такой свежести не чувствовала. Вроде город не далеко, а дышать сразу легче стало. — сказала Майя и набрала воздуха всей грудью. — Ну, не будем ждать больше необходимого. Познакомиться пора.— сказал я взяв в руки чемодан с одеждой и повёл девушек за собой. Калитка забора была не закрыта, кто-то из моих родителей точно был дома. Я задержался на пару суток, и надеюсь что они не волнуются. Зато можно будет их сейчас обрадовать. Мы прошли внутрь нашего дворика и встали у входной двери. Я постучал в толстую дверь несколько раз и стал ждать. Мне было немного боязно. Если откроет мать, то как я ей сходу буду должен объяснить прибытие моих “подруг”? С отцом в этом плане должно быть полегче, он вроде как немного говорит на хирском. Но я не уверен в этом, я вообще ни в чём не уверен. Металлический замок начал скрипеть, я сглотнул и уставился на дверной проём. Дверь чуть приоткрылась и на меня взглянул мой отец. Он был рад меня увидеть, уголки его рта чуть приподнялись, взгляд стал мягким, было видно что он позволил себе эмоцию ради этого случая. — Джейк…рад что ты пришёл. Мы конечно ждали тебя раньше. — лицо отца стало вновь нейтральным когда он увидел моих друзей. Он умел прятать эмоции, видимо он думал как вести себя в этой ситуации, как отнестись ко всему этому. По крайней мере я говорю себе это. В такие моменты мне остаётся лишь ждать его ответа, подмечать мелкие еле заметные сигналы. — Это твои друзья. Так ведь? — спросил меня отец, глядя на гостей. — Да. Это Майя, Виктория и Анастасия. — сказал я представляя своих “подруг” отцу. — Здравствуйте. — тихо сказала Майя и помахала ручкой. — Как к вам обращаться? — поинтересовалась Анастасия. — Можете называть меня просто — мистер Ценис. Можете зайти внутрь. Незачем гостям у порога стоять. Чайник как раз недавно вскипел. — сказал отец на достаточно неплохом хирском и сделал шаг в сторону, дав возможность нам войти внутрь. — Вы говорите на хирском? Да так хорошо! — удивилась Анастасия. — Пришлось изучить по долгу службы. Но давайте не будем об этом. — ответил мой отец. То, что он их назвал гостями и намекнул на чай, должно быть хороший знак. Он быстро впустил их внутрь, значит он в принципе не против их присутствия. Или же он просто следует заветам гостеприимства. Пока что он не показал ни единого признака неприятия к ним, что хорошо. Даже если они ему не нравятся, то он готов терпеть их присутствие и быть достаточно вежливым и учтивым. Но что на счёт моей матери ? — Матушка дома? — спросил я зайдя в дом после девушек. — Не сейчас. Она уехала в город подбирать занавески для соседки. Сказала что вернётся ближе к вечеру. Мы вчетвером прошли внутрь дома. Пока меня не было убранство слегка поменялось. Матушка всё же решила поставить в гостинную ту украшенную красными камнями люстру о которой болтала год назад. телевизор в углу стоял всё тот же Зир-17 с семнадцатью дюймами по диагонали экрана. Агрегат неубиваемый, хоть и старый. Когда я прошёл мимо отца он меня аккуратно схватил за руку и взглядом указал на тихий угол. Я пошёл за ним. — Сын, откуда у тебя шрам на весь висок? — спросил он серьёзно. — Это будет звучать глупо, но я не могу сказать. Мне велели помалкивать, ты военный ты должен понять. — тихо ответил я. — В какую передрягу ты там попал? Неужели в жёлтых газетах начали писать хотя бы долю правды? Они уже несколько недель не могу умолкнуть про хирский переворот и оказывается ты… ты и вправду имеешь к этому какое-то отношение. — тихий голос отца отразил то ли страх то ли гнев, я не смог разобрать. — Давай не сейчас. У нас гости дома как-никак. — сказал я и взглянул на девушек что осматривали гостиную комнату. — Я подумаю о том, что я могу тебе сказать. Хорошо? — Твоя матушка будет напугана до чёртиков. — сказал отец, после чего мы вернулись в гостинную. К счастью девушки не заметили моего отсутствия. Я помог им поднять чемоданы на второй этаж, где располагалась гостевая комната. Там как раз было три постели. Виктория случайно выронила из чемодана фотокарточки где мы позировали в костюмах. — Виктория… — сказал я и указал на карточки дрожащей рукой. Отец и матушка точно не должны были это увидеть. Виктория еле успела вновь спрятать карточки в чемодане, прежде чем в комнату зашёл отец. — Можете зайти в гостинную. Чай я уже налил, бутерброды…сэндвичи уже приготовил. — сказал отец на хирском. Мы вновь спустились на первый этаж, свои вещи я разобрать не успел и потому просто оставил чемодан у двери комнаты. По правилам гостеприимства нужно сначала принять и накормить гостей, а уже потом заниматься своими делами. Вот впятером мы собрались перед невысоким складным столиком в гостинной. На столике уже была белоснежная скатерть, отец достал фруктов и ягод из холодильника. Вышел неплохой перекус, мы как раз слегка проголодались. Сидели мы кружком вокруг столика и потихоньку попивали чай. Отец включил радио и слушал новости, там как раз говорили про недавно прибывший лайнер с хирскими туристами. — Сегодня в порт нашего города прибыл лайнер “Северная волна” с первыми гостями из хира. Их встречал наш мэр Ильдар Юсупов вместе с представителями городского совета. Встреча гостей прошла при добродушном настроении. К сожалению не обошлось и без инцидентов. Кто-то подрался с журналистами сходя с трапа. Пока что нам неизвестно кто это сделал. Известно что это был человек в компании нескольких хирок. Инцидент ограничился разбитым диктофоном к счастью для журналистов. — Джейк, в какую передрягу ты попал? — спросил отец на альтейском. — Да ни в какую. Не понимаю о чём ты. — сказал я и невольно отвёл взгляд в сторону. — Ты никогда не умел убедительно врать. Просто расскажи мне, что там случилось. — спокойно сказал отец и отпил чаю. Девушки даже не поняли о чём мы говорили. Да и как могли они понять? Альтейского они не знали. — Мы даже с трапа сойти не сумели…эти гады на нас как падальщики накинулись. Стали фотоаппараты и микрофоны чуть ли не в рот пихать. Ну я и не выдержал, пнул одному из этих журналистов-проститутов по диктофону. А потом увёл девушек подальше. Дальше мы такси нашли и тут оказались. — Ты должен был вести себя сдержаннее. Разбитый диктофон был лишним. — Отец, ты не понимаешь. Они начали грубо и нагло донимать моих…подруг. Ходу им буквально не давали. У меня аж голова трещать по швам начала от всего этого. — тихо ответил я. — Подруг, значит? — многозначительно сказал отец и посмотрел на меня как-то странно. Он на меня так до этого не смотрел. Было трудно понять что он думает и чувствует, это меня нервировало…даже пугало. — Джейк? Ты выглядишь взволновано. Что-то случилось? — спросила меня Майя. — Нет…я просто. Просто объяснил отцу про тот переполох когда мы на сушу сошли. — ответил я на хирском. — Я просто тоже удивился наглости этих журналистов. Редкий пример неуважения. Приношу извинения за их глупость и грубость. — добавил мой отец. — Спасибо…Джейк тоже за них извинялся. — ответила Анастасия с таким довольным выражением лица. — Прошу меня простить, но мне нужно уединиться. — сказал отец, встал из-за стола и направился в сторону туалета. Когда он закрылся внутри, Анастасия вновь взглянула на меня с этим довольным видом. Мне стало немного не по себе. — Джейк, а ты можешь также блюсти ваш домашний этикет. Хотя бы когда мы будем наедине. Мне он очень понравился. — Миссис Маси, вы увидели лишь малую часть нашего этикета. Я бы предостерёг вас от поспешных выводов. — ответил я с нарочито серьёзным лицом. — А вообще по этикету…наше знакомство должно было начаться с того что… Тут Анастасия и девочки стали меня внимательно слушать. Я выдержал паузу, достал из-за пазухи воображаемый кинжал и положил его лезвие на плечо Анастаии, а затем продолжил. — Что я бы прискакал к вашему дому на коне средь ночи и похитил бы вас, заранее договорившись с вашим отцом и братьями. — сказал я имитируя классический таркимский говор. — А потом бы я увёз тебя далеко-далеко! Туда где твой отец и братья никогда бы нас не нашли! Анастасия взглянула на меня, к моему же удивлению, с огнём в глазах и лёгким оскалом. Её это будто…возбудило? Какие фантазии таятся в её голове? Или это мне кажется? Или я не так понял? Вот Майя слегка испугалась, Виктория улыбнулась. А вот Анастасию это завело буквально! Что происходит? — Ладно, хватит так боятся. Я ведь просто пошутил. — сказал я взглянув на Майю и убрал воображаемый клинок в ножны. — Ну ничего, на случай незваных гостей у меня есть маленький пистолетик. — улыбаясь сказала Анастасия. — Так что если бы ты меня и похитил, то только потому, что я этого захотела. Я была бы не против, честно говоря. Услышав это я невольно поперхнулся, а Анастасия лишь посмеялась в ответ. К этому времени отец вернулся, и мы перестали наконец дурачится. После чаепития я помог девушкам разложить их вещи, а потом уже принялся за свои. Когда я входил в свою комнату, то меня не покидало странное ощущение. Вроде всё иное, но всё такое знакомое. Кровать на которой я не спал уже как год, но спал многие годы до этого. Я уже отвык от этого матраса, но спина тут ложится как влитая. Краем зрение я увидел красное пятно где-то в углу, а затем пригляделся и понял что это мой старый мяч. Он уже давно сдулся, воздух не держит, весь исцарапанный об асфальт Таркимских улиц и дворов. Меня резко накрыла волна воспоминаний про детство, про приятные и неприятные моменты. Я вспомнил как какая-то шпана пыталась у меня этот мяч отобрать, как я как-то умудрился его отбить. Мало что осталось в моей памяти об этом событии кроме самого факта что это случилось. Но всё же у меня остались дела, я выложил все вещи из своего чемодана и переоделся в домашнюю одежду, которая дожидалась меня здесь целый год. Халат был как родненький, а вот домашние тапочки с вздёрнутым кверху носом видимо за год стали мне слегка малы. Я выглянул в окно, Виктория облокотилась на забор и глядела на озеро. Озеро выглядело прекрасно сегодня, так что я присоединился к ней. Мы стали вместе молча глядеть на водную гладь озера. — Хм…прикольный халатик. — сказала Виктория, оглядев меня с ног до головы. — Женский вариант есть? — Такие халаты только для мужчин. И шьются они на заказ. Можно было бы тебе такой сделать, но выйдет это в копеечку. — Ого вот это кошка! — донёсся до меня детский голос. Я огляделся и увидел что два ребёнка, девочка и мальчик с удочкой, шли по тропинке недалеко от нас. — Большая! — добавила девочка. — Здрасьте ребятки. — сказала Виктория на хирском и помахала им рукой. Мальчик и девочка сразу покраснели и, не зная что делать в такой ситуации, убежали гремя рыболовными принадлежностями. Мы глядели им вслед. — Неужели я такая страшная? — удивилась Виктория. — Это дети. Не каждый раз ведь можно видеть большую говорящую кошку. Особенно у нас. — Ну-да, ну-да. А озеро, кстати, и вправду красивое. — Завтра или послезавтра достанем лодку и отправимся в небольшое плавание. У нас у всех осталось всего-то полторы недели чтобы отдохнуть здесь, а потом путь обратно домой. Так что будем активно пользоваться тем что есть. — Забавная это твоя Альта…и этикет ваш забавный. Ты себя здесь стал немного иначе вести. — подметила Виктория. — Не только Анастасия заметила это. — На Хире я под вас хирцев подстроился. И не суди по всей альте лишь по Таркиму. Мы разные, прямо как вы. Хе-хе. — сказал я чуть улыбнувшись. — Вот матушка придёт…а там…а там. Там самое страшное. — сам не заметив этого, я перешёл на альтейский и чуть поник.