Если ты рядом

Холодный ветер трепал светлые мягкие волосы Драко, в которые Гарри так хотел вновь запустить пальцы. Малфой вытянул ноги, кутаясь в мантию и смотря прямо на Гарри. Его глаза светились в лунном свете, а блики озера приманивали своей завораживающей красотой, отражающейся в его глазах. Гарри придвинулся ближе, чтобы прижаться плечом к плечу Драко. Было так хорошо, тихо, спокойно, что Поттер поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы всё это заканчивалось. За их спинами раздались какие-то подозрительные шорохи, но скинув это на обитателей Запретного леса, которые сейчас не могли никак им навредить, Гарри прикрыл глаза, прислушиваясь к другим звукам. Мирное дыхание Драко, когда он дул на руки, а из его рта вырывался пар. Было холодно, но согревающее заклинание решало проблему практически полностью. Гарри не любил бал, не любил, когда кто-то назойливо влезал в его личное пространство, не мог терпеть непрошенные советы, особенно после войны. Количество того, что Гарри ненавидел сильно возросло после войны, но, кажется, сейчас он и правда полностью освободил голову, отдаваясь моментам, которые дарил ему Драко. Пусть это и было всё по-настоящему, Гарри всё ещё не отпускала мысль, что для Малфоя это нетипично. Однако обнимать Героя и целовать его тоже было нетипично для Драко. Пока в Гарри после войны распространялась и пускала корни ненависть и нетерпение, которые он постоянно сдерживал, делая себе ещё хуже, в Драко, похоже, происходили куда более лучшие перемены. И эти перемены заставили Гарри бездумно влюбиться в него, потеряв голову от всего, что Драко делал для него, каким он был с ним. С каждым днём всё сильнее хотелось видеть Малфоя и быть с ним. Гарри уже и забыл о том, что кто-то, возможно, прямо сейчас пытается попортить ему кровь. Сейчас, смотря на озеро, слушая звуки леса, убаюканный теплом Драко, Гарри всё сильнее хотел сделать что-то безрассудное. Безрассудное настолько, насколько только хватит его безбашенности. —Драко, — тихо позвал он. Драко склонил голову набок, с легкой улыбкой смотря на него, ожидая ответа, но очень удивился, когда, не предупреждая, Гарри ловко скользнул ему на колени, чтобы потом уперется руками в плечи и аккуратно уложить его на мантию, что они постелили под собой для большего комфорта. Припечатав Драко к земле, Гарри навалился сверху, придавливая его, от чего у Драко в животе скрутился узел, а в голове внезапно зашумело. У Гарри было странное выражение лица, будто он не мог понять: то ли ему восхищатся тем, что Малфой в его власти, то ли начинать беспокоиться, либо же лучше будет забыть обо всём и просто отдаться внезапному порыву. —Что ты затеял? — всё же расплывшись в улыбке, поинтересовался Драко, протянув руку и погладив кончиками пальцев покрасневшую скулу. Гарри прикрыл глаза и шумно выдохнул: —Давай сбежим, — он перехватил за запястье руку Драко, чтобы прижаться к ней губами. Малфой забыл на мгновение, как дышать. Гарри влажными губами прижался к ниточке пульса и поднял на него откровенно влюбленный взгляд. —О чём ты? — вмиг пересохшими губами спросил он. Драко был готов на что угодно ради Гарри, и давно это понял. Если тот не шутит, сейчас, даже не осознавая этого, Поттер сделал его безумно счастливым. Ветер трепал темные вихри, а действие согревающего медленно заканчивалось. Драко не отрывал взгляда от завораживающих своей серьёзностью глаз Гарри. —Я тут подумал, — медленно проговорил Гарри, прижавшись щекой к руке Драко, — я хочу отправиться с тобой во Францию. Не уверен, будет ли рада этому Нарцисса, но единственное, в чём я точно уверен, что не вынесу расставание с тобой. Малфой шумно выдохнул, зажмурился, будто ему стало больно, но прежде, чем Гарри бы забеспокоился, Драко вырвал руку из его пальцев и за шею притянул к себе, впиваясь в губы страстным поцелуем, выбив из растерявшегося Поттера тихий стон. Драко исступленно целовал Гарри, откровенно наслаждаясь тяжестью его тела на себе, притягивая ближе. Гарри уперся руками по обе стороны от его головы, отвечая жадно, вылизывая чужие губы, осторожно кусая, боясь причинить боль. Никто не чувствовал ветер, холодивший кожу, шума леса и озера, с головой погрузившись во вновь окутавшее их желание. —Не беспокойся об этом, — разорвав поцелуй, в губы прошептал Драко, гладя ладонями шею и плечи Гарри. Он проницательно заглянул в поддернутые дымкой желания глаза и расплылся в улыбке. — Я не дам тебя в обиду. Даже маме. Но ты можешь успокоиться, она не ненавидит тебя, а очень даже наоборот. Ты ведь спас меня, её любимого сына, а сейчас делаешь меня самым счастливым в мире. Она примет наши отношения, поверь мне. Гарри смотрел в горящие глаза Драко и таял. Его уже ничего не волновало, ни враги, ни Нарцисса, ни собственные тараканы в голове. Только Драко, который одним своим прикосновением или взглядом мог заставить его почувствовать себя на седьмом небе. Он верил Драко, если он говорит, что всё будет хорошо, значит, так оно и будет, и никак иначе. Смотря на Драко, такого близкого и родного, Гарри вдруг вспомнил дни после войны. Внутри что-то болезненно сжалось и он глухо выдохнул. Поттер много думал после войны, что привело его к тому, к чему привело. Всё было не так плохо, друзья всё ещё были рядом, но он поклялся себе, что больше не будет причинять никому боль. Он был убийцей, ничто не оправдывало его, он убил Темного Лорда, будучи чертовым нерослым парнем, который не был готов к войне, но оказался в неё втянут. Он с ужасом вспоминал, сколько боли, крови и смертей видел, сколько страданий другим причинил. Ему понадобилось два месяца, чтобы смириться со всем случившимся настолько, чтобы найти силы вернуться в Хогвартс. Но он не отпустил это полностью. Поэтому он поклялся сам себе, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах... Поэтому ему нужна была помощь. Когда он чуть из-за злости не использовал на тех девушках непростительное, его долго не отпускало чувство, словно он полностью пропитался злобой и тем, что всегда ненавидел. Он притуплял это чувство, отвлекался, но знал, что оно всегда было с ним. А когда появился Драко, он эгоистично решил его использовать. Это было ужасно, но сейчас Гарри понимал, что кое-что в нём неизменно поменялось. Драко чуть нахмурился, заметив потемневшие глаза Гарри, но не успел ничего сказать, потому что Гарри выпрямился и сел на его коленях. Малфой сразу приподнялся. —Что случилось? Гарри улыбнулся уголком губ. Драко всегда о нём волнуется и заботится. —Я верю тебе, — скользнув ладонью по бледной щеке. — Верю даже сильнее, чем себе. Драко перехватил ладонь, отстранив от своего лица. —Гарри... — позвал Малфой, не зная, что делать сейчас. Если Гарри вспомнил или подумал о чём-то плохом, он готов был его поддержать и успокоить. — Скажи, что такое, — Драко поцеловал тыльную сторону ладони и переплел их пальцы. — Ты можешь рассказать мне, что угодно. Гарри расплылся в улыбке, но в ней было больше тоски, чем веселья или счастья. Драко напряженно замер, когда Гарри, усмехнувшись, слез с него, устроившись вновь рядом, подтянул колени к груди и обхватил их руками, устремив взгляд на поверхность тёмного озера. —Я знаю, что прошло уже много времени, и я, вроде как, должен был всё это пережить и забыть, но... — Гарри неуверенно остановился. Драко подсел ближе, прижавшись к его плечу своим, повторив позу и так же посмотрев на озеро. —Такие события не забываются за полгода. Не хватит и несколько лет, чтобы отпустить все воспоминания, так что ты не должен винить себя за то, что всё помнишь и продолжаешь беспокоиться. Ты имеешь право испытывать эти чувства, мы все разные. С языка слова сорвались раньше, чем Гарри бы сумел их удержать: —Я не хотел больше воевать, — неожиданно признался он, заставив Драко напрячься сильнее. —Говори, — прошептал Малфой, когда Гарри снова замолчал. Глубоко вздохнув, Гарри поднял голову к небу. Так было легче, с Драко было легче. —Мы все были втянуты в войну, и после неё, когда я понял, что сделал, даже учитывая, что другого выбора у меня не было, я ужаснулся. Я ведь... убийца. — Драко вздрогнул и повернулся к Гарри, но тот помотал головой, и Малфой бессильно замер. — Вся эта кровь, страдания и ужасы войны сильно ударили по мне после. Мне каждый день снились кошмары, я не мог спать, а потом из-за бессоницы мне казалось, что я вижу силуэты родителей, Сириуса и других... Гермиона и Рон помогали, но... —Это не помогало? — тихо спросил Драко. Гарри кивнул. —Я не говорил им всего, потому что видел, что они сами постоянно вздрагивают от малейшего странного звука или криков. Не хотел загружать их ещё и своими проблемами, поэтому в конце концов я оказался один против этого, — к концу его голос заметно задрожал, и Гарри запустил ладони в волосы, уткнувшись лбом в колени. Драко сглотнул. Он догадывался, что Гарри мог из-за своего геройства загнать себя в угол, как тогда, когда просил его закончить их "отношения", потому что Драко стала грозить большая опасность. Поттер всегда думал о других, что аукнулось ему тем, что сейчас он не мог даже спокойно говорить о том, что было почти полгода назад. И нет, Драко его понимал, такое забыть не просто, если не невозможно, но можно притупить боль многими способами. Гарри же выбрал молчать, чтобы не ранить других, и снова справляться со всем самому. —Я знаю, что ты думаешь, что я идиот, но тогда я и правда не мог заставить себя и слова сказать. А в Хогвартсе, когда начались эти безумства, впал в отчаяние, — Гарри поднял голову, посмотрев на Драко неуверенно, будто тот мог отвернуться от него. — Я поклялся больше не направлять на людей палочку, связал себя и свою силу, потому что причини я снова кому-то боль, меня бы просто убило это понимание... Драко честно пытался дать Гарри спокойно выговориться, но не выдержал и подался вперёд, крепко обнимая его и прижимая к своей груди. Гарри вцепился в него с неимоверной силой, обхватив обеими руками. Они просидели так с минуту, пока Гарри не стал дышать чуть спокойнее. Оказывается, его била крупная дрожь. Драко обновил согревающее, но это не помогло. Гарри было страшно и больно, а не холодно. —Использовать тебя было неосознанной идеей... и даже ей я потом стал сопротивляться, но ты не ушёл... Я закрывал глаза на всё, что происходило во мне, потому что подсознательно знал, чем обернётся, стань я рыться в этом. Меня до сих пор иногда прошибает по ночам, когда я осознаю, что хотел тогда использовать Непростительное на ученице из-за ярости... С каждым словом Гарри всё сильнее впивался в Драко, пряча лицо у него на плече. Малфой гладил его по голове, нашептывая успокаивающие слова. Малфой как никто другой понимал, что значит лгать самому себе, прятать свои чувства и страхи, свои мысли и себя самого за плотной стеной, оставляя лишь оболочку, которую должны видеть другие. Но Гарри был не таким, как он, Драко был приучен к этому с детства, а Поттер был в ужасе и пытался так защитить себя от отвратительной действительности. Только ложь лишь ухудшает твоё состояние, пожирая тебя вечной тревогой, которая копится внутри, как снежный ком, чтобы однажды сбить тебя с ног и похоронить под собой. Драко не хотел, чтобы Гарри испытывал это, не хотел, чтобы он страдал. —Ты можешь быть честным со мной... Говори. Говори и никогда больше не молчи, — Драко прижался губами к тёмным волосам, сильнее прижав Гарри к себе, хотя, казалось, куда ещё сильнее? —Это... так больно, когда тебя не видят как человека... — Гарри дрожащими пальцами цеплялся за Драко, его голос говорил о том, что он на грани либо истерики, либо того, чтобы заплакать. — И ненавидеть я не могу, ведь их можно понять... Они пытаются восстановиться после войны, а я... —Они не имеют никакого права трогать тебя и лезть в твою жизнь. И даже если их и можно понять, менее отвратительнее их поступки от этого не становятся, хватит пытаться всех пожалеть и понять. —Ты прав, да, но... —Никаких "но", Гарри, — Драко погладил его по спине. — Просто согласись. Гарри зажмурился. На губах появилась слабая улыбка. —Я хотел помочь, а в итоге больше не в силах себя контролировать. Моя жизнь рушилась, меня ненавидели и обожали, враги хотят моей смерти, а я боюсь использовать магию против людей, потому что... —Тебе не нужно выступить против людей. Я сделаю всё сам, это больше не твоя забота. Всё, что должен сделать ты — это, наконец, прийти в себя, понять и простить за прошлое. Узнать, что чувствуешь и желаешь именно ты, а не кукла, что ты любезно создал для других. Драко отстранил Гарри от себя, чтобы заглянуть во влажные покрасневшие глаза. —Ты дорог мне, — прошептал он, стирая влагу со щеки. — И защищать, помогать, понимать тебя я буду всегда, потому что это мой выбор, и твоя жизнь касается меня, потому что без тебя я уже не уверен, что справлюсь. Гарри закрыл глаза и опустил голову, но Драко мягко взял его за подбородок и стал покрывать едва ощутимыми поцелуями щеки. —Я не позволю никому навредить тебе. Не позволю тебе страдать в одиночестве. Прошу, оставь всё на меня, я разделю груз, что ты носишь, буду рядом, только не вини себя, ты заслуживаешь быть счастливым, Гарри. Наслаждаясь прикосновениями, Гарри медленно успокаивался и приходил в себя. Он отчетливо понимал и чувствовал, что ему стало легче, так легко, будто он отпустил всё, что давило на него всё это время. Перехватив Драко за шею, он повернул голову, находя его губы своими. —Как ты? — почти сразу отстранившись, спросил Драко, прижавшись лбом ко лбу Гарри. —Лучше, — кивнул он, а потом вдруг рассмеялся. — Мерлин, Драко, почему ты такой невероятный? Как же я тебя... Драко уронил Гарри на мантию, затягивая в нежный поцелуй. —Оставайся... со мной... всегда, — между поцелуями прошептал Гарри. —Как я могу отказать тебе? — Драко отстранился, с улыбкой заглядывая в глаза. — Чего ты хочешь? —Ближе...