и было сердцу твоему тепло

люди разрушали сону своими нечаянными прикосновениями, душили уловками и горькими разговорами. день за днём – по нескончаемому кругу. за окном гуляет глубокая ночь пятницы, то самое время, где ничья чужая душа не может ранить его собственную. тогда на сону накатывает сонливость тяжёлой массивной волной, что давит и капризно сгибает коленки. ему будто нездоровится. соблазн уткнуться хладным носом в пуховое одеяло, чтобы опустошить свои мысли в голове, был слишком велик. и он удобно заворачивается комышком на смятой напрочь постели, прижимая коленки ближе к груди. вот только, становится зябко и пусто отчего-то. хоть на сону и вдоволь потрепанная кофта, уже даже до конца не понять – какого всё цвета и домашние штанишки с тёплыми носками, добровольно выуженными у нишимуры. холод мгновенно содрогает его тело. съедает по кусочками, начиная нагло с пальцев. этот холод исходил откуда-то изнутри. прямиком из беспокойных мыслей, от которых невозможно будет убежать и спрятаться тоже, разве что. разве что. от одной только этой мысли брови сону начинают хмуриться, но он больше не может лгать самому себе и игнорировать своë состояние, верно? у сону действительно не осталось сил под пятничный вечер, как и за ту неделю, в прочем. каждая ниточка, каждая фибра его тела настоятельно требовали заботы, комфорта, наконец, вдоволь выспаться. сону думается, что сейчас больше всего на свете он хочет объятий. тёплых и подаренных нишимурой. пальцы растирают небольшие мешочки под глазами, ведь все слова на клавиатуре плывут и уходят из под рук. это мелочи, что никак не мешают написать младшему приглашение.

«можешь прийти в комнату и пообнимать меня, пока я не усну?» – сообщение успешно отправлено и получено.

последний раз он видел ники на кухне, где тот в расслабленных тонах разговаривал с родителями по телефону. японский у ники поистине волшебный и покрыт для сону загадками. все слова на родном языке в исполнении нишимуры звучат намного мягче, чем должны и это только больше волновало сердце сону. он бы слушал его речи часами. а если ники сейчас не придет? глупости. кажется, вся это ситуация выглядит до глупого абсурдно, но уже в отголоске настоявшейся тишины слышится голос, похожий на безобидное ворчание, а за ней бесконечную спешку, что сразу затихает перед дверью в комнату к старшему. три уверенных стука по дереву и ники оказывается внутри. – сону, ты уже спишь? – будничный тон перетекает в шепот. нежный и шелестливый, чтобы ненароком не разбудить старшего. названый парень, даже не поднимает на него свой взгляд, лишь вяло подвинулся к стенке, освобождая нагретое место рядышком. рука его свободно приподнимает пуховое одеяло, где сразу после с губ слетает тихое: «пожалуйста, иди сюда» – у тебя что-то случилось? – беспокойство вплетается в голос ники, с каждым шагом становясь все ближе. – мне холодно и тревожно, побудешь со мной вот так? – ответа не следует. и это не обжигает сердце, ведь ники бы всё равно остался, даже если бы его никто не просил, не умолял. сону в этом уверен. парень накрывает их теплым одеялом и становится большой ложечкой в объятьях для сону. – я тебя не отвлёк от важных дел, надеюсь, – сонно-сонно проговаривает сону, тупя взгляд куда-то в стену напротив. – не говори глупости, – ники на это спускает тихий смешок. сону мерно выдыхает. спокойно. у нишимуры совсем неширокие плечи и руки лишь немного больше кимовых, но дарящие безграничное тепло и тот самый комфорт, заставляющий считать звёзды под прикрытыми веками. его ладони обнимали крепко поперек талии и прижимали к себе. ближе к сердцу, что билось сладостно медленно и ближе к умиротворенному дыханию младшего, что растворялось на макушке сону. – сладко пахнешь, – вдруг начинает ники. мысли так медленно тянутся, слово патока, но нишимура старательно продолжает, – как персиковый джем. нравится. мой любимый. после чего носом легонько зарывается, чувствуя запах спелого сладковатого персика, от чего невольно пальцы на талии сону сжимается чуть сильнее. – ты же ещё не спишь? – ники немного приподнимает голову, чтобы увидеть лицо сону и удостоверится в своих мыслях. на это старший немного вяло мотает головой в отрицании, но видимо скоро заснет. комфортно. – засыпай поскорее, самый драгоценный хëн, – рики тянется, чтобы прикоснуться сухими губами к укромному местечку за ушком. совершенно без злого умысла. сону еле дергается, когда чувствует поглаживающие ладони на своём плече и следом опустошающий краткий поцелуй. – самый очаровательный и нежный, – сону невыносимо млел от всех этих незамысловатых слов и аккуратных ласк младшего. парень выпадал из целой своей вселенной из-за рики. нишимуры рики. – рики-я, это слишком хорошо, – старший с небольшим трудом перекатывается в руках ники. в очень тёплых руках, чтобы быть лицом к лицу, получая больше нежности. ники только был рад видеть воочию заспанное крошечное лицо старшего, где смыкались тысячи и тысячи галактик. веки сону с каждой секундой тяжелели, но так предано старались разглядеть черты лица напротив. ники улыбался. красивый. рука сама медленно потянулась к пахнущим сладким персиком волосам, мягко наводя там беспорядок. и в ответ слышит забавное фырканье. – тебя хочется всегда вот так обнимать, знаешь, зови меня почаще, хорошо? – ники легко смахнул прядки волос со лба и тут же оставляет поцелуй. прозрачный невесомый почти, сону сначала его даже не ощущает, пока кожу не начало немного покалывать. – хоть каждый день, – слабо выдавливает из себя ким. и ники полностью доволен таким ответом, улыбается поистине широко. сияет и искрится. глаза сами прикрываются. лицо сону становится расслабленным, потому что ему ужасно комфортно ощущать эти аккуратные поцелуи по всему лицу. они как бабочки, очень лёгкие и приятные. самые трогательные поцелуи приходятся немного шершавыми губами в уголок рта сону. – напомни купить тебе бальзам, чтобы они больше так не трескались – ники от услышанного хмурится немного в непонимании, тогда сону не выдерживает пытливых глаз, что постоянно волновали его душу. ему думается, нишимура забавный. с этим было трудно поспорить, сону уже открыто хихикал в искусанные губы младшего, оставляя свой ласковый поцелуй на них, чтобы тот уж наверняка не обиделся. усталость дня ужасно тяжёлая. крадется всё сильнее с каждой секундой. сону на грани сознания шепчет, что сейчас вот-вот отключится и утыкается носом куда-то в ямочку на шее, где особенно ощущается тепло и аромат младшего. он пахнет, как целая корзинка апельсинов вместе со свежестью морского прибоя, как и любит сону. руки парня слабо обвивают чуть выше талии, переплетая незамысловато ноги. и наконец, начинает умиротворенно сопеть, содрогаясь ресницами. – самый невероятный, ким сону, ты самый любимый, – ники продолжает изредка оставлять поцелуи на волосах, прижимая ближе к себе. тепло. сону – маленькое сокровище ники. хоть об этом сам младший ещё и не говорил, но как только сону проснется, обязательно ему расскажет. расскажет всему миру. взахлёб и размахивая неловко руками. ведь, в его объятиях очень тепло. в его объятиях никогда не было ни холода, ни съедающей тревоги. рики никогда не ранит сону и не даст это провернуть кому-то другому, ведь ценнее его большого чуткого сердца нишимура никогда не встречал и не уверен, что когда-нибудь встретит. сону стал его миром и никто не возражал. – спокойной ночи, – тепло. в сердце тепло.