— Мне кажется, это не так должно было работать… — с полностью охреневшим от жизни видом протянул Шан Цинхуа.
— Да неужели! Что же тебе на это указало? — полным яда голосом ответил ему Цинцю, пока они тащили бессознательное тело в сторону Му Цинфана.
Что же здесь происходит, спросите вы? О! Всё просто. Пока Ло Бинхэ «развлекается» в бездне, а цветы росы луны и солнца потихонечку дозревают, наша пара попаданцев решила не рисковать и поискать способ вернуться в родной мир, без помощи системы.
И у них почти получилось! Ну… Так они думали.
Но, внезапно, вроде бы стабильный портал заискрился красным, после чего, из него упало полумертвое тело и портал схлопнулся.
Если честно, они даже не сразу обратили внимание на «самоуничтожение» их изобретения, так как их взгляды устремились к лежащему перед ними человеку.
Мужчина, даже скорее, юноша лет двадцати, был весь в крови, черные одежды изорваны, на теле явно прослеживаются следы застарелых травм и длительного недоедания.
В целом, пациент скорее мертв, чем жив.
Но, ведь, он ещё жив? Жив. А значит, к Шиди Му его. Этот целитель и не таких с того света вытаскивал.
Сказать, что глава пика целителей матерился, увидев пациента, ничего не сказать, а учитывая, что до этого Лорды считали, что этот человек, вообще, нецензурную лексику не знает, то эффект был ошеломляющий. Цинфан с такой поспешностью взялся за раненного, что даже забыл спросить, а откуда они этого несчастного притащили.
Спустя два часа, за которые попаданцы успели сочинить, более-менее, нормальное оправдание, где взяли парня, Лорд Му вышел к ним с лицом человека, собирающегося устроить допрос, и заявил, что жизни паренька более ничего не угрожает.
— Ну и…?
— Видите ли, шиди Му, мы с Лордом Аньдин, некоторое время назад, задумались над тем, что было бы неплохо иметь стабильную систему быстрого перемещения между пиками, на случай, если повториться ситуация с нападением Ша Хуалин и мосты будут разрушены. Но, во время пробного запуска что-то пошло не так, и из экспериментального телепорта выпал этот юноша.
— То есть, вы понятия не имеете, кто он и из какой точки мира его вытащили.
— Точно…
—???
— Ну, возможно, он вообще не из нашего мира…- пискнул Шан Цинхуа.
— Ладно… Предположим. Но в любом случае, кем бы он ни был, вы пусть и, по незнанию, спасли мальчишке жизнь. Множественные травмы, в том числе, достаточно давние, общее истощение, сильное отравление тела темной энергией, которой он, судя по всему, пытался заменить вырезанное золотое ядро. Кто вообще пошёл на такое варварство?! В любом случае, сейчас нам не остаётся ничего, кроме как ждать, когда он проснется, а потом будем решать, куда его девать.
«Вырезали золотое ядро?»— У Шэня внезапно засосало под ложечкой, знал он одного персонажа другой новеллы, которому проделали подобную операцию, —
«Не могли же мы случайно…»
Он старался не думать о том, КОГО они могли случайно выцепить из другой реальности…
***
Это было официально. Они умудрились притянуть сюда умиравшего «Старейшину Илин».
У кого хватило мозгов назвать двадцатилетнего юнца Старейшиной, тот ещё вопрос.
В любом случае… Он явно был не тем, кого они ожидали. Темный магистр, опасный заклинатель, просто добродушный юноша накрайняк, но не
настолько сломленный человек.
«Боже, какой же он ребенок, » — думал про себя Шэнь, когда смотрел на мальчишку.
Да, рано из-за войны повзрослевшего, но мальчишку, которому очень не повезло в жизни.
Поэтому, первым делом, когда на общем совете было решено оставить подвыздоровевшего юношу на попечительстве Цинцю, он тащит Усяня… Бухать.
Да, может показаться странным решением, но Вэю надо выговориться, а на трезвую голову, он этого никогда не сделает.
Выводы из попойки. Жизнь — говно, похмелье — гнида, а хороший собутыльник решает всё.
Шан Цинхуа, всё-таки из-за своей занятости, редко позволял себе выпить и уж тем более напиться в хламину, так что снимать стресс Лорду Цинцзин, было, особенно, не с кем. А теперь, вон, есть отличная компания. Вэй шутил, что Шэню стоило вытащить его из родного мира, как минимум для того, чтобы вместе напиться.
Вообще, Вэй Ин отлично прижился на Цинцзин. Весёлый и лёгкий характер, помогли легко влиться в коллектив, а пытливый ум быстро поставили его наравне со старшими учениками.
Всё таки, сила главных героев невероятна!
А когда Му-шиди сказал, что из-за того как было удалено ядро Вэя, оно вполне поддаётся восстановлению, Ин и, вовсе прямо таки, расцвёл на глазах.
Не прошло и года, как Вей Усянь уже числился одним из полноценных учеников Цанцюн и уверенно шагал в сторону достижения бессмертия.
Многие шептались за спинами, что Лорд Цинцзин этим взявшимся из неоткуда юнцом пытался заглушить боль от потери бывшего главного ученика, Ло Бинхэ.
Но сами ученики этого мастера, знали, что это не так. Их учитель до сих пор скорбел об их шиди.
Просто, Вэй Ин стал для него отдушиной. Для всех них, если честно. Лёгкий нрав этого человека, будто разогнал скорбь их пика, хотя она и осталась вместе с памятью, где-то глубоко в их сердцах. И если иногда мастер в хламину напивался в компании, вроде как, одного из своих учеников, все закрывали на это глаза.
Подобные попойки перестали быть редкостью для этой пары. Далеко не о всех случаях, когда вместе с ними выпивал кто-либо, кроме них, знал. Но…
Им обоим, действительно, нужны были подобные вечера, когда можно побыть просто собой, можно выговориться и подлечить свою душу.
Вэй Ин, действительно, многое вынес для себя, из подобных их посиделок.
Однажды Цинцю даже рассказал ему историю Бинхэ. Такой, какая она и была, умолчав, разве что, наличие системы. Тогда они просто выпили и решили заканчивать с вином, а то так и спиться недолго.
Вот только… Этот разговор никак не уходил у Вей Ина из головы, учитывая некоторые факты.
— Шифу, по поводу вчерашнего…
— Не бери в голову. Этот учитель не должен был грузить тебя своими проблемами.
— Я понимаю, но всё же позвольте высказать одно предположение, — дождавшись кивка, Усянь продолжил, — Я, конечно, не знал шисюна Ло, но… Вы не думали, что он мог просто влюбиться в вас?
Шэнь Цинцю от подобного заявления, аж подавился воздухом.
— Не говори глупостей! Кто, вообще, может влюбиться в меня…
— Эм… — кажется Вэй начал понимать, где зарыт корень всех проблем, и тут кое-что заметил, — Шицзе Нин!
— Братец Вэй? Вам с учителем что-то нужно? — так вовремя проходившая мимо, девушка, моментально оказалась около них.
— Ага~ Шицзе Нин, не могла бы ты поделиться с учителем
той статистикой, — с чертями в глазах, попросил Вэй.
— Что, решил её пополнить? — немного смущенно поинтересовалась дева.
— Упаси небожители! Нет, просто хочу кое-что прояснить.
— Да о чём вы? — всё же не выдержал их мастер, на что девушка ещё сильнее покраснела и, немного заикаясь, ответила:
— В-видити ли, уч-читель. По статистике, п-почти у всех учеников первая влюбленность была именно в вас… Вообще, из неё пока выбивается только шиди Вэй, а так можно считать что у всех.
— Зачем? — немного тупо ответил Цинцю, вогнав в ступор ещё и ученицу, — Это учитель имеет в виду, почему именно я? Я старый, скучный и у меня дурной характер. Неужели, у всех учеников моего пика настолько дурной вкус?
Девушка от подобного заявления возмущённо подавилась воздухом. А Ин удручённо вздохнул и пробормотал:
— Корень найден, но копать придётся глубоко…
***
Два года. Два года, весь Цинцзин «играл» в одну очень занимательную «игру». А именно в: «Подними самооценку учителю».
Игралось со скрипом. Учитель оказался на удивление твердолоб и продолжал гнуть свою линию: «Я старый, скучный злюка».
После чего, эта самая «злюка» гладила «детей» по головам за успехи.
Однако адепты
своего учителя пика искусств, не сдавались. К тому же это был хороший способ отвлечься от скорби по Бинхэ.
Вэй Ин наблюдал за творящимся хаосом, который сам же,
абсолютно случайно и организовал, принимая в нем непосредственное участие.
Но, надо признать, у них были подвижки!
По крайней мере, их наставник перешёл из состояния «Бинхэ меня теперь ненавидит и убьёт, при следующей встрече», в состояние «Возможно, ещё есть шанс, и если мы всё обсудим, то разойдёмся с миром».
Усянь молчит о том, что их учитель, явно витает где-то в облаках, когда речь заходит об ученике Ло, и явно не хочет отпускать от себя этого полудемона.
А потом, всё катится в преисподнюю…
***
Когда Шэнь Цинцю, впервые, с «гибели» Ло Бинхэ решает выехать на задание, вместе с другими горными лордами, его ученики радуются.
Когда они узнают, что он арестован, все в недоумении.
Когда выясняется, что этому поспособствовал «внезапно оживший» Ло Бинхэ, они в ярости.
А затем, Учитель умирает. И скорбь, вновь, опускается на Цанцюн.
Вей Ин смотрит на эту ситуацию под другим углом.
Просто потому, что он знал больше.
Например, что у их наставника был план «на крайний случай».
В тот день, Старейшина Илин вновь облачается в чёрное и берет в руки флейту.
Но он не спешит за расправой, как Лю Цингэ. Он идёт за правдой.
Заклятье незаметности, работает «на ура», пусть это и первая его тестировка. Там, где не помогают скрыться чары и талисманы, в ход идёт смесь темной и светлой ци.
Незаметно проникнуть в дворец Хуаньхуа почему-то до ужаса просто.
То, что он там находит… нет не жутко, не некроманта пугать подобным, но почему-то пробирает до дрожи.
В замёрзшей комнате, на кровати лежит идеально восстановленное тело, а рядом с кроватью рыдает юноша, моля, чтобы его учитель проснулся, обещая сделать для этого всё.
— Ты же понимаешь, что его не вернуть? — невесело хмыкает Ин.
Это правда. Когда-то он, пусть и частично, вернул Вэнь Нина, но у того душа ещё не до конца разорвала связь с телом, здесь же связь с душой была будто
намеренно разорвана.
— Кто здесь? — тут же вскакивает Ло Бинхэ, хватаясь за меч. И с удивлением замечает, что Синьмо и так притихший в последнее время, вовсе не откликается, как темная тварь почувствовавшая, что-то намного сильнее его.
— Этот шиди приветствует шисюна Ло. Этот будет Вэй Ин, адепт присоединившийся к Цанцюн два года назад. Шисюну не стоит хвататься за меч, этот пришёл поговорить.
Они и правда поговорили. О многом. Вэй Ин рассказал, что творилось на Цинцзин, в период его обучения, о некоторых вещах, которые он узнал распивая с наставником вино, о том, как Цинцю боялся, но готов был принять кару, в лице,
как он был точно уверен, не умершего Бинхэ.
Ло был шокирован открывшейся правдой. И взамен, рассказывает о том, что произошло с его точки зрения, о своей любви к наставнику, о том, как хотел стать равным ему, для этого присоединился к другой школе, о том, как учитель отдал жизнь, что бы помочь ему.
Они ещё долго говорят. Приходя по мере разговора, то к неутешительному выводу, что в дворце Хуаньхуа очень странно отнеслись к Бинхэ, и тут не всё чисто, то к, ещё более неутешительному выводу, что за происшествием в заражённом городе кто-то стоит и вполне вероятно, что этот кто-то, тоже имеет виды на их наставника.
Вэй Ин осматривает меч, и ставит на него особый талисман, которым раньше сдерживал Стигийскую Тигриную Печать, а затем говорит:
— Знаешь, учитель считал, что однажды ты придёшь к нему за местью, и был готов принять это, считал, что Бин-гэгэ будет в своём праве. Но всё равно, до ужаса страшился смерти. Мне кажется, у него был какой-то план на крайний случай. И теперь, увидев его тело, я в этом убедился. Ты не сможешь его воскресить, у этой оболочки полностью разорвана связь с душой. Вот только так не бывает, не при такой смерти, только если кто-то намерено удалил душу из тела, а не разрушил её. Помяни моё слово,
он ещё вернется.
И Ло Бинхэ почему-то верит этому парню.
Расстаются они, если не назваными братьями, то хорошими друзьями, так точно.
В тот день, Вэй Усянь возвращается на Цанцюн, с телом своего учителя на руках.
То, что Лорд Байчжань не смог сделать мечом, ученик Цинзин сделал словами.
После похорон, на Цинцзин не опускается траур и не избирают нового лорда.
Просто, перед похоронами Вэй Ин, отказывается на них идти и говорит: «Нет смысла хоронить живого.» И с мягкой улыбкой добавляет: «Он ещё вернется».
И все ему верят.
