Сегодня был до невозможности приятный день: солнце бросало свои золотые лучи на всë, что находилось под его покровительством, облака решили взять выходной, а природа надела на себя свои самые зелёные наряды. Точь-в-точь как у Плещеева в стихе "Травка зеленеет, солнышко блестит", только ласточки до полного комплекта не хватает. Разумеется, в такую прекрасную погоду все люди шли с улыбками на лицах, даже те, кто опаздывал или ещë какая беда у них приключилась, наслаждались первым тëплым днëм весны. Лишь один человек был хмурым и раздражительным, и это утро тоже не стало для его консервативного настроения исключением.
Мужчину можно было легко перепутать с Прокофием, уж очень он был на него похож: невысокий рост, прямые тëмные волосы, яркие голубые глаза. Даже одежда идеально совпадала - классический серый костюм-двойка, тёмная рубашка и очки в чёрной оправе. По этой причине знакомые бывшего шеф-повара окликали проходящего фразами "Привет, Прокофий!", "Хорошего дня, шеф!", "Прокофий, как дела?" и тому подобными. Большинство он игнорировал, а особо настырным бросал "Я занят!" и спешно ретировался в противоположную от них сторону, стараясь затеряться в толпе. Сейчас шёл фестиваль, и в городе было полно народу. Конечно, он бы с огромной радостью ответил, что на улице "слишком много идиотов", но так Эдварда могли раскрыть, ведь он был в розыске.
"Прокофий, Прокофий, Прокофий... Везде один Прокофий! Злит неимоверно!" - мужчина гневно отпускал в голове нелестные словечки в сторону брата и повторял свой новый адрес проживания, стараясь не забыть его. Жилище, конечно, было временным, до тех пор, пока беглеца снова не обнаружат. Но в ближайшее время ему это не грозило, так как сейчас полиция занималась, по её словам, более существенными делами: поиском пропавших людей и произведений искусства, и преступник был благополучно забыт блюстителями закона с Ватсоном в их числе.
Погружённый в мысли, Эдвард пересëк дорожный переход и свернул за угол. Пройдя метров триста, беглец остановился и начал копаться в вещах в поиске номера дома, попутно предпринимая попытки не злиться, но это всё сильнее выводило его из себя и тем самым создавало бесконечную петлю. Телефон ещё и, как назло, разрядился в самый неподходящий момент, так что у Эдварда внутри уже всё пылало и сгорало синим пламенем. Но наконец в голову ударило просвещение, предотвратив выброс праведного гнева в реальность, и мужчина подошëл к старому четырёхэтажному зданию в самой глубине строений.
Неблагополучный район раскинулся перед Эдвардом во всём своём великолепии. Вообще, город, где располагалась Кофейня, был весьма лицемерен: в центре он казался ярким и радостным, но на его окраинах царили
такие отчаяние и безнадёга, что человек, не живший там, мог бы подумать, что это - разные не то что страны, а континенты, не имеющие и по определению не обладающие возможностью иметь ничего общего. Эдвард тоже раньше считал всё это ложью, мол, не может такого быть, чтобы город так отличался в разных округах, но, после того, как мужчина оказался выброшен из видимой части, ему пришлось познакомиться с той стороной мира, которую
никогда не покажут на экранах.
- Ага, действительно, Алекс у нас са-амое лучшее место выбрал, - пробурчал под нос Эдвард, заходя в поросший мусором подъезд. Ещё раз теряя веру в человечество, преступник поднялся по давно не мытой лестнице, забарабанил по обшарпаной двери и, минуя радостного сожителя, ввалился в свой новый дом. По внешнему виду он мало отличался от старого, лишь выцветшие обои напоминали о том, что они были красного, а не зелëного цвета. Бабулька сдавала однушку за символическую цену, и таким шансом было грех не воспользоваться.
- Ну, как тебе? Я твои вещи уже разложил, - с самодовольным выражением лица произнёс Алекс. Сообщник преступника, в целом, ничем не отличался от контингента этой местности, и стойкий запах табака, исходящий от мужчины, только подтверждал это.
- Что "как тебе"?! Такой ужас ещë поискать надо было, в помойке долго рылся? - с привычным циничным тоном передразнил Эдвард, указав рукой на стоявшее рядом мусорное ведро.
- Ну не начинай, здесь ведь копы при всём желании не найдут! Да и я, в отличие от некоторых, хоть немного старался, - не теряя оптимизма, протараторил Алекс и ехидно усмехнулся. Его взгляд привлекла вскрытая пачка сигарет, поэтому мужчина, видя, как сосед собирается разразиться гневной тирадой и уже в готовности приоткрыл рот, в наглую его перебил:
- Ты, это, располагайся здесь, а я пойду покурю.
- Ага, как же, располагайся, - оскорблённо пробубнил недо-Прокофий, проглотив ругательства. Позитив Алекса был непробиваем - и это пришлось выучить даже такому колкому пессимисту, как Эдвард. Ничего ему не оставалось, кроме как осмотреть получше квартиру и найти месторасположение своих пожитков, что он и сделал.
"И это называется вещи разложил?! Опять всë в куче!" - мысленно ещë раз взорвался перфекционист и разложил предметы "по идеальному порядку". Кроме обычных элементов повседневной жизни, были там и совсем нетипичные для психически здорового человека: жучки, скрытые камеры, вырезки из газет, множество фотографий своей любви с разных ракурсов...
Словом, всё, чем располагает рядовой сталкер.
Да, Эдвард был не тем человеком, кто сдаëтся в чëм-либо. После того, как Алиса отказала ему, он начал следить за ней. Постепенно мужчина совершенствовался в исскустве преследования, и однажды настолько осмелел, что буквально попытался занять место соперника. Последнего пришлось спрятать в подвале, но, казалось, идеальный план был полностью разрушен из-за участия Кофейни в расследовании. Эдвард тогда потерял всё, чем ещё обладал: некоторую репутацию, своё кафе, в конце концов, минимальное доверие Алисы. С тех пор ему пришлось пуститься в бега, прячась по съёмным квартирам вместе с товарищем Алексом, но девушку он ни на секунду не забывал. Вот поэтому, узнав о том, что она снова вступила в отношения с его братом, мужчина сделал своей жизненной целью попытки любой ценой разлучить голубков. Все его предпринимаемые идеи либо проваливались с треском, либо не приносили ожидаемого эффекта, так что иногда у влюблённого неудачника появлялось ощущение, будто все его старания напрасны и пора прекратить тщетные попытки вернуть любимую. Однако стоило Эдварду поймать милый взгляд Алисы с любой из фотографий - и к нему возвращалась уверенность в правильности собственных действий. Именно после такого прозрения беглец в очередной раз отправился работать над своим детищем, чем и прозанимался до вечера.
***
На следующий день Эдвард был уже рано утром на ногах и в полной боеготовности: себя в порядок привëл, всё сталкерское оборудование настроил и немного понаблюдал за девушкой, чуть в конце концов не вылизав компьютер. Работа несостоявшегося любовника начиналась позже, и он чувствовал себя обязанным присматривать за милой глупышкой - она ведь такая невезучая! А Алекс в это время громко храпел на своём матрасе и даже несколько раз отвлёк Эдварда, который едва смог подавить желание влепить бедолаге пощёчину. Наконец, прозвенел будильник, и мужчине нехотя пришлось вытаскивать пятую точку из дома - деньги сами себя не заработают.
Уже почти достигнув выхода из неблагополучного района, сталкер начал замечать какой-то звук. Это был не шум или шорох, а чей-то
голос, настойчиво повторявший имя неудачника. Сначала шёпот был настолько тихим, что Эдвард лишь потряс головой, списав всё на страшную усталость, но чем резче становился зов, тем сильнее разгоралась ярость в сердце мужчины. Однако вся агрессия быстро сошла на нет, когда этот голос, ставший полностью идентичным Алисиному, громко и чëтко произнëс:
- Эдвард!
Упомянутый застыл на месте, не веря в происходящее. В душе засияла призрачная надежда на встречу любимой, и он поспешно повернулся в сторону возгласа. Совершенно неожиданно, но ожидания оправдались! На расстоянии пяти метров от сталкера стояла Алиса, единственная и истинная любовь нескладного партнёра: её уложенные рыжие волосы развевал весенний ветер, изумрудные глаза любовно разглядывали тёмный силуэт напротив, блузка молочного цвета была идеально заправлена в графитовую юбку, а белоснежный кардиган венчал столь любимый образ.
- Алиса?... - растерянно выдал Эдвард, протирая очки-нулёвки куском пиджака.
- Эдвард, пожалуйста, прости меня! Прости, что оставила тебя и ушла к Прокофию! Я была такой глупой! - надрывно запричитала девушка и прикрыла лицо руками.
- Алиса... Ты не шутишь? - сталкер произнёс дрожащим голосом, стараясь скрыть неосознанно возникающую улыбку.
- Нет, милый, нет, я не шучу! Пожалуйста, прости-, - Алиса не успела договорить, как её схватил и прижал к себе мужчина, выбив весь воздух из лёгких.
- Алиса, солнышко, не извиняйся! Я всегда тебя любил и ждал! И верил, что ты вернёшься! Всегда верил! - чуть не плача закричал Эдвард и ещё сильнее сжал тело девушки, словно боясь, что она исчезнет. Теперь всё будет хорошо - в этом счастливец больше не сомневался.
Что-то его насторожило, но эйфория, с головой накрывшая мужчину, была слишком глубокой, чтобы допускать мысли о таких мелочах.
***
Глухой ночью жизнерадостный Алекс завалился в квартиру и громко хлопнул дверью, чем обратил внимание сожителя на себя.
- А вот и я! - раскинув руки и блеснув всеми 32 зубами, крикнул вошедший.
- Ой, не ори, в ушах звенит, - лениво бросил Эдвард без единого намёка на циничность, - Лучше познакомься - это Алиса, моя девушка.
Довольный сосед указал на рядом стоящее кресло. Глаза Алекса сперва сузились, а позже едва не вылетели из орбит; он смотрел на кресло, потом на друга, затем снова на кресло, снова на друга и так по кругу.
- Эдвард... Ты... - это было единственное, что мужчина смог выдавить из себя.
- Вот что ты так на неë вылупился? Ей некомфортно, - отныне уже официально любовник сердито прорычал.
Сдавив своё запястье, Алекс всё же сумел отойти от захлестнувшего его шока и, издав нервный смешок, тихо произнëс:
- Приятель... Тут же...
По глазам Эдварда можно было прочитать "не смей", но было поздно - фраза вылетела из губ:
- Никого нет...
