***
Пайпер захлопнула дверь дома Чепменов. Она кинула ключи на тумбу в прихожей, скинула в коридоре промокшие кроссовки, небрежно повесила на вешалку куртку и, крикнув мимолетное «эй, я дома», зашла в свою комнату, закрыла двери и рухнула лицом вниз на кровать. Пролежав без движения минут пять, она сползла на пол и уселась, опираясь спиной на кровать. Пайпер вытерла рукавом синего свитера влажные от слез глаза и уставилась в окно. На улице было слякотно, серые тучи, низко нависшие над городом, из которых беспрестанно капал дождь, который сопровождал холодный ветер. Просидев на полу около десяти минут, Пайпер почувствовала, как затекла спина. Она неторопливо поднялась на ноги и прошла к своему столу. Включив светильник, она уселась на стул, стоящий рядом и, облизав губы, окинула взглядом поверхность стола. Взяв ручку с черной пастой, она вытащила из стопки бумаг чистый лист размером А4 и положила перед собой, сжав ручку в правой руке так, что побелели ногтевые пластины пальцев, держащих ее. «Я знаю, ты считаешь, что так будет лучше. Но это только твое решение. Повтори мне его еще раз, и я не стану больше противиться. Да, в таком случае, придется начать новую жизнь и мне… и тебе. Жизнь, в которой каждый день будет наполнен болью. Болью утраты. Не хочу бросать громкие фразы, думаю, в нашей жизни их было достаточно. Алекс, дорогая, любимая жена, ты — мое счастье, я хочу, чтобы ты знала о том, что ты — моя последняя любовь. Настоящая и живая. Позволь мне увидеть тебя вновь, и если захочешь, этот раз будет последним. Прошу, включи меня в список посетителей.» За две минуты Пайпер корявым почерком накидала письмо. В некоторых местах чернила размылись от слез, настойчиво капающих из глаз. Она кинула ручку на стол и уставилась на письмо, перечитывая его несколько раз. И вот, на пятый раз она взяла бумагу в руки и сложила пополам, не желая читать это вновь. Пайпер вытащила из верхнего ящика тумбочки, стоящей около стола, конверт для писем и запихнула туда лист, тут же запечатав конверт. Наскоро подписав новый адрес тюрьмы, Пайпер перешла к заполнению графы «получатель». Медленно, словно запоминая каждый миллиметр этого имени, дрожащей рукой она вывела красивыми прописными буквами «Алекс Воуз». А дальше ее рука сама отказалась писать. Пайпер выпустила ручку и откинулась на стул, запрокинув голову к потолку. Она поджала губы и обхватила себя руками, пытаясь найти хоть какое-то успокоение. «Как же ты там?», — подумала Пайпер и прикусила губы, почувствовав, как новый поток слез начал щипать ее глаза. Настойчиво в ее голове крутилась одна и та же фраза, сказанная Ларри вчера. «Поступи так, как поступила бы новая Пайпер». Слова, которые придали ей силы. Но тут же появились и сомнения. А захочет ли принять Алекс этот поступок Пайпер? Без ее разрешения Пайпер просто не сможет поговорить с ней, разве что вызывать ее на официальные переговоры, но это слишком долго и не бесплатно. Голова Пайпер разрывалась от мыслей. Она решила, что отправит это письмо в Огайо, и если ответа не последует будет писать, пока Алекс не прочтет хотя бы одну строку из письма и не подаст знак.***
— Твоя камера, — сказал высокий мускулистый охранник, махнув рукой вперед. — Это Фреска, твоя соседка. Дальше сами, — добавил он и скрылся из виду. Алекс шагнула вперед, окидывая взглядом небольшое серое пространство, залитое холодным светом лампы. Небольшой железный стол, намертво прикрученный к полу, рядом с которым стоял обычный деревянный стул, несколько настенных полок, железный умывальник с унитазом в углу и двухъярусная кровать. — Ну привет, соседка, — опираясь плечом на двухъярусную койку, проговорила темноволосая низкая женщина. — Верхняя твоя, — она указала рукой на койку сверху и уставилась на Алекс. — Без вопросов, — ответила Алекс и кинула мешок с вещами в угол камеры рядом с кроватью. Свет от лампы почему-то вдруг стал рябить, из-за чего Алекс почувствовала резкую боль в лобной части головы. За два дня, что она провела в медблоке, пока врачи восстанавливали ее давление и приводили в норму элементарные показатели жизни, которые у Алекс почти по всем позициям упали до нуля, она смогла хоть немного восстановиться и выспаться. Чувствовать силы для нее настоящая победа. Но сейчас, кажется, головная боль сдавила все ее мысли. Она подняла руки к голове и сжала ее с двух сторон, пытаясь прогнать ненужный приступ. — Я не особо слежу за порядком, — снова начала та, свободно прогуливаясь по камере, — но советую тебе не разбрасывать тут свои вонючие носки… — А то что? Заставишь меня жрать их вперемешку с говном? — резко спросила Алекс, посмотрев на нее исподлобья. — А ты борзая что ли? — моментально завелась сокамерница. — Это легко поправить, — угрожающе произнесла она и подошла вплотную к Алекс. — Мне не страшно, — железным тоном произнесла Алекс и просто прошла мимо нее. — Уверена? Это ненадолго, — оборачиваясь на нее, произнесла Фреска и из-под кофты вытащила заточку из зубной щетки и вытянула руку перед собой. — Попробуй, — дернула плечами Алекс. — Не думаю, что ты сделаешь это. — Ну, — ухмыльнулась та и вмиг выпрямила спину, снова начиная подходить ближе к Алекс, держа перед собой заточку. — Как говорится, узнаешь, только если попробуешь. — Ты слишком трусливая, — уверенно завершила Алекс, развернувшись к ней лицом. — Как маленький шакал. Знаешь, сколько я видела таких как ты? — она сделала шаг вперед и оказалась прямо перед вытянутой вперед заточенной зубной щеткой. — Кому ты лижешь задницу? Где твой вожак? — громко спросила она и указательным пальцем отвела щетку в сторону от себя, поцарапав подушечку пальца об острый конец. Алекс пару секунд пепелила взглядом будущую соседку, а потом просто прошла мимо и вышла из камеры, оставив ту в потрясении стоять в одиночестве. Прошел ужин, за которым Алекс встретила многих старых знакомых. Желания разговаривать ни с кем не было. На вереницу надоедливых вопросов Йоги Джонс она выдала только один короткий ответ: «расстались» и завершила ужин. Она сходила в душ и вернулась в свою камеру. Пришла и ее соседка. С того момента они больше не разговаривали, хотя еще пересекались. Сейчас Алекс просто молча лежала на своей койке и смотрела в потолок. Вскоре и соседка, доделав какие-то свои дела, легла в постель, и объявили отбой. Но Алекс все никак не могла уснуть. Чувство пустоты разрывало ее изнутри. Было слишком больно, чтобы закрыть глаза хоть на секунду. — Эй, ты собираешься всю ночь ворочаться? — недовольно спросила Фреска. — А то что? Снова достанешь свою заточку? — скептически ответила Алекс и сложила руки на груди, продолжая смотреть в потолок. Соседка не ответила. Ей даже стало стыдно за то, что она сделала. Она немного задумалась над поведением Алекс. — Что случилось? — Как будто тебя это должно ебать? — резко ответила Алекс. — Да ладно. Просто я чувствую, что у тебя что-то случилось. Алекс знала, что не стоит откровенничать и показывать эмоции. Тем более в первый день знакомства с заключенными. Но вдруг, чужая заинтересованность разожгла искру боли, так долго тлевшую внутри нее. — Я осталась одна, — монотонно сказала она, крепче сжав руки на груди. — Кто-то умер? — Нет. Моя любимая… — выдавила из себя Алекс и замолчала, чтобы не разрыдаться. Из ее глаз вниз по щекам потекли слезы. — Мы с ней… Она… Черт, — прошипела Алекс и отвернулась к стене, сжав в кулак одеяло. — Расскажешь? — аккуратно поинтересовалась женщина, пытаясь выглянуть со своей койки на верхнюю. — Все слишком сложно, — глухо сказала Алекс. Больше соседка ее не тревожила, а Алекс осталась один на один со своими мыслями. Боль все сильнее и сильнее разгоралась в ее сердце, сжигая все внутри нее. Она знала, что поступила правильно, отпустив Пайпер. Они не могут продолжать так мучиться. Это приносит слишком много проблем. Алекс лежала, смотря то в потолок, то на стену, на которые падал тусклый свет коридорных фонарей. Вспоминая все, что они пережили вместе с Пайпер. Каждое мгновение, оставившее след на их судьбе. Каждую ее улыбку. Каждый вздох. Ее первое робкое признание в любви. Глаза, наполненные счастьем и безмятежностью, и верой в их судьбу. Ее слезам, казалось, не было предела. Настолько нехарактерное для Алекс явление, но сдерживать эмоции она уже не могла, иначе они просто разорвали бы ее на части. Тупая боль, раскаленным железом оставляла огненные следы на ее сердце. Но она вновь и вновь пыталась донести самой себе, что это ее решение, и так будет лучше.***
— Папа? — Пайпер заглянула в приоткрытую дверь кабинета отца. — Да? — отвлекся он от проверки бумаг. — Заходи, Пайпер, — Билл снял очки и положил их сверху на разложенные на столе документы. Пайпер зашла в просторный кабинет, закрыла за собой дверь и молча села на стул напротив рабочего стола. — Я хочу уволиться, — не поднимая глаз на отца, произнесла Пайпер. — Оу, — протянул он, подняв брови. — Это в отдел кадров, — он махнул рукой в сторону двери и, надев очки, продолжил работу с документами. — Я знаю, — пожала плечами Пайпер. — Просто я решила, что было бы неплохо поговорить с тобой перед этим, — она взглянула на него и облокотилась на стол, положив на сложенные домиком руки подбородок. — Мне кажется, что мы с тобой уже обо всем поговорили, — Билл взглянул на дочь и начал постукивать обратной стороной ручки по столу. — Ты взрослый человек, тебе решать, что делать. — Я это уже слышала, — грустно произнесла Пайпер, помотав головой. — А что я могу еще сказать? — Я хочу рассчитывать на твою поддержку, — Пайпер подняла брови и посмотрела в глаза Биллу. — Ты можешь мне ее пообещать? Он не ответил. Стук ручки прекратился и он, опустив ее на стол, встал и подошел к окну. На глазах Пайпер появились слезы, из-за чего она тут же рассердилась на себя. Не плакать она сюда шла. — Финансово… — начал он. — Морально, — тут же перебила Пайпер и смахнула с щек полившиеся ручьем горячие слезы. Билл тяжело вздохнул и начал тихо постукивать указательными пальцами по подоконнику. Он нахмурился, смотря на прячущихся под зонты прохожих за окном. — Ты приняла окончательное решение? — неторопливо сказал он. — Я не знаю. Я… я запуталась, — Пайпер помотала головой и потянулась в карман за салфеткой. — То есть, я знаю, что я хочу сделать, но проблема… — Пайпер замолчала, смотря на спину отца. Она вытащила бумажный платочек и промокнула мокрые глаза. — Проблема в Алекс, — заключил он. — Пайпер, ты ведь даже не знаешь, что тебя ждет. — Я не могу поверить в то, что она так легко согласилась расстаться! — повысила тон Пайпер, сжав платочек в кулаке. — Отец, я люблю ее! — воскликнула она. — Я знаю, она меня тоже любит, она не сможет так поступить, — она отрицательно начала мотать головой в стороны, — нет! Только не после того, что между нами было, — шепотом закончила Пайпер и спрятала лицо в ладонях. — Мучения, — скептически улыбаясь протянул Билл, оборачиваясь к Пайпер. — Вот что между вами. Пайпер, она не дает вздохнуть тебе полной грудью. Это не жизнь, — он поднял брови и наклонил в бок голову. — Может сейчас и да, но это просто такое время. Разве бывает любовь без мучений? — Пайпер подняла на него свои заплаканные глаза, даже не скрывая своей боли. Билл молча прошел обратно к столу и сел на свое кресло. Дождь отбивал звонкую дробь по подоконнику, а из приоткрытого окна веяло приятной прохладой. Пайпер вытерла слезы уже насквозь промокшей салфеткой, а затем кинула ее в мусорное ведро, стоящее под столом. — Разве у вас с мамой любовь была без мучений? — настойчиво спросила Пайпер, наклоняясь вперед. — Довольно, — нахмурился Билл и надел очки. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — он открыл черную папку с надписью «квартальный отчет», лежащую на левом краю стола, и начал раскладывать документы в ней. — Это значит… — подняла брови Пайпер, откидываясь назад на спинку стула. — Это значит, что сегодня ты можешь зайти за рассчетом, — взглянул он на дочь поверх очков. Пайпер встретилась с ним взглядом и тут же отвела глаза, сдерживая внутренний порыв гнева, чтобы не разнести к черту его кабинет. Она встала, задвинула за собой стул, чувствуя дикий звон в ушах, прошла к двери и приоткрыла ее, чтобы выйти. — Если все же решишь лететь, позвони, как будешь там, — сказал вслед Билл. Пайпер обернулась на него, но все, что она увидела, это макушка его головы, выглядывающая из-за монитора компьютера. Она облизала губы, зажмурив на секунду глаза, и, ничего ему не ответив, вышла из кабинета и захлопнула дверь после чего сразу, немедля, прошла в отдел кадров. Вернувшись домой, она приняла горячий душ и пошла на кухню сделать себе чай. Гудолл сегодня вечером была очень беспокойная, поэтому отдохнуть в тишине у Пайпер не вышло. Она воткнула наушники в уши и разлеглась на своей кровати, глядя в потолок. Но вдруг ее музыка остановилась из-за входящего звонка. Незнакомый номер из другого штата. Пайпер села на кровати, скрестив ноги, выдернула наушники и ответила на звонок. — Заключенная федерального женского исправительного учреждения штата Огайо, Алекс Воуз, подтвердила ваш статус посетителя, — проговорил механических голос с той линии. — Ближайшее время посещения заключенных федерального женского исправительного учреждения штата Огайо — суббота, пятнадцатое ноября, одиннадцать часов дня. Для подтверждения статуса посетителя нажмите один, для отказа… С первых секунд этого сообщения руки Пайпер стали дрожать. Она поверить не могла в то, что Алекс все же согласилась встретиться с ней вновь, ведь она так упорно настаивала на их прощании. Она тут же нажала на единицу и вернула телефон к уху. — Вы подтвердили статус посетителя Федерального женского исправительного учреждения штата Огайо. В субботу, пятнадцатого ноября, просьба явиться по адресу исправительного учреждения в одиннадцать часов дня. Как только автоответчик закончил свою речь, Пайпер положила трубку и сжала телефон в руке. Она решила, не откладывая, взять билет на утренний рейс до Колумбуса, чтобы не опоздать. Радости не было предела и вместе с тем Пайпер тревожила мысль о предстоящем разговоре. Она понимала, что у нее есть только один шанс, чтобы переубедить Алекс, и собиралась им воспользоваться.***
Первый раз прочитав послание Пайпер, Алекс не поверила своим глазам. Слова, что написала Пайпер, пронзили ее сердце насквозь. Даже отпуская Пайпер навсегда, в глубине души Алекс верила, что Пайпер не даст этому случиться. И вот сейчас она стояла в очереди у входа в зал посещений и дрожащими от волнения руками поправляла очки. Пайпер уже сидела на месте и, как и остальные присутствующие, ожидала заключенных. Ее сердце бешено колотилось от волнения. Пайпер очень обрадовалась тому, что Алекс разрешила ей прийти, но она не могла перестать думать о том, вдруг Алекс сделала это, чтобы повторить ей те же самые слова, которые сказала в последний раз. Но Пайпер старалась прогнать прочь паршивые мысли и с нетерпением ерзала на холодном железном табурете. Она нервно оглядывалась по сторонам. Незнакомая обстановка, да еще и свидания в такой форме, когда вокруг сидят люди, еще и слышат, о чем ты говоришь, очень усложняла задачу. Пайпер казалось, что это что-то усложняет. Но возможно ей просто следовало бы расслабиться. Алекс успешно прошла через охранника и, получив информацию о месте свидания, пошла в нужную сторону. Издалека она уже увидела Пайпер. Она сидела и смотрела вниз. Алекс не смогла сдержать улыбки, и подойдя, с колотящимся сердцем села напротив своей жены. Пайпер испугалась неожиданного появления Алекс. Она не заметила, как та уже успела сесть напротив нее. Пайпер подалась вперед и криво улыбнулась, пытаясь не заплакать от внезапно нахлынувших на нее чувств. — Если бы ты знала, как я рада тебя видеть, — опираясь локтями на стол, сказала Алекс и наклонилась ближе к невысокой перегородке, отделявшую их с женой. По крайней мере это не стекло, и они сейчас могут слышать настоящие голоса друг друга. — Алекс… — прошептала Пайпер, подняв брови. Она наклонила голову вбок и облизала губы, двигаясь на табурете вплотную столу. И вдруг они обе замолчали, уставившись в глаза друг друга. Казалось, они общаются просто одними взглядами. Грудь Алекс распирало от переживаемых эмоций. Она просто не могла оторвать взгляд от глаз той, которую чуть не потеряла навсегда. А Пайпер еще сдерживала слезы, которые все-равно непроизвольно начали стекать вниз по ее щекам. — Я просто хочу сказать тебе… что-о, — голос Пайпер начал дрожать. Она поежилась, и на пару секунд отвела взгляд в сторону, чувствуя, как вот-вот заплачет. — Я прочитала, — тихо сказала Алекс и несмело улыбнулась. — Вот, да, — выдохнула Пайпер и потерла ладошки, пытаясь хоть как-то сдержать слезы. — Прости меня, — она подняла брови и взглянула в глаза своей жены. Внутри Алекс все перевернулось, когда их взгляды встретились. Сколько боли и любви было в глазах Пайпер. Ей даже стало как-то не по себе. — Не нужно… — Алекс помотала головой, когда слова застряли комом в ее горле. — Нет, нужно! — вдруг чересчур громко воскликнула Пайпер и на них с двух сторон обернулись люди. Пайпер смутилась и спрятала лицо в ладошках, а через несколько секунд продолжила. — Я хочу, чтобы ты знала, что я буду идти с тобой до конца. — Хорошо, — улыбнулась Алекс и вновь поймала взгляд супруги. Ее сердце, как и прежде, вновь наполнилось теплом. Алекс обернулась на охрану и, заметив, что все охранники заняты, протянула руку на стойку и подмигнула Пайпер. Та, смахнув слезы с щек, улыбнулась и протянула свою руку в ответ. Первое прикосновение заставило их обеих немного робко отдернуть руки назад. Но в следующую секунду они крепко сплели свои пальцы и уставились влюбленными взглядами друг на друга, как и прежде, не обращая внимания на возмущенные взгляды своих соседей по бокам. С этой секунды их жизнь начала обретать хоть какое-то относительное спокойствие и полную уверенность в завтрашнем дне.