Лунная дорожка

Мир Астры Вэй перевернулся за то короткое время, пока она шла рядом с лесником. Который буквально на глазах из простоватого зелёного пегаса превратился в статного серого жеребца, явившегося будто прямиком из древних преданий и легенд. Довольно мрачных, как и сам жеребец. Кожистые крылья. Золотистые драконьи глаза. Мелькающие во время разговора острые зубы. Подумалось, что Дитзи теперь выглядела, как родная дочь этого существа. Но в остальном представившийся Эвернайтом жеребец не изменился. Не глядя на Астру, он на ходу рассказывал, что ночных пони — так звался его народ — в Эквестрии осталось очень мало. И почему они вынуждены скрываться. И как Дитзи случайно забрела в Приют и подружилась с его обитателями. И как ненароком услышала, что превращение в ночного пони излечивает все болезни и увечья. — Как вы понимаете, она тут же ухватилась за эту возможность, — отметил Эвернайт. — Да и как она могла поступить иначе? Рождённый крылатым не сможет жить без неба и согласится вернуть его любой ценой. Я предупреждал её, но... наверное, в мыслях я был полностью согласен с ней. Больше меня беспокоило, что у неё есть семья. — Поэтому вы раньше... обращали... только сирот? — Да. Их куда легче уговорить остаться жить в Приюте. Но, признаться, пройти мимо беды Дитзи оказалось выше моих сил, — взгляд золотых глаз всё же устремился на Астру. — Вы осуждаете меня? Астра помедлила, прежде чем покачала головой: — Н-нет... пожалуй, нет. После той беды Дитзи превратилась в тень самой себя и тихо угасала на моих глазах. И я ничего не могла сделать. Так что мне как раз следует вас поблагодарить. — Спасибо за понимание, — жеребец снова перевёл взгляд на дорогу. — Не хотелось бы срываться с обжитого места. — Можете положиться на меня, — с лёгким сердцем пообещала Астра. — Я никому не скажу. Пусть Дитзи лучше летает по ночам, чем страдает днём. — Даже удивительно, — заметил Эвернайт. — Обычно дневные пони пугаются, узнав о нас. — Мне страшно, — призналась Астра, у которой каждый раз при взгляде на острые зубы и хищные золотистые глаза Эвернайта шевелились волоски на холке. — Но мне кажется, что Дитзи в душе осталась прежней. А значит, я смогу принять её новую жизнь. Хотя, знаете, слухов про бэтпони много ходит. — Большей частью это сплошные глупости. — Но кое-что и правда? — Да, кое-что... — кивнул ночной жеребец, не став вдаваться в подробности. Лесной сумрак окончательно превратился в темень, и Астра начала спотыкаться чуть ли не на каждом шагу. Тропа была хоть и утоптанной, но узкой, изобилующей росшими поперёк корнями. Вдобавок, низко склонившиеся ветви и густые заросли ночного подлеска делали её похожей на туннель. Заметив мучения кобылы, Эвернайт зажёг светлячковый фонарь на закреплённой на тележке жерди. Его тусклого мерцания хватало, чтобы на пару шагов раздвинуть сгустившуюся темноту — хотя бы стало видно, куда ступать. — Извините, — вполне искренне сказал жеребец. — Совсем забыл. Его глаза блеснули двумя жуткими золотыми огнями. Но Астра уже научилась бороться с этим страхом: мысленно она представляла Дитзи — здоровую, летающую и счастливую. И если для этого придётся смириться с ночным образом жизни дочки, то, право слово, невелика плата. Однако даже с фонарём Астра после нескольких поворотов напрочь потеряла чувство направления. Шелестел ветер, время от времени ухали совы, раздавались ещё какие-то странные и жутковатые звуки. Лишь мерцающее пятнышко не давало ей потерять землю под ногами и напоминало, что идёт она всё-таки по лесу, а не в глотке неведомого гигантского чудовища. К её радости, вскоре к свету фонаря прибавился голос Эвернайта: — Мы видим ночной мир иначе, чем дневные пони, — ответил ночной пони на незаданный вопрос. — Если для вас ночи сгущаются непроницаемой чернотой, то для нас всё расцветает красками Ночи. — А чем они отличаются от красок дня? — проворчала Астра, которую незамеченная ветка хлестнула прямо по носу. — Сложно объяснить. Холодные, но такие же яркие и красивые, как днём. Пожалуй, так. Но есть и оборотная сторона: даже в пасмурные дни мы вынуждены носить тёмные очки — слишком невыносимо светит солнце. Зато нам видно, как колышется воздух от достаточно громких звуков. — Удивительно. — Спрашивайте ещё, если хотите. У Астры в голове крутилось множество вопросов. Не считая той ночи откровений, Варден Вэй почти не рассказывал о своей работе, не желая, чтобы ужасы коснулись его семьи. Большей частью на ум кобыле приходили одни лишь слухи да предания, а Эвернайт уже сказал, что немало из них лгут. Хотя можно ли верить ему самому? Кобылица не знала, как задать вопрос, чтобы не показаться бестактной. — А вот ваши клыки, — робко начала она. — Да, это не просто украшение, — тут же отозвался Эвернайт. — Но даю вам слово, что ни один пони не пострадал. Вы мне верите? — Верю. Но, наверное, не хочу знать подробности, — скривившись, призналась Астра. — Хвала богине. Признаться, мне всегда безумно неловко объяснять это даже тем, кто недавно присоединился к нам. — Если мне станет любопытно, я лучше спрошу у Дитзи. Я же... могу спросить у неё? Вы... отпустите её со мной? — При условии сохранения тайны — почему бы и нет? Не думаю, что она откажется, если вы примете её такой, какой она стала. — Я же сказала, что приму. — Мне, а не ей, — напомнил Эвернайт. — Да уж... — Астра вздохнула, но потом снова представила здоровую, смеющуюся Дитзи, и на душе полегчало. Всю оставшуюся дорогу до Приюта они разговаривали. Вряд ли кобыла так уж хотела вызнать всё-всё про ночных пони — скорее, просто боялась тёмного леса; и Эвернайт помогал ей справиться со страхом. — Мы почти пришли, — в какой-то миг сказал он. Астра встрепенулась и огляделась. По темноте она не сразу заметила, что лес сильно поредел, и над головой снова показалось небо — тёмное и беззвёздное; погодная служба намечала дождь на утро и, видимо, согнала тучи заранее. Но всё равно за деревьями можно было увидеть Приют: старое здание, увитое плющом и диким виноградом. Ни одного огня не освещало окон, да и зачем? Если ночные пони видели в темноте, свет мог лишь привлечь к Приюту случайного путника. А ещё на лужайке были пони. Вернее, сначала Астра увидела блестевшие в темноте глаза и лишь потом разглядела силуэты. Один из них внезапно поднялся в воздух и подлетел навстречу пришедшим. — Всё в порядке? — раздался голос молодого жеребца. — Ты зажёг сигнал. А это кто? — Какой сигнал? — спросила Астра, но Эвернайт ответил не ей: — Всё хорошо, Фрезер. Это мама Дитзи, Астра Вэй. Ей просто нужно поговорить с дочкой. Кстати, где девочки? Молодой жеребец приземлился рядом и склонил голову набок. Выражение морды от Астры ускользнуло в потёмках, но он явно был не слишком доволен. — Мы не можем их найти, — сказал Фрезер. Сердце Астры ёкнуло. Но Эвернайт остался спокоен: — А когда вы заметили это? Фрезер продолжил с явной неохотой: — Утром они отправились спать, а вечером они не вышли к завтраку. Близнецы их поискали, но тщетно. Фрутти и Дитзи как след простыл. — А ты, надо понимать, был слишком занят, чтобы этим заниматься? — саркастически спросил Эвернайт, и Фрезер опустил уши. Но всё же возразил: — Я им не нянька. Большие кобылки уже. — Ну конечно. Ты не нянька, но я почему-то как заведующий детским садом, — фыркнул Эвернайт и пошёл вперёд. — Что-то случилось? — робко поинтересовалась Астра, на которую тут же уставилась целая россыпь золотых огней. Вернее, четыре пары, если считать Фрезера. — Пока не знаю, — отозвался пожилой ночной пони. — Надо спросить единственную серьёзную кобылу в этом доме. — Мы не виноваты! — хором заявила парочка жеребят примерно одного с Дитзи возраста; стоявшая рядом кобылица постарше захихикала в копытце. — Действительно, как бы я мог подумать на вас? — сарказм в голосе Эвернайта казался почти материальным. У Астры потеплело на сердце. Жеребята всегда остаются жеребятами, будь они с рогами, крыльями или ещё какие. Даже клыкастые. И заодно утвердилась в решении не признаваться в том, что муж некогда охотился на им подобных. Конечно, Эвернайт многое рассказал ей, но теперь она сама убедилась, что эти пони совершенно не походили на чудовищ. Для неё окончательно стёрлась разница между ними и обычными пони: ничем они друг от друга не отличались, за исключением режима дня. Просто... ночные пони, которые живут по ночам. Вот только клыки... Оставив телегу во дворе и велев Фрезеру отвезти её в сарай, Эвернайт пригласил Астру в дом. К удивлению кобылы, внутри Приют был хоть и неярко, но всё-таки освещён; на окнах же висели плотные (и весьма пыльные, надо сказать) шторы, не пропускающие наружу ни лучика. В Приюте Астра повстречалась с ещё двумя пони: кобылой немногим младше Эвернайта и уютно устроившимся на её спине совсем маленьким жеребёнком. Последний при виде Астры даже не пикнул, только уставился на неё любопытными глазищами. Такими же золотистыми, как у всех. — Марта, — позвал Эвернайт. — Объясни, что случилось. — Точно не скажу, — вздохнула кобыла. — Но что-то девочкам в головёнки явно втемяшилось. Вряд ли они улетели бы куда-нибудь на пикник, никого не предупредив. Даже не знаю. Эх, ладно, потом обсудим. Чайник уже вскипел, давайте завтракать. Астра чуть не поправила Марту, но прикусила язык. Для тех, кто спит днём, вечерняя трапеза и вправду будет завтраком. — Разве нам не надо искать Дитзи и её подругу? — стараясь не волноваться, спросила она. — Будем искать, — ответила Марта. — Но сперва надо решить, где и как, чем попусту летать кругами над ночным лесом. Неровен час кто-нибудь заметит. Да и на сытый живот полегче соображается. В чём-то она была права, как нехотя признала Астра. Если подумать, её собственные прогулки по городу помогли разыскать Эвернайта чисто по случайности. «Беда с этими крылатыми пони, — с осадой подумала она. — Чуть что — раз, и нету. Ищи-свищи, куда они на своих крыльях упорхнули. На ногах-то далеко не ускачешь, а за день полёта можно умотать, куда зебры не бегают...» Но всё-таки ночных пони хватало, чтобы отправиться на поиски в разные стороны. Что обнадёживало. Да и сами обитатели Приюта во время завтрака не выглядели раздосадованными или взволнованными. Разве что Астра не раз и не два ловила на себе странные взгляды пары жеребят: словно они смущались или раздумывали о чём-то. Но в остальном за столом шла обычная беседа. Лишь покончив с чаем и свежеиспечённой сдобой, все принялись обсуждать случившееся. Вернее, как-то разом загалдели, перебивая друг дружку. Далеко не сразу Эвернайту удалось угомонить остальных; Астра заметила, что он вообще не повышал голоса, словно не хотел или не любил. — Куда они вообще могли направиться? — спросил старший ночной пони, когда все притихли. — И зачем? Все пони за столом переглянулись. Фрезер пожал крыльями, Марта беспомощно развела копытами. Эвернайт продолжил: — Подумайте. Может, они что-нибудь говорили? Вроде как ничто не предвещало. Не ссорились, не тосковали… — Может, пошли по жеребчикам? — неуверенно предложила Квикфиз. — Ну да, глупо звучит, но вдруг. Эвернайт покачал головой: — Дитзи в последние дни стало полегче. Да и Фрутти уберегла бы её от подобного шага. — К тому же, зачем убегать, — встрял один из близнецов; Астра не взялась бы сказать, какой именно, — когда тут такие парни как мы! Судя по тому, как захихикала Квикфиз, поморщился Фрезер, а Эвернайт закатил глаза, парни были так себе. — Кроме шуток, — сказала тем временем Марта. — Где они вообще могут быть? Глядя, как ночные пони растерянно переглядываются, Астра почувствовала укол тоски в сердце. Похоже, ночь будет долгой…

***

Дитзи Вэй и Фрутти Джюс бодро рысили походкой двух весьма довольных собой пони. Их путь лежал до самого Лас-Пегасуса. Прямо сказать, далеко не ближний свет: прямого тракта между Бэрриконтом и приморским городом не существовало, к тому же сначала им надо было сделать крюк, чтобы хоть немного запутать следы. Но это ничуть не отпугивало кобылок. Правда, им сразу пришлось отказаться от соблазнительной идеи ехать на поезде. Причина была банальнейшей: первая же ночёвка в вагоне или на станции мигом явила бы их истинную природу остальным пони. Можно, конечно, купить билеты в купе и не высовывать оттуда носов по ночам — но на это у кобылок попросту не хватало денег. Пришлось тщательно готовиться к путешествию: пересчитать немногие имевшиеся монеты, чтобы хоть изредка ночевать под крышей, взять с собой спальные мешки, а ещё запастись походной еды вроде сухарей, орехов, сухофруктов и прочей всячины. Получилось четыре увесистых седельных сумки, и ещё пара скаток, но кобылки не жаловались. Кроме того, подолгу летать с таким грузом они не собирались. В конце концов, спешить им было незачем. Тракт, по которому шли подруги, постепенно забросили с тех пор, как неподалёку пролегла железная дорога. Некогда добротная брусчатка уступала молодой поросли: тут и там сквозь дорогу прорастала трава и даже молодые деревца, кое-где булыжники расползлись от дождей. Но всё же такая дорога лучше бездорожья. Не боялись они и случайных встреч с другими путниками, благо пребывали сейчас в дневных обликах. Любой пони на их месте увидел бы двух пегасок: одну — бежевую и красногривую, и другую — жёлтой масти, с синей гривой и крапинками веснушек по всей мордашке. Кобылки шли на неспешных рысях, болтали и порой негромко запевали. Особенно счастливой чувствовала себя Дитзи, которую накануне практически отпустил треклятый «кобылий недуг». В мыслях она уже представляла, как по возвращении в Бэрриконт от родителей Фрутти — а кобылки всенепременно собрались их отыскать! — сама вернётся в семью. Конечно, попросит прощения и у Эвернайта за этот побег, и у мамы за долгое отсутствие. «Но это всё проблемы будущей Дитзи», – в который раз подумала кобылка, подставляя мордочку вечернему ветерку. Кобылкам пришлось пропустить дневной сон, чтобы убраться подальше от Приюта, пока их не хватились. Добрались до старого тракта и после решили проскакать остаток дня до самого позднего вечера, а уж потом заночевать. Иногда подруги на ходу жевали дары с попадавшихся на пути ягодных кустов — хотя поздней осенью многие уже стояли голыми. Но всё же это было прекрасно. — Знаешь, чему я удивляюсь? — спросила вдруг Фрутти. — Не-а, — беспечно отозвалась Дитзи; ей было хорошо. — Как-то быстро тебя отпустило. Всего за три дня. Меня неделю крутило, и потом ещё столько же я в себя приходила. Дитзи на ходу пожала крыльями. И слегка зарделась: у неё теперь имелся свой верный способ малость «остыть». С тех самых пор, как принцесса Найтмер научила кобылку управлять снами — и та не теряла времени даром. Каждую ночь Дитзи развлекалась с плодами своего воображения, а благодаря урокам принцессы сны мало чем отличались от реальности. В свете этого Дитзи откровенно потешалась над потугами близнецов соблазнить её наяву: никакого сравнения с тем, что их копии делали в Царстве Снов. А главное, там они не были такими глупыми и наглыми. Разок кобылка даже повторила свой первый «опыт», заполнив знакомый амфитеатр целой толпой ночных жеребцов. Проснулась она после этого совершенно удовлетворённой и отдохнувшей, хотя во сне вымоталась чуть ли не до обморока. Это было просто улётное ощущение, как сказал бы любой пегас. Приходилось, конечно, каждый день менять бельё на постели и обливаться из колодца, но Марта относилась с пониманием, списывая это на её первую «пору». Что, в сущности, было недалеко от истины. К тому же Дитзи после этого помогала старшей кобыле со стиркой. Правда, не сегодня. Конечно, Дитзи было немного стыдно убегать вот так, под «покровом дня». Но при том ясно как звёздная ночь понимала, что никуда Эвернайт их не отпустит. Даже за родителями Фрутти. А принцесса Ночи учила быть твёрдой в своих решениях. С которой она снова повстречалась в день перед побегом. На этот раз встреча состоялась в купальнях. Когда-то Дитзи в копыта попался туристический буклет о роскошном курорте неподалёку от столицы, где на естественных горячих источниках раскинулся целый комплекс гостиниц, бассейнов, саун, салонов красоты и прочих всевозможных мест для отдохновения тела и души. Накануне кобылка подумала, что неплохо было бы там побывать, и во сне вообразила это место. И заполнила его мускулистыми и услужливыми жеребцами. Она успела побывать в сауне и на массаже, который быстро перерос в нечто большее. Облившись после этого прохладной водой, довольная Дитзи направилась в горячий бассейн с намерением продолжить отдых в компании с белым единорогом-банщиком, который по замыслу был просто копией с одного из некогда увиденных на фото офицеров Гвардии. Но в исходящей паром каменной чаше Дитзи с удивлением обнаружила принцессу Ночи. Найтмер лежала, октинувшись спиной на бортик и распластав крылья. Намокшие волшебные грива и хвост принцессы колыхались в воде, превращая ту в настоящее звёздное небо. И на иссиня-чёрной морде застыло выражение полного блаженства. Наверное, как на мордочке самой Дитзи совсем недавно. Увидев вошедшую кобылку, аликорн улыбнулась клыкастой улыбкой и поманила смутившуюся пони копытом. — Прости, Дитзи, — сказала Найтмер, когда скинувшая полотенце ученица влезла в воду и устроилась рядом в такой же позе, — но я так соскучилась по подобным утехам, что позволила себе вторгнуться в твой сон. Ты не против? — Нет, конечно нет! — выпалила кобылка, чувствуя, что краснеет ещё больше. — Что устыдило тебя, дщерь моя? — удивилась аликорн. — Я очень рада, с каким размахом и удовольствием ты используешь мою науку. Признаться, твои успехи впечатляют. За пару дней ты достигла большего, чем многие до тебя постигали за годы. — Правда? — затаила дыхание Дитзи. — Правда. Клянусь тебе, сотни лет не встречала таких же талантов. В буквальном смысле слова. Кобылка подавила желание с головой окунуться в бассейн от такой похвалы. Но тогда бы она нырнула прямо в эфирную гриву принцессы. Найтмер же только беззлобно рассмеялась: — Ах, дитя моё, рядом с тобой груз прожитых веков как будто исчезает без следа! Но ты, полагаю, рассчитывала на приятную компанию в этой купальне? — Д-да… — Ну так, продолжай. Только создай и мне какого-нибудь жеребчика, хорошо? Пусть как следует разомнёт мои старые косточки. Дитзи, закусив губу, кивнула и постаралась представить для принцессы кого-нибудь особенного. И как бывает в такие моменты, в голове тут же возникла звенящая пустота. Кем вообще можно впечатлить бессмертное создание с тысячелетним опытом? Наконец, на память пришла прочитанная давно не то сказка, не то легенда; кобылка даже зажмурилась от старания. Сдавленно охнула Найтмер. Дитзи осторожно приоткрыла глаза, да так и разинула рот от изумления. Рядом с бассейном возвышался белоснежный красавец-жеребец. Но впечатляли в нём не точеная фигура и огромный рост, а колышущиеся живым огнём грива, хвост и даже усы с аккуратной бородкой. И он был аликорном: на боках лежали могучие крылья, а из гривы ледяной иглой посреди огненного моря выступал длинный рог. Величественный вид, правда, немного портили золотистые веснушки, усеивающие щёки и нос. Аликорн переводил взгляд ярко-алых глаз с Дитзи на Найтмер, точно гадая, к кому его привели. Судя по выражению морды, Найтмер такого не ожидала. — Дитя моё, поздравляю, — сказала она, не отводя взгляда от огненного красавца. — Признаюсь честно, тебе удалось меня впечатлить. И даже удивить, — заметив, что Дитзи беспомощно прижимает ушки, принцесса добавила: — Не подумай, в хорошем смысле. Такого даже я не додумалась создавать. Спасибо. Дитзи подумала, что неплохо было бы теперь направить белоснежного гостя в нужном направлении. Но Найтмер, видимо, перехватила контроль, потому что жеребец сам подошёл к ней и магией подхватил щётки, шампуни и прочее. Тогда молодая кобылка облегчённо вздохнула и вызвала «своего» белого единорога. Который, конечно, тускловато смотрелся на фоне огненного аликорна; но, в конце концов, они оба были плодами воображения Дитзи. «Захочу — и себе призову, — довольно подумала кобылка, прикрывая глаза и отдаваясь во власть заботливых копыт банщика. — Хоть огненного, хоть ледяного, хоть фиолетового в крапинку…» — Умница, — похвалила Найтмер. — Никто не вправе отнимать и ограничивать твои желания. И тем более, сны. — Я сказала это вслух? — открыв глаза, Дитзи посмотрела на свою наставницу; отчего-то уже безо всякого смущения. В это же время огненный аликорн как раз занимался огромным чёрным крылом своей госпожи. И, судя по всему, отлично справлялся. — Нет, просто у тебя очень говорящая мордочка, — ответила принцесса. — Кроме того, я повстречала достаточно юных пони, ещё не до конца осознающих свои желания. Кстати, о них. Ты не думала попробовать что-нибудь новенькое? — В каком смысле? — В смысле удовольствий. Ты ещё молода и многого не знаешь, а значит, не можешь и представить. И не красней, я не только плотскую любовь имею в виду. Поверь, удовольствия может приносить множество разных вещей. — Не думала, но хочу! — собрав в копыто всю решимость, заявила Дитзи. — И раз уж мы заговорили о плотской любви, в этом ты тоже пока очень мало сведуща. — И это хочу. Всё хочу! У кобылки слегка закружилась голова от собственной наглости, но во взгляде Найтмер не было гнева или осуждения. Наоборот, принцесса снова рассмеялась: — Моя девочка! Хорошо! Я научу тебя новым удовольствиям, но не сейчас, — принцесса заметила, как Дитзи поджала губы, и пояснила: — Просто времени у нас сегодня не очень много осталось, а мне хотелось бы просто расслабиться и кое-что тебе рассказать. В следующий твой сон, договорились? — Конечно! — заулыбалась Дитзи. Это было так здорово: видеть грёзы по собственному желанию, управлять ими, учиться и получать удовольствия, недоступные в реальности! Причём бесплатно и в любом количестве. Вот бы так по-настоящему! Эта мысль настолько завладела кобылкой, что она не заметила пристальный и даже торжествующий взгляд Найтмер. — Скажи, Дитзи, а эти роскошные купальни ты выдумала сама или воочию видела? — Не совсем видела… — смутилась кобылка. — Смотрела туристический буклет. Моей семье не по кошельку такая роскошь. Они ж возле самого Кантерлота. — Что такой роскоши делать возле этого задрипанного горного замка? — удивилась принцесса. Настала очередь Дитзи удивляться: — Так Кантерлот — столица Эквестрии! На склоне горы стоит дворец, где живёт принцесса Селестия, а вокруг на террасах раскинулся стольный град! — Ах вот как, — аликорн понимающе покивала. — Эк разросся… В моё время там была простая крепость на две башни, чтоб следить за равниной. Что ж, ты отлично придумала. Насладилась роскошью, не заплатив ни монеты. — Вот бы и на самом деле так, — всё же высказала Дитзи вслух своё желание, но Найтмер не удивилась: — Всему своё время, дитя. Ещё несколько минут они ещё наслаждались умелыми прикосновениями губок и магии заботливых слуг из мира снов. Потом Дитзи всё же решилась: — Найтмер, а можно спросить? — Дозволяю. И не спрашивай разрешения каждый раз. — Спасибо! А… где ты? В настоящем мире, я имею в виду. На морде аликорна расплылась клыкастая улыбка, и отнюдь не только потому, что огненный жеребец сейчас старательно намывал принцессе заднее копыто. — О, дитя моё. Какой хороший вопрос. И самое интересное, что ты знаешь на него ответ. Дитзи задумалась. Она уже знала, что принцесса Луна — или Найтмер — была не «историческим мифом», как ей когда-то давно рассказывала учительница, а вполне себе живой пони из плоти и крови. Но при этом кобылка никогда не слышала и не читала, чтобы в Эквестрии или сопредельных странах жила, кроме Селестии, другая аликорн — пускай даже в изгнании. И если вспомнить саму сказку о Лунной Кобыле, то вывод напрашивался только один. — Ты… взаправду на луне?! — севшим голосом спросила Дитзи. — Но как? Там ведь жить вообще невозможно! Улыбка принцессы стала немного грустной, но она кивнула: — Я раз за разом убеждаюсь в том, что сделала правильный выбор. Ты не только талантлива, но и весьма умна, а это очень немало, поверь. — Но… но что ты там делаешь? — Это долгая история, — аликорн неопределённо повела передним копытом. — И не слишком приятная. Не будем портить такой замечательный день, тем более что наши жеребцы, похоже, скоро заскучают и займутся друг дружкой. — Но ты же расскажешь мне? — попробовала настоять Дитзи. — Обязательно, — пообещала Найтмер. — И даже покажу, если хочешь. В своё время ты узнаешь и это, и всё остальное, что нужно. Обещаю. Жеребцы-мороки, которые безропотно обслуживали обеих кобылиц, тем временем спустились в купель и снова принялись за мытьё своих повелительниц. Дитзи пискнула, когда её окутал телекинез единорога, и нежные прикосновения магии пришлись по чувствительным местечкам — тотчас крылья резко расправились, подняв тучу брызг. Найтмер снова расхохоталась и сказала: — Похоже, сегодня у нас серьёзных разговоров больше не будет!.. Ну и ладно. Сном раньше, сном позже — какая разница. На фоне тысячелетия сие миг единый. — Прости, это случайно вышло! — залепетала Дитзи, но Найтмер махнула копытом: — Наслаждайся, дщерь моя и ученица. Уж кто-кто, а ты точно заслужила награду. Неожиданно чёрный рог окутался сиянием магии и пустил зеленоватый шар волшебного огня в единорога. Вреда он не причинил, и вообще внешне ничего не изменилось, но принцесса пояснила: — Я немного изменила твой морок. Сегодня он покажет кое-что, чего ты ещё не пробовала. Но далеко не всё, конечно. Как надумаешь продолжить — просто позволь действовать ему. А я, с твоего позволения, останусь тут. Понежусь в горячей водичке, да ещё в такой компании. Тысячу лет так не расслаблялась, клянусь всеми чёрными дырами Вселенной! Дитзи понятия не имела, откуда во Вселенной какие-то там дыры, но переспрашивать не стала. — Спасибо… — она покосилась на белого единорога, который закончил мыть кобылку и теперь молча сидел в купели, ожидая. — Так значит, на сегодня это всё? — Не совсем всё, — аликорн подмигнула. — Но касательно поучительных историй и уроков — да. Так что наслаждайся своим мускулистым другом, а я, с твоего позволения, оценю достоинства созданного тобой красавчика. Дитзи вдруг ошарашенно подумала, что прямо сейчас принцесса в её сне займётся примерно тем же, чем она сама наслаждалась вот уже которую ночь. Но нет. Найтмер не стала смущать ученицу и, приняв форму расплывчатого чернильного облака, просочилась сквозь ближайшую стену. А вместе с ней исчез и огненный аликорн, герой древней легенды. Белый единорог же, казалось, только этого и ждал. Подхватив Дитзи кинетическим полем, он с улыбкой перевернул её на спину и подтащил поближе к себе. Поцеловал кобылку в губы, затем в шею, вызвав нервное хихиканье, а после начал спускаться всё ниже и ниже, коснулся щекотливого животика… А потом начал делать такое, что юная кобылка и вправду не могла вообразить до сегодняшнего момента. «Но теперь буду и такое воображать!» — довольно решила Дитзи, с наслаждением плавая одновременно в воде, в объятиях магии единорога и в волнах удовольствия… — …Эй, подруга, слюни подбери, — голос Фрутти вырвал кобылку из воспоминаний. — А? — Дитзи заоглядывалась вокруг, одновременно вытерев рот. — Прости. Я, кажется, задумалась. — Агась. И, клянусь хвостом, о чём-то очень приятном. Видела бы ты свою морду! Дитзи покраснела и даже хихикнула: — Ну… у меня всё же охота ещё не кончилась… — Нашла время о жеребчиках думать, да ещё посреди леса! — Прости, — пробормотала Дитзи. На деле она если и стыдилась, то самую капельку. — Я вообще говорила о том, что скоро совсем стемнеет, и вряд ли мы сегодня доберёмся до какого-либо жилья, — раздражение в голосе Фрутти начало утихать. — Этой ночью лучше бы вообще не останавливаться, но мы уже почти сутки на ногах и скоро свалимся прямо на ходу. Поэтому предлагаю присмотреть место для ночлега. — И долго ещё мы будем идти днём? — уточнила Дитзи. Уже не раз и не два она соблазнялась воспользоваться крыльями, вот только на свету всё вокруг тонуло в невыносимом сиянии солнца; тёмные очки позволяли не слепнуть и более-менее уверенно идти, но ни о каких полётах не могло быть и речи. — Пока не уйдём достаточно далеко, чтобы нас не нагнали. Вообще неплохо и дальше двигаться только засветло, — задумалась Фрутти; потом не удержалась и зевнула. — Можно, конечно, держаться подальше от обжитых мест и летать по вечерам и ночам, но, боюсь, так мы заблудимся. А если будем держаться дороги и городков, то рано или поздно с кем-нибудь столкнёмся — криков будет! — А как же костёр? Ночные пони его за милю увидят. — А мы без костра, — сказала Фрутти. — Всё равно другой еды, кроме сушёной, нет. Не гонять же чаи всё время. — Замёрзнем, — заметила Дитзи, которой захотелось горячего чая. — Осень же, холодно. Но у Фрутти и на это был ответ: — Ляжем в один мешок и будем греть друг друга. А сверху ещё веток накидаем, никто и не заметит. — Звучит, как план. — Агась. Давай только найдём, где посуше и не слишком ветер дует. Такое место действительно им попалось. И даже со свежей водой: между небольшими холмиками бежал чистый ручеёк, а сверху нависали раскидистые кроны дубов. И когда после недолгих приготовлений кобылки улеглись спать, прижавшись спинами в одном мешке, Дитзи поймала себя на мысли, что ждёт новой встречи с Найтмер, новых грёз и желаний, которые исполняются чуть ли не по мановению хвоста. «Я иду, принцесса», — подумала она, закрывая глаза.