Наказание для Пьера.

— Пьер. — Алексей выглядел очень недовольно, но никак не обиженно. — Пьер, ты довольно отвратительно рассуждал на собрании, да и говорил что-то очень странное и обидное для некоторых людей. Простым рабочим может нравиться такая жизнь, и оскорблять их — бред сумасшедшего. Верховенский осторожно и нежно заключил Алексея Ниловича в мягкие объятия. — Какой же ты душный, Лёш — развлечения должны быть. — он растянул губы в ухмылочке, и тут же ощутил тычок в рёбра. — Нет, Лёш, только не это, умоляю, умоляю. Кириллов с широкой улыбкой стал перебирать его рёбра, осторожно, но очень ощутимо почесывая. Пьер выгнулся в спине и сразу же начал проговаривать: «Нет, нет, пожалуйста, нет.», так же извиваясь и громко смеясь. — Душный я. Я просто имею мозгов побольше чем ты, Петруш. — ногтями водит по его талии, перебирая нежную кожу парня, совсем ещё юноши. А Верховенский, заливаясь истеричным смехом, тихо проговорил: — Я был прав на собрании. — смех перешёл на повизгивания, и он задёргался в его цепких руках. — Там и так все идиоты!.. — А вот это уже последняя капля, Пьер. Руки согнул в локтях, уперся в стену, замер. — спокойным тоном сказал он. От этого тона Верховенский напрягся, неловко улыбнувшись. — Алексей, это шутка?.. — он говорил с неловкой улыбочкой на лице. — Ничего, Петруш, посмеяться тебе будет очень полезно. — показал рукой на стену — К стене. Улыбка с лица Пьера пропала — сменилась испугом. Он поднял брови, а потом, развернувшись к стене, согнул руки в локтях, упираясь. — Алексей… — Я. — Если я руки уберу, то. Он не договорил, ведь Алёша с ухмылкой проговорил — Поставишь руки обратно, если не сделаешь, руки будут связаны. И я не шучу. Я когда-то шутил с такими вещами? Кириллов взял в свои руки парочку интересных вещиц, но отложив половину вещей в сторону, оставил в руке художественную кисточку, и коснулся ей шеи Пьера. Тот вздрогнул и откинул голову назад. — Хаххах. — он стал тихо смеяться, но когда одна рука оказалась на его талии, он засмеялся громче. — Алёш. Алёша!.. Алексей стал водить кистью по его уху и шее, вызывая жуткую щекотку на его коже. Рука в тот момент пощипывала его бок, отчего тот взвизгнул и соскользнул локтями со стены. — Обратно. — приказал Лёша, и тот мгновенно поставил руки обратно. — Видимо, стоит тебя научить терпению. Провел другим, слегка заостренным концом кисти по его талии, отчего тот чуть ли не застонал от ощущений. Ужасно щекотных ощущений. — Ох, Пьер, так ты вообще не можешь вытерпеть? — Кириллов ухмыльнулся, убрав кисть, начиная обеими руками водить по его талии, залезая под его одежду. И вот, локти Верховенского вновь соскользнули со стены. - Лёша, пожалуйста, я больше не вытерплю.. Лёшенька... - он повернулся к нему лицом, а Алексей, оставив поцелуй на его губах. - Я могу.. О.. отработать.. - Каким же образом? - Кириллов поставил руку ему на голову, и медленно опустил его перед собой на колени. Тот слегка покраснел, после чего положил руки ему на бёдра. Алексей с ухмылкой посмотрел на него. - Горло болеть не будет, мой непослушный мальчишка? - сказал он, когда Пьер уткнулся носом в его бедро, осторожно куснув за ляшку. Кириллов шумно задышал и довольно широко развёл ноги, после чего посмеялся. - Пьер, ты уверен?