***
–Элайджа… – шептала Мэри Темно-карие не выдавали никакой эмоции. Он не знал эту девушку – ему так казалось. Он не помнил, как любил ее, как она любила его. И лишь продолжал сжимать хрупкую шею прижатой к стене девушки. –Посмотри на меня – выдавила Мэри, подняв руку к его лицу. Элайджа отвернулся – пожалуйста. Вспомни меня… – из глаз бежали слёзы Мэри не боялась умереть – она умерла давно, когда конкуренты отца подстроили несчастный случай. Тогда девушка не знала, что в ее организме кровь вампира. Это спасло ей жизнь. Точнее, дало новую. От которой за 200 лет она преимущественно страдала. Вампир не ослабил хватку, не посмотрел ей в глаза. –Элайджа… – вновь молвила блондинка Потом ее сознание помутнело – шея девушки была свёрнута.***
В тот вечер Мэри оказалась в объятиях Клауса – тогда казалось, что все это случайность. Она разбита, раздавлена, уничтожена. А тут он – с распростертыми объятиями и готовностью ее выслушать. Кларк сдалась. Та ночь была ошибкой – думала она следующий месяц. Это изводило ее, плавило мозг. Мэри решила это прекратить. Клаус был хорош, даже очень. Но сердце блондинки так не считало. Секса мало для появления чувств. Чертовски мало. О той ночи с гибридом она жалела слишком долго.***
Намотав блондинистые волосы на кулак, Клаус резко потянул, вынуждая девушку прогнуться в спине. Так же резко, без предупреждения, он вошёл в неё, слыша лишь девичий визг, переходящий в стон. Он был нежен и добр с ней – когда это было нужно ей. Резок и жесток – когда нуждался сам. Подхватив блондинку на руки, Клаус перешёл с дивана к письменному столу, усаживая на него Мэри. Покрывая поцелуями шею, ключицы и грудь, он спустился к животу. Но потом вспомнил, кто он, и ласки закончились – раздвинув ноги девушки, он снова вошёл в неё, держа блондинку за шею одной рукой, и за талию – второй.***
–Мэри? – он узнал ее сразу, не смотря на сильные изменения во внешности. Блондинистые волосы почти по поясницу едва касались плеч и были значительно темнее ее натурального цвета. Тогда Клаус и понял: Она не чувствует. Ничего. –Что тебе нужно? – девушка развернулась на стуле, смотря на собеседника. Она вспомнила Клауса – грех забыть – но взгляд ее не выражал этого. –Я… искал тебя –А я искала место, где вы меня не найдёте. Но, просчиталась… –Элайджа искал тебя –А я не искала его – безразлично бросает девушка, отпивая виски. Но внутри все же что-то ёркнуло. Она никогда не пила. Мэри ещё при жизни не переносила спиртное – лишь шампанское в Рождество. –Что произошло? – Клаус, не спрашивая разрешения, сел рядом – тебя не было 10 лет, а сейчас, когда я нашёл тебя… то не узнаю. –Прошло 10 лет, и ты нашёл меня… – повторила она – зачем? –Элайджа вспомнил все. Вспомнил тебя. Эта фраза пронеслась по ее телу словно цунами, опаляя кожу электрическими разрядами. Она отключила чувства – но не стёрла себе память, потому Мэри прекрасно помнила Элайджу. И что он сделал. –Сейчас жизни Хоуп ничего не угрожает, и Элайджа вернулся – продолжил гибрид – и он ищет тебя. Ты не видела, как он страдал, когда все вспомнил. Вспомнил тебя, Мэри. –Сколько… – ее голос дрогнул – сколько прошло времени? –Год. –Где он? –В нашем старом доме. Ребекка не отказалась от него, когда вернулась в Новый Орлеан – сейчас там Элайджа –Я съезжу туда – оставив деньги за виски, Мэри покинула Мистик-гриль***
–Мэри? Он узнал этот звон каблуков – черные лодочки. И ни за что бы не забыл его. А ещё аромат – один на миллион. Кофе и розой пахла только она. –Привет – холодно поздоровалась она, стоя на пороге Элайджа оглянулся на неё и понял – приглашение. –Проходи Блондинка смело переступила порог дома, направляясь к креслу. Элайджа, отойдя от окна, сел напротив. –Я искал тебя… Клаус помог мне – он смотрел ей в глаза Мэри не смогла отвести взгляд от этих темно-карих. От этих когда-то любимый глаз. Он смотрел на неё так же. Так же, как при знакомстве. Так же, как в их первый поцелуй и первый раз. Так же, как смотрел на Мэри последующие три года жизни. С любовью.И сожалением. –Прости меня, Мэри… – Элайджа встал с кресла, подходя к блондинке, садясь перед ней на корточки, смотря в глаза – я знаю что с тобой произошло за эти годы… мне жаль, что ты сделала это из-за меня. Блондинка отвела взгляд – на глаза выступили слезы. Почему так? Почему? Она же отключила эти чертовы чувства. Ей было все равно. Абсолютно все равно. Но любовь к старшему Майклсону была сильнее. В этом она убедилась снова, когда подалась вперёд, обхватывая лицо первородного руками, и, прошептала, смотря в глаза: –Уже простила… Все рухнуло. Десятилетняя стена безразличия и холода рухнула. Рухнула, когда Клаус сказал что Элайджа ее вспомнил, что искал, и – главное – что он тут. Будь это не так, Кларк не пришла бы сюда, не слушала бы Элайджу, и уж точно не поцеловала бы Майклсона. Медленно, вновь пробуя Элайджу на вкус, вспоминая все, что связано с ним – хотя она никогда не забывала его, дожидаясь ответа. Элайджа сразу ответил на поцелуй, углубляя его, поднимаясь с корточек, обнимая блондинку за талию. Она встала с кресла в след за ним, прижимаясь ближе. Ей не хватало этого. Ей не хватало его. Элайджа поднял Мэри, и, закинув ноги девушки на себя, направился в спальню. Мэри обвила ногами его талию, продолжая целовать. Медленно уложив блондинку на кровать, Майклсон навис над ней сверху. Посмотрел в ее глаза: Нежно-голубые, как и раньше. Вновь целует ее, пока Мэри расстёгивает рубашку на нем, исследует его тело тонкими холодными пальчиками, отвечает на его поцелуй. Порванная футболка летит на пол, открывая девичье тело. На ней все тот же чёрный, подаренный Элайджей, бюстгальтер. Освобождая грудь блондинки из лифа, Майклсон обводит языком контур затвердевшего соска девушки, чем вызывает у неё мягкий стон. После, ненужная часть одежды отлетает в сторону, окончательно оголяя тело девушки. Под брюками все давно горело, и болезненно давало об этом знать, но Элайджа продолжал покрывать тело девушки поцелуями, сминая своими губами губы девушки, а рукой – обнаженную грудь. Мэри, медленно расстегивая ремень брюк, старалась отвлечь себя от узла внизу живота, от неимоверного желания первородного. Наконец, горячая плоть освобождается из оков брюк, и Мэри медленно проводит пальцами по всей длине, на что Элайджа рычит ей в губы. Растегнув кожаную юбку, Майклсон отбрасывает ее в сторону. На Мэри остались лишь чёрные трусики от комплекта белья, но и они оказались лишними. Из тюбика, стоящего на прикроватной тумбочке, Элайджа выдавливает немного геля, медленно распределяя всю длину налитого органа, и входит в девушку. Медленно, оттягивая момент. Хотя куда дальше? Мэри извивалась под ним, моля прекратить пытку. Самую сладкую за последние десять лет жизни. Тогда Элайджа входит во всю длину, а с алых губ девушки слетает стон. Он двигается в ней медленно, продолжая целовать, переплетая пальцы их рук, а Мэри выгибается навстречу, соприкасаясь телами. Сокращая расстояние до минимума. Кожа к коже. Сладкая пытка перешла в нежное соитие, удовольствие от которого получали оба. Они скучали. Неимоверно. Мэри никогда бы не подумала, что можно так любить. Что она может так любить. Они закончили почти одновременно. Холодные простыни до недавнего времени пустого дома казались горячее металла, а в воздухе все так же витала страсть. А в глазах горела любовь. –Давай уедем? – спрашивает Элайджа, вырисовывая лишь ему известные узоры на теле девушки –Куда? – улыбается блондинка –В Рим. Знаешь, как там красиво? – Майклсон вспоминает свою поездку в этот город –Видимо, скоро узнаю – Мэри поворачивается к первородному, очерчивая пальцем острые скулы. –Я люблю тебя, Мэри… – шепчет он –Знаешь, я… – Кларк вспоминает, что так и не рассказала Элайдже об одной и единственной ночи с Клаусом – когда ты отказался от воспоминаний ради Хоуп, я… и Клаус… мы –Я знаю, милая – перебивает он, видя, как блондинке тяжело и неприятно об этом вспоминать –И ты по прежнему..? –Да. Я по прежнему люблю тебя. Мне кажется, даже сильнее Мэри расплылась в улыбке, понимая, что Элайджа не сегодня об этом узнал. Но он так же искал ее, так же любил. –Я люблю тебя, Элайджа – шепчет она, и, прильнув к Майклсону, нежно целует.***
Рим. Италия. Год спустя. –Элайджа? Мэри? – блондинка не верит своим глазам, но бежит навстречу брату и подруге, крепко обнимая – как вы? Давно? Мэри улыбается. Ребекка стала ее подругой ещё пятнадцать лет назад. Незадолго до знакомства с Элайджей. Именно она, с позволения Мэри, рассказала брату о той ночи блондинки с Клаусом. Кларк знала, что она сможет это сделать лучше неё самой. И Мэри была действительно рада видеть сестру Элайджи. –Год – улыбается Мэри, обнимая вампиршу – а ты как тут? –Мы с Марселем прилетели сюда. Начнём все сначала. В новом месте. Вдвоём Ребекка расплылась в улыбке, говоря о своём молодом человеке. Она была неимоверно счастлива. Это грело душу и Элайдже, и Мэри. Она как никто другой заслужила счастья. –А вы? Вы что тут делаете? –Получается то же, что и ты – улыбается Элайджа –Мэри, а ты еще Кларк, или мы уже однофамилицы? – улыбается Ребекка, сверкая глазами –Пока Кларк – отвечает Элайджа, глядя на Мэри