Разговоры в темноте

Вероятно, было неподходящее время, чтобы поднимать этот вопрос, а значит, сейчас самое время поднимать его. Когда было тихо, окна открываются и слышны только далёкие шорохи чаек, плеск волн о стены и дно дома. Двое из них скользкие от пота, но всё ещё тяжело дышат. Мэдди перевернулась на живот, обвив их ноги, когда она уткнулась носом в его грудь, тихо напевая. Бен рассеянно позволил своей руке подняться и нарисовать узор на её плече. — Мы собираемся об этом поговорить? — О чём? — Голос её был далёким, сонным. Он провёл спиралью по её лопатке, пальцы пытались найти татуировку на середине её спины. Он никогда не был достаточно смелым, чтобы самому заполучить её. — Она поцеловала тебя. Она поцеловала меня. Мэдди резко приподнялась на локтях и посмотрела на него. — Это не значит, что ты думаешь. Вероятно, она не знает, что это значит. Целуемся приветственно и до свидания. Это то, что она хочет сказать, и это проще, чем слова. — Она не поцеловала Хелен. — Это мы знаем. Бен нахмурился. — Я думаю, она нам расскажет. — Я не знаю, что Хелен сказала бы и не сказала бы нам. Она не хочет, чтобы мы их изучали. Она хочет, чтобы они ушли. Бен задумался на секунду. — Я тоже не думаю, что Рин действительно ей доверяет. Мэдди пожала плечами и перекатилась на спину. — Так, может быть, поэтому. — Давай, Мэдди. Не говори мне, что ничего не чувствовала. — Неважно, что я чувствовала. Это не может быть просто тем, что я хочу. Это должно быть то, что есть. В противном случае это просто предвзятость подтверждения. Так что ты чувствовал? Мэдди скрестила руки и многозначительно посмотрела в потолок. Снаружи запели цикады и кузнечики. Бен какое-то время наблюдал за ней. — Ты хочешь знать, что я чувствовал? Мне понравилось, что она меня целовала. Я хотел, чтобы она продолжала целовать меня, — он замолчал, дотронувшись до её сложенных рук. Может, им не стоило вести этот разговор обнажёнными, это отвлекало. — Мне понравилось, что ты смотрела. Мэдди взглянула на него, и в уголках её рта скривилось что-то похожее на улыбку. — И ты уверен, что это не потому, что она тебя околдовала? Бен ухмыльнулся.  — Чему ты завидуешь? Наконец она повернулась к нему лицом. — Завидую тому, что Рин и Донна использовали, чтобы заманить Декера и Криса на смерть. Я так не думаю. Бен кивнул, юмор вылез из него. Если честно, он не знал, как к этому относиться. Не знал, действительно ли он мог чувствовать что-нибудь по этому поводу, кроме трепета, который прошёл через него, когда он снова услышал эту песню, и как сильно он хотел услышать её хотя бы ещё раз. — Я всё ещё чувствую, что облажался. С Декером и на той лодке. — Вы старались изо всех сил. Декер мог бы отозвать траулер, а вы не знали, что случится с лодкой. Ты только хотел это остановить. — Но Декер не мог, и я позволил Ксандеру следовать его безумному плану поимки одного из них. Теперь Шон мёртв, и я никогда не смогу убедить Ксана, что мы должны помогать им, а не бороться с ними. Мне следовало просто позволить Донне делать то, что она хотела. Мэдди придвинулась ближе, выражение её лица было почти нечитаемым в темноте. Его привлекли её глаза. Глаза, которые всегда, казалось, видели больше, чем он. — Я по-прежнему считаю, что ты поступил правильно. Декер заслуживает того, чтобы сгнить за то, что он сделал, но я не могла стоять и смотреть, как он умирает, больше, чем ты. Бен взял её за руку и взял обеими руками. Ощущение её пальцев под его большими пальцами. Он позволил себе закрыть глаза отчасти из-за истощения, а отчасти из-за мучительного чувства вины в груди. Он провёл весь вечер, пропитываясь её сущностью, успокаивая, хотя его мысли снова и снова возвращались к Рин. — Но люди, которые должны запирать его, — это те, кто ему платит. Мы наивны? Я имею в виду, как мы можем возложить человеческую мораль на совершенно новый вид, если даже наше собственное правительство не следует этическому кодексу? — Эй, эй. — Она говорила мягко, уговаривая его открыть глаза, чтобы снова взглянуть на неё. Она высвободила руку из его хватки и положила ему на щеку. — Я не знаю. Мир сумасшедший, люди жестокие. Так было всегда. Тебе не нужно мне рассказывать. Но мы ничего не сможем исправить, если будем продолжать играть по их правилам. Мы должны быть лучше этого. Я понимаю, почему Рин расстроилась, но тебе не за что извиняться. Бен повернулся лицом к её руке и поцеловал её ладонь. — Скажи мне правду. Ты её любишь? Она не заметила удивления, хотя он резко сменил тему. — Я чувствую, как будто могу. Но я не знаю, могу ли я доверять этим чувствам. И я не знаю, правы ли они. Если бы любить её было бы лучше всего. Он улыбнулся ей немного грустно. — Мы сумасшедшие, не так ли? Мэдди засмеялась. — Да, конечно. Она поцеловала его глубоко, и они снова оказались в объятиях друг друга. Волны немного сильнее ударились о причал, и ветер усилился. На воде играла преследующая песня.