Благодарность

Воздух пахнет луговыми цветами и паровозным дымом. Сколько Эдвард себя помнил, в Ризенбурге всегда пахло именно так. А эти поля и луга по обе стороны от тропинки, ведущей к мастерской Рокбелл, кажется, никогда не изменятся. Эд узнает эти места, даже если пройдёт двадцать лет — по цвету травы и неба над ними, по блеянию пасущихся овец, по шороху гравия под тяжёлым ботинком, и по этому щемящему чувству в груди. Ал тоже это чувствует, хоть и нет у него тела, потому что этот трепет зарождается в самой душе. Они оказались в Ризенбурге проездом, и Эдвард просто соскочил с поезда, хотя, билеты у них были до Ист-сити. — Соскучился, — просто сказал он Алу. По чему именно соскучился, уточнять не стал, а Альфонс не стал спрашивать. Уинри всё ещё была в Рашвелле, да и Эд никогда по ней не скучал, про бабулю Пинако даже думать не хотелось. Может, он скучал по дому, которого у них уже давно нет, а может, по тому самому чувству, от которого теплело в груди и щипало в носу... Братья молча прошли мимо мастерской, мимо холма, на котором стояло одинокое обгоревшее дерево, и тогда Ал понял: они идут на кладбище. Странно, что никто не встретился по дороге, но ещё более странным было увидеть незнакомца в чёрном плаще у могилы их матери. — Какого чёрта?.. — едва слышно пробормотал Эдвард, но мужчина, видимо, услышал и обернулся. — Какого чёрта Вы тут делаете?! — на этот раз во всё горло проорал старший Элрик. Ал хотел было одёрнуть брата, но не успел. — Привет, Стальной, Альфонс, — спокойно поздоровался Мустанг. — Не ожидал вас здесь увидеть. — У нас-то как раз есть причина находиться здесь, а вот что Вы тут забыли? — уже тише спросил старший. — У меня тоже есть причина. Я пришёл поговорить и сказать спасибо, — ответил Полковник, вновь повернувшись к могиле. — А у Вас тоже здесь... Кто-то есть? — осторожно спросил Альфонс. — Нет. — Вы знали нашу маму?.. — Нет. — Тогда за что бы Вам благодарить её? — вклинился Эд. Рой только улыбнулся и потрепал его по волосам. — Есть за что, — сказал он и пошёл к выходу с кладбища. — Следующий поезд до Ист-сити отправляется через два часа, буду ждать вас с билетами на вокзале, — добавил он уже издалека. Эдвард так и стоял, шокированный не то поведением Полковника, не то его словами. — Придурок, — только и смог сказать он, усмехаясь. Камень надгробья под пальцами был шершавый и тёплый, нагретый солнцем. — Интересно, о чём он говорил маме? — Без понятия... Ал, пойдём, догоним его? — сказал Эд, и, не дожидаясь ответа, побежал по тропинке вслед за начальником. — Братик, ну что тебе опять в голову взбрело? — догоняя его, спросил Альфонс. — Ну не сидеть же нам на вокзале полтора часа! Пойдём, пригласим Полковника к бабуле Пинако — она всегда рада гостям! Маленькая божья коровка, расправив крылышки, вспорхнула с надгробной плиты. Сегодня этот камень впитал в себя много откровений, сказанных вслух и промелькнувших в мыслях. Скоро для двоих людей начнётся новая жизнь.