***
Направляясь домой после собрания Мацуно был совсем не рад случившемуся, он знал — Майки не простит Баджи, если тот действительно предаст их, в таком случае он стал бы врагом Тосвы, но так же Чифую знает, что Кейске не из тех, кто предаёт, он справедлив и честен, и всегда поступает, исходя из собственных чувств, и его уход значил только одно — он что-то замышляет. Практически добравшись до своего дома, Мацуно видит вдалеке знакомый силуэт, парень в темной футболке стоял немного дальше входа, и судя по всему курил. — Это Кейске? — подумал про себя Чифую, пытаясь разглядеть в нём другого человека, — ведь Баджи не курит, и дойдя уже практически до входа в подъезд девятиэтажки, он все же узнает своего знакомого. — Бажди-сан, закурить не найдется? — спрашивает парень, — который не курил никогда в своей жизни, и подходя к командиру протягивает руку. — А ты, за каким интересом спрашиваешь? — оглядывается Кейске. — Да так, хотел попробовать. Брюнет затягивается снова, оставляя Мацуно без ответа, возможно потому что просто не хотел бы сказать ему нет. — Так что? — снова спрашивает парень, меняясь в голосе. Сейчас больше всего он хотел бы врезать этому самодовольному придурку за то, что тот не считает нужным делиться с ним своими мыслями по поводу Кисаки, по поводу ухода из Тосвы и вообще, что творится в голове этого парня? Мацуно понимал отчасти, но хотел бы услышать от него лично. Он хотел бы, чтобы Баджи доверял ему немного больше, ведь у них все пополам. Сжимая кулаки он подходит к старшему и замахивается, пытаясь ударить, но тело отказывается, он не может, ведь Чифую восхищается им уже достаточно давно, он уважает его и видит в нем самого лучшего человека. Баджи стоит в ожидании, но он уверен — Мацуно не сделает этого, и кладет руку на кулак своего друга, опуская его, а затем наклоняясь вперёд, упираясь лбом в него, произносит: — Открой рот, Чиф. Мацуно не совсем понимает, что происходит, но уже от этой ситуации он не может собраться с мыслями и открывает рот, пытаясь сказать что-то, но все слова будто пропадают, тонут в нём, и затянувшись еще раз Баджи наклоняется ближе, выдыхая серый дым в губы своего друга, — он настолько близко, что Чифую слышит, как бьётся его собственное сердце, а рот опаляет этим странным привкусом дыма, отчасти попадая внутрь. Он старается не кашлять, но все же меняется в лице. — Ну как? — отстраняясь спрашивает Баджи. Чифую не может врать ему, ведь тот всё сразу поймет, и стараясь подавить свою скромность отвечает: — Ещё. Баджи улыбается, первый раз за все время разговора, обнажая свои острые клыки и Мацуно смотрит на него, словно боится, что этот момент может не повториться. Кейске не из тех, кто не понимает намеков, и выбрасывая остаток своей сигареты он снова наклоняется к Чифую, смотря ему прямо в глаза, заставляя светловолосого парня — отводить свои в сторону. — Что? — по-ребячески спрашивает командир и без того понимая почему его друг смущён, — ты ведь сам просил — констатирует Бажди, и приблизившись ещё немного едва ли касается мягких губ Чифую, отчего тот чисто по инерции пятится назад, но оказывается перехвачен рукой, и Кейске осторожно сминая его губы, проводит по ним языком, вызывая ещё больше смущения, и оторвавшись смотрит на растерянное лицо Мацуно. — Ну ты и придурок Баджи, — толкает его друг и удаляется в свой подъезд, направляясь на свой второй этаж. Его мысли путаются, а щеки заливаются краской, стоит только вспомнить, что учудил этот идиот, он растерян, смущён, но счастлив… и касаясь пальцами губ понимает, что это всё же случилось.***
Оказавшись пойманным членами Вальхаллы блондин чувствует, что вляпался как следует, учитывая что они привели его в заброшенный зал игровых автоматов, где по всей видимости собрались и остальные, ведь это — их место, и ожидая худшего — он оказывается брошен на пол и окружен тремя сотнями не знакомых ему парней, они расступаются и Чифую видит их вожака, командира одного из отрядов Шуджи Ханму. — Сегодня, — начинает парень, обращаясь к остальным, — мы проверим верность нашего нового товарища Баджи Кейске, который раньше был членом токийской свастики, — диктует парень, — и сейчас, он должен убить одного из членов Тосвы, а собственно — своего заместителя Чифую Мацуно. Закончив Ханма смотрит на связанного Чифую, изображая явное удовольствие и предвкушая интересное зрелище, устроенное ради проверки на вшивость новичка их банды. Парень с длинными волосами выходит и становится напротив лежащего Мацуно, его карие глаза абсолютно пусты и развязывая руки своего друга, он делает несколько шагов назад. Шумные возгласы доносятся из помещения, безумные хулиганы требуют крови, они хотят хорошего зрелища и вторят: — Убей, убей, убей. — Начинай, Баджи, — продолжает Ханма, — покажи мне свою преданность. Кейске не отступит, он пришел сюда не чтобы сдаваться, и пусть это навсегда останется на его совести он вынужден сделать это. Чифую начинает понимать понемногу замысел Баджи, и что тот задумал, ему не хотелось бы видеть своего друга таким, но события складываются не очень удачно для этих двоих, и вспоминая последнюю встречу он по-детски улыбается, смотря вперёд своими прекрасными зелёными глазами, выражая всю искренность своих чувств, он подходит к Баджи, чтобы скорее закончить этот цирк. Чифую видит как в его глазах загораются огоньки, это ненависть, он ни раз видел это прежде, — Баджи ненавидит каждого из присутствующих, каждого... кроме Мацуно, и собрав все волю в кулак он бьёт его со всей силы, отчего тот сразу теряет равновесие, и после добивает своего старого друга, верного союзника, лучшего друга, и, возможно даже больше... Он старается бить сильнее, чтобы Мацуно вырубился как можно скорее и перестал смотреть на него такими влюблёнными глазами, не сейчас, не в этот момент, ему не по себе от того, что он разбивает сердце такому близкому человеку, он все понимает, но его путь уже выбран, назад дороги нет, он бьёт настолько сильно, как только это возможно, разбивая красивое лицо и пачкая пол разлетающейся кровью, он хотел бы видеть в этих зелёных глазах обиду и ненависть, но только не ЭТО… Только не сейчас. и понимая, что слышны только звуки его ударов, Кейске оборачивается. Абсолютная тишина повисла в помещении, вся эта дикая стая успокоилась в одночасье, видя как далеко готов зайти Баджи. — Он же сейчас убьет его, — донеслось откуда-то из толпы. И взглянув в последний раз на Чифую, которого практически не узнать сейчас, он ненавидит себя, и поднимаясь уходит. — Баджи! — Властным голосом произносит Ханма, — ты прошел. Восторгающиеся вопли доносятся ему вслед, но он до боли сжимает свои кулаки, понимая, что на них сейчас кровь его Чифую, ему сложно принять это, но взвалив на себя этот груз, он не имеет права отступить, слишком далеко все зашло.***
Очнувшись в одной из местных клиник Мацуно испытывает жуткую боль, лицо кажется распухло настолько, что даже поворачивать его больно. — Проснулся, — доносится голос Дракена. — Привет, — невесело произносит в ответ — Как тебя занесло на территорию Вальхаллы, — строго спрашивает Майки, — сдохнуть захотел? — Нет я, — делает паузу Мацуно, — меня схватили и оттащили туда. — Кто это сделал? — уточняет Рюгуджи. — Я не знаю, они старше и видимо очень сильны, я не справился и был повержен. — Что они с тобой сделали? Зачем ты им? — недоумевая, пытается понять Сано. — Баджи, он... — пытаясь объяснить все как можно логичнее начинает Чифую, — они заставили его это сделать. Если бы не сделал, его бы не приняли в Вальхаллу. Майки? Возможно сейчас ты не поверишь мне, но Кейске не предатель. — Уверенно произносит избитый парень. Но Сано уже принял решение, после слов Мацуно он лишь окончательно убедился в нём, и теперь отправляется прочь вместе с Кенчиком, оставляя Чифую в одиночестве.***
Юноша просыпается от какого-то шороха, за окнами темно и в его палате выключен свет, но кто-то пришел к нему в такой поздний час и судя по волосам — он уже знает кто. Чифую осторожно поднимается, пытаясь разглядеть парня. Тот сидит склонив голову, упираясь локтями в колени. — Баджи? — неуверенно произносит он, отчего его друг сразу поднимает свой потухший взгляд. Кейске выглядит жалко, настолько, что Мацуно хотел бы погладить его по голове, его волосы немного растрёпаны — не похоже на обычного Кейске, а выражение лица напоминает грустного пса, который нашкодил и знает, что провинился. От такого сравнения у Чифую вырывается смешок и он начинает разговор: — Можешь не объясняться. — произносит Мацуно. Баджи все ещё молчит, осознавая, что ему нечего сказать. — Я все понимаю, продолжает парень, — пытаясь встать с больничной койки. — Я знаю, какой ты классный Баджи, — заканчивает Чифую окончательно поднявшись, но видимо он переоценил свои возможности и сделав первый шаг — он сразу теряет равновесие и оказывается пойман сильными руками своего друга. Его тепло приятно ощущается на теле и от этого Мацуно невольно запускает руки вокруг спины Кейске, обнимая и как можно глубже вдыхая этот запах, такой привычный. Баджи помогает ему вернуться назад, присаживая Мацуно на кровать, наклоняясь и помогая ему устроиться поудобнее. Он настолько близко, что Чифую вспоминает всё, как осторожен был его друг, пытаясь показать свои чувства однажды, а после, как он разбивал его лицо, строя из себя плохого парня и сейчас всё это смешалось в голове, отчего Чифую хотелось бы снова повторить первое, и утвердиться в своих чувствах, и когда Баджи начал подниматься — его задерживают за рукав на футболке, и тот недоумевая смотрит на Чифую. — Баджи-сан, — неловко начинает Мацуно — ты можешь, повторить, то, что делал сделал в прошлый раз? — неуверенно просит он. Кейске удивлен, он хотел бы, но не может, простить себя за все, что сделал. — Ты обещал, что будешь всегда помогать мне, — напомнил Чифую — помоги мне сейчас, я хочу снова почувствовать это, только с тобой Баджи. — От сказанного у Кейске наворачиваются слёзы, — он ранен, он не может сделать этого, это не правильно, но, — больше всего на свете он хотел бы снова почувствовать себя частью жизни Мацуно, хотя бы сейчас в последний раз, и приближаясь к нему — осторожно целует его разбитые губы, немного опухшие от драки, едва касаясь их, проводя языком и стараясь зализать его раны. Ему хочется, чтобы все это было просто дурным сном, чтобы не было этих трений между токийской свастикой и Вальхаллой, чтобы он был свободен от данного себе обещания — решать все самостоятельно, он просто хотел бы жить, каждый день, видя это светлое лицо перед собой и его самое искреннее выражение, гулять с ним по парку, брать за руку, заставлять краснеть бесконечное количество раз, он хотел бы его. И думая обо всем, что могло бы быть с ними, он проникает глубже, делая поцелуй более влажным и чувственным, но не торопится, давая Чифую привыкнуть, почувствать насколько это невероятно. Теплота чужого тела под ним, и касание губ — вызывают смешанные чувства, и немного дав волю себе он осторожно опускает Мацуно на койку, нависая над парнем, и опускаясь ниже, оставляя на шее следы от своих острых зубов, а на груди кровоподтёки, гладя его тело под футболкой руками. Он понимает, что нужно остановиться и в последний раз целуя своего друга, медленно отстраняется и уходит.Больше Баджи не приходил
. Спустя неделю Мацуно выписали из больницы. Конец октября уже наступил, он знает, что скоро — тот самый день, когда они встретятся с ним снова, но уже как враги. События не всегда разворачивается именно так, как хотелось бы, и порой желание спасти друга не может исполниться лишь по одному зову сердца, каждому уготована своя судьба и от нее не уйти. Майки понимает это, но ему хотелось бы выплеснуть все свое отчаяние на виновного, и убивая Кадзутору он не слышит никого, шум в ушах и страх оттого, что он потерял часть себя, его и без того разбитое сердце снова разлетается вдребезги, и уже никто не сможет залечить эти раны. Чифую тонет, пустота окутывает его сердце, слезы застилают глаза, он старается держаться, но боль криком вырывается наружу, он так много хотел бы сказать ему, так много хотел бы сделать, и ещё хотя бы раз поесть с ним лапшу быстрого приготовления. Все это теперь потеряло смысл, банды, разборки да и собственная жизнь, все ничтожно. Однажды он тоже умрет, и думая об этом берет в руки нож, что был в руках Кейске и замахиваясь уже готов ударить себя, навеки запечатав вместе свои души, он хотел бы уйти с ним вместе, но чья-то рука останавливает, и что говорят дальше он уже плохо слышит, только темнота.***
Третье ноября, прихватив с собой лапшу и любимые угощения Баджи, Чифую идёт встретиться с ним, как никак сегодня у него день рождения. — Надо бы приготовить чего-то особенного, — думает Мацуно, и закидываясь очередной таблеточкой антидепрессантов выходит на улицу. — Чистое небо над головой и тёплое осеннее солнце — ему бы понравилось, — думает про себя Чифую, следуя прямиком в памятному кладбищу, и добравшись до недавно установленного, ещё нового надгробия садится напротив, и начинает рассказывать о том, что безумно скучает, он улыбается и его глаза все такие же живые, он говорит о его маме, которая переживает и о том, как часто он вспоминает о нём, о своем желании скорее закончить школу и уехать подальше от этого дома, чтобы не чувствовать эту боль. — Я каждый день смотрю на наш подъезд, и все ещё жду, что ты спустишься со своего пятого и мы вместе пойдем гонять на байках. Мне не хватает тебя, Кейске. — заканчивает Мацуно, так же улыбаясь, и слезы сказываются по его красивому лицу, оставляя на надгробии мокрый след.